Смешные случаи буквально окружают нас. Главное, это уметь их видеть. Вот сейчас, мы идем мы, значит по узкой, низкой, паучьей норе. И Вячик такой, между делом, спрашивает:
— Серёж, ты к психотерапевту-то сходил?
— Да. Вчера забежал, — отвечаю я.
— Ну, и как? — урчит Вячик. В этот раз он идет первым, но не торопится, шерудит впереди топором. Гриву от паутины бережёт. Идем спокойно. Потому как я отслеживаю проход впереди с помощью теневика, похожего на череп с рожками. Этот умненький попался, и послушненький. Я был практически уверен, что ничего страшного нас впереди не ждет.
— Как всегда. Начала вопросы задавать. Расскажите о своих родителя. Работе. А почему то, а почему сё, — вспомнил я.
— Не понравилось, значит? — полуобернулся ко мне Вячик.
— Да ты знаешь… Нет, не понравилось. Вопросы некоторые, меня в тупик ставили. Все время спрашивала, “А как вы к этому относитесь?”, “А что вы хотите?”. Типо того. И я каждый раз зависал. А я не знаю, я себя о таком никогда не спрашивал, оказывается. Никогда не думал, что я хочу, прикинь?
— Прикол, — проурчал Вячик.
— Странный момент был, — мне захотелось выговориться. — Начала она о работе расспрашивать. И я вдруг вспомнил, что у нас месяца два назад, коллега из окна вышел. Лет под сорок ему, я сильно не общался. Не у нас, из дома выкинулся. Жена, двое детей. Вообще ничего не предвещало. Ходил, улыбался. Что-то шутил даже. А потом, он не пришел день, два, три. Сказали, в общем, умер. И только вот с месяц назад выяснилось, что самоубился.
— Жесть какая, — проворчал Вячик.
Иронично говорить о психотерапевтах в таком месте. Вдвойне иронично, что Вячик так прокомментировал мир, где нет никаких гигантских пауков.
Вячик посторонился, пропуская меня вперед:
— Выходим в логово, Серый, давай, смотри.
Я протиснулся мимо него в паучье логово. Все тихо. Те же потрошеные коконы, те же мелкие паучата. Все знакомо, и также отвратительно.
— Давайте немного паучат половим, надо теневика подкормить, — скомандовал я остальным. И мы с Вячиком начали деловито давить паучков в щелях. Мой новый теневик, с клыкастой пастью, злобными провалами глаз, короткими, хищными рожками на лбу и без всего остального, метался от трупика к трупику, на глазах наливаясь темнотой. Трупики поставлял, в основном, я. Вячик так, для виду, пошурудил топором по углам. Потом встал, оперся на свой дрын. Задумчиво потрогал кончик клыка подушечкой когтистого пальца.
— Слушай, а что ты мне не рассказал про такое? Про суицид коллеги? — спросил он.
— В том то и дело! — повернулся я к нему. — Я ведь охерел мрачно, когда узнал. И потом сам же забыл про это. Прикинь? То есть она спрашивает, “Что у вас в последнее время происходило на работе?”. Я начинаю вспоминать. Объект проблемный, никак не сдать… Смежники с заданием тянут… Ну что там еще? Шеф из дома старую кофемашину свою приволок, кофе шикардосный пьем, только скинуться надо на молотый… И тут, вдруг, вспомнил. У нас же коллега из окна выбросился! — я аж захлебнулся. — А я забыл! И не говорил никому, потому как забыл!
— Это психологическое что-то, — с умным видом покивал Вячик. — Нащупали, значит, проблемы.
— Нет, психотерапевт говорит, это пока в норме. Такое часто бывает…
Дикий вопль прервал нашу беседу. Мы испуганно ушли в стойку, занося оружие. Но ничего страшного не случилось. Просто один из напуганных паучков, размером не больше котёнка, прыгнул на лицо Настеньки и вцепился, как кот в клубок. Ух она завизжала. Рома тут среагировал очень быстро — тут же отодрал. Паука. От Настеньки. Перед этим изрядно покромсав его своим тупым кинжалом. Это не в плохом смысле, ну что поделать, ну тупое у нас оружие. Топор Вячика, мой меч, кинжалы — все тупые. Не режут нихрена толком. Столовый нож и то был бы поострее. Хотя ладно, насчет последнего это я уже преувеличиваю.
Но увы — после пары экспериментов, выяснилось, что портал не пропускает ничего железного или стального. А весь мир вокруг, буквально, сделан из металла. Пока единственное, что хоть немного могло сойти за оружие, и что мы протащили с нашего света в этот, перцовый баллончик. Оказывается он из всякой хитрой пластмассы сделан, а если и есть металл внутри, то медь или бронза. Кстати, бронза…
— Чо вы встали? Спасайте её! — заорала дурниной Эделина, и от души, широко размахнувшись, залепила мне пощечину. Попыталась. Я легко отклонился, сделав шажок назад. И могучая длань Эделины с размаху врезалась в массивный наплечник Вячика. Сила удара была такова, что его слегка покачнуло. Если Эделина даже и сломала руку, то виду не подала. А схватив Вячеслава за нагрудный щиток, начала его трясти:
— Нашли время херню всякую обсуждать! Вы дебилы, блядь! Что делать теперь?! — орала она, некрасиво брызгая слюной и скаля клыки. Она и в жизни та еще бой баба. Разряд по тяжелой атлетике и двое детей, пять лет работала на стройке, разведена. Трижды. А сейчас работает флористом и дизайнером интерьеров. Так что, даже ожидаемо, что её персонаж полуорк-варвар. Полуорчиха. Общие черты лица даже остались. Правда, полуорчиха у неё тут выглядит намного более мускулистой и стройной, с квадратиками пресса на плоском животе. А еще, у неё меховое бикини вместо одежды. Эделина этого явно смущается, хотя её никто ни о чём не спрашивал.
— Тихааа! — оглушительный, львиный рев в замкнутом помещении оказал на меня эффект как от близкого выстрела над головой. Аж уши заболели. Вернее, я стал хуже слышать и почувствовал дискомфорт в ушах. Тут это вместо боли.
Новички стушевались, затихли.
— Ничего! Страшного! Не! Случилось! — прорычал Вячеслав, наступая на Эделину. Та аж присела от такого напора. Вячеслав, пафосно колыхнув гривой, отвернулся от полуорчихи и склонился над нашим магом. Да, транспол в настольных РПГ это норма. Но сейчас мне было слегка некомфортно. Мне было очень трудно определиться, как относиться к Насте. Сначала я увидел очень женственную Настеньку, появившейся на нашей сессии в короткой шубке, под которой скрывалось веселое разноцветное платьице. И, оказывается, тут же сформировал своё к ней отношение. Но сейчас, когда она тут в виде тощего лысого старикана с таким фундаментально огромным носом, что ему бы позавидовали все виденные мной цверги, я постоянно тупил.
Вячик, похоже, тоже. Он приобнял старикана за плечи, и сказал:
— Эммм… Насть. Все нормально. Боли же нет. А чтобы нас убить, нужно много повреждений нанести. Мечом, например, проткнуть. У нас есть внутри что-то типа органов. Короче. Он тебя своими зубками не убьёт. А яд на нас не действует. Ты просто голову вниз наклони, яд из дырочек-то, и вытечет.
— Да все, я поняла уже. Не больно! — прокаркал старикан, ошеломленно тряся редкой порослью на подбородке. Все же, его выдавал слишком высокий голос. Или её? Мляяя…
— Тут дверь! — доложился плут. Его звали Роман и на одной из сессий, он украл у меня золото. Он любил отыгрывать плута, но Вячику пришлось выдержать невероятный скандал, чтобы заставить его играть именно человеком. Сил на борьбу с Эделиной, изъявившей желание играть полуоорком и последнего, четвертого человека из нашего пополнения, очень хотевшим играть дварфом, у Вячеслава не хватило.
— Да, мы в курсе, — кивнул Вячик. — Так, Серый, ты пока покорми свою Хему, а я с Настей посижу. Рома, ты на стреме. Эля, рядом постой.
— Я у входа буду, — буркнул дварф. В жизни он был тощий и высокий. В очках. Звали его так же, как и меня, Сергей. Работал в компании интернет-провайдера, я толком не понял кем. Что-то связанное больше с железом, чем с программным обеспечением.
Пройдя портал, он проявился… точно таким же, только с нелепой, огромной, заплетенной в четыре косы, бородой. Даже одежда осталась той же, какая была на нем. Прям как у меня. Вот только эти его косы, толстые как корабельные канаты, и свисающие до ремня брюк, выглядели просто максимально неестественно. В руках он держал щит и каменную булаву.
На самом деле, мы с Вячиком больше всего переживали, как завлечь потенциальное подкрепление в подвал старой администрации. И совсем не продумали, что делать, когда протащим их через портал. С первым нам повезло. На второй день, подрядчики делавшие ремонт в купленном Вячиком помещении, сами сделали ему подарок.
— Пол у вас прогнил. По хорошему, менять надо, — сказал бригадир рабочих и выжидающе зыркнул на Вячика. — Ну, или можно стяжко…
— Разбирайте! — рявкнул Вячик. — Весь пол разбирайте. Перекладывать будем! Деньги еще надо на это? Сегодня не уходите, пока не разберете! Менять будем! Все менять будем!
Действительно, здание то древнее. Полы деревянные. Под слоями линолеума и краски, скрывались гнилые доски. Запасливо закупившись стремянками, мы получили вполне естественную дыру прямо в помещение с партами. Идеально.
Уговаривать пришедших на сессию в “стильном новом клубе” игроков, тоже не пришлось долго. А вот после того, как они попали в потайную комнату с черным круглым столом, то усадить их за него, оказалось очень трудно.
Они буквально устроили там мозговой штурм на тему “Что это за место?” с параллельным поиском сокровищ. Последнее, в основном, силами Романа — он немедленно приступил к простукиванию стен. И, что удивительно, кажется нашел ещё одну замурованную дверь.
Прошло не меньше часа, с момента нашего появления в комнате с черным столом, до того момента, когда мы в свете переносных фонарей, наконец, сели за него. Все сели, а я из осторожности встал за своим стулом. Чтобы не коснуться раньше времени столешницы и не испортить сюрприз, так сказать.
После ритуального представления персонажей (я дварф-археолог, знаю руны и древние языки. А я полуорк, люблю крошить черепа), “игроки”, по требованию Вячика взялись за руки. Вот тут я и подсел.
— Подождите, Сергей же ещё про своего персонажа ничего не рассказал! — засуетилась трогательно внимательная к другим Настенька.
— А я… Сергей.
— Опускаем руки на столешницу! — рявкнул Вячик. Мы послушно опустили.
— В смысле Сергей? — не понял мой тезка, который дварф. — Нет же в дэенддэ такого име…
И нас выбросило в таверну. Вернее, к моему появлению, все уже были в сборе. И даже успели сходить в арсенал, подобрать оружие.
Забавно, но наиболее подробно персонаж был проработан именно у тезки. Его дварф имел связи, место жительства в конкретном городе, подробную предысторию. И именно он единственный, кто практически не изменился. Если не считать бороды.
С одеждой, кстати, тоже только мы с ним были белыми воронами. Или нормальными людьми, тут как посмотреть. Появились в своем.
Эделина, как я уже говорил, щеголяла в меховом бикини и высоких, кожаных, с ремнями вместо шнурков, сапогах на толстых подошвах.
Её полуорчихе это шло, я лично не был против.
Страннее всего изменился Рома. Он по прежнему был собой. Вот только его лицо стало как будто дет на десять старше. И если в жизни у него была добродушная улыбка и прямой взгляд, теперь его физиономия была очень подозрительное на вид. Этакая крысиная мордочка, бегающие глазки, настороженный взгляд. На одежде добавилось карманов, на куртке появились кожаные накладки. Он и сам нашел и с удивлением продемонстрировал появившийся нож в ножнах, спрятанных под рукавом.
Но сильнее всех, конечно, изменилась Настенька. Дело не только в смене пола. Помимо орлиного профиля и взгляда черных глаз, она щеголяла в сложно сшитой одежде, похожей на прикид графа Дракулы. С настолько широкополой шляпой, что под ней можно было спрятаться от дождя втроем. А ещё, если все остальные говорили теми же голосами и с теми же интонациями, голос у Настеньки стал суше, ниже, и резче.
Короче, именно об это я думал, когда сказал:
— Жуткий видок, — глядя на стоящего на коленях старика, который сдавленно матерился, и выдавливал одной рукой из своей щеки яд на пол.
— Твоя пожутее будет! — огрызнулся на меня Настенька. — Смотри, как жрет!
Я обернулся. Сегодня я опять не дозвался Кузи. Пришлось перебирать другие варианты. Теперь, будучи опытным теневиководом, я щупал их сознания, оценивая насколько они настроены на сотрудничество и достаточно ли сообразительны. Увы, по-настоящему вдумчиво этим заняться мне не дали.
Мы замечательно провели время в таверне. Пошустрили по Арсеналу, где добавились разделы с булавами, топорами и появились щиты в доспехах. Вооружились, одели кое-какие доспехи. Пили безвкусное пиво и много смеялись. И то, как нам хорошо было там, так же плохо всё пошло когда мы, наконец, пошли на дело.
Наши новички спеклись, едва увидев теневиков. Вячик честно пытался поддержать боевой дух нашего пополнения, но все было тщетно — ребята быстро потонули в унынии и искали только люк, через который можно впасть в панику.
Поэтому я и схватил первого попавшегося теневика, который показался мне достаточно исполнительным. Уже выйдя из храма, я обнаружил, что это просто рогатый череп. Впрочем, как ни странно, это даже немного помогло. Общими усилиями теневику дали имя “Хемчик”. Свободное прочтение аббревиатуры Хеви Метал. Но труп здоровенного паукана у входа в затянутую паутиной нору, заставил разговоры стихнуть. А потом еще эта неприятность с Настенькой.
— Я вообще не понимаю, как он смог до тебя добраться, — вдруг сказал Рома. — Насть, он же должен был на носу у тебя повиснуть!
Полуорчиха Эделины прыснула, прикрыв рот с клыками ладошкой.
Старикан злобно посмотрел на нашего плута. Нахлобучил на лысую башку шляпу, встал и сказал:
— Прокляну!
Тут уже захихикали все.
— Как ты? — спросил Вячик, помогая Насте встать.
— Сначала испугалась. Прям сильно. Аж заорала. А потом поняла, что не больно. И успокоилась. А потом чернота вместо крови потекла, немного напрягло. Но вроде нормально все, — старикан говорил сухо, отрывисто. У меня аж голова заболела, в попытках совместить этого угрюмого хмыря и Настеньку в одно целое.
— Да это понятно. Смотри, как это работает. Серый, скинь пиджак в сторону, — опросил меня Вячик.
Для этого мне пришлось сначала снять броню — всю ту же, кожаную, прикушенную. В такой же щеголяли сейчас тезка и Роман. На полуорчиху Эделину она не налезла А из-за внушительных буферов, не удалось приладить и бронещиток, как у Вячика. Так что она как настоящий варвар, шла в бой практически нагой.
Я снял пиджак, бросил в сторону.
— Пока привал, минуты три. Следим за пиджаком.
Я продолжил охоту на пауков. Их было мало, но я находил то одного, то второго. Хемчик, несмотря на явный голод, послушно приближался и “ел” трупы паучков только после того, как я убеждался, что те точно трупы. Надо было его беречь. Теневик на глазах наливался чернотой, рога заострились, пасть слегка выдвинулась, клыки удлинились. И, кажется, даже наметился позвонок шеи. Может, я его, однажды, до полной комплектности так выкормлю?
— Он, что, растворяется? — изумился тёзка и дернул себя за косы на подбородке. Они ему явно мешали. Говорил он про пиджак.
— Типа того, — подтвердил Вячик. — Внимание, фокус с исчезновением!
Он подошел к моему пиджаку, протянул лапу, и ткань, распадаясь на дымные нити, стала втягиваться в него.
— Это то, из чего мы состоим. Мы просто имитация, понятно? Кстати, если нас убьют, то от нас остаются кости. Их надо будет потом найти…
— Да ты говорил! — перебил его нетерпеливо переминающийся у ведущей в цвергский коридор круглой двери Рома. — Может, дальше уже пойдем?
— Подожди, Ром. Серый, как охота? — спросил у меня Вячик.
— Походу всех крупных я переловил, — доложил я. — Осталась либо совсем мелочь, либо хорошо попрятались.
— Тогда двинули! — скомандовал Вячик.
Мы прошли к круглой двери, вызвавшей молчаливое любопытство у остальных. И в два приема перетащили всех за неё. Истерик никто не устраивал — мы с Вячиком вели себя спокойно и тем самым задавали тон. Люди инстинктивно перенимают правила поведения. Поэтому новички так, поматерились немного. Но минут пять пришлось подождать, пока они пришли в себя. Рома сидел, обняв себя за колени и тихонько поскуливал. Эделина, бугрилась мышцами в попытках сдержать рвоту. Кстати, меня тут никогда не мутило. Явно что-то психологическое. Тёзка тяжело и шумно дышал, торча столбом. Лучше всех справилась Настенька. Видимо, паук на лице помогает душевному равновесию. Или настолько его рушит, что потом уже не заметно.
Осторожно перебрались через плиту-ловушку, добрались до комнаты со смотровой щелью. И вот тут Ромыч меня удивил. Пока мы откупорили щель и всматривались в темноту, он нашел замаскированный глазок рядом с дверью, ведущей дальше. Отверстие, в которое можно просунуть разве что палец (наш, не цвергский), было аккуратно замазано смесью мха и каменной крошки так, что полностью сливалось с поверхностью стены.
— Шшш! — зашипел он на нас. И подозвал поближе.
За дверью, была… Пожалуй, это можно назвать стрелковой галереей. Метрах в тридцати, у штуки, похожей на стационарный рупор, сделанной из кожи и толстого рога, сидела парочка цвергов. Один кемарил, второй зорко поглядывал в темноту за бойницами.
Мы, не сговариваясь, перешли на шепот. Хотя и до этого старались не шуметь. План дальнейших действий был уже пять раз обсужден еще в таверне, но Вячик проговорил его ещё раз.
Для любого плана нужны были исходные данные. Мозговой штурм, в котором, внезапно, вела Настенька, дал нам примерно следующую диспозицию. Цверги, в коридоры которых мы попали, торгуют безопасным проходом к тронному залу. Бассейн, из которого выныриваем мы, для остальных является универсальным порталом. По всей видимости, руины, которые его окружают, довольно опасны. Поэтому цверги прорыли тоннели прямо через мост, который относительно безопасен и выходит недалеко от цели. И берут плату за проход по нему.
Этакие паромщики местного разлива.
Мы решили, что было бы неплохо наладить с ними контакт. Может, выполнить пару квестов. Освобождать голых девок рвался только Вячик, остальные отнеслись к этой идее крайне сдержанно. Решив, для начала, прояснить обстановочку. И я их понимал, обстановочка и в самом деле была мутная. А главное, никто не горел желанием становиться шахтером. Это было вдвойне обидно, ведь только ради этого мы и привлекли новых людей. Однако, мы с Вячиком оказались в меньшинстве. Мы с ним решили, что, в принципе, поговорить с местными цвергами, не самая плохая идея. А дальше посмотрим.
Под угрожающее рычание Вячика, который пообещал лично отгрызть ногти каждому, кто заорет, мы взялись за руки, и мой теневик протащил всю вереницу через щель.
Они не орали.
Нам помогло, что умняша Хемчик вытащил нас чуть в стороне от сторожки цвергов. Вокруг все было заваленно здоровенными каменными обломками, превращая местность чуть ли не в лабиринт. Одна глыба надежно скрывала нас от взора цвергов. Как только остальные отдышались, мы сделали небольшой крюк, отошли подальше от смотровой щели, подойдя к сторожке с другой стороны.
Пока шли, мы активно вертели по сторонам головами, пытаясь понять, где мы. Из смотровой щели просматривалась только небольшая расчищенная площадка. А сейчас мы увидели, перед чем она расположена.
— Дворец? — предположил Вячик. — Большой.
— Был бы целый, потянул бы на чудо света. Хотя, они же тоже все разрушены. Так что вписывается, — ехидно добавила Настя. Или добавил? Да твою мать, задрали с этим кроссполом!
Да, когда-то тут был город. И хотя он был вырублен прямо в скале, он не производил впечатления замкнутости. Широкие и большие проходы, высокие потолки. Тонкие колонны вместо сплошны стен как те, что я видел в цвергском городе, Сорнокте. Руины былого величия. Могучие прямоугольные блоки и обломки гигантских статуй. Залы были высотой не меньше двадцати метров. Когда-то внутри были дома. И то, какие мы видели обломки говорило об их красоте. Мы фактически брели по руинам, как по дюнам в пустыне.
Даже частично разрушенный, этот город отличался от Сорнокта как коттеджный городок от бункера. Хотя дома и превратились в груды битого камня, в этих грудах было полно барельефов и прочих всяких украшений. И, походу, вокруг них были небольшие сады.
— Сюда что, атомную бомбу скинули, — вполголоса спросил наш “дварф”, нервно сжимая топор. Он выразил общую мысль. Масштаб разрушений впечатлял.
— Оплавления нету, — отозвался Роман. — И от взрывной волны по-другому бы легло. Нет, это все ручками натворили. Кто-то вот прямо не поленился.
Мы с Вячиком осторожно взобрались на высоко выступающую из руин стену и посмотрели туда, где по нашим расчетам должно было находиться убежище с пленницами. И обнаружили, что там стоит целый лагерь. Вместо костров были какие-то тусклые светильники, на фоне которых мелькали изломанные силуэты. До лагеря было километра два. В темноте свет виден очень далеко. Как-то через чур нагло. Или тут место куда спокойнее, чем в большой каверне? Странно. Еще одной загадкой больше. Надо было продолжать путь и мы спустились к остальным.
Вскоре наша группа вышла к тропе. Она заметно выделялась среди остальных развалин. Когда-то, надо думать, тут была центральная улица. Все еще высились по сторонам остатки чего-то большого и пафосного. Может ЦУМы всякие, а может триумфальные арки.
— Подождите, надо свет зажечь! — вспомнил Вячик, когда до цвергской сторожки оставалось шагов сто. Мы сгрудились за толстой полигональной стеной и достали свечи из заплечных мешков. Их Вячик предусмотрительно положил на стол перед отправкой. И они перенеслись с нами. Как и спички.
Дальше мы двинулись, со свечами в руках. Вернее, только с двумя. Приходилось прикрывать их ладошками пока идешь. Хорошо, что в подземелье ветра нет. Я взять хоть одну отказался наотрез — она меня напрочь слепила. Рома и Вячик тоже отказались — свечи несли “дварф” и Настенька. Которая по-стариковски скрипела, что теперь она самая лучшая мишень. Подойдя к расчищенной площадке, мы с трудом рассмотрели бойницы, за которыми скрывались цверги. Наша щель оказалась ловко вписана в сколы камня, и я не смог её найти взглядом, даже зная, где она. Вячик вышел вперед, и поднял руки, будто сдаваясь.
— Мы путники из дальних мест, — прокаркал он на цвергском. То, что он его теперь знает, в свое время повергло Вячика в шок. Даже то, что он лев, его почти не удивило. А вот новый язык в арсенале потряс его до глубины души. — Мы при…
“Пришли с миром” — универсальная формула. С этим все согласились. Отличная формулировка. Не допускает разночтений. Но договорить её Вячик не успел.
— Потушите свет, придурки! — сдавленно рявкнули из стены. — Быстрее, чтоб вас дуль в дупу…
После секундного замешательства мы выполнили приказ. В принципе, так нам было даже лучше — в темноте мы видели, как я подозревал, даже лучше цвергов. А они, в свою очередь, были местными чемпионами по экономии на освещении.
— У нас осада! Как вы пробрались мимо гноллов? Встаньте ближе! И кто ты вообще такой, я таких никогда не видел! Ты гнолл?!
— Нет, я не гнолл! — немедленно прорычал Вячик и тут же перевел разговор — Кто вас осаждает?
— Да гноллы же. Не, я вижу, что ты не гнолл. Но похож. А кто ты? — судя по голосу, цверг был очень молод. Может, даже подросток. Угрожающие интонации еще не стали второй натурой, то и дело их перекрывало удивление или любопытство.
— Я леонид, мы… Мой народ великие войны! А почему гноллы вас осаждают? И где они? — Вячик тоже понял, что этот цверг может оказаться хорошим источником информации. И торопился задать вопросы.
— Да тут такое дело… Перехода три назад, пришли тупые гигару. И решили перед тем, как дальше идти, сходить к гноллам. Либо едой разжиться, либо пару туш взять на мясо, в дорогу. Видать, не срослось у них, — хихикнул цверг. Технически, он сказал “камень раскололся не так, как ожидалось”, но это у цвергов одно слово, а мой перевод не отражает полностью глубину иронии. — Вернулось парочка. А мы им перед тем убежище дали. И эти дуры, вместо того, чтобы помереть нормально, привели гноллов прямо к нашему убежищу. Сейчас гноллы их у выхода караулят, ждут когда у гигару запасы кончатся. А откуда вы пришли? И как мимо них прошли?
— Мы с того берега моря… — ответил Вячик и запнулся.
— Моря?! — ахнул цверг из темноты. Я тоже удивился. В языке цвергов, оказывается, есть понятие моря. И неба. И они… Это как если бы Вячик сказал что из рая, человеку, который твердо знает, что рай существует.
— Шучу, — рыкнул Вячеслав, пытаясь выкрутиться. — Это такое выражение из моего языка. Означает, что очень издалека.
— Что тебе надо, путешествующий за стенами? — Это был другой голос. Уверенный бас человека, то есть цверга, привыкшего к подчинению. Кажется, именно этот голос вел переговоры в прошлый раз. Похоже, на переговоры прибыло начальство.
— Мы бы хотели пройти к черному порталу, — ответил Вячеслав, после секундной заминки.
— Тогда тебе придется убить гноллов, что осаждают нас, — немедленно ответил басистый цверг.
— Это, — Вячеслав подумал, подбирая слова. — Слишком дорого.
— Это не плата. Вы зажигали свет и говорили слишком громко. И сейчас они идут сюда. Теперь вам придется драться за то, чтобы мясо осталось на ваших костях.
Вячик обернулся ко мне. Я взобрался на ближайшие руины и посмотрел в сторону далекого лагеря. Как теперь стало понятно, лагеря гноллов. Светильники двигались к нам. Очень быстро.