Пробуждение было приятным. В комнате было светло. Гулял свежий воздух, ветром играясь с лёгкими тюлями, висящими на окнах. Она чувствовала себя отдохнувшей. Голова была свежей. Будто все, что было, — это просто дурной сон. Женевьева открыла глаза и нахмурилась: интерьер был знакомый и, увы, не домашний, и даже не больничный. Она повернула голову. В кресле рядом дремал Теон. Он оперся локтем в подлокотник, а на кулак лег виском. Воспоминания навалились с новой силой. Она тяжело вздохнула — побыть наедине и предаться хмурим мыслям как в тот раз, когда она проснулась в этом доме впервые, видимо, не получится. Ее догадку подтвердило вдруг тихое щебетание Лайзы рядом:
— Госпожа, Вы проснулись? Как Вы себя чувствуете? Хотите чаю?
Женевьева поджала губу, стараясь выкинуть неприятные воспоминания из головы, дабы не обрушивать свое хмурое настроение на ни в чем неповинного человека. Она медленно кивнула, беря себя в руки, улыбнулась. Хоть это и получилось весьма криво. Но девушка сделала вид, что и не заметила заминки госпожи, чему леди Милдварт была весьма благодарна.
— Чувствую себя отдохнувшей. Да, спасибо, Лайза, от чая бы я сейчас точно не отказалась, — так же тихо проговорила она, чтобы не разбудить графа Майори, — если можно, то какой-нибудь травяной или цветочный, может с фруктами. А я долго спала?
Ей захотелось чего-то приятного, родного, теплых воспоминаний из детства. А служанка с удовольствием подхватила просьбу:
— О, конечно, милели, сейчас я вам все принесу. Может еще ваших любимых фруктов? А Вы проспали часа четыре, сейчас как раз время обеда.
Она отрицательно покачала головой, отказываясь от фруктов, а потом спросила:
— Скажи, давно граф уснул?
— Недавно, — шепнула девушка на ушко графине, — он так переживал о Вашем самочувствии.
Женевьева улыбнулась, ей была приятна такая фамильярность Лайзы, будто они были хорошими подружками. По крайней мере, это ей дало ощущение, что она здесь не совсем чужая, и кому-то нравится. Её саму смущал статус графини. У себя дома она не разделяла людей на чины, для нее все были равны. И тут ей хотелось бы оставаться при таких же взглядах. Она повернула голову и тоже шепнула служанке на ушко:
— Тогда и графу принеси, пожалуйста, вкусный чай, — на ее лице невольно заиграла улыбка.
А Лайза широко улыбнулась, быстро поклонилась своей госпоже и тихо выскользнула из спальни. Женевьева расслабленно выдохнула. Зря она себя накручивает. Сейчас все совсем по-другому. Слуги хорошо к ней относятся. Теон рядом и явно беспокоится. Она вдохнула полной грудью свежий воздух и постаралась улыбнуться, чтобы поднять себе настроение. В конце концов, Теон явно не хотел, чтобы Лайт проверял ей память и предупреждал, что процедура неприятная. А значит, она на него сердится не может. Добровольно согласилась. Что ж. Все уже позади. Значит, надо просто на что-то отвлечься.
Со стороны графа послышалось какое-то шуршание, и Женевьева повернула голову. Он выглядел сонным и слегка помятым, от этого вида у нее защемило в сердце, а на лице невольно скользнула нежная улыбка.
— Ты как? — сипло спросил граф спросонок.
— Все хорошо, спасибо, — она благодарно кивнула и покачала головой, — тебе бы отдохнуть хорошенько.
— Да все нормально, разберемся со всем и отдохну, — он шумно втянул носом воздух, стараясь проснуться, и потянулся, — ты хочешь чего-нибудь?
— Лайза сейчас принесет нам чай, — девушка улыбнулась, наблюдая за мужчиной.
— Чай — это хорошо, — согласился граф и кивнул.
Девушка тихо приоткрыла дверь и на цыпочках подошла к прикроватной тумбе, стараясь тихо поставить поднос на нее.
— Лайза, ну что ты крадешься как мышка, умирающих вроде тут нет, — покачал головой Майори.
— Ой, а я думала, вы еще спите, — протараторила служанка, своим звонким голосом и улыбнулась, — а я чай принесла. А на улице такая хорошая погода сегодня. И тепло. Солнышко светит. Может миледи прогуляться в саду? Там еще до сих пор цветут розы и гортензии, а еще распустились хризантемы.
Теон поймал загоревшийся взгляд гостьи. Поэтому сразу кивнул.
— Это хорошая идея, передай Оскару, чтобы нам накрыли обед в беседке на свежем воздухе, а мы пока с леди попьем чай.
Лайза поклонилась, а потом посмотрела на графиню.
— Госпожа, Вам потом помочь переодеться?
— Да, милая, я бы тебе была весьма благодарна, — Женевьева улыбнулась, видя, как Лайза сразу просияла от такого обращения.
— Хорошо, я тогда подойду минут через двадцать, — она поклонилась и ушла, оставляя супругов наедине.
Теон встал с места, помогая девушке сесть в постели и формируя из подушек мягкую спинку, а потом подал ей чай.
— Спасибо, — тихо поблагодарила девушка и приняла чашку с теплым ароматным чаем.
Ее глаза невольно закрылись от удовольствия, а нос уловил знакомые любимые нотки липы. Она улыбнулась, вспоминая теплое солнечное лето, когда жужжат шмели, солнце создает причудливые тени, и хочется просто наслаждаться жизнью.
— Кажется, ты и правда хорошо себя чувствуешь, — улыбнулся Теон и взял свою чашку в руки, снова опускаясь в кресло.
— Чай пахнет просто чудесно, надо будет поблагодарить кухарку, — она продолжала улыбаться, а потом сделала глоток, — сразу вспомнился солнечный летний денек.
Женевьева зажмурилась от удовольствия. Сейчас было хорошо. Очень хорошо. Она будто оказалась дома. Майори улыбнулся, наблюдая за девушкой. Он невольно сравнивал Элизию и Женевьеву. И постарался поймать настроение гостьи. Вдохнул аромат. Чай щекотал нос приятной сладостью. Граф расслабился: девушка заставляла его обращать внимание на простые и обыденные вещи и смотреть на них по-новому. Вот уж где наслаждение мелочами.
Они неторопливо пили чай и получали удовольствие от легкой тишины: порывы ветра, щебетание птиц, шелест листвы, и даже не заметив, как быстро пролетело время. Лайза коротко постучала и ворвалась в спальню маленьким вихрем, продолжая тараторить, какая сегодня замечательная погода. Граф и графиня переглянулись и улыбнулись друг другу. Он встал со своего места, поставил чашку на поднос и взял Женевьеву за руку, касаясь губами тыльной стороны ладони.
— Буду ждать тебя в холле, — он снова улыбнулся, ловя кивок своей леди и тихо вышел.
Служанка носилась по спальне юрким ураганом: открыла шкаф с платьями и заглянула в комод с украшениями.
— Все же Вам стоит одеться теплее, осень на дворе, — рассуждала она, — какую вам сегодня сделать прическу, миледи?
— Я просто причешусь, — она мягко улыбнулась, наблюдая за суетой Лайзы.
— Хорошо, а как Вам это платье? Оно свободное, думаю, Вам в нем будет удобно, — служанка вынула из гардероба красивое платье бирюзового цвета, — у него плотная ткань, думаю, Вам должно быть в нем тепло.
— Спасибо, милая, у тебя чудесный вкус, и что бы я без тебя делала? — Женевьева чувствовала, что от улыбки у нее уже начинают болеть щеки.
— Что Вы, госпожа, у Вас тоже замечательный вкус, — вспыхнула девушка, жмурясь от удовольствия.
Лайзе нравилась госпожа, она не капризничала и всегда относилась по-доброму. И даже сегодня, ее предупредили, что леди Элизия может быть в дурном настроении из-за плохого самочувствия, и Лайза заметила, что графиня по пробуждению хмурилась, но молодая госпожа быстро взяла себя в руки и была такой же приветливой, позволяя ей вольности. Поэтому она с удовольствием помогла графине одеться и привести себя в порядок. Леди было явно неловко такое внимание, поэтому Лайза все же позволила графине причесаться самой.
— Вы чудесно выглядите, — всплеснула руками служанка, — рада, что Вам стало лучше, миледи.
— Спасибо, дорогая, это все твоя заслуга, — она улыбнулась служанке.
— Вас проводить?
Женевьева покачала головой:
— Спасибо, я хорошо себя чувствую, занимайся спокойно своими делами.
— Хорошо, миледи, — она поклонилась в реверансе и девушки посмеялись.
Графиня Майори неторопливо спустилась в холл. Теон уже её ждал. Он тоже привел себя в порядок: умылся, причесался, надел свежий костюм. И сейчас задумчиво стоял у окна, смотря на залитую солнцем улицу. Граф обернулся и наконец заметил спускающуюся по лестнице Женевьеву. Он подошел ближе и предложил девушке руку.
— Миледи, Вы сегодня особенно прекрасны, — он улыбнулся.
Она покачала головой, улыбаясь.
— Граф, разве Вам не говорили, что льстить — не хорошо? — посмеялась тихо она, принимая руку мужчины.
— Но это чистая правда, — наигранно оскорбился брюнет, а потом весело рассмеялся, — пойдем, думаю, обед на свежем воздухе поможет улучшить настроение.
Она кивнула, отправляясь с мужчиной в сад, в сторону беседки.
Белую беседку из дерева увивали лесные клематисы. Цветов уже не было, зато лианы украшали красивые шапочки семян, чем-то напоминающие одуванчики. Рядом благоухали розы. Георгины вспыхивали яркими огоньками в различных уголках сада. Гортензии распадались пышными кустами. То тут, то там летали пчелы. И можно было расслышать гудение шмелей, вьющихся над поздними цветами. На столе внутри круглой беседки был накрыт обед на две персоны. Графин с чаем, пару чашек. Ваза с различными фруктами. Тарелки с блюдами были предусмотрительно накрыты крышками, чтобы на еду ничего не попало.
Теон Майори проводил гостью в беседку, помогая сесть. Налил чай и убрал крышки с блюд в сторону. Легкое пюре. Мясо, политое соусом и овощи. Девушка невольно улыбнулась: прям полноценное меню в одной тарелке.
— Проголодалась? — поинтересовался граф.
Женевьева утвердительно кивнула на вопрос:
— Видимо, нервы успокоились и проснулся волчий аппетит, — она тихо посмеялась, ожидая, когда граф устроится рядом.
— Аппетит — это хорошо, тебе надо хорошо питаться, — он улыбнулся.
— Приятного аппетита, — пожелала гостья графу.
— Спасибо, и тебе, — он кивнул, беря в руки столовые приборы и принимаясь за свою порцию.
Она неторопливо сделала глоток чая, наслаждаясь вкусом и наблюдая за садом. Посидев так пару минут, она все же отставила чашку и тоже взялась за приборы. Легкий теплый ветерок играл с их волосами, перебирая пряди. А по лицам прыгали теплые лучики солнца, проглядывающие сквозь густую зелень. Они неторопливо наслаждались обедом.
— Как тебе здесь? — вдруг поинтересовался Теон.
— Здесь чудесно, — искренне отозвалась девушка, — у меня дома тоже был свой сад, пока не пришлось продать загородный дом, — она поджала губы, сдерживая эмоции сожаления по тому, во что были вложены труд, любовь и время, — природа — это прекрасно, — она тепло посмотрела на мужчину, — чувствуется какое-то умиротворение.
Она неторопливо отложила приборы на пустую тарелку и прикрыла глаза, немного запрокидывая голову назад и подставляя лицо лучам, словно довольный жизнью кот.
— Я рад, что тебе тут нравится, — тихо проговорил Теон и снова разлил по кружкам чай.
Тихо подошли слуги, забирая ненужные уже тарелки и приборы, оставляя на столе лишь графин и чашки. Оскар вежливо поинтересовался:
— Миледи, не принести ли вам краски и холст? Господин, газету?
Граф Майори посмотрел на девушку, ожидая ее реакции. Она недолго подумала, потом согласно кивнула:
— Да, дорогой Оскар, было бы чудесно, если Вам не сложно.
Услышав ответ Женевьевы, Теон утвердительно кивнул на вопрос дворецкого и усмехнулся: вот откуда это «дорогая графиня», значит, это их общий ритуал обмена любезностями. Дворецкий тоже кивнул графу, показывая, что понял его просьбу, и проговорил:
— Миледи, дорогая, обращайтесь ко мне на «ты», что Вы ко мне как к не родному, — он весело посмотрел на смущение девушки.
— Простите, — она немного зарделась.
— Хорошо-хорошо, мне приятна такая Ваша маленькая слабость, — его глаза хитро блестели.
А Теон покачал головой: будь его дворецкий помоложе, то явно бы приударил за девушкой.
— Оскар, Вы меня смущаете, — она тихо посмеялась.
— Простите, миледи, не хотел, — шутливо произнес он, хотя было видно, что хотел, ой как хотел, — тогда я за газетой и красками.
Оскар поклонился и отправился выполнять просьбу господ.
Через пол часа Теон читал свежую газету, а Женевьева колдовала над чистым холстом. Пока несли материалы, она разглядывала сад, размышляя, чего бы хотела запечатлеть на картине. Глаза все же привлекли прекрасные бутоны гортензий, сочетающие в себе нежно-розовые и нежно-голубые лепестки. Пока девушка наклонялась к палитре, чтобы выдавить на нее краски, длинные волосы каскадом падали вниз, закрывая лицо и так и норовя залезть в краску. Граф улыбнулся такой картине:
— Позвать Лайзу, чтобы она собрала твои волосы в прическу?
— А? — спросила девушка, а потом улыбнулась, когда до нее дошел смысл вопрос, — Нет, не стоит.
Она быстра взяла одну из длинных кистей с тонкой ручкой, которую не собиралась использовать, зажала ее между зубами, пока накручивала волосы в жгут и сворачивала тот в улитку, а потом заколола эту конструкцию выбранной кистью.
— Вот и все, — улыбнулась она.
Он рассмеялся:
— Выглядит весьма необычно. Тебе идет.
— Спасибо, — глаза ее блестели от удовольствия.
— Я с удовольствием посмотрю на то, что у тебя получится, розы получились волшебные, так и хочется разглядывать.
— Тебе правда понравились? — удивилась немного девушка.
— Разве могут быть сомнения, — тихо проговорил граф и взял Женевьеву за руку, притягивая девичью руку к своим губам и целуя костяшки пальцев.
— Вы только посмотрите на этих голубков, — раздался веселый голос Лайта.