Граф сидел за огромным письменным столом из красного дерева. Он выписывал счета. Когда вошла Виктория, он поднял голову.
Было ясно, что Майлз удивлен ее приходом.
- Виктория, что вы здесь делаете?
Она подошла к нему.
- Я здесь для того, чтобы увести вас от нудной работы. - Виктория кивнула на бумаги. Ее голос звучал весело, по крайней мере она надеялась на это.
Грейсон откинулся в кресле.
- Интересно.
- Я подумала, что мы с вами можем взять экипаж. Я знаю восхитительное место за городом. Мы можем там позавтракать.
- Сегодня?
- Да.
- Почему? - В его голосе не было насмешки, только любопытство.
- Потому что сегодня чудесный день. Судя по выражению лица Майлза, девушка едва ли его убедила.
- И потому что я... я хотела бы провести его с вами. - И это она называет утонченностью! Виктория злилась на себя. Но отступать было некуда.
Майлз смотрел на Викторию. Никогда раньше она не замечала, чтобы он так на нее смотрел. В его глазах что-то вспыхнуло. Граф отложил в сторону перо, поднялся и подошел к жене. Сердце готово было выскочить у нее из груди.
Время для Виктории остановилось, ей показалось, что это мгновение длится бесконечно. Майлз открыл рот, собираясь что-то сказать.
Но в этот момент вошел Нельсон.
- Ваша светлость, приезжали от портного. Он спрашивает, можно ли ему заехать сегодня днем.
- Лучше завтра. - Сердце Виктории замерло в груди, потому что Майлз пристально смотрел ей в глаза. - Сегодня я занят.
***
Несколько часов спустя они отдыхали в тени раскидистого дуба после обильной еды, которую упаковала для них кухарка. Виктория сидела на мягком, расстеленном на траве одеяле.
Далеко впереди были видны маленькие домики. А за ними - лес. Виктория вспомнила: когда мама была жива, они часто приезжали сюда. Девочка сразу бежала в поле, рвала цветы и приносила букет маме.
Майлз лежал рядом с женой, приподнявшись на локте. Он снял шейный платок и сбросил куртку. В сапогах, плотно облегавших бриджах и белоснежной рубашке граф выглядел очень элегантно. Беседа, подобно протекавшему поблизости ручейку, была неспешной.
- Около Линдермер-Парка есть место, очень похожее на это, - тихо проговорил Майлз.
- Линдермер-Парк?
- Это мое поместье в Ланкашире.
- Ланкашир! Как это далеко от Лондона! Я не знала, что у вас там поместье.
- Я провожу там большую часть года. Обычно я приезжаю в Лондон примерно на месяц, по делам.
- Ну, я, конечно, понимаю почему. Временами Лондон становится очень утомительным. - Виктория поморщилась. - Летом здесь жарко. А зимой так тоскливо и холодно.
Майлз ничего не сказал.
- Итак, - беспечно продолжала она, - если бы вы сейчас находились в Линдермер-Парке, чем бы вы занимались?
Улыбка тронула губы Майлза.
- Вполне возможно, я бы скакал по полю в поисках пропавшей овцы. Виктория рассмеялась;
- Вы? Я не могу представить, как вы гоняетесь за овцой.
- А я представляю, как вы в шелках и лентах блистаете в свете и в вашу честь поднимают бокалы.
Голос Майлза был тихим и безрадостным, Виктория внимательно посмотрела на него.
- Майлз? Что случилось?
На его губах играла едва заметная улыбка.
- Ничего, Виктория. Не нужно беспокоиться. Виктория решила, что здесь что-то не так. По лицу Майлза нельзя было понять, в чем. дело. Но девушка чувствовала, что настроение мужа изменилось. Осторожно она дотронулась до рукава Майлза.
- Майлз, - тихо попросила она, -- если вас что-то беспокоит, я хочу, чтобы вы мне рассказали. Он взглянул на руку Виктории, затем ей в лицо.
- Вы действительно этого хотите, графиня? .- Майлз медленно приподнялся. - Что бы вы сказали, узнав, что я испытываю вожделение к своей жене сейчас? В этот самый момент.
На губах Виктории заиграла улыбка.
- Я бы сказала... вам больше не нужно испытывать вожделение.
Тут же Майлз заключил ее в объятия и крепко прижал к себе. Глядя на Викторию сверкающими глазами, граф спросил:
- Вы представляете, о чем выговорите? Вы представляете? Виктория провела рукой по его груди.
- Да, - прошептала она. - Да. Казалось, что прогремел гром. Майлз дотронулся губами до рта Виктории. И это было именно так, как она себе представляла. Его поцелуй был неистовым. Однако девушка испытала дивное ощущение. Она чувствовала его необузданную страсть, желание обладать ею. И она хотела этого. Сердце ее ликовало.
Она прильнула к мужу. Девушку охватила странная дрожь. У нее заболели груди. Тонкие мужские пальцы проникли за декольте. У нее чуть не остановилось сердце. Но Виктория не отстранилась.
Подушечкой большого пальца Майлз лишь слегка дотронулся до ее груди.
Виктории показалось, что в том месте, которого он коснулся, вспыхнуло пламя. Но теперь она знала, чего так страстно жаждет. Время остановилось, пока эти дьявольские пальцы дотрагивались и дразнили то один сосок, то другой.
"Майлз, - думала юная графиня. - О Майлз..."