Чулки в Париже хвалят все!
Какой товар! Взгляните только!
Советую вот эти брать!
- Месье, как вы ответьте толком,
Сперва скажите, где мой брат.
А после я куплю всю лавку...
- Пардон, вы странный человек!
О ком я должен дать вам справку?
- Месье, знаком вам Садых-бек?
Он как-то огляделся странно,
Платком поспешно вытер лоб,
Казалось, будто бы Морана
Внезапно бросило в озноб.
И заморгал:
- Как счастлив знать я,
Что Садых-беку вы - родня!
Мы с ним дружили, словно братья.
И не чужой он для меня.
Ах, он судьбою так обижен,
Над ним висел какой-то рок,
Не повезло ему в Париже,
Так, видно, пожелал сам бог.
Но дружба - всех невзгод превыше...
- Он жив? - прервал отец.
- О да!
Творить добро - моя привычка.
Могу, конечно, адрес дать.
- Мерси, - отец сквозь слезы буркнул
И облегчение стер слезу,
Как лодочник, который в бурю
Земли увидел полосу.
НА ОКРАИНЕ ГОРОДА
Здесь пыль поднимают
Колеса и ветер.
Играют в пыли
Голопузые дети.
Я слезы их нижу,
И смех я их слышу...
Одна из далеких окраин Парижа.
Плывут черно-белые
Платья людские.
И падают тени
От платьев густые.
И падает туча
В дырявую крышу...
Одна из далеких окраин Парижа.
Подвыпивший нищий
Играет на скрипке.
Смеется на скрипке,