В два часа ночи Джекоб лежал без сна на незнакомой кровати в гостинице. Перед глазами у него была фотография Теган, выставленная на похоронах. Единственный облик дочери, который он мог представить.
Она танцует на залитом солнцем, пляже в легком платье — голубом, цвета неба. Босые ноги, загорелые руки подняты, юбка развевается на ветру. Она смеется, ее длинные каштановые волосы струятся как водопад. Глаза сверкают радостью жизни.
Джекоба поразило то, как сильно он ощутил свою связь с нею. Эта связь была видна не только в ее темных волосах, резко очерченных скулах, прямых темных бровях. Он ощущал ее в своих костях, в крови, в своем дыхании.
Конечно, он увидел в Теган и юную Нелл. В наклоне головы девушки, в форме ее длинных ног. И это сходство обратило его мысли к Нелл Рутвен, урожденной Харрингтон, и к их сегодняшней встрече. Печальной встрече после такой долгой разлуки.
Все пошло не так. Он был слишком напряжен.
За последние двадцать лет Джекоб много раз представлял себе встречу с Нелл. Он никогда специально не искал ее, узнав, что она замужем, но часто представлял себе, как они случайно встретятся. Как махнут рукой на все свои планы и отправятся куда-нибудь просто поговорить.
Будут много улыбаться и болтать без устали. Их воссоединение будет таким значительным, что время и брак Нелл с другим мужчиной потеряют всякий смысл.
— Я хочу продолжать видеться с тобой, — скажет он. Она улыбнется:
— С удовольствием.
Проблема заключалась в том, что эта фантазия основывалась на предположении двадцатилетней давности, будто Нелл ошибалась по поводу своей беременности, у нее просто была задержка. Со слов матери Джекоб знал, что у взрослой Нелл не было ребенка. Он не мог даже вообразить, что можно так распорядиться жизнью их малыша — отдать приемным родителям.
Завтрашний день будет трудным. У него были вопросы, требующие ответа, но это также будет единственная возможность войти в контакт с Нелл. И даже если это продлится всего один день, он хотел, чтобы все прошло как надо.
Было бы легче сохранять спокойствие, если бы его не преследовали горько-сладкие воспоминания об их потрясающем лете в «Ясном месяце», если бы он не помнил подробностей тех двух коротких месяцев с Нелл.
Она приехала домой из университета на каникулы и сразу же отправилась кататься верхом. После поездки на серой кобыле Мистраль девушка вошла в конюшню, где Джекоб работал. Щеки у нее раскраснелись от ветра, глаза блестели. Она была одета, как наездница из высшего общества, в бархатный жакет горчичного цвета, кремовые бриджи и коричневые кожаные сапоги до колен.
Этот наряд прекрасно сидел на ней, облегая талию и подчеркивая длинные ноги. Волосы ее струились по плечам, глаза были голубыми и ясными, как звезды. Она была прекрасна…
А дальше случилось нечто невероятное. Обычно такие истории показывают во второсортных фильмах. Но это был не фильм. Нелл подвела лошадь, увидела Джекоба и остановилась. Вместо того чтобы вежливо поздороваться, они стояли, раскрыв рты, и смотрели друг на друга. У Джекоба забурлила кровь и сердце застучало как молот.
Оглядываясь назад, он предполагал, что они разговаривали, но совершенно не помнил, о чем. Остальная часть того дня была как в тумане. Гораздо отчетливее он помнил их встречу на следующее утро.
На рассвете Джекоб отправился в конюшню и тут же заметил, что Мистрали нет в стойле. Понял, что Нелл уехала покататься ранним утром, с бьющимся сердцем оседлал другую лошадь и поскакал.
«Ясный месяц» был огромным поместьем, и Джекоб не имел представления, куда направилась Нелл, но был с самого начала уверен, что найдет ее и что она хочет, чтобы он это сделал. Наверное, шестое чувство, которым боги одаряют влюбленных, предназначенных друг другу судьбой, подсказало ему, что она будет его ждать.
Довольно скоро он увидел ее лошадь, привязанную к дереву у реки, где от гладкой поверхности воды поднимался белый туман.
— Привет, Джекоб.
Голос Нелл доносился из-за бумажного дерева, и когда он посмотрел сквозь листву, то увидел, что она сидит на ветке, свисающей над водой. Сегодня на ней была клетчатая рубашка, обычные синие джинсы и пыльные сапоги. Если бы не ее блестевшие золотом волосы, она была бы похожа на обычную девчонку из буша.
— Привет, — отозвался он, привязывая лошадь к молодому деревцу. — Ты отыскала себе хорошее местечко.
— Здесь здорово. Иди, посмотри сам. Он засмеялся и покачал головой.
— Боюсь, ветка не выдержит двоих.
— Она крепкая. Иди, река такая красивая в это время, и отсюда видно, что за поворотом.
Будто зачарованный, он не мог не ответить на приглашение Нелл.
С легкостью вскарабкался на ее ветку. Осторожно наступил на нее, проверяя, выдержит ли она его вес. Пока выдерживала, но ветка становилась все тоньше.
Нелл весело улыбнулась, блеснув белыми зубами.
Она флиртовала с ним, и ему это нравилось.
Широко расставив руки, он прошел по ветке. Из-за его веса листья на конце Нелл погрузились в воду, но она только смеялась.
— Сегодня не надела шикарные бриджи? — спросил он, подходя ближе.
Она наморщила носик.
— Их мне подарили родители на день рождения. Я надела их вчера, чтобы сделать им приятное, но почувствовала себя такой воображалой.
— У тебя был потрясающий вид, — настаивал он, подходя ближе. — Ты ведь наденешь их на скачки на пикнике, верно…
Раздался громкий треск, ветка под ними подломилась и сбросила их в реку.
Стояло лето, поэтому вода была не очень холодной. Джекоб выплыл на поверхность, поискал глазами Нелл и запаниковал, когда не увидел ее. С бьющимся сердцем нырнул в темную глубину. Где же она? Молил Бога, чтобы ее не ударило обломившейся веткой.
Снова выплыл и снова не увидел Нелл. Не пристала же она ко дну?
Джекоб нырнул еще раз, пощупал на дне траву и упавшие ветки и вынырнул на поверхность с пустыми руками.
— Джекоб!
Слава богу. Оглянулся и увидел, что она плывет к нему.
— Я тебя искала. Подумала, что ты утонул.
— А я подумал, что ты утонула. Я искал тебя.
Они поплыли к берегу. Джекоб добрался до него первым и протянул ей руку. Она с благодарностью уцепилась за нее, и они начали взбираться вверх. Когда почти поднялись, Джекоб схватился за деревце и притянул к себе Нелл.
Она приблизилась быстрее, чем он рассчитывал, и вдруг они прильнули друг к другу, и мягкие изгибы ее тела вдавились в него.
Рядом с ним оказались ее ясные глаза и раскрытые губы. Несмотря на прилипшие ко лбу мокрые волосы, она была ослепительно красива.
Она улыбнулась.
— Это новый способ познакомиться. Он бы очень понравился в клубе по общественным связям в моем колледже.
Он не очень понял, о чем она говорит, но отчетливо увидел в ее глазах приглашение. И поэтому поцеловал ее. То был не затянувшийся или чувственный поцелуй. Губы у них были холодными после купания, и Джекоб одной рукой опирался на деревце, а другой держал Нелл, чтобы она не упала.
Но до конца своих дней Джекобу не забыть тот поцелуй.
С того момента, когда их губы сомкнулись, он с восхищением ощущал вкус Нелл, ему понравился ее отклик, такой женственный и такой… правильный.
Их замечательное интимное приветствие очень быстро закончилось, он поднял Нелл над выступом берега и вместе с нею опустился на траву.
Мог бы снова поцеловать ее, но струсил, вспомнив, что она дочь хозяина, а он сын кухарки.
Они лежали в траве на высоком берегу, освещенные утренним солнцем, и Джекоб удовольствовался видом ее груди, великолепно обрисованной мокрой рубашкой.
— Расскажи мне о твоем клубе по общественным связям, — попросил он.
— Они всегда придумывают новые способы знакомства с людьми. — Нелл села и подняла волосы. — Устраивают коктейли — вечеринки, где могут познакомиться девочки и мальчики, но нам дается всего восемь минут, чтобы поболтать с каждым и рассказать о себе, — этого достаточно, чтобы понять, подходят ли люди для знакомства.
— Довольно… стремительно. Нелл застенчиво улыбнулась.
— Да нет. Ведь это всего лишь беседа.
— Итак, когда ты бывала на этих вечеринках, то говорила нечто подобное: «Меня зовут Нелл Харрингтон, мне 19, и я изучаю искусство. Люблю скакать верхом на лошади, есть яблочный пирог с кремом и сидеть на деревьях».
У нее расширились глаза.
— Откуда ты знаешь про яблочный пирог?
— Мою маму попросили приготовить его специально к твоему приезду.
— Ах, да. Я люблю Мэгги. Мама говорит, что она самая лучшая повариха из всех, что у нас были.
— Неудивительно.
И вдруг Джекоба поразила абсурдность этой встречи. Что, черт возьми, он делает, болтая с Нелл Харрингтон? Ее отец оскопит его, если только узнает.
Он вскочил и взялся за поводья лошади.
— Мне надо работать. — Если повезет, солнце и быстрая езда высушат его одежду, и никто ничего не узнает.
Нелл очень мило улыбнулась ему.
— Не думаешь, что нам надо еще встретиться? Ему надо было ответить ей отказом и изменить ход их истории, спасти себя от десятилетий тоски и страданий. Надо было к чертям убраться оттуда.
И теперь, спустя двадцать лет, Джекоб вздрагивал, вспоминая, как безумно он был влюблен.
— Посмотрю, как у меня получится, — ответил он.
Нелл рассматривала свое отражение в зеркале. Джекоб будет здесь через пять минут, а у нее ужасный вид. После вчерашнего тяжелого испытания и последующей бессонной ночи она была бледной и изможденной. Нанося крем под глазами, Нелл сказала себе, что не имеет значения, как она выглядит. Отношение к ней Джекоба давно остыло, еще до начала 21-го столетия.
Несмотря на свое вчерашнее любезное поведение, он дал понять, что винит, а возможно, и презирает ее. Нелл видела это в его глазах, слышала в голосе и, когда он обвинил ее в том, что она отдала Теган, от растерянности даже не смогла защитить себя. И теперь он получил моральное превосходство. По одной этой причине ей необходимо взять себя в руки. И надо хорошо выглядеть.
Нелл удлинила ресницы, наложила румяна на щеки и подобрала любимую помаду. Провела пальцами по только что вымытым волосам, сделала шаг назад от зеркала и глубоко вдохнула.
Косметика и волосы были в порядке, цветастый топ и синяя юбка были радостными и женственными.
— Сойдет, — сказала она своему отражению. Внешне она выглядит спокойной.
Если бы только она ощущала себя спокойной! Она была так же мало готова к разговору с Джекобом сегодня, как и вчера после похорон. Не могла прекратить думать о нем, о Теган, о Сэме. Ребенке Теган.
В голове что-то жужжало, как пчела, когда она мечется без определенной цели. В какой-то момент Нелл оплакивала потерю дочери, в другой виновато радовалась встрече с Джекобом после стольких лет, а потом ее отрезвляла мысль о маленьком внуке и таинственной необходимости что-то обсудить с Джин.
Нелл позвонила Браунам на следующий день после смерти Теган. Она была убита горем, и любое осмысленное занятие казалось ей целительным. А им нужна была помощь. Несколько месяцев назад Билла Брауна разбил паралич, и бедная Джин несла тяжелую ношу, переживая свое горе и ухаживая за мужем и за малюткой Сэмом.
Нелл сделала то малое, что могла, — пожарила цыпленка, помогла найти адвоката. Она даже присматривала за Сэмом, когда Джин занималась подготовкой к похоронам. В какой-то момент за чашкой чая на кухне Браунов она рассказала Джин об обстоятельствах появления на свет Теган.
Они вместе поплакали.
Если Джин опять нужно помочь, Нелл сделает это с радостью. В отношении Джекоба она была не так уверена.
Прошлой ночью на нее нахлынули воспоминания об ее юном возлюбленном, о реке, о бесконечных разговорах с Джекобом, о том первом утре, когда они оба свалились с ветки в воду.
Они с Джекобом даже читали вместе стихи. После первого курса в университете она безумно увлеклась Йетсом. Нелл не думала, что неотесанный ковбой может увлекаться поэзией, и была потрясена, когда Джекоб принес томик Йетса, принадлежавший его отцу.
Они читали друг другу стихи, и ей нравилось слушать низкий голос Джекоба, чувственно звучавший на фоне капающей воды и тихого пения птичек.
Боже мой! Нельзя же помнить об этом вечно. Только как забыть, если это лучшее, что было в ее жизни? В ее голове были живы все воспоминания о Джекобе Такере — о его застенчивой, серьезной улыбке, чувственной силе его тела, его мягких руках.
Когда она закрывала глаза, то видела его, лежащего на траве и глядящего на нее сквозь ресницы. Видела напряженный взгляд его серых глаз, ощущала теплоту его губ.
Нелл заставила себя открыть глаза, тряхнула головой. Погружаться в прошлое было бесполезно и мучительно.
Они с Джекобом выбрали разные пути. Она вышла замуж за Роберта Рутвена, а Джекоб приобрел огромное стадо рогатого скота. Они стали старше, богаче, умнее. Они взрослые. И совсем разные.
И тем не менее их свело вместе то же самое, что когда-то развело. Их дочь.
Зазвонил звонок, и она подскочила. Это, должно быть, Джекоб. Интересно, о чем они будут говорить до поездки к Браунам. Женщина бросила еще один взгляд на себя в зеркало.
Давай, Нелл, постарайся. Подбородок вверх, спина прямая. Улыбайся.
Улыбаться было нелегко, но, по крайней мере, она выглядела несколько решительнее, когда пошла открывать дверь.
Джекоб стоял у входной двери.
— Доброе утро! — приветствовал он ее, улыбаясь. У Нелл все опустилось внутри.
— Доброе.
Глупо, но она ожидала увидеть его таким же, как вчера: официальным, серьезным и приближающимся к сорока. Сегодня на нем были выцветшие джинсы, облегающие его узкие бедра, и синяя футболка, показывающая его мускулы. Если бы не мелкие морщинки в уголках глаз и легкая седина на висках, он выглядел бы почти как девятнадцатилетний юноша, в которого она когда-то влюбилась.
— Как чувствуешь себя сегодня? — спросил он.
— Спасибо, гораздо лучше. — Она едва не призналась, что плохо спала, но решила не слишком распространяться.
С небрежной улыбкой он протянул ей коричневый пакет:
— Кое-что вкусное из пекарни.
— Ах, спасибо. — Когда она забирала пакет, его пальцы задели ее, и от этого странный электрический разряд пронзил ее тело. Возьми себя в руки, Нелл. Сейчас не время вести себя по-детски и жеманничать.
— Присаживайся здесь, — пригласила она его в уютную гостиную. — Чаю? Кофе?
— Чай подойдет. — Джекоб проигнорировал ее приглашение и последовал за нею на кухню.
Нелл бросилась наливать воду в чайник. Так странно было видеть здесь Джекоба Такера, прислонившегося к ее буфету, со скрещенными ногами в джинсах и сложенными на груди руками.
Он с интересом огляделся. Или это был насмешливый интерес? Что такого смешного? Почему он не мог подождать в гостиной, как она просила?
Сжав губы, Нелл схватила из буфета чашки и поставила их на поднос. Бросила на него любопытный взгляд.
— Что тебя так забавляет?
— Просто я пересмотрел свое мнение о тебе. Ты не так сильно изменилась, как я думал. Вчера ты совсем по-другому выглядела в эффектном костюме и со строгой прической, а сегодня ты больше похожа на девушку, которую я знал.
Его мысли были настолько схожи с ее собственными, что она чуть не покраснела. У нее дрожала рука, когда она протянула ее к чайнику. Не обольщайся. Джекоб просто заполняет время до того, как мы увидим Сэма. Ничего больше.
— Полагаю, что внешность может быть обманчивой.
Мне тоже надо об этом помнить.
Нелл достала красивую тарелку, уложила на нее печенье, которое он принес, и поставила ее вместе с другими предметами на поднос. Обернувшись к нему, спросила:
— Не отнесешь ли этот поднос в гостиную? А я принесу чайник.
— Конечно.
Когда он вышел из кухни, она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. За ее спиной закипел чайник.
Едва взглянув на гостиную Нелл, Джекоб понял, что там нет чего-то важного, что есть в Кумалонге, его поместье в глубокой провинции. Он заплатил огромные деньги самому лучшему дизайнеру Брисбена, и она очень постаралась придать всему «мужской» характер.
— Окружение такого мужчины, как вы, должно иметь мужской характер, — настаивала дизайнер.
Он всегда жил один, часто менял женщин, поэтому «мужской» характер был вполне уместен. Но, несмотря на расходы и старания дизайнера, так называемый «мужской» характер интерьера не слишком помог ему. Его жилище не ощущалось домом, оно было похоже на фото из глянцевого журнала.
А в коттедже Рутвенов было по-домашнему уютно.
В гостиной Нелл было что-то, что приглашало его. Хотелось расслабиться, почувствовать себя как дома.
Эффект удобства дополнял свернувшийся клубочком кот, который устроился среди подушек на диване под окном.
Джекоб поставил поднос рядом с вазой с цветами на деревянный ящик, служивший кофейным столиком. Там же лежал и роман в бумажной обложке, и элегантные очки для чтения. Нелл пользуется очками для чтения теперь.
Он понимал, что это не должно трогать его, но было грустно видеть такой отчетливый знак ушедшего времени.
Кот раскрыл глаза и уставился на него, когда он уселся в одно из кресел. Почти тут же кот поднялся, потянулся и направился к Джекобу.
Как правило, он предпочитал кошкам собак и с сомнением посмотрел на животное.
— Не жди, что я дам тебе молока, дружище.
В ответ кот прыгнул к нему на колени, свернулся и замурлыкал, добавляя последний штрих к впечатлению Джекоба об уюте коттеджа Нелл.
К сожалению, он особенно ощущал этот уют. Они с матерью жили во многих домах для рабочих в отдаленных поместьях, и ему очень хотелось иметь постоянное, удобное, семейное жилище. За последние двадцать лет он несколько раз собирался жениться только для того, чтобы насладиться уютным домом и семейной жизнью. Но каждый раз его что-то удерживало.
— О боже, Амброзий, что это ты делаешь? — Нелл вошла в комнату с чайником в руках. — Извини за кота, — попросила она. — Его надо было согнать.
— Я бы так и сделал, если бы он мне надоел. — Джекоб посмотрел, как кот, помахивая хвостом, вернулся на диван. — Возможно, он принял меня за твоего мужа. Нелл странно рассмеялась.
— Вовсе нет. Роберт и Амброзий никогда не ладили. — Стараясь не глядеть на него, она провела ладонями по бокам юбки, как будто руки были мокрыми. — Как ты любишь пить чай?
— Крепкий, без сахара.
— Конечно, сейчас я вспомнила.
Говоря это, она смутилась, и он тоже смутился, вспомнив, как они жгли костер у реки, когда готовили чай в походном котелке, и тут же тушили костер, чтобы дым не выдал их укромного места.
У нее дрожали руки, когда она наливала ему чай и ставила передним кружку. Она нервничала, и ему хотелось успокоить ее.
— Замечательный дом, — заметил он. — Ты сама украшала его?
Нелл кивнула и стала сосредоточенно наливать себе чай.
— У тебя художественный вкус.
— У меня и правда кое-что получается. Работа с тканью. Я делаю лоскутные одеяла и коврики и продаю их.
— Продаешь?
— Да. На мою работу есть спрос. И я все время занята.
Джекоб еле справился с шоком. Но, возможно, нечего было так удивляться: — В конце концов, кроме слухов, которые его мать подбирала из светской хроники, он ничего не знал о Нелл Рутвен. Он всегда полагал, что она беззаботная и беспечная жена из светского общества. Одна из тех, что ходят обедать в клубы.
Но Нелл Харрингтон, девушка, которую он любил, обожала поэзию, была художественной натурой.
— Твой муж, должно быть, очень гордится тобой, — осторожно произнес он.
Еще больше нервничая, Нелл подняла кружку с чаем, потом снова поставила ее.
— Что чувствует Роберт по поводу моего творчества, не имеет значения, — тихо заметила она. — Он больше мне не муж.