Келли медленно спустилась по ступенькам. Нико уехал. Она дошла до двери и вышла на улицу, в холодный туман, казавшийся особенно серым этим нерадостным утром. Девушка села на крыльце, бесцельно глядя в холодную свинцовую кашу перед собой. Нико уехал.
– Он никогда не вернется, – говорила она туману, обхватив себя руками и пытаясь согреться. Ей было холодно, холоднее, чем когда-либо. И не только из-за леденящего воздуха. Внутри было пусто и все болело, ее трясло, как в лихорадке. Нико ушел из ее жизни, даже не сказав на прощание «приятно было познакомиться с вами», даже просто не оглянувшись.
Чувствуя себя одинокой и покинутой, Келли уставилась в пустоту, пытаясь понять, почему же она чувствует себя такой несчастной. За прошедший месяц она отказала двум весьма завидным женихам, однако, по странной иронии судьбы, именно себя она ощущала брошенной.
Потому, что Нико уехал.
Девушка запустила руки в волосы и посмотрела вверх, на туманное мрачное небо.
– Не люби его, Келли, – прошептала она. – Не будь такой дурой.
Меньше чем через неделю Келли закончила свою работу и вместе с матерью вернулась в Канзас. Сердце ее было разбито. В течение следующих нескольких месяцев, пока проводилась полная реконструкция дома, она периодически приезжала в особняк Нико. Ей нравилось это место, и каждый раз она влюблялась в него все больше и больше, особенно когда его неповторимая красота начала медленно возрождаться.
Она так и не видела Нико с тех пор, но мысленно благодарила его за то, что он подарил ей прекрасную возможность провести реставрацию дома. Архитектурный журнал уже присылал фотографа и журналиста, чтобы они начали готовить материал. Это должна была быть выдающаяся статья, показывающая поэтапное восстановление особняка. Не было ни тени сомнения, что ее карьера обеспечена, однако в сердце радости не было. Состоялась свадьба ее матери, и Келли искренне радовалась за нее. Лэндон был хорошим человеком, таким же хорошим, как ее отец, по крайней мере, Зои постоянно это говорила. Келли была благодарна судьбе за то, что ее мать снова обрела любовь и счастье.
В октябре, во время заключительной поездки в особняк, когда Келли проверяла последние детали, она выглянула в окно и увидела, что через поле к дому медленно идет Дион. Сердце ее затрепетало, выпрыгивая из груди: а вдруг Нико приехал вместе с дедом?
– Дион! – крикнула она и побежала к нему навстречу через ухоженные сады. У нее не было времени, чтобы собраться с мыслями и сдержаться, изображая равнодушие. Ведь это было не так. Она скучала по Нико, скучала всем сердцем, всей душой. Как ни старалась, она не могла стереть его образ. Она любила его, – человека, которого бросила в день их свадьбы. Она любила его отчаянно и безнадежно. Если Нико до сих пор вынашивал какие-либо планы возмездия, то он определенно выиграл, потому, что она страдала.
– О, здравствуй! – отозвался Дион, приветливо помахав рукой. – Как приятно вновь видеть тебя! – Он протянул ей обе руки.
С бешено колотящимся сердцем Келли пожала его пальцы. Приехал ли Нико? Может ли он видеть ее? Как она выглядит? Она была так взволнована, что выбежала из дома, даже не подумав поправить прическу или посмотреть, все ли в порядке с ее губной помадой.
– Я тоже рада вас видеть, Дион, – сказала Келли с искренней улыбкой. Она даже не представляла, что сильно скучала и по этому старику тоже, несмотря на то, что большую часть времени он мягко отчитывал ее. – Вы очень хорошо выглядите, – добавила она.
Он засмеялся, и от этого сердечного смеха на душе у нее стало легче и светлее.
– А ты прекрасна как никогда, мое дорогое дитя. – Он показал на особняк. – Ты хорошо потрудилась. Дом, – само совершенство. Твоя мать должна гордиться такой дочкой.
Щеки Келли запылали от комплиментов.
– Я тоже довольна тем, как все это получилось.
– Кстати, о твоей матери. Как она?
Дион присутствовал на свадьбе, которая состоялась в августе, а Нико от приглашения отказался. Однако Лэндон и его жена, побывали в пентхаусе Вароса по возвращении из Греции, где они проводили свой медовый месяц. Зои ничего не рассказывала об этом визите, поскольку совершенно искренне полагала, что бывший жених стал частью прошлого ее дочери.
К несчастью, это было далеко от правды. Келли заметила отсутствие Нико на свадьбе и болезненно расценила это, как отказ от возможности хотя бы дружбы между ними.
– Мама и Лэндон, очень счастливы. Они сейчас строят чудесный домик на побережье. Они хотели бы, чтобы вы приехали навестить их, – сказала она.
– Сколько вы еще пробудете в Штатах?
– Достаточно для того, чтобы принять приглашение, – отозвался Дион с улыбкой.
– Это хорошо. Значит, вы застанете окончание реконструкции. А это произойдет уже скоро. Я… я надеюсь, что ваш внук будет счастлив здесь. – Она хотела спросить, не приехал ли Нико вместе с Дионом, но не осмелилась.
Дион нахмурил брови.
– Я думал, что ты знаешь.
Она не поняла, почему ее замечание вызвало такую реакцию, не поняла, почему вдруг он посерьезнел.
– Знаю что?
– Нико не будет жить здесь.
Это заявление шокировало Келли. Она не осознавала до настоящего момента, что большая часть ее волнений по поводу скорого завершения проекта заключалась в том, что Нико будет жить в особняке и наслаждаться плодами ее труда. Это послужило бы для нее вознаграждением. От этих мыслей становилось приятно и в душе теплились слабые огонечки надежды. Сколько раз она мечтала, как он будет прогуливаться по комнатам, которые она привела в такой роскошный вид, и – возможно – думать о ней… может быть, он возьмет телефон…
– Нико делает подарок Обществу по борьбе с раковыми заболеваниями, – тем временем продолжал Дион, прерывая ее печальные мысли. – Как только реставрация будет завершена, имение выставят на аукцион. И деньги, полученные от продажи, пойдут на благотворительные цели.
– О… – она с трудом сглотнула, чтобы избавиться от комка, вставшего у нее в горле, – я… я ничего не слышала об этом. – Она изо всех сил старалась выглядеть обрадованной. – Это очень благородно. Какой-то семье повезет, и она получит… чудесный дом. – Келли старалась, чтобы голос ее не дрожал. Как она была глупа, мечтая, что когда-нибудь они с Нико, будут жить в этом роскошном особняке вместе, растить детей…
Девушка дотронулась до щеки, надеясь, что Дион не заметит, как она смахивает слезу.
– А почему он решил не жить здесь? – спросила Келли, надеясь, что голос ее звучит спокойно.
– Потому, что он купил особняк, как свадебный подарок тебе… – Дион пожал плечами. – Он не любит это место. Печальные воспоминания, наверное.
– Для меня? – вскрикнула она. – Нико купил этот дом для меня?
Дион, казалось, был поражен.
– Да, а что такое? Он никогда не говорил тебе об этом?
Она и предположить не могла, что настроение ее может ухудшиться еще больше.
– Нет, – прошептала Келли.
Почему он не сказал ей этого? Разве мысль о том, что имение могло бы принадлежать ей, не была превосходной расплатой за то, что она отказала ему в день свадьбы?
Слезы набежали на глаза Келли, она с трудом сдержала их и попыталась взять себя в руки.
– Это было очень великодушно с его стороны, – пробормотала она.
Он кивнул.
– Мой Нико – хороший мальчик.
Нико купил особняк не для себя, а для нее. Она полюбила дом еще до того, как поняла, что любит Вароса, и из-за своей глупости потеряла все.
Он не любит это место. Эти слова болью отдавались в ее голове.
– Мне нужно идти. – Развернувшись, Келли поспешила прочь, чтобы не расплакаться на глазах у Диона.
В ноябре в Канзасе осень раскрасила все в яркие цвета. Келли размышляла, на что похожа осенью Калифорния. Там холодно и туманно или солнечно и зелено? Она узнает это, если примет приглашение, которое только что пришло вместе с остальной почтой. Ее приглашают на прием, на котором дом Нико будет официально передан в дар благотворительной организации и выставлен на аукцион.
Она смотрела на блестящее позолоченное приглашение, и сердце ее спорило с разумом. Конечно, Нико будет там. Может ли она поехать туда? Стоит ли рисковать, чтобы увидеть его? Наверняка будут танцы, и нет сомнений, что какая-нибудь слащавая супермодель будет вешаться ему на шею. Сможет ли Келли пережить это? Нет!
– Нет, – сказала она, подбегая к телефону, набрала номер, отказалась от приглашения и повесила трубку.
Келли подошла к корзине для бумаг, которая стояла рядом с ее рабочим столом, и выбросила золотую открытку.
– Я не поеду туда, – пробормотала она. Пора оставить Нико в прошлом. Впереди у нее карьера, и надо много работать, чтобы все получилось, как нельзя лучше.
Есть ведь песенка о том, что в Калифорнии не идут дожди, разве нет? В любом случае это неправда, потому что сегодня шел дождь. Келли бежала по каменистому спуску к особняку. Зря она не взяла зонтик.
– Замечательно, – ворчала она. Бежать было совсем нелегко в бежевом креповом платье и кружевном жакете, которые, она весьма тщательно выбирала. – Что, если он увидит тебя промокшую насквозь, с прядями волос, прилипшими к лицу?
Она взлетела вверх по ступенькам, сердясь на себя за глупое решение все же приехать, которое приняла неожиданно для самой себя.
Просто случайный импульс овладел ею, и она неожиданно для себя обнаружила, что звонит в справочную и выясняет расписание авиарейсов в Сан-Франциско.
В последнюю минуту она заказала билет на самолет, схватила платье, которое приобрела, – во время покупки она понятия не имела, почему так старательно его выбирает, – запихнула его в сумку и выбежала из квартиры.
И вот теперь она в девять часов вечера бежит под ноябрьским дождем, потому что пришлось припарковать арендованную машину довольно далеко от имения. Оказавшись, у двери особняка, который она безумно любила, Келли поймала себя на том, что надеется, хочет, страстно желает увидеть Нико Вароса хотя бы краем глаза.
Она быстро убрала намокшие волосы с лица и передала охраннику смятое, побывавшее в корзине для мусора, приглашение. Он жестом пригласил ее войти, улыбнувшись ей. Особняк выглядел теплым, манящим, и там полно было гостей. В холле и залах собралась вся элита Калифорнии, чтобы принять участие в знаменательном событии и полюбоваться шедевром Келли.
Стараясь оставаться незамеченной, Келли прошла в глубь дома. Ей нужно было увидеть Нико. Еще один раз, последний. Потом, поклялась она себе, она тихо выскользнет из дома и вернется в Канзас. Он даже не узнает, что она была здесь.
Оркестр играл что-то нежное и романтическое, пары танцевали. Низкий знакомый смех послышался где-то рядом, и сердце Келли учащенно забилось. Она никогда не забудет этот смех. Повернувшись, она тотчас увидела его, – эти завораживающие дымчатые глаза, рот, четко и чувственно очерченный. Сейчас Нико добродушно улыбался. Он возвышался над толпой – высокий, атлетически сложенный. Элегантный смокинг подчеркивал его широкие плечи.
Не в силах сдержаться, Келли подобралась ближе, желая расслышать, что он говорит своим гостям. Его голос, его интонации были такими знакомыми, такими любимыми, что на глаза навернулись слезы.
Келли решила, что лучше исчезнуть, пока она не выставила себя полной идиоткой. Она вышла из особняка под дождь. Сейчас девушка была ему рада – ни один из людей, работающих на стоянке, не догадается, что она плачет.
Какой-то молодой человек проводил ее к машине, но они обнаружили, что кто-то из гостей поставил свой автомобиль так, что Келли никак не могла выехать. Сопровождающий предложил навести справки и узнать, кто является владельцем автомобиля, но Келли покачала головой, заверив его, что она совершенно не торопится и может подождать, пока хозяин сам не объявится. Улететь она должна была лишь на следующий день, а дождь лил как из ведра. Ей не хотелось ехать по темной, незнакомой дороге.
Молодой человек ушел, когда Келли села в машину и помахала ему с бодрой улыбкой на лице. Только через несколько минут, она поняла, что не может просто сидеть и плакать. Она устала жалеть себя. Сердясь на свою слабость и слезы, она вышла из машины. Дождь на улице или нет, ей нужно двигаться.
Погода была на удивление теплой. Хотя, может быть, она просто не ощущала холода. Келли направилась через лужайку к полю, которое располагалось между особняком и прибрежными скалами.
Высокие каблуки утопали в мягкой земле. Чуть не подвернув ногу, Келли сняла туфли и зашвырнула их в темноту. Через несколько минут она оглянулась. Особняк остался позади. Золотой свет лился из арочных окон, и даже сквозь пелену дождя ей казалось, что она слышит отдаленные звуки танцевальной музыки. Где-то там, внутри, человек, которого она любила, танцевал с другой женщиной.
Уставшая, одинокая, Келли продолжала бесцельно брести дальше. Вскоре она увидела залив. Даже сквозь шум дождя можно было услышать, как мощные волны разбиваются о скалы. От этого звука ее сердце колотилось так же громко и беспокойно, как и прибой. Ей хотелось кричать от горя и боли, оттого, что она упустила свою любовь, которую открыла для себя слишком поздно. Она брела под дождем в темноте, не осознавая, куда идет и зачем. Сквозь пелену дождя она разглядела качели – доску, привязанную двумя толстыми канатами к ветке дерева.
Измученная, уставшая до предела Келли опустилась на деревянное сиденье и стала смотреть на море. Ей почудилось, что где-то вдалеке мерцает огонек. Возможно, мимо проплывал корабль. Хотя, вероятно, это просто плод ее воображения.
Впрочем, какая разница? Она оттолкнулась босой ногой и начала медленно раскачиваться, мерное движение качелей успокаивало.
Она сидела и качалась довольно долго, поглощенная своим горем и болью.
– Дедушка Крис… – прошептала она наконец. – Дедушка Крис, – повторила она со стоном, – я самый глупый человек на земле.
Внезапно качели остановились. Сильная рука обняла ее за талию. У своего уха она почувствовала чьи-то теплые губы, сказавшие:
– Поздно ты объявляешь себя самым глупым человеком. Я уже давно присвоил этот титул себе.
Ошеломленная Келли повернулась, и увидела Нико. Он встал перед ней, снял пиджак и нежно накинул его ей на плечи.
– Ты выглядишь великолепно, – произнес он с улыбкой.
Конечно, это была неправда, и она не могла ему поверить, но где обычное поддразнивающее выражение, где язвительный тон?
– Как… как ты узнал, что я здесь? – спросила она.
– А ты думала, что можешь войти в зал, и я ничего не замечу?
Она чувствовала себя смущенной, мысли ее путались. Что он говорит? Какие мягкие, нежные слова! Она попыталась собраться с мыслями.
– Мм… отдать особняк в дар – благородное дело, – сказала Келли, пытаясь быть дипломатичной. Но в глубине души она хотела крикнуть: «Я мечтала, что это будет наш дом. Я мечтала, что наши дети смогут бегать по этим садам и качаться на этих качелях!»
Положив свою руку на ее, Нико спросил:
– Что, если я купил бы еще один дом – для нас? – Это было произнесено шепотом. Их губы почти соприкасались. – Если бы я купил его, ты бы сделала его таким же совершенным?
– Чтобы сделать его совершенным, нужно много времени, – пролепетала она.
– Нет, просто нужно, чтобы ты там появилась. Она зажмурилась, пытаясь понять смысл странной фразы.
– Выйдешь ли ты за меня замуж, Келли? – так же тихо прошептал он. – Ты выйдешь за меня?
– Это жестоко, – ответила Келли. – Как ты можешь издеваться надо мной? – Она убрала мокрые волосы с лица и выпрямилась, сдерживая из последних сил слезы. – Пожалуйста, уходи.
Нико перестал улыбаться.
– Я не могу, – тихо сказал он. – На этот раз я не уйду. По крайней мере, пока ты не дашь ответ. – Его взгляд был нежным и немного грустным. – Я полюбил тебя, как только увидел твою фотографию, Келли. Думаю, именно поэтому, когда ты мне отказала, я был так… зол. Тогда я не понимал этого, по крайней мере пытался доказать себе, что это неправда. Но чем больше я старался тебя ненавидеть, тем сильнее росла во мне любовь к тебе. Мне было больно оттого, что ты отталкивала меня. А когда ты приняла предложение Риса, я просто не выдержал. – Его рот горько скривился. – Поэтому я исчез, чтобы зализать свои раны. И только когда Зои с Лэндоном приехали ко мне в гости, я узнал, что ты так и не вышла замуж. – Он наклонился ближе к ней и прошептал: – Я пообещал себе, что, если ты придешь сегодня, я не позволю тебе сбежать.
Келли попыталась заговорить, но не смогла произнести ни звука.
– Прежде чем ты ответишь… – он помолчал, – подумай хорошенько и не торопись, потому что если ты согласишься, то на этот раз отказаться уже будет нельзя. Но, Келли, если ты испытываешь хотя бы десятую часть того, что чувствую я, все будет хорошо, мы справимся.
Сердце Келли трепетало, когда она слушала Нико и пыталась понять смысл его слов. Нет, он не может… Невозможно, чтобы он действительно…
Когда девушка наконец, осознала все, ей показалось, что ее сердце сейчас разорвется. Он действительно предлагает ей выйти за него замуж!
Он предлагает ей!
– О… о, да! – воскликнула она. – Да, любимый! Я выйду за тебя!
Нико замер, потеряв на мгновение дар речи, но через миг пришел в себя и, подняв Келли на руки, припал к ее губам.
Он держал ее, как ребенка, целуя с силой, страстью, его поцелуи возносили ее к небесам. Она тонула в нем, в его аромате, его огне. Сердцем она чувствовала, что он любит ее и хочет быть с ней так же, как этого хочет она.
Ее переполняли счастье и радость. Нико здесь, рядом и будет рядом всегда. Ее мечты больше не были бесплодными фантазиями. Они стали явью.
– Ты хотела бы жить здесь, дорогая? – наконец спросил Нико.
Вопрос удивил Келли. – Что?
– Если ты хочешь жить здесь, у нас еще есть время. Аукцион не может начаться, пока я не приду.
– Но… но, Нико, разве ты не отдал этот дом на благотворительные цели?
– Да, но у меня такое же право участвовать в аукционе, как у любого другого, – прошептал он.
Келли задохнулась от удивления.
– Ты серьезно?
– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Келли. Просто скажи одно слово, и я куплю особняк для тебя.
– Да, – сказала она. – Я люблю тебя, Нико, и собираюсь доказывать тебе это всю жизнь.