— Оскар, передайте, пожалуйста, графине, что сегодня нас приглашают на бал, пусть приготовится.
Невысокий седоволосый мужчина в аккуратно сюртуке темно-зеленого цвета поклонился мужчине и возразил:
— Простите, граф Майори, но графиня не сможет отправится с вами на бал.
Граф сморщил лоб. Это что это за игры такие? И что за несносная девчонка ему досталась в жены. Вроде договорились, что на людях они показывают образцовую семью. Что опять она придумала?
— Почему? — граф сверлил взглядом дворецкого.
— Простите, графине Майори не здоровится.
Дворецкий так и не разогнул своей спины, и хоть он не мог видеть лица господина, то отчетливо слышал, как раздражение графа усиливается с каждой фразой. Граф же недоумевал: когда они успели спеться? Сначала возникло острое желание отчитать дворецкого, но потом он все же решил убедиться во всем лично.
— Думаю, — медленно произнес он, растягивая слово, — мне стоит навестить свою супругу.
— Конечно, господин, — дворецкий выпрямился и еще раз поклонился, — что-то еще?
— Нет, спасибо, ты свободен, — раздражение не унималось, хоть он и старался держать себя в руках.
Дворецкий еще раз поклонился и выскользнул из просторного кабинета своего господина. Граф Майори остался один. Он откинулся на спинку кожаного кресла и с тяжелым вздохом прикрыл глаза. И что ему делать? Ладно, сейчас сам отчитает эту несносную девчонку. И пусть собирается.
Мужчина выпрямился в кресле и откинул пятерней черные волны волос назад. Оглядел кабинет, дабы успокоиться. Книги стояли стройными рядами в шкафах. На столе был идеальный порядок, если не считать нескольких писем в центре стола, что он сейчас читал. И сверху лежало то самое пресловутое приглашение на королевский бал. От таких предложений не отказываются. Мужчина закрыл глаза и сосчитал до пяти, чтобы хоть немного успокоиться, а после покинул свой кабинет.
Сейчас коридоры собственного дома показались ему особенно длинными. Сжимая ладони в кулаки, он пытался сдержать свой гнев, который так и стремился разгореться с новой силой. А вот и покои жены. Он постучался. Никакого ответа. На лице невольно появилась усмешка: хорошо играет. Толкнул дверь. Та легко поддалась, пропуская его в просторную светлую спальню. Постель была до сих пор разобрана, простыни лежали в беспорядке, а рядом на небольшой аккуратной тумбе из резного дерева, выкрашенного в белый цвет и покрытого золотом на резных деталях, ютилась одинокая чашка.
Из ванной послышались приглушенные голоса.
Недолго думая, он пересек комнату и открыл дверь уборной. Запах был не приятный. Никакого тебе благоухания роз, пионов, или какие там духи и масла любят эти женщины? Но внимание тут же переключилось на причитания служанки:
— Ой, граф, простите, графиня в не подобающем виде.
— Ничего, она моя… — он запнулся, увидев графиню, — жена.
Девушка на коленях стояла у ванной, свешивая голову вниз и держась бледными пальцами за край. Взлохмаченная, сгорбленная. И если приглядеться, было видно, как ее потряхивает. Сердце в груди пропустило удар.
— Лайза, открой окно и проветри комнату, — сказал он тише, раздражение куда-то улетучилось.
— Да, господин, — девушка шустро встала и вышла из ванной, пропуская графа внутрь.
Он прикрыл дверь и присел рядом с супругой.
— Ты как?
Она тяжело вздохнула, не в силах что-либо ответить.
— Ясно, — тихо произнес он и включил воду, — иди сюда, я тебя умою.
— Я сама, — тихо прошептала она, явно стесняясь его присутствия.
— Не говори ерунды, — раздражение вернулась вновь, но уже от того, что она отталкивает его помощь.
Девушка притихла. Он смыл желчь со дна ванной, а после аккуратно приобнял девушку и набрал в ладонь воды, неторопливо омывая ее губы и щеки.
— Тебе лучше?
Она чуть кивнула, прикрывая глаза. Лицо ее было зеленоватого оттенка. Да, такое точно не сыграешь. Он подхватил ее на руки и вышел из ванной. Быстрыми шагами пересек комнату и опустил супругу в постель, накрывая легким одеялом.
— Отдыхай, — развернулся в сторону окна и тихо, но с нажимом произнес, — Лайза.
— Да, граф Майори, — пискнула девушка.
— Выйдем на минуточку.
Горничная поклонилась и юркнула из спальни. Он еще раз бросил взгляд на супругу, лицо с зеленого превратилось в белое, но выглядеть от этого девушка лучше не стала, даже несмотря на то, что сейчас ее лицо выглядело расслабленным. Кажется, она задремала. Он задумчиво поправил еще раз одеяло и вышел вслед за горничной, прикрывая за собой тяжелую дверь.
— И давно графине нездоровится? — сердито он посмотрел на девушку.
— Дня три как, господин, — виновато произнесла она.
— И почему я узнаю об этом только сейчас? — тихо прошипел он, сверля взглядом молодую девчушку.
— Госпожа запретила Вас беспокоить, сказав, что у Вас много дел, граф, — девушка с каждым словом говорила все тише и под конец пискнула, словно мышонок, — простите.
Он закатил глаза и тихо процедил сквозь зубы:
— Найди Оскара, пусть он отправит за врачом. И глаз с госпожи не спускать!
— Да, граф, конечно, граф, — затараторила девушка, убегая в поисках дворецкого.
Он проводил горничную взглядом и нахмурился, тихо проворчав себе под нос:
— Надо же. Сговорились. За моей спиной сговорились. Моя прислуга, а пляшут под ее дудку. Околдовала она их что ли?