Пораженная тем, что Нико решил подкалывать ее таким способом, Келли мрачно посмотрела на него.
– Неплохо, да? – Увидев его циничную улыбку, Келли уже не сомневалась: он дразнит ее.
– Очень смешно. – Она хотела сразу же пренебрежительно отвернуться, но не в силах была оторвать от него взгляд. Да, это было захватывающее дух зрелище! Нико выглядел потрясающе. Рубашка с оторванной полой впечатления не портила. Пиджак подчеркивал его широкие плечи, а брюки – мускулистые бедра и узкую талию. Он был таким мужественным, таким очаровательным…
Нико разлегся на кровати с ленивой грацией, прядь волнистых волос упала на лоб, бросая легкую тень на его темно-серые глаза. Черты лица смягчились. Эта мягкость и заставляла трепетать, и раздражала ее.
Через несколько мгновений, она отвернулась и пошла к единственному в комнате стулу.
– Дион и мама должны вернуться около двух. Я предпочитаю заниматься делом, пока они не появятся.
– А потом мы убьем их, правильно?
Келли покосилась на него, тщательно скрывая смех.
– Я пошутил.
Ухмылка Нико сменилась искренней, веселой улыбкой. На мгновение неприятные черты его характера забылись, и трудно было противостоять его обаянию. Растерявшись, Келли зажала руки между коленей и тихо сидела, уставившись в стену.
Нико откашлялся, чего, с сожалением отметила она, хватило, чтобы немедленно привлечь ее внимание.
Он жестом указал на кровать.
– Отдохните. Я не наброшусь на вас. – Он подмигнул.
От этого подмигивания у Келли участился пульс, поэтому она заставила себя отвернуться от него.
– Молодец! Браво! – Она положила ногу на ногу, но боль в колене напомнила о ране, поэтому пришлось поменять ноги, чтобы больная оказалась наверху. Чем бы заняться? Келли посмотрела на стену, где не было ничего, кроме обоев с узором из розовых бутонов. Им было, наверное, лет двадцать. Может, пятнадцать. Она попыталась всеми силами сосредоточиться на возрасте обоев, только бы отвлечься от образа Нико, более человечного, более мягкого. Только не здесь! Только не в спальне!
Внезапно все поглотила тьма. Келли больше не могла ничего видеть: ни обоев, ни чего бы то ни было. Всматриваясь в темноту, она грозно произнесла:
– Зачем ты выключил свет? – Некоторое время ответа не было, потом послышалось тихое проклятие. – Умело, – сказала она. – Сначала выключил свет, а теперь молчишь. Хватит этих игр.
– Я не выключал свет.
– Ну да, конечно! – Она нахмурилась и вдруг неожиданно предположила:
– Только не говори мне, что это сделали они.
– Хорошо, не буду.
Она потрясла головой, пытаясь избавиться от тревожных мыслей.
– Моя мама и твой дедушка впали в детство или просто сошли с ума, как ты думаешь? – От отчаяния Келли едва могла формулировать предложения. Она схватилась за голову. – Я не верю, не могу поверить в это! Неужели они думают, что из-за какой-то темноты мы… мы… – Она не могла продолжать, настолько невыносимой была для нее эта мысль.
– У меня есть план, – проворчал Нико. – Я разделаюсь со стариком, а ты – с матерью.
Наступила тишина, затем Келли услышала звонкий смех. В следующее мгновение она осознала, что это ее собственный смех.
Она точно не могла понять, что так рассмешило ее: идиотизм ситуации, средства, к которым прибегли родственники, чтобы свести их, или план кровавой расправы.
Насмеявшись вдоволь, Келли вытерла слезы.
– Думаю, у меня истерика. – Она глубоко вздохнула. – Наверное, я истеричка, потому что это не смешно!
Келли откашлялась, пытаясь собраться с мыслями и вернуть самообладание. Она, должно быть, совсем сошла с ума, раз смеется, оказавшись запертой в темной комнате со своим бывшим женихом, которого она бросила, и который ненавидел ее.
Смех сменился тяжелыми вздохами. Она чувствовала себя потерянной, испуганной и заплакала без видимой причины. Одновременно волны раздражения окатывали ее, и это страшило. В душе царили самые разные ощущения: предательство, несчастье, ярость и даже какая-то глупая радость.
Ненавидя себя за то, что не может сдержаться, Келли вскочила со стула, сделала шаг и наткнулась на живую стену. Это был Нико.
– Ой! – вскрикнула она и замолчала, потому что Нико обнял ее, поддерживая, успокаивая. Его прикосновение произвело неожиданный эффект: у Келли подкосились ноги, и она упала в его объятия.
– О, боже мой… – пробормотал Нико, прижимая девушку к себе.
Как бы ей этого не хотелось, сил для борьбы не осталось. Тихо плача, она прислонилась к нему. Слишком много дней и ночей ее одолевало отчаяние. Дух ее был сломлен. А с того момента, как мать осудила ее поступок, Келли приходилось каждую минуту крепиться, чтобы сердце в буквальном смысле слова не разорвалось от чувства вины, боли и подорванного доверия.
Она ощутила, как ее заботливо положили на что-то мягкое, и догадалась, что это кровать.
– Отдохни, – прошептал Нико. – Попробуй заснуть. Ты слишком много работала.
Ее руки сами собой обвили его шею. Келли блаженно улыбалась, уверенная, что он ничего не видит. По какой-то странной, безумной причине в этот самый момент она ощущала тесную близость с Нико. Они оба стали жертвами озорной и прихотливой игры Купидона.
– Прости, что вела себя, как ребенок. – Она фыркнула и погладила его по затылку. Мягкие волосы приятно покалывали пальчики, и ей захотелось делать это постоянно. – А знаешь, Нико, – прошептала она, – в темноте ты кажешься не таким уж плохим парнем. – Она зажмурилась. Откуда появилась эта мысль?
– Спасибо, – пробормотал Нико. Возникла пауза, словно время раскололось и завертело их в головокружительном водовороте. Когда его губы встретились с ее губами, Келли не была поражена, удивлена или ошеломлена. Ее уже ничто не могло смутить. Только сердце трепетно и быстро забилось.
В этот раз, Нико не был ни груб, ни сердит. Этот поцелуй не походил также на тот, что она подарила ему. Он длился и длился, и был нежен. Ей нравился вкус его рта, ощущение его губ на своих, мягкость и сладость прикосновения, нежная сила его рук, гладивших ее спину.
Женщина в ней просыпалась вместе со страстью, которой она никогда не знала раньше. Келли застонала, страстно желая глубочайшего, самого интимного прикосновения.
Внутренний голос выкрикивал только одно слово, повторяя его раз за разом: «Глупая! Глупая! Глупая!» Келли старалась заглушить его.
Ее руки скользнули под его рубашку. Обрадованная маленькой победой, она погладила его плоский живот. Он был упругим, горячим. Прикосновение только разожгло ее аппетит. Желая большего, Келли ласкала его тело.
Здравый смысл умолял Келли остановиться, вспомнить, зачем Нико пригласил ее в этот дом, подумать о том, что единственной его целью было унизить, причинить боль. Но сейчас, рядом с ним, она не могла прислушиваться к голосу разума. Она застонала от желания и обняла его. Прижавшись к упругому мощному телу Нико, она поддалась всеохватывающей страсти, которую больше не могла отрицать.
Пусть он унижает ее, пусть делает ей больно, пусть уничтожит ее, но он настолько сексуален, что перед ним трудно устоять. Его поцелуи были, как огонь и мед, а ласки – блаженство. Он знал, как прикоснуться, как довести ее до помешательства. Келли отдавалась человеку, который ненавидел ее, дразнил, оскорблял, издевался над ней, критиковал ее.
«Неужели ты настолько слаба? – закричал мозг, в последний раз пытаясь спасти ее от нее же самой. – Неужели ты столь безрассудна? Почему ты позволяешь Николосу Варосу сломать тебя, когда знаешь, что его единственная цель – месть? Неужели не понимаешь, что он посчитает ночь безумного секса с тобой прекрасной расплатой за то, что ты бросила его в день свадьбы? Как ты сможешь жить в мире с собой после этого?»
Конечно, теперь он развлечется с женщиной, которая бросила его, и это потешит его самолюбие. Он будет чувствовать себя отмщенным, победителем. Все будет возмещено сполна.
Разве она хочет оплатить этот мифический долг своим телом?
– Нет! – всхлипнула Келли, убирая руки. Одна часть ее кричала, что потом она будет сожалеть о том, что не узнала Нико так близко, как только женщина может познать мужчину. Но в конце концов, логическая часть рассудка восторжествовала. – Нет! – крикнула она снова, отталкивая его. Девушка знала, что он может счесть ее ненормальной: сначала она с жадностью отвечает на его страстные поцелуи, потом кричит и прогоняет его. Но ничего не могла с этим поделать. – Оставь меня, Нико! Я ничего не должна тебе.
Она услышала, как он глухо застонал. Нико застыл, его теплые губы были рядом с ее губами, его руки неподвижно лежали на ее бедрах. Казалось бы, все превосходно: его губы и руки – там, где им и положено быть, – однако Келли быстро перебралась на другую сторону кровати и слезла на пол. Хотя было темно, ей удалось разглядеть его: неясная фигура растянулась на бежевом покрывале.
Нико лежал на боку, глядя на нее. Или, может, его глаза были закрыты – не разобрать. Взволнованная, трясущимися руками Келли оправила футболку, которая, к ее досаде, задралась.
– Я думала, ты пошутил, спросив, буду ли я спать с тобой. – Скрывая за злостью растерянность, она посмотрела на него. – Можете продолжать праздновать свою победу, мистер Варос, потому что это последняя, на вашем счету. Мой ответ «нет». Раз и навсегда, точное, абсолютное «нет»! Понятно? Я не позволю, чтобы вы отомстили мне таким образом!
Он не двигался и ничего не говорил.
Колени ее дрожали, ноги стали ватными. Келли решила, что лучше ей будет присесть, желательно где-нибудь там, где его запах не будет приводить в смятение ее чувства. С трудом она добралась до дальнего угла комнаты, где плюхнулась на стул.
После минуты напряженной тишины она услышала, как заскрипели пружины кровати, и, встрепенувшись, посмотрела на Нико.
– Что ты делаешь? – воскликнула Келли и тут же прикусила губу. Нечего разговаривать с этим развращенным животным!
Нико сел, сгорбившись, на краю кровати и обхватил голову руками.
– Как – что? – произнес он сдавленным голосом. – Праздную победу.
Эти шесть часов взаперти с Келли Ангелис, стали последней каплей. Нико не собирался целовать ее, но она улыбнулась и обвила его шею руками, прижимаясь к нему, как соблазнительная сирена. Что, черт возьми, он должен был думать? Внутри опять все сжалось, и он застонал от нового приступа желания. Он привык контролировать себя и поэтому боялся, что сходит с ума. Ему и в голову не приходило целовать ее и, тем более, заниматься с ней любовью. Но…
В волнении Нико обеими руками провел по волосам. Он всегда легко находил женщин и так же легко оставлял их. Но эту женщину – женщину, которую всеми силами старался оставить в покое, – он желал…
Нико выругался и закрыл чемодан. Достаточно мести! Защелкнув замочки, он поднял чемодан с кровати.
– Пора приниматься за работу, – проворчал он. На работе были доллары и центы, черное и белое. На работе были цифры в стройных колонках. Он понимал цифры. Они складывались. Они не сводили его с ума. – Что касается меня, мисс Ангелис, – пробормотал Нико, – медовый месяц окончен.
Он спустился по центральной лестнице, перешагивая через две ступеньки, и оказался в холле, как раз когда дворецкий пошел открывать дверь. Нико не обратил на это особого внимания, потому, что единственное, о чем он думал, – побыстрее уйти отсюда.
Он услышал женские голоса и понял, что Келли и Зои заканчивают завтрак. Судя по всему, Келли простила свою мать, но про дедушку, Нико не мог такого сказать. Он никогда не забудет веселого лица деда, когда тот увидел физиономию внука. Этого было достаточно, чтобы Нико захотелось выкинуть Диона в одно из витражных окон, столь дорогих сердцу Келли. Но он подавил в себе это желание. Просто появилась одна причина уехать. Если он не будет видеть деда хотя бы месяц, то, может быть, простит его.
– Так-так, а это, наверное, мистер молодожен.
Нико резко повернул голову в ту сторону, откуда послышалось неожиданное замечание. Наставник и друг Нико, Лэндон Морс, стоял у входа рядом с более высоким и более молодым человеком. Второй парень был старым приятелем Нико, еще с колледжа.
– Рис! Рис Уэбли! – воскликнул он, ошеломленный их внезапным появлением. – И Лэндон! Это вы? Неужели? Какими судьбами? – Нико бросил чемодан на пол и подошел к двери, чтобы похлопать друзей по плечам.
Лэндон был на голову ниже Нико, довольно хрупкого телосложения, около пятидесяти лет, с гладкой оливковой кожей и доброй улыбкой. В его густых черных волосах уже пробивалась седина. Одет он был в темно-синий костюм и полосатый галстук – стандартный консервативный наряд.
– Я думал, что ты в Токио, Лэн.
Нико повернулся к своему однокашнику, одетому в мятые потертые джинсы, ковбойские ботинки, бейсболку и красную рубашку, – как в вестерне. Он всегда был больше похож на лихого ковбоя-наездника, чем на финансового консультанта.
– Рис, ковбой! Последний раз я слышал о тебе, когда ты колесил по Парижу. Так что вас обоих привело сюда?
Лэндон усмехнулся:
– Мне кажется, что Нико в последнее время думал о чем-то… ну, в общем, обо всем, кроме нас. Я думаю, о нас забыли.
– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался Нико.
– Ты пригласил Лэна сюда, старик, потому, что он не мог попасть на церемонию венчания. – Рис пристально и внимательно посмотрел на друга.
– Так, как меня тоже не было в Штатах, ты сказал, что всегда будешь рад меня видеть. В чем дело? Весело проводишь медовый месяц, и совсем позабыл о своих скучных старых друзьях?
У Риса были густые рыжевато-золотистые волосы и лицо, словно вырезанное из гранита, которое смягчалось, когда он улыбался. А улыбался он почти всегда. Веселые манеры, протяжный техасский говор, атлетически сложенное тело и красивая внешность делали его, магнитом для красоток. Нико всегда нравился Рис. А то, что они оба попали в мир финансов и бизнеса и сделали успешную карьеру, только укрепило их дружбу. Рис шутливо толкнул Нико в бок.
– Лэндон и я совершенно случайно встретились в аэропорту и решили приехать к тебе вместе, вспомнить старые времена. Мы думали, что убьем сразу двух зайцев.
Нико совершенно забыл, что пригласил Лэндона еще несколько месяцев назад. А Рису предложил появляться запросто, в любое время. У этого человека было семь пятниц на неделе, и было бы бессмысленно оговаривать конкретное число.
– Да, точно. Что ж… – Нико жестом пригласил их зайти в холл и закрыл за ними дверь. – Так здорово видеть вас снова!
Рис ткнул Нико под ребра.
– А это, наверное, великолепная миссис Келли Варос, я прав?
– Да, – сказал Нико и зажмурился. О чем он думает? Что творится в его голове? Очевидно, они еще не знали о том, что жених был брошен прямо у алтаря. – То есть я имею в виду…
– Ну конечно, я уже не первый целую невесту, – подходя к Келли, перебил его Рис. – Но, как говорит мой престарелый папочка, лучше поздно, чем никогда.
Он большим пальцем сдвинул бейсболку на затылок, потом обеими руками взял лицо Келли. Нагнувшись, как ястреб над цыпленком, он крепко, по-техасски, поцеловал ее прямо в губы. Поцелуй слишком затянулся, как показалось Нико.
– Я хотел сказать «нет», – продолжил Нико. – Свадьба не состоялась.
Рис наконец оторвался от Келли, и, хотя он стоял спиной к Нико, было совершенно очевидно, что парень улыбается во весь рот.
– Ух, ты! Я могу сказать тебе, что сейчас позеленею от зависти, Ник, дружище.
Нико прокашлялся.
– Я думаю, ты пропустил что-то важное, Рис, – заметил Лэндон, как обычно мягко.
– Да? – развернулся Рис, все еще обнимая девушку. – Оттуда, где я стою, невозможно ничего пропустить.
Он подмигнул, и в первый раз за всю жизнь Нико непреодолимо захотелось двинуть своему бодрому другу прямо в его сверкающие белые зубы.
Теперь Келли взяла инициативу на себя и отошла от Риса.
– Нико только что сказал, что они не женаты, – сообщил Лэндон, в полном недоумении переводя взгляд с Келли, которая густо покраснела, на Вароса.
– Ну да, правильно, – усмехнулся Рис.
– Нет, это действительно так, – недовольно вставила Зои. – Моя дочь отказалась выходить замуж, глупый ребенок.
Нико посмотрел на Келли, которая покраснела еще сильнее.
– Надеюсь, вы меня извините, – тихо произнесла она, – мне нужно приниматься за работу. Приятно было с вами познакомиться.
Она взбежала по лестнице, и все уставились ей вслед.
– Что за проклятье? – спросил Рис, нарушив неловкое молчание. Он смотрел на Нико, как будто тот лишился рассудка. – Что ты с ней сделал, старый мошенник?
– А вы, должно быть, мама Келли? – поинтересовался Лэндон, подходя к Зои. – Я едва могу поверить в это! По вас не скажешь.
Выражение лица Зои смягчилось. На ее губах расцвела смущенная улыбка.
– О, что вы, спасибо. Да, я Зои Ангелис. – А я Лэндон Морс. – Он протянул ей руку. – Вы и мистер Ангелис, должно быть, очень гордитесь своей дочерью. Она у вас настоящая красавица.
– Снова спасибо, – сказала Зои. Улыбка на ее лице начала угасать. – Я вдова, мистер Морс, но думаю, ее отец гордился бы ею. – Она слегка нахмурилась.
– В основном.
– Этот молодой негодяй, который поцеловал вашу дочь, – Рис Уэбли. Мы старые друзья и деловые партнеры Нико.
– Очень приятно. – Зои лучезарно улыбнулась. – Я не сомневалась, что и друзья у Нико очаровательные. В солнечной столовой есть свежий кофе. Не хотите ли выпить по чашечке?
– С радостью, миссис Ангелис.
– Пожалуйста, мистер Морс, зовите меня Зои.
– Друзья называют меня просто Лэндон, – заметил он. – Вы должны рассказать мне все новости, Зои. Из того, что я увидел и услышал, можно предположить, что их должно быть много.
Когда парочка удалилась, Нико стал разминать шею. Он чувствовал – Рис горит желанием узнать, что происходит, и посмотрел на друга.
– Что?
Предположение Риса, что Нико обидел Келли или нанес ей какую-то травму, разозлило его.
– Я унизил ее. – Он едва сдерживался. – Этого было достаточно.
Полминуты Рис смотрел на друга в недоумении, пытаясь понять его слова, затем покачал головой.
– Ты шутишь.
– Да, я шучу. Это дело доставляет мне массу удовольствия. – Нико нахмурился. – Видишь, как мне весело?
Рис моргал, непонимающе глядя на него.
– Значит, она просто решила, что не хочет выходить за тебя замуж?
– Она не хотела выходить замуж по сговору за человека, которого никогда в жизни не видела.
Рис скрестил руки на груди.
– Ах, вот как. И теперь она здесь, чтобы узнать, тебя получше?
– Нет. Теперь она занимается реконструкцией особняка.
– Ну-ка разъясни мне все, – потребовал Рис, подходя к другу. – Она решила не выходить за тебя, поэтому ты дал ей работу.
– Можно и так сказать.
Рис уставился на Нико, и на его губах появилась недоверчивая улыбка.
– Значит, она решила, что высокий безжалостный брюнет – не то, что ей нужно, да?
Нико поднял глаза к потолку.
– Не смей произносить в мою честь хвалебные речи.
– Нет, серьезно, ты хочешь сказать, что тебя не задел ее отказ? – (Нико сжал губы.) – Ну, хорошо, она тебе не нравилась.
– Мы никогда не встречались. Рис задумчиво смотрел на него.
– Понятно. Значит, это чисто деловые отношения?
– Абсолютно, – кратко ответил Нико.
– Слушай, Ник, дружище. – Рис хлопнул в ладоши и покачался на каблуках.
– Так как это, в конце концов, не твой медовый месяц и, кроме того, мы с Лэном только что говорили, как здорово было бы увидеться со старым приятелем, я тут подумал, не будешь ли ты против, если мы задержимся на пару дней? – Он поднял брови. – Вспомним старые добрые времена…
Нико посмотрел на злосчастную лестницу. Он только что чуть не сбежал из этого дома. И все еще мог сделать это. Он снова уставился на Риса. Долгие годы они не виделись, только время от времени перезванивались. Рис заставлял его смеяться – ему это было необходимо. А Лэндон был для него вторым отцом. Что важнее: избавиться от лавины эмоций, которые Келли вызывала в нем, или побыть с друзьями? Нико вздохнул.
– Я не могу… – Он покачал головой. – Не могу понять, чего хочу, – сказал он, наконец. – Конечно, – добавил он с почти искренней улыбкой, – пока мы пьем кофе, я распоряжусь, чтобы приготовили для вас комнаты.
– Великолепно. – Рис положил руку на плечо Нико. – И скажи, старик, я могу быть уверен, что ваши отношения с Келли сугубо деловые?
– Можешь, – сказал тот, не понимая, откуда у него вдруг появилось плохое предчувствие.
– Я вот думаю: если ты неподходящая кандидатура, может, этой красотке нравятся высокие веселые блондины?
Нико нахмурился.
– Значит, я неподходящая кандидатура для нее и ты планируешь заменить меня?
– Да, сейчас и, может, навсегда. Когда мы целовались, то искры летели. Поэтому, если, ты не против, я планирую вскружить голову маленькой красотке. – Рис засмеялся. – Кто знает, а вдруг это настоящая любовь. В мире происходят и более странные вещи.
Нико отвернулся. Нетерпеливая, пламенная натура Риса всегда забавляла его. Они были совершенно противоположными людьми, возможно, именно поэтому и стали близкими друзьями.
Однако сейчас Нико не был в восторге от импульсивности Риса. Он даже поймал себя на том, что старый приятель раздражает его.
– Да, в мире происходят и более странные вещи, – повторил Рис, скорее для себя, чем для Нико. – Я приезжаю сюда, чтобы поздравить тебя с бракосочетанием, и – бах! – судьба ударяет меня по голове. – Он похлопал друга по спине. – Кто знает? Может, дело кончится тем, что я женюсь на твоей восхитительной бывшей невесте. – Он усмехнулся и покачал головой.
– Жизнь ведь такая забавная штука.
Нико мрачно посмотрел на Риса.
– О да, – пробормотал он. – Черт возьми, сплошное веселье.