Зайдя в кабинет к Павлу Федоровичу, Маша заявила с порога:
— Павел Федорович, я согласна.
Врач посмотрел на нее с удивлением:
— На что вы согласны, Маша?
— Я знаю, что вы собираетесь делать.
— Так, интересно. И что же? — заинтересованно спросил Павел Федорович.
— Я хотела сказать, я в курсе того, что вы собираетесь лечить новым методом Алексе» Самойлова и у вас нет ассистента.
— И вы хотите выразить солидарность? Что ж, спасибо.
— Нет, я хочу сказать, что готова вам ассистировать.
— Машенька, тут одного желания мало. Необходимо еще и умение.
— Павел Федорович, но у меня же есть медицинское образование, — стала уговаривать врача Маша.
— Это очень рискованное лечение. Если у нас не получится… — тут он запнулся.
— Получится, вот увидите! — стала убеждать его Маша. — Я буду очень стараться!
— Скажите, Маша, кто он вам?
— Просто знакомый… — честно ответила Маша.
— Иные так о своих родных не заботятся… Знаете, есть такой обычай: если ты спас человека от смерти, то обязан заботиться о нем всю оставшуюся жизнь.
— Может, и так… — тихо сказала Маша. —Что ж, спасибо, что согласилась помочь. Пойдем тогда поговорим с пациентом и его родными.
Войдя в палату к Алеше, следователь Буряк огляделся и бодрым голосом спросил:
— Как себя чувствуешь, герой?
— Голос прорезался, — ответил Алеша. — Теперь хоть воды могу попросить! Врачи обещают поставить на ноги: медицина на месте не стоит.
— Ну и отлично! Слушай, я с твоим отцом разговаривал. Он все не может понять, как такое могло с тобой произойти.
— Честно говоря, я и сам не понимаю. Пытаюсь вспомнить, какая-то мозаика получается…
Следователь внимательно присмотрелся к Алеше:
— Вот поэтому я к тебе и пришел. Давай попробуем разложить эту мозаику.
— А что, аварией уже заинтересовались правоохранительные органы?
— Пока нет. Леша, ты же понимаешь, я сейчас говорю с тобой не как следователь, а как друг отца.
— Да, конечно.
— Скажи, ты употреблял в тот день наркотики?!
— Наркотики? — Алеша искренне удивился. — Нет, конечно! Я что, похож на наркомана?
— Не похож. Но анализы твоей крови говорят обратное.
— То есть как?! — Алешино непонимание росло.
Следователь внимательно наблюдал за Алешиной реакцией. Не переигрывает?
— Я правда не принимал наркотиков! Ни тогда, ни до этого.
— Хорошо. Вспомни, когда ты садился за руль, ехал к ЗАГСу, как ты себя чувствовал? Было ли что-то странное, необычное?
— Да, была сильная слабость, и очень хотелось спать. Но я решил, что это из-за усталости. Мы же только из рейса пришли, а моя вахта была последней.
— А потом? — вкрадчиво спросил следователь.
— Хотел остановиться, но я ведь опаздывал к Кате. Решил перебороть сон и поехал дальше, а потом уже ничего не помню.
— А ты принимал в этот день или накануне какие-нибудь лекарства?
— Таблетки? Зачем?! Да я здоров, как бык… — тут Алеша осекся, — вернее, был здоров.
— Может, кто-то подложил их тебе в еду?
— Нет, последний раз я ел на корабле, а там все из общего котла.
— И уж конечно, никто не мог незаметно сделать тебе укол! Да, странная история… Ну ладно, поправляйся. А я еще навещу твоего врача.
По совету Левы Костя пошел к Катиному отцу и довольно долго прождал его в приемной, уже отчаялся его увидеть, но Буравин все-таки приехал. Зайдя в офис и увидев Костю, он нисколько не удивился.
— Привет! Отца ждешь? — спросил Буравин.
— Нет, Виктор Гаврилович, вас. У меня к вам очень серьезный разговор.
— Вот как? Ну, рассказывай.
— У меня возникли небольшие трудности в аптеке, — начал Костя.
— Небольшие? — уточнил Буравин.
— Ну, если честно, то существенные. — Костя отвел взгляд.