На нее смотрели две пары мужских глаз.
— Что?! — возмутилась Женевьева.
По одному она как-то терпела этих закадычных друзей, но вместе.
— Ты нас совсем не слушаешь, — возмутились они хором.
Мужчины сидели в кресле. Точнее, в кресле сидел Теон, а Лайт, Женевьева мысленно сравнила его с коршуном, уселся на одном из подлокотников, подпирая друга своим боком. Девушке хотелось написать подарок королю, а молодые люди увязались за ней в ее мастерскую. Она недоумевала, почему они сегодня оба дома. Вообще, вроде как очередь Теона отправиться на службу, но они почему-то решили, что сегодня им надо допекать ее вдвоем.
— Да слушаю я вас, слушаю, — выдохнула девушка, в очередной раз промывая кисть в банке и набирая желтый цвет акварели.
На бумагу легли мазки. Алый тут же потек в желтый, смешивая, делая плавные переливы, разливаясь, устремляясь на новые красочные территории и живя своей жизнью. Девушка снова окунула кисть в воду и влагой прошлась по бумаге, делая работу воздушной и дышащей, продолжая своё повествование:
— Держаться либо рядом с одним из вас, либо с королем. Амулет не снимать. Собственно, я и не собралась.
Тишину нарушил звук взбаламученной в банке воды.
— Не собиралась что? Держаться рядом с ними? — усмехнулся друг мужа.
— Амулет снимать не собиралась, — сдержала она себя, чтобы ответить тактично.
— Я надеюсь на твою благоразумность, — серьезно заметил верховный маг.
— Ты правда думаешь, что кто-то нападет на меня на балу при короле? — девушка вскинула бровь и вопросительно поглядела на Лайта.
— Да что ты такая спокойная-то, а? — возмутился маг.
Граф Майори тяжело вздохнул: опять эти двое собачатся. И как обычно, на пустом месте. Графиня не унималась:
— Пуганная уже! — Женевьева фыркнула, сдерживая себя от того, чтобы не показать магу язык, все-таки по статусу теперь не положено. Но хотелось. Очень хотелось. А учитывая, что Теон параллельно пытался рассказать ей о правилах этикета.
— Да, фырчать на балу тоже не стоит, — посмеялся граф.
— Знаю, — устало протянула девушка и снова уткнулась в свою работу, чтобы не смотреть на них.
— Похоже мы ее напрягаем, — философски заметил верховный маг.
— Похоже на то, — весело вздохнул глава департамента внутренней безопасности страны.
— Вообще-то я все слышу, — буркнула девушка.
— Да-да, будешь завтра себя так вести, мы сгорим со стыда вместе с королем.
Она посмотрела на них долгим внимательным взглядом, а потом произнесла:
— Я буду паинькой, — и мило улыбнулась, улыбка получилось такой милой, что была похожа на звериный оскал, от нее мужчины невольно шарахнулись назад.
Лайт тихо шепнул на ухо Теону:
— Знаешь, друг, мне кажется, Элизия была не таким уж и плохим вариантом, капризная, конечно, вредная, и скандальная, но эта-то совсем без башенная женщина.
Сначала графиня хотела повториться, что все слышит, но потом решила поиграть в игру мага:
— Правильно. Бойся меня. А лучше домой езжай, а то мало ли, вдруг ночью подушкой придушу.
С невозмутимым видом она продолжила писать зимний пейзаж, который собиралась подарить дедушке. Кисть окуналась в различные краски. Набирая палитру закатного неба.
— Ты посмотри на нее, а с виду сама невинность и благоразумие, завтра на балу такой же будешь? — посмеялся маг.
— Почему бы и нет? — она пожала плечами, — Тебе что-то не нравится? — второй вопрос уже прозвучал скорее, как угроза.
Теон рассмеялся. Да, Женевьева явно освоилась и давать себя в обиду не собиралась. А еще эта непосредственность. Такая же, как у Оскара. Плевать она хотела на то, с кем разговаривает. И с собой запрещала фамильярничать. Он внимательно посмотрел на друга и улыбнулся:
— Как я уже говорил, меня все более чем устраивает.
— Не хотел бы я себе такую жену, — проворчал маг.
Теон похлопал друга по плечу:
— Вот и молодец. Тебе на надо, целее будешь.
Женевьева весело рассмеялась на замечание мужа.
— Да у вас семейное! — возмутился Лайт, — Даже не семейное, я не знаю. Энергетика дома что ли такая.
Разошлись хохотом уже все трое.
— И вообще, что вы переживаете? — наконец спросила графиня, просмеявшись, — вы про метод обезьянки слышали?
Молодые люди нахмурились, а Лайт озвучил мучавший их вопрос:
— Какой-какой метод?
— Обезьянки, — спокойно пояснила Женевьева, — это такие приматы, раньше даже считалось, что мы, люди, — она показала на себя, — произошли от них, — она поймала еще более недоуменный взгляд, — ладно, опустим подробности биологии и эволюции, в общем, суть в том, чтобы повторять за кем-то более опытным, делать аналогично, понимаете?
— Не совсем, — нахмурил лоб граф Майори.
— Ну, все поклонились, и я поклонилась, не знаю, принесли миски с водой, где руки моют, я посмотрела, и тоже руки ополоснула, — она махнула кистью руки, — аналогия. Дамы кивнули в знак приветствия? Значит, мне тоже стоит сделать так же при приветствии. А со временем это войдет в привычку.
— Звучит резонно. А следить за всеми не устанешь? — задумался маг.
— Как-то же я в прошлый раз справилась, — она пожала плечами, — просто дайте мне время. Сейчас я все равно не могу вникнуть в суть того, что вы мне пытаетесь донести, я и эти пятнадцать ложек, вилок и бокалов… — она невольно взвыла.
— Ну, хоть что-то тебе не дается, — рассмеялся Лайт, — а то я уж думал, к нам сверхчеловек попал.
— У всех свои недостатки, — философски заметила она, — у меня свои муки. Языки и эти правила этикета, — она выдохнула.
— Кстати, о языках, — заметил Лайт, — мы же как-то общаемся, сомневаюсь, что у нас один язык.
— И правда, — девушка даже отложила кисть и посмотрела растерянно на мага.
— Ну, — подал голос Теон, — я так понимаю, король же тоже был на Земле.
— Да, но, — растерянно выдохнула она, — с тех пор язык все равно претерпел изменения. Так что нельзя сказать, что он таким же и остался.
— Значит, какая-то часть памяти Элизии тебе все же досталась, — сделал свое заключение маг.
— Возможно, мне сложно об этом судить, но языкового барьера у меня действительно не было, — она задумчиво поджала один уголок губ и промыла кисть.
Теперь ей и самой стало интересно. И правда, почему она сама не подумала об этом раньше. Лайт встал с места и стал нетерпеливо ходить по небольшой комнате. Хватало ему ширины кабинета девушки только шагов на пять, и приходилось снова разворачиваться. Женевьева отложила кисть. Они с мужем сосредоточенно следили за магом и вслушивались в его мыслительный процесс:
— Так, последнее, что я смог увидеть — это вспышка света до попадания сюда… — Лайт не обращал внимания на присутствующих.
Женевьева покраснела и поймала взгляд Теона. Ей все еще было не по себе от обстоятельств, в которые она сюда попала. Она снова уткнулась в свою работу.
— Женевьева! — не сразу услышала графиня отклик мага.
— А? — она подняла взгляд и рассеяно посмотрела на Лайта.
— Я спрашиваю, хорошо ли ты помнишь то, что было с тобой до попадания сюда, — повторил свой вопрос маг.
Девушка задумалась, на какой-то момент на ее лице отразилось напряжение, но быстро исчезло, и она ответила:
— Более-менее, но у меня и раньше были с памятью проблемы.
Маг взглянул на нее с нездоровым любопытством, но тут же был пресечен другом:
— Даже не думай. Знаю я тебя.
— Что? — Лайт скорчил праведное удивление и перевел взгляд на графа.
— Опять хочешь ей в голову залезть? — скептический взгляд сверлил верховного мага.
Блондин немного помолчал, но отпираться не стал:
— Хочу, — он небрежно пожал плечами, будто это было обычное дело, как воды попить, — правда, думаю, я там ничего не увижу, все равно.
— Почему? — нахмурился граф Майори.
Женевьева навострила уши. Ей тоже было очень интересно, с чего это Лайт сделал такие выводы.
— Произошло какое-то слияние их памяти, — он задумался, — частичное, но в то же время и выстроился защитный блок, чтобы, видимо, не произошло полного слияния, — пальцы потерли подбородок, а взгляд стал рассеянным, — судя по всему, мне именно поэтому потребовалось слишком много сил, а Женевьева потеряла сознание. Одно дело просто проверить, а другое пытаться взламывать блоки, — он выдохнул и снова опустился на подлокотник кресла и внимательно уставился на графиню, — так что да, я бы с удовольствием проверил, верны ли мои догадки, — Лайт посмотрел на графа и похлопал того по плечу, резко меняя тему разговора, — но точно не сегодня. Думаю, нам пора, надо проверить, все ли готово к завтрашнему балу.
Женевьева вопросительно вскинула бровь:
— Уходите?
— Да, надо бы проверить защиту и готовность охраны, — подтвердил граф Майори догадку своей жены.
Лайт встал с места, а потом внимательно посмотрел на девушку:
— Постарайся не выходить из дома, пока нас не будет.
Она пожала плечами, ничуть не расстроившись подобному стечению обстоятельств:
— Поняла. Кабинет. Библиотека. Кухня, — ее голос звучал спокойно и даже буднично.
И Лайт снова не сдержался от подколки:
— Смотри, она рада нашему уходу, — он легко толкнул графа локтем.
— Всем надо иногда побыть наедине с самим собой, — девушка взялась за кисть, — так что плодотворно вам поработать и не сильно устать, — она улыбнулась мужу.
— Спасибо, — поблагодарил ее Теон, не сдержав ответной улыбки, — и тебе.
— Благодарю, — кивнула она, провожая уходящих мужчин взглядом.
Когда дверь за ними закрылась, она отложила кисть на стол и откинулась на спинку кресла, прикрывая глаза и тихо выдыхая. Тишина. Точнее, пять минут тишины. На большее она не особо надеялась. Так что, пока в кабинет не заглянули Оскар или Лайза, можно было посидеть с закрытыми глазами и расслабиться. Теперь сосредоточиться на акварельном листе бумаги, что лежал на столе, было сложно. Мысли были заняты другим. Маг, не смотря на всю свою безбашенность, мог дать пищу для ума. Возможно, как вариант, им нельзя было знать, что происходит у них, на земле. Но Элизия? Была ли вероятность, что она все еще где-то здесь? Хотя бы какие-то отголоски ее разума?
Женевьева тяжело вздохнула.
Ее мысли прыгали с темы на тему.
Пока в дверь не постучались.
В голове резко стало пусто, будто все мысли рассыпались искрами бенгальских огней и потухли. Она мотнула головой и отозвалась:
— Войдите.
Дверь тихо отворилась, являя взору ее личную горничную.
— Госпожа, — было начала она.
— Лайза, — устало осекла ее графиня.
— Женевьева, — поправилась сразу девушка и прошла в кабинет, — я принесла чай.
— Спасибо, — она кивнула, — это все?
— А вы… ты уже решила, что наденешь из украшений на завтрашний бал?
— Еще нет, — покачала головой Женевьева.
— Может…
— Нет, — прервала она горничную, — только не сейчас. Давай позже, мне нужно дописать картину, иначе я завтра пойду без подарка королю.
— Ой, — пискнула девушка в ответ и покраснела, — тогда не отвлекаю Вас больше.
— Спасибо, — она тепло улыбнулась Лайзе и взялась за чашку с чаем, делая глоток, — передай мои благодарность Дораре.
— Хорошо, — весело отозвалась девушка и скрылась за дверью.
Женевьева выдохнула: легко отделалась. Она отставила чашку и посмотрела на полупустой лист бумаги перед собой. Надо было браться за работу, а то, как обычно, не успеешь моргнуть, а уже вечер, и ничего у тебя еще не сделано. Она решительно взяла в руки кисть и продолжила писать картину.