— Гордость и упрямство не приводят ни к чему хорошему, — продолжил король. — Мне необходимо было пересилить себя, чтобы встретиться с твоей матерью, с тобой. Я этого не сделал, поэтому приношу тебе свои глубочайшие извинения за мое высокомерие. Будь у меня возможность изменить прошлое, я бы это обязательно сделал.
Ну, скажи что-нибудь! Кларисса не могла понять, как Джейк может молчать после таких слов, но он не проронил ни слова.
— Значит, ты уезжаешь после торжественного приема?
— Кларисса сказала? — догадался Джейк.
— Она решила, что я обязан об этом знать. Мне очень жаль. Я надеялся, что нам с тобой удастся найти общий язык, хотя я и понимал, что упустил слишком много времени. Ты должен знать, что если ты официально не откажешься от короны, она все равно станет твоей после моей смерти. Так что у тебя еще есть время подумать. Я прошу тебя: не отказывайся. Корона многие века принадлежала нашей семье.
— Но если я не хочу?
— В законах о наследстве сложно разобраться. Наша династия ни разу еще не сталкивалась с проблемой отсутствия наследника на престол. Не сомневаюсь, что министры и адвокаты отыщут правильное решение. Но я очень прошу тебя хорошенько подумать перед тем, как отказаться. Мои ошибки не должны повлиять на будущее страны. Когда я умру, обдумай все еще раз.
— Может быть, будет лучше, если Мари станет наследницей? Она выросла в Марике, хорошо знает людей, понимает, что необходимо стране, — предложил Джейк.
— Возможно. Она является прямой наследницей. Хотя у нас никогда раньше не было правящей королевы… Интересная мысль.
Они снова остановились.
— Да, пока я не забыл, скажу, зачем я тебя искал. Держи, это тебе. Раньше он принадлежал твоему отцу. Если бы ты надел его на прием, я был бы тебе очень признателен, но боюсь, что моя просьба лишь удержит тебя от этого. В любом случае он твой, и можешь делать с ним все, что захочешь.
У Клариссы замерло сердце, когда она поняла, что король идет в ее сторону, но он прошел мимо, низко опустив голову. Услышав, как за ним закрылась дверь, она покинула свое укрытие и заглянула в соседнюю комнату.
— Все-таки сказала… — сказал Джейк, поворачиваясь к ней лицом.
В руках он держал медальон, и с его руки свисала широкая красная лента. По тону его голоса и по выражению лица было трудно сказать, сердился ли он на нее или нет.
— Да, я сказала ему, что ты собираешься уехать. То, что ты задумал, жестоко. Я представляю, каким бы это стало ударом для него.
— А внешне он кажется вполне спокойным. Держится хорошо.
— Джейк, он видел за свою долгую жизнь гораздо больше горя, чем ты. Поверь мне. И он обязан держаться хорошо, ведь он король.
Джейк опустил глаза и посмотрел на медальон.
— Это официальная государственная печать — медальон для принца. Ты же принц, — мягко напомнила ему Кларисса. — Его обычно надевают на приемы и государственные обеды.
— Он сказал, что этот медальон принадлежал моему отцу.
— Я слышала все, что он говорил. И я, как и он, расстроилась. Тебе не кажется, что, если бы твой отец не погиб, они могли бы помириться? Твой отец вернулся бы в Марик вместе с твоей матерью и тобой… И тогда все пошло бы по-другому.
— Кто знает! Прошлое нельзя изменить.
— А будущее можно, — прошептала Кларисса.
Он сжал медальон в кулаке и взглянул на нее, его глаза сверкнули.
— Ты поедешь со мной в Лос-Анджелес?
Ни слова о любви, о чувстве. Зачем он хочет, чтобы она поехала с ним? Надеется, что это станет еще одним ударом для короля? Или собирается завести с ней роман?
А что потом?
Кларисса печально покачала головой:
— Мой дом здесь. В Лос-Анджелесе нет ничего дорогого мне.
— Там живу я.
— Но твоя… ваша родина — Марик.
— А я-то, дурак, думал… — Джейк отвел глаза в сторону. — Ерунда! Ты, я вижу, до конца верна этой стране и ее королю.
— Почему вы пришли сюда? Где Хью?
— В Калифорнии сейчас утро, и он захотел позвонить своим партнерам по бизнесу, чтобы обсудить с ними увиденное.
— Значит, ему поправилось?
— Он пока не хочет этого показывать, но я уверен на все сто процентов, что да. И если все обернется хорошо, он уже следующей весной приступит к строительству.
— Отель будет строить ваша фирма?
— Нет. У нас нет представительства в Европе.
— Но вы могли бы открыть в Марике свой филиал?
— Зачем мне это?
— Чтобы принять непосредственное участие в реализации проекта. Ведь это прежде всего ваша идея! В конце концов, вы теперь всегда будете связаны с Мариком, хотя и не хотите признавать очевидное.
— Жан Антуан? — спросила Жюстина, заглядывая в комнату.
Увидев Джейка, она победоносно улыбнулась и вошла.
— Не дворец, а проходной двор, — пробормотал тот себе под нос.
Жюстина окинула Клариссу недовольным взглядом:
— Ты с самого начала знала, что он не собирается оставаться! Могла бы и нам рассказать! Ты же для меня как дочь. Я до сих пор поверить не могу, что этот американец оказался для тебя дороже, чем мы! Ты же практически член семьи.
— Джейк — член королевской семьи, а я нет.
— Нет, Кларисса, ты — член нашей семьи. Даже король так думает! — Жюстина повернулась к Джейку. — Что это еще за фокусы! О чем ты думаешь? Возвращаться в Америку! Это извечное упрямство Лебланов. Немереная гордость и упрямство! Всегда хотите сделать по-своему. Уверена, что быть принцем гораздо лучше, чем работать плотником или кем ты там работаешь. Ты обязан остаться, в этом нет никаких сомнений. Неужели не понимаешь, что король не вечен. А тебе еще нужно очень многому научиться, прежде чем ты станешь хорошим королем.
— Если бы меня пригласили в Марик раньше, у меня было бы гораздо больше времени для учебы, — холодно заметил Джейк.