Запрокинутое лицо Берил побледнело, в карих глазах отчетливо читалось недоверие. Заметно смягчившись, Луис погладил ее по плечу, ласково притянул к себе.
- Или лучше поедем домой вместе со мной и ты своими глазами убедишься в моей правоте, - предложил он. - Окажешься в знакомой обстановке - глядишь, память и вернется. Надо бы тебе прочесть ту книгу, которой ты меня чуть не пришибла. Там говорится, что физические объекты - веши и тому подобное отлично стимулируют спонтанные воспоминания. А также подсказки со стороны органов чувств - привычные картины, звуки, тактильные ощущения...
Как, например, потрясающий эффект or его любовных ласк. Вот куда он клонит! Берил решительно покачала головой.
- Никуда я с тобой не поеду! - твердо сказала она. - Если это правда и я тебя оставила, то, видимо, не без причины!
- Так почему бы нам не вернуться домой и не выяснить, что подтолкнуло тебя к этому шагу?
Голос Луиса звучал мягко, вкрадчиво, бесконечно убедительно. Он обещал безопасность, но Берил тут же почуяла невысказанную угрозу.
- Если мы были так счастливы, как ты утверждаешь, то с какой бы стати мне убегать? Может, ты изменил мне с другой? Я застала тебя в постели с соперницей?
Ласковых интонаций как не бывало. Теперь в голосе Луиса звенело раздражение.
- Еще спроси, не бил ли я тебя под пьяную руку?
И Берил с запозданием осознала, что такая возможность даже не пришла ей в голову. Да, этот человек суров и жесток, но к физическому насилию прибегать не станет, в этом молодая женщина готова была поручиться. Луис Гренвилл совершенно неотразим, это да... Может, в этом-то все и дело?
- Ты уклоняешься от ответа, - резко напомнила она, радуясь уже тому, что на краткий миг изменила соотношение сил в свою пользу.
- Пока мы жили вместе, я не изменял тебе даже в помыслах! - рявкнул Луис. - И на протяжении последних девяти месяцев, что характерно, соблюдал полнейший целибат.
- Целибат?
Щеки ее горели. По мнению Берил, это слово с Луисом Гренвиллом совершенно не вязалось.
- А то сама не видишь? Я истосковался по женщине. - Серые глаза его хищно сверкнули. -Но, к несчастью, женщина, по которой я истосковался, притворяется, что знать меня не знает.
Глубоко, прерывисто вздохнув, Берил подобрала упавшую книгу и вручила ее Луису.
- Уходи, пожалуйста.
- Я тебя понимаю, Берил. - Теперь в голосе его звучало искреннее сочувствие. - Но я не уйду. Я никогда не бросаю дела на полдороге.
- Если ты про деньги...
Она с досадой отшвырнула книгу на диван.
- Деньги исчезли из сейфа нашей спальни в тот же самый день, когда ты сбежала, а комбинацию цифр знали только ты и я. - Луис невозмутимо назвал сумму, и у Берил перехватило дыхание. - А вместе с ними - твой паспорт и личные бумаги.
- Когда я приехала на остров, при мне никаких таких сумм не было! Это какая-то ошибка! - Она обвела рукой комнату. - Оглядись! Я просто купаюсь в роскоши, да? То, что у меня есть, я заработала своим трудом!
Как гордилась Берил тем, что вправе бросить эту фразу ему в лицо!
- Может, ты отправилась прямиком в казино и спустила все до цента, - пожал плечами Луис. - Да еще сочла это актом справедливого возмездия. Учитывая, как именно я заложил основы своего благосостояния.
- Я не играю.
- Вся наша жизнь - азартная игра.
- А что сказали в полиции, когда ты сообщил о пропаже? Может, меня уже разыскивает Интерпол?
- Я же объяснил: я никогда не впутываю полицию в свои личные неурядицы. Уроки детства, если угодно.
- Уроки детства?
- Мои родители - очаровательная парочка мошенников-виртуозов, - неохотно признался Луис. И, слушая его рассказ, Берил все отчетливее понимала: она это знает, она уже это слышала! - Они колесили по миру в поисках наживы, и меня с Эбби за собою таскали. Мало того: пытались втянуть и нас в свои аферы. Как только подрос, я зажил своей жизнью. А со временем убедил родителей поручить мне Абигейл: я хотел, чтобы сестра получила приличное образование и наконец-то обрела дом, "Мой долг - оградить сестру от зла. Я не всегда был с нею в трудный час. Но теперь я отвечаю за Эбби и никому не позволю ее обидеть. Я на все пойду ради тех, кто мне дорог..." Так говорил Луис в ресторане, и теперь слова эти всплыли в памяти Берил.
- А сейчас ты хочешь получить назад свои банкноты?
Ну что ж, Луису придется волей-неволей примириться с тем фактом, что никаких денег у нее нет. Она, Берил, всегда была бессребреницей-идеалисткой. Люди значили для нее куда больше, чем одежда, драгоценности, все прочие мирские блага.
- Иди сюда, и я объясню, что мне нужно, - многозначительно улыбнулся он.
И Берил тут же воинственно ощетинилась.
- Если я и впрямь тебя бросила, на что я тебе сдалась? У тебя, никак, совсем гордости нет?
- О, если ты полагаешь, что я стану валяться у тебя в ногах, зазывая в постель, то глубоко заблуждаешься. Умолять будешь ты.
- Черта с два! - Карие глаза Берил негодуюше вспыхнули, и Луис громко расхохотался, забавляясь ее возмущением. - Ты что, не в силах смириться с мыслью, что часы, проведенные с тобой в постели, сами собою выпали из моей памяти? Экое у тебя самомнение!
- Лгунья! - подзадорил он. - Два года мы спали в одной постели. Я изучил твое тело не хуже тебя самой. Я постиг все тонкости его языка. Ты можешь закрыть глаза на наши с тобою отношения, но твое тело отчетливо помнит, как хорошо было нам вместе. Да ты сгораешь от страсти точно так же, как и я. А ссоры всегда служили нам превосходной приправой к сексу.
- Убирайся! - воскликнула Берил, у которой руки так и чесались снова надавать наглецу пощечин.
- Исключено. Избавиться от меня можно только одним способом: воткнув нож прямо мне в сердце!
- Лучше не искушай меня!
- О, я намерен искушать тебя всеми доступными мне способами, - заверил ее Луис, скрываясь в кухне. - И начну, пожалуй, с гастрономических соблазнов.
- И что это ты затеял? - подозрительно осведомилась Берил, направляясь за ним следом.
- Думаю ужин приготовить. - Луис извлек из буфета сковородку и три глиняных горшочка. Этот прелестный набор керамики Берил получила в уплату за уроки, обучая рисованию десятилетнюю дочку горшечника. - Клайв дал мне устриц и еще бутылку белого вина в придачу. -Он достал из холодильника пакет с темными ракушками, снял с подставки широкий кухонный нож и картинно предложил его Берил.
- Не займешься ли нарезкой?
Серые глаза его поблескивали так же ярко, как и зловещего вида лезвие. Похоже, насчет искушений и соблазнов он вовсе не шутил!
- А не пойти ли тебе вон из моей кухни? - угрюмо предложила Берил.
Но ее демонстративная враждебность только позабавила самозваного повара.
- Знаю-знаю, ты бы предпочла видеть меня в твоей спальне, но я же сказал, что тебе придется сначала попросить!