- Для Виктории это имеет большое значение, - спокойно сказав Джастин. И для меня тоже.
Стивен допил бренди и решительно отодвинул стакан. Подойдя к окну, он посмотрел туда, где по другую сторону улицы простирались лужайки Гайд-парка. Перед его ничего не выражающим взглядом проезжали нарядные экипажи и фигуры всадников, совершающих утренний моцион.
- Так мы ждем вас в семь? - спросил Джастин.
Стивен вновь хотел отказаться. У него не было ни малейшего желания вести светские разговоры. Он попросту был не в состоянии это выдержать. Но он не хотел обижать свою сестру, которой почти ни в чем не мог отказать; он чувствовал, что нужно согласиться.
- Будет кто-нибудь еще?
- Честно говоря, да. Мы пригласили ваших родителей и Грегори с Мелиссой.
Скептический смешок сорвался с губ Стивена.
- Милая семейная встреча? Да бросьте вы, Джастин!
- Мне нужно понаблюдать за тем, как Грегори станет вести себя с вами среди своих. Вам не нужно будет ничего делать - только сидеть, есть и выпивать.
- А много ли подадут бренди?
- Достаточно.
Стивен сильно сомневался, что во всем благословенном королевстве найдется достаточно бренди, чтобы притупить его боль.
- Прекрасно. Буду в семь. Уверен, что вечер пройдет восхитительно.
Роскошная карета медленно двигалась по Гайд-парку; единственный ее пассажир смотрел в окно глазами, полными ненависти. "Ты снова уцелел, мерзавец. Почему ты не погиб? - Руки, обтянутые черными перчатками, сжались в кулаки. - Ты - единственное препятствие.. стоящее между мной и тем, чего мне всегда хотелось и что я заслуживаю. Больше никаких ошибок. И никаких наемных идиотов. Я убью тебя своими руками".
- Вы немного бледны, Стивен, - заметила его мать, пристально глядя на сына. - Вы больны?
Стивен устремил взгляд через стол на женщину, давшую ему жизнь, которая очень скоро забыла о его существовании, вспоминая о нем только тогда, когда ей это бывало удобно. Она была, несомненно, незаурядной женщиной, очаровательной хозяйкой дома и украшала список гостей на каждом светском приеме. Еще она была абсолютной эгоисткой, откровенно равнодушной ко всему, что не имело непосредственного отношения к ее личным интересам. Стивен знал, что ее совершенно не волнует его здоровье - разве что возможность подхватить от него какую-то заразную болезнь, что помешало бы ее светским развлечениям. Он заметил на шее у нее новое украшение - крупный квадратный изумруд в окружении бриллиантов. Явно подарок очередного любовника - муж вот уже много лет как перестал покупать ей драгоценности.
- Я чувствую себя прекрасно, матушка. Очень любезно с вашей стороны поинтересоваться этим.
Сарказм, прозвучавший в его голосе, остался ею не замеченным, чего он и ожидал, - она улыбнулась с явным облегчением.
- Готовы ли счета по йоркширским имениям? Я могу их просмотреть?
Стивен повернулся к отцу. В свои пятьдесят два года герцог Морленд все еще был высок и представителен. Седина заметно тронула его темные волосы, глубокие морщины скобками обхватили неулыбающийся рот. Таких холодных глаз, как у него, Стивен не встречал ни у кого.
- Нет. Мне нужен еще день, чтобы покончить с ними.
- Понятно. - Герцог сопроводил это слово долгим холодным взглядом, со всей очевидностью выразившим неодобрение. После чего снова занялся обедом. Казалось, перед носом Стивена захлопнули дверь.
Стивен подумал, что с тех пор, как он вернулся в Лондон, этот разговор с отцом был самым продолжительным.
- Вчера вечером в "Уайт-клубе" я услышал кое-что интересное, - сказал Грегори, которому слуга налил еще вина. - Клубная книга записей полна пари.
Стивен взглянул через стол на брата. Рассеянная жизнь сделала свое дело, оставив разрушительные следы на его красивом лице. Глаза у брата были мутные от постоянных попоек. Он уже был нетрезв, о чем свидетельствовал багровый цвет лица. Не будь Грегори таким отщепенцем, Стивену стало бы его жаль.
- А что вы слышали? - спросила Виктория.
- Говорят, что серию рассказов, появившихся в "Еженедельнике джентльмена", написала какая-то женщина.
Стивен похолодел:
- Что?
Грегори залпом осушил стакан вина, забрызгав свой галстук бургундским.
- Вы читаете "Рассказы английского капитана" X. Триппа в "Еженедельнике джентльмена"?
- Конечно, читаю, - сказал Джастин, сидевший во главе стола. - И вы их читаете, Стивен.
- Да. Продолжайте, Грегори.
Убедившись, что слушатели заинтригованы, Грегори сказал:
- Из всех авторов этого журнала X. Трипп - единственный, которого никто никогда не видел в лицо. Почему он не является членом какого-либо писательского общества? Почему не показывается ни на каких светских приемах? Вот люди и рассудили, что причина одна: автор - женщина.
- Но это, возможно, просто робкий человек, или не
мощный, или он живет очень далеко, - предполо-228 жила тихим голосом Мелисса.
Грегори уставился на жену водянистыми злобными глазами.
- Ах, какое блистательное предположение! - насмешливо проговорил он с явным сарказмом. - Просто представить себе не могу, что бы мы делали без ваших замечательных предположений.
От обиды на худых щеках Мелиссы выступили алые пятна; она опустила глаза и уставилась на свои колени.
Стараясь сохранить бесстрастное выражение лица, Стивен сказал:
- Предположения Мелиссы весьма логично объясняют, почему никто никогда не видел X. Триппа.
- Тогда объясните, почему мистер Тимоти, издатель "Еженедельника джентльмена", всякий раз заметно смущается, когда в разговоре всплывает имя X. Триппа, - с вызовом возразил Грегори. - Он бледнеет, и на лбу у него проступает пот.
Губы Стивена растянулись в насмешливой улыбке.
- Может быть, виной тому пары алкоголя, которыми вы его обдаете.
Грегори густо покраснел. Он сделал движение, как бы намереваясь встать, но Мелисса удержала его, положив руку ему на рукав.
- Грегори, прошу вас, не устраивайте сцен.
Грегори посмотрел на жену, словно хотел пригвоздить ее к месту своим ядовитым взглядом.
- Уберите руку. Немедленно.