Грегори отряхнул рукав в том месте, где только что лежала ее рука.
- Меня тошнит от ваших прикосновений. Сидите смирно и не раскрывайте свой глупый рот.
Стивен крепче обхватил пальцами свой стакан.
- Хватит, Грегори! Что же до ваших пари по поводу X. Трип-па, надеюсь, вы заключили их не больше, чем сможете оплатить.
- Вот как? Почему же это?
- Потому что я лично знаком с X. Триппом и уверяю вас: автор принадлежит к тем представителям рода человеческого, кто носит бриджи.
По расстроенному виду Грегори Стивен заключил, что тот действительно злоупотребил записями своих пари в книге "Уайт-клуба".
Однако расстройство быстро сменилось у Грегори воинственным тоном.
- Где же вы его встречали? - спросил Грегори прищурившись.
- Я не свободен ответить на этот вопрос.
- Откуда же мне знать, что вы говорите правду?
- Вы сомневаетесь в моей правдивости, Грегори? - осведомился Стивен обманчиво спокойным голосом.
Грегори нервически отвел в сторону свои водянистые глаза.
- Вы можете дать слово джентльмена?
- Разумеется, - без малейшего колебания сказал Стивен. - Я даже постараюсь побывать в "Уайт-клубе" при первой же возможности и положить конец этим вздорным разговорам.
И с беспечностью, от которой он был в действительности весьма далек, Стивен повернулся к Виктории и принялся расспрашивать ее о приеме, который она намеревалась дать, зная, что по крайней мере с четверть часа она будет распространяться о своих приготовлениях.
Сегодня же вечером он непременно зайдет в "Уайт-клуб" по дороге домой и положит конец всем этим слухам. Никто не посмеет усомниться в честном слове маркиза Гленфилда.
Впервые за всю свою жизнь Стивен понял: он рад, что у него есть титул.
- Чудесный обед, Джастин, - заметил Стивен спустя пару часов, когда друзья удалились в библиотеку.
Герцог и герцогиня уже уехали, без сомнения торопясь на свидание к своим очередным любовникам, а Грегори вышел, пошатываясь и ругая Мелиссу, кротко шедшую за ним следом. Виктория ушла к себе, сославшись на головную боль, и Стивен не мог винить ее. За обедом царила такая напряженная атмосфера, что у него самого стучало в висках.
Налив себе хорошую порцию бренди, Стивен одним глотком осушил стакан. Жидкость обожгла внутренности, разливаясь по телу блаженным теплом. Он тут же налил себе еще и отнес стакан с графином к креслу, стоявшему у камина. Графин он поставил на маленький столик красного дерева.
Джастин уселся в кресло напротив Стивена. Некоторое время оба молчали, глядя на пляшущие языки пламени.
Наконец Джастин откашлялся.
- Если вы будете продолжать пить в таком количестве, вы доведете себя до худшего состояния, чем Грегори. - Он посмотрел на стакан в руке Стивена. - А может быть, уже довели.
- Пока еще нет, но цель у меня именно такая, - отозвался Стивен.
Он осушил стакан и налил еще.
- Понятно. В таком случае, пока вы еще не напились до потери сознания, не хотите ли выслушать мои наблюдения за этот вечер?
- Непременно, хотя я уверен, что они ничем не отличаются от моих собственных.
- Например?
- Мой брат - алчный, грубый, погрязший в долгах пьяница, который, как я уверен, по меньшей мере раз десять за время обеда желал мне смерти. - Он снова выпил, стремясь напиться до полного бесчувствия. - У вас есть что к этому добавить?
Джастин покачал головой.
- Нет. - И спросил после нескольких минут неловкого молчания: - А вы не хотели бы поговорить о том, что вас в действительности беспокоит?
Комок в горле чуть было не задушил Стивена.
- Нет.
Он сделал долгий глоток и уставился в огонь. Почему, черт побери, бренди не притупляет боль? Сколько же нужно выпить, чтобы прогнать ее?
- Я не хочу критиковать вас, Стивен, но неужели вы не мажете придумать ничего лучше, чем напиваться до бесчувствия? - спокойно спросил Джастин. Учтите, убийца, кем бы он ни был, выжидает удобного момента. В пьяном состоянии вы не сможете себя защитить.
Откинув голову на спинку кресла, Стивен закрыл глаза. Крепкий напиток начинал действовать, и Стивен ощутил, что погружается в равнодушие, которого он так жаждал. Может быть, ему не полегчает от бренди, но и так плохо, как сейчас, не будет. Еще немного времени и побольше выпивки - и он, пожалуй, забудет обо всем, что причиняет боль.
- Она вам дорога. - Тихое замечание Джастина подействовало на Стивена как ушат ледяной воды. - Вот почему вы в таком плачевном состоянии.
Стивен открыл глаза и тут же осознал свое безумие. Перед ним маячили три Джастина. Стивен поспешно опустил веки.
- Понятия не имею, о чем вы говорите, - проговорил он заплетающимся языком.
- Нет, имеете, - возразил Джастин спокойно, но неумолимо. - С тех пор как вы вернулись в Лондон, вы на себя не похожи. Вы угрюмы, сердиты, враждебны и бросаетесь на всякого, кто приблизится к вам. Нельзя сказать, что до пребывания в Холстеде вы могли бы получить приз за добродушие, но теперь вы просто невыносимы.
- У меня может закружиться голова от столь цветистой лести.
- Если вам так дорога эта женщина, почему бы 232 не съездить туда и не повидаться с ней? Скажите ей, кто вы такой на самом деле. Будьте с ней честны. Если она полюбила вас, считая, что вы жалкий домашний учитель, она непременно обрадуется, узнав, что вы маркиз и наследник герцога.
- Она возненавидит меня за то, что я ей лгал, - сказал Стивен бесцветным голосом и глотнул бренди. - Больше всего Хейли уважает честность. Поверьте мне, Джастин. Ей будет лучше без меня.
- В этом можно не сомневаться, учитывая ваше теперешнее состояние. Но при этом не менее очевидно, что вам без нее никак не лучше.
- Даже если бы я хотел снова увидеть ее, я не могу. В моем теперешнем состоянии, - проговорил Стивен устало и невнятно. - Моя жизнь в опасности. Если Хейли будет со мной, это коснется и ее. Если я сейчас вернусь в Холстед, я подвергну риску все семейство Олбрайт. Если за мной будут следить, я приведу убийцу прямо к дверям их дома.
Джастин смотрел на него, и в глазах его медленно забрезжило понимание.
- Боже мой, Стивен, она не просто дорога вам - вы ее любите! Вы любите Хейли Олбрайт!
Стивен потряс головой и тут же пожалел об этом, потому что у него немилосердно застучало в висках.