— За что? — радостно поинтересовалась мама.
— Он со мной не разговаривал!
— Наш телефон тоже с нами с утра не разговаривал, — сообщила сыну Полина. — А потом ничего… Оклемался.
Всеобщее напряжение спало. Все засмеялись. Ну вот и решение всех проблем, можно ехать в ЗАГС!
— Кате позвони! — посоветовал Самойлов Леше. — Она там что-то чудит уже. Одна в ЗАГС поехала. Ни родных, ни гостей не пустила.
— Господи, теперь Костя куда-то пропал… — запричитала Полина.
— Да вернется. Куда он пропадет? — в который раз успокоил жену Самойлов.
Алеша ничего этого уже не слышал, потому что торопливо набирал номер телефона.
— Але? Катя! Ну вот он я! Да, дома! Ну прости! Ну… Кать… Кать… Хочешь, я на коленях к ЗАГСу приползу? Ну и пусть рвутся. Ну и пусть. — Да. Будет у тебя жених в рваных штанах. Ну в трусах так в трусах, как скажешь!
Родители слушали этот бред и счастливо улыбались.
— Уже бегу! Все, Катя, бегу. Люблю тебя. Люблю-люблю-люблю! Нет, еще больше люблю. Все, целую… Целую. Да! Люблю!
Он бросил трубку, и наступило время для прозы.
— Мамочка, костюм готов?
— Он еще спрашивает?! Дуй к себе комнату и одевайся! А то и правда на коленях придется ползти!
Алешка побежал в свою комнату, по дороге сообщая отцу:
— Пап, а тебе от Сан Саныча влетит!
— Это за что?! — не понял Самойлов.
— За то, что сына такого вырастил. Я же в самоволку ушел. Выкрал с борта шлюпку…
— Ну дела! Ах ты…
Но Алеша уже никого не слушал, он исчез за дверью своей комнаты.
Полина с улыбкой посмотрела ему вслед. Муж подошел к ней сзади и обнял:
— Прости, я был неправ. Не сдержался, потому что люблю тебя!
Хорошее время для объяснения в любви.
Маша не случайно так спешила домой. Предчувствие не обмануло девушку. Бабе Зинаиде действительно было плохо. Она сидела на полу в погребке и отчаянно боролась с болью. Неизвестно, что бы и было, не приди Маша вовремя.
После лекарства Зинаиде полегчало, и взволнованная Маша села рядом.
— Бабушка, ну что же ты? Я же тебя просила, — с упреком сказала Маша, обнимая Зинаиду.
— Да не могу я без дела, — словно оправдываясь, ответила женщина. — Скучаю.
— Ну, а теперь разве весело? Ты же совсем себя не бережешь.
— Да не волнуйся ты так, мне уже легче. Нет, правда, легче. Я как будто и встать уже могу.
— Это лекарство подействовало. А может, вставать пока не надо?
— Нет, ужа можно, — возразила Зинаида. — А подействовало не лекарство, а твоя забота и тепло.
Странное дело, но Зинаида говорила правду. Маша действовала на нее сама по себе, словно ее руки были источниками тепла и здоровья. Иногда боль уходит после легкого касания руки. Вот только чья это должна быть рука?
Уложив бабушку в постель, Маша присела рядом:
— Ты знаешь, бабушка, я прямо почувствовала, что тебе плохо стало. Хорошо, машину быстро удалось поймать.
— Ну вот, еще на частников разоряться! — возмутилась Зинаида.
— Была бы ты у меня послушная, я бы так не переживала и не спешила бы. А ты вот обещаешь отдыхать, а сама?..
Начался обычный разговор бабушки с внучкой, любящих и поэтому волнующихся не о себе, а друг о друге.
— Лежа на боку, много не заработаешь. А деньги нам сейчас очень нужны. — Зинаида снова затронула больной вопрос их материального благосостояния.
— Деньги! Бабушка, мне тебя никакие деньги не заменят. Очень тебя прошу, береги себя!
— Ладно, — согласилась Зинаида. — А в попутки ты, Машенька, все же не садись, мало ли на кого нарвешься!
И вдруг Маше захотелось рассказать о странной встрече в попутке.
— Вот сегодня на Костиного брата нарвалась.
— Симпатичный?
— Веселый очень и добрый. Он сам на попутке ехал и подобрал меня на дороге. А ведь он на собственную свадьбу опаздывал! Он моряк! Их корабль задержался в плавании.
Зинаида подумала и вдруг спросила:
— Что, и тебя подвез? Может, не сильно на свадьбу рвался?
— Да нет, видимо, просто пожалел.
— Что ж, значит, и правда, хороший парень.
— Да, бабушка? И ты почувствовала? — обрадовалась Маша. — Я сразу поняла. И еще… Такое ощущение странное… Вроде первый раз человека видишь, а как будто он очень близкий.