Три книги об одной потрясающей женщине и её любимом мужчине, для семейного чтения. У каждой своё название. В каждой живёт своё время. Но все они объединены одним — "Люлю и Маршал или сколько живёт любовь". Рабочее название книги: "Шкала любви". Я предоставляю читателям возможность самим выбрать название. Мне нравится и одно, и второе. Полагаюсь на ваш выбор. Прототипом послужили реальные люди и судьбы.
От автора:
Женская история. Прототипом героини послужила судьба Юлии Петровне Рокоссовской. Книга о женщине тайне, загадке… Ей приходилось стиснув зубы бороться с проблемами порождёнными и выставившими счёт войной. С сумасшедшим натиском сходившей с ума от желания получить в свою собственность Рокоссовского Валентины Серовой. Крутиться, чтоб не попасть в жернова системы. Быть выше и разумней людской зависти и сочинённой беспардонностью лавиной бредней. Принять и пережить его фронтовой "матрас", безумную идею иметь сына любым путём. А главное не испепелить в той борьбе ЛЮБОВЬ. Эта женщина была красива и нежна даже тогда, когда жёсткая рука судьбы отхлестала её кнутом. Она умела радоваться победам и принимать поражения. Сильный дух в маленьком теле. О силе этой маленькой женщины мало кто догадывался. Пряча её под улыбкой, она в своих крошечных ручках твёрдо держала покой семьи.
Три книги о ней и о нём. О их пути в радости и бедах… Мне очень хотелось найти грань между истиной и ложью. Показать какими увидела их я, а не только повторить то, что думают или слышали о них другие. Это не просто. К сожалению как свет далёких звёзд — правда всегда доходит с опозданием. А может правы те кто считает, что правда и ложь едут по миру на одном колесе. Всё может быть. Катят себе, а никому и невдомёк. Наверное, это один из последних романов о том времени и войне. Предполагаю, что могут быть возражающие и недовольные, но когда-то она должна была появиться не всё ж "воробушке" чирикать… Каждый год на 9 мая запускаются на телеэкраны часовые фильмы про "матрас" маршала. Создаётся впечатление, что Победой мы обязаны именно ей. Героический подвиг русского солдата сторонний вопрос, ну а маршал был в её тени вообще пятым углом. Любители жареного явно перестарались. Нас просят поплакаться над её ангельской внешностью и несчастной судьбой. Такая себе невинная овечка. Как будто под маршала она легла не добровольно и таскалась за ним до последних дней войны не по своей воле, а чисто с жертвенной целью или по принуждению… Тыкалась же в его жизнь зуботычиной исключительно с благородной миссией. Нам с надрывом рассказывают о её безмерной любви к маршалу. Выдумка. Ложь! Настоящая любовь, как и настоящее горе не громкие, эти чувства не выставляют себя на показ. Они жертвенны. Любящая женщина никогда не потащит письма на прочтение в музей и общественность. Она уносит тайну в могилу. Хочешь, нет, а задумаешься — кому и зачем нужно выпячивание этого постельного объекта. Кроме икоты такая лирика и кино ничего не вызывают. Мужик потешился и Бог с ним. С чего уж так под увеличительное стекло-то класть. Для меня и большинства женщин интересна другая женщина в его жизни — Юлия. Эта женщина и их любовь стоят того. О ней будто бы всё известно, но в то же время — никто не знает ничего конкретного. Жена Рокоссовского. Жила и жила себе… Всё так и не так. Она намного больше, чем просто красавица. Не только красива, но и умна. Женщина тайна. Это очень интригующее сочетание. Сейчас слышится в её адрес, мол, курица, проворонила Серову и Таланову. Соглашусь, ей впору тогда было жаловаться, требовать развода и поддержать организованную Мехлисом травлю против него. Но эта умная и сильная женщина пошла иным путём, заявила всем и власти, что измена мужа касается только её и ей решать и она решила разрешив ему отношения. Она дала понять сплетникам и системе, что это только её дело и дома сама с ним разберётся. Для неё то решение далось не просто и держало душу в морозе всю жизнь. Она была необычной женщиной. Многие его знакомые ему завидовали и в открытую заявляли, что с удовольствием поменялись бы с ним местами. Ведь другой такой женщины как его Люлю больше нет. Он улыбался и прожил с ней до последнего своего вздоха. Их судьба и отношения удар по скептикам утверждающим, что любовь живёт максимум 3–4 года. К тому же вопрос борьбы за мужчину никогда не потеряет остроту и актуальность. Значит, книга нужна. Ведь истинное чувство и охотница до скончания земного века будут скрещивать копья. Не хотелось бы, чтоб побеждал расчёт, и не важно в каком цвете, упаковке и под каким соусом он представлен. Мы растеряли за последние годы много ценностей, страшно, если в тот список попала и Любовь.
У военных лучше всего характеризует мужчину та женщина, которая рядом с ним. Я знаю о чём говорю, сама прошла это. А любить — значит, наступать на своё "Я", жертвовать собой, что не всем дано и не все умеют. И здесь под каждым словом могу подписаться. Брак — это каждодневная жертва двух друг другу. Хочется нам или нет, а это так. Так же говорит и Библия. Так хотели бы прожить многие. Так жили они. Они не просто любили, а были созданы друг для друга — это вершина взаимоотношений мужчины и женщины.
А вообще, как говорится: не знаешь, что найдёшь. Вот и меня: жизнь, волей случая, подвела к портрету, невысокой слабой женщины, чья сила была совершенно в ином: умении: любить, терпеть и ждать. О силе этой женщины будет знать вся страна. Неофициально, шёпотом, но говорить и говорить до сих пор… Она не стремилась к этому и не хотела, скрывая от всех своё счастье и свою боль, жила тихо, только другая женщина или система, легко эгоистично втоптав её любовь и семью в грязь, постаралась об этом. Никто никогда не слышал стона или крика о помощи от неё. Она стиснув зубы, перешагивала пороги и сносила пинки, что выставляла ей судьба и шла вперёд, не портя жизни ему и по возможности живя сама. Тысячи женщин после войны и до наших дней преклоняются перед её умом, дальновидностью, терпением и талантом быть женщиной, женой и матерью. Даже самые близкие не знают чего стоило хрупкой и вместе с тем сильной женщине пожертвовать своим Я, мы можем только догадываться. Война уходит в прошлое. Уже мой сын, а мы дети родителей прошедших войну, не знает, кто такой Рокоссовский, а за нами пойдёт вообще беспамятство. В военных учебниках и учебниках истории дети будут читать мало интересующие их фамилии и всё. Талантливый полководец уходит в прошлое, забираясь на книжные полки военных вузов. А вот миф о его жене и её способности любить, таланту быть женщиной, останется навсегда витать в женских головках, дабы семья и любовь вечны и потом, женщины никогда, ничего не забывают. Так уж они устроены и в этом тоже их сила. Каждый год пробивается сквозь морозы и снега к нам весна, цветут ландышами сердца, сливаясь в едином порыве любви, гремят грозы измен и льются, льются дождями обиды. И тогда рвёт на части сердце вопрос, как жить дальше? А эта хрупкая женщина на многие, многие годы пример и подражание в обыкновенной бабьей, такой нелёгкой и со всех сторон не благодарной жизни. Маленькая женщина в борьбе сама с собой и обстоятельствами нашла ответы на все вопросы, сохранила семью, будущее своим неблагодарным внукам и правнукам великой ценой. Ценой своего кровоточащего сердца. Ведь женщины не умеют прощать, это миф, иллюзия, сказка для мужчин, чтоб им легче жилось. Они отрывают кусок от своего сердца, причём наживо, без наркоза, и потом живут всю жизнь с кровоточащей раной. Кто бы знал, что рядом со шкалой любви надо рисовать вторую-шкалу терпения. Жаль, что никто не говорит нам в начале семейного пути простых слов- дорога покоряется терпеливому. Терпи и ты свернёшь горы. Только это не так просто — терпеть-то, когда слышим: люби в первую очередь себя, живём один раз, жизнь коротка и т. д. Другое время, иная мораль. В чести бесконечный поиск. Но это неправильно.
Про неё не снято фильмов и не написано книг, а если её имя появляется в статье, то обязательно с одной лишь целью — пнуть её побольнее. Это так просто. Нет её, нет Ады. Миру с восторгом подаётся тип легкодоступной женщины "воробушка", а как же "бабочки" у нашего времени в цене и делается небольшая уступка Юлии Петровне. Её ум, порядочность и бескорыстная любовь к мужу подвергается насмешке и недоверию. Это неправильно и неправда. Она не расчетливая, бесчувственная кукла и уж точно не камень. Просто жила в рамках отпущенной ей природой и подаренной родителями нравственной стойкости, позволившей сохранить ей в себе родник чистого и прекрасного. И не просто сохранить, а напоить им своих близких.
Я не меняю имена, фамилии, лишь Рокоссовского заменю на Рутковского, Серову на Седову и Симонова сделаю Сироновым. Это не биографическая рукопись, а женский роман. Близкий к истине, но с небольшими смещениями во времени и роман. Страницы книг, написанные им и о нём, рисовали Маршала героем, гением войны, но не мужчиной и отцом. Решила не повторяться. О боях и сражениях описали всё другие и он сам, причём правильно и с толком, да, и читать это мало кому сейчас интересно. Война убивает, а надежду и жизнь даёт женщина. Я писала о женской мудрости, она берегиня семьи. Писала о любви, хотя и про сражения немного тоже. Без этого ни о нём, ни о их любви не расскажешь. Ведь именно там собака прочности их чувств зарыта. Писала на одном дыхании, проводя материал через своё сердце. Это страшно тяжело. Я прочувствовала и пережила всё, через что прошла эта женщина, на себе. На собственном сердце поняла, как оно любило, кровоточило и терзалось у неё. Как стонала захлёбываясь болью её душа. Меня скручивало от чужой боли, страшно подумать, как с этим жила она? Иногда хотелось всё бросить. Говорила себе: "А ну его на фиг! Пусть прошлое само позаботиться о себе, какое мне дело до чужого праха", но словно неведомая сила, открывала второе дыхание и водила моей рукой, продолжая писать.
Это роман. Роман о долге и любви. Все говорят: люблю, люблю. Но каждый вкладывает в это слово свой смысл. Для каждого она своя. Это говорит лишь об одном. У любви есть шкала, и она у всех разная. Роман для всех, кому интересна женская душа и знаком мужской эгоизм.
http://samlib.ru/s/surskaja_l_a/
Вот и всё, вот и кончилась война, кончилась, кончилась, кончилась… Ей казалось, что об этом пело всё: ночная тишина и даже воздух. Навоевались все и ночь и день… а теперь отдыхают. И будут отдыхать долго, как после тяжёлой и длинной дороги.
Сна не было. Почти совсем. Одни обрывки воспоминаний туманят голову мешая заснуть. Сначала не понимала почему. Ведь всё плохое давно позади. Потом, когда выползла застрявшая в сердце обида и снова заставила переживать её, непростимую, поняла в чём собака зарыта. Ей никогда не найти утешение. Смерть настигает раз, отмучился и всё, а эта пытка терзает душу, сердце, тело всю жизнь. Ведь режешь себя каждый раз по-новому. Почему же та чёртова обида так цепко в ней сидит. Ведь это случилось так давно и не изменило её жизнь. Или всё же изменила? В любом случае, зачем раздувать из мухи слона. Такая старая, бестолковая история. Она мечась по подушке злилась на себя, свою несчастную голову, зачем ей непременно всё нужно помнить, сердцу болеть, а душе маяться… Ведь дай волю и тоска-кручинушка в раз загрызёт. Тупая боль выпущенная на свободу, заполняет тело уничтожая радость и мешая жить. Естественно, её не просишь в гости и не ждёшь. Она появляется не званной. Объявляется себе в груди вроде болевой точки, жмёт и саднит. "Господи, пожалей меня! Не надо", — умоляет она невидимого но всесильного защитника, но поздно. Идёт стремительное освоения пространства.
"Всё будет хорошо, — прошептал он ей на ушко при прощании. — Обещаю". Тогда смущённая, скрывая неуверенность, она старалась не смотреть в его глаза. Он, конечно же, понял это, потому что взяв ладонями её лицо и принуждая встретить свой взгляд, повторил: "Обещаю!" Ей сделалось тревожно и счастливо. Она зная что её ожидание будет мучительным, но чтоб скрыть тревогу, всё же улыбалась. У него эта её улыбка вызвала желание накрыть подрагивающие губки жены своими, что он и сделал. "Как он красив в счастье!" — зашлось в восторге её сердце. Ещё бы, ведь он достиг всего к чему стремился. Он вышел из войны и этой беды победителем. Юлия тоже… Только вот её глаза не горят фейерверком и навряд ли теперь уж когда-нибудь заискрятся. Противостояние системе, молоденькая дрянь и его эгоизм сделали её публичным посмешищем. Попробуй забудь, переживи это… Но боль и страх можно обуздать, если переключиться на поиск решения. Она нашла в себе силы бороться и противостоять этому чудовищному натиску. И не просто бороться, а выиграть навязанное ей сражение, только вот сражение с собой благополучно проигрывает… Не получается выиграть у себя никак. Вонзившаяся в сердце огромная булавка не давала распрямиться и вздохнуть в полную грудь. Она сто раз обещала себе и приказывала: выкинуть то дерьмо из головы и забыть, но стоит ей вспомнить… и весь договор с собой летит к чертям, окатывая душу тупой болью. Он уехал, а она всё стояла и стояла не отрывая глаз. Ведь человек полагает, а Бог располагает. Что ждёт её при его возвращении- конец или продолжение? Ведь ситуация сложилась не однозначная.
Обострённый темнотой и одиночеством слух, улавливал ночные таинственные шорохи, вздохи, скрипы. Поёжившись вздрогнула. Стало немного не по себе. Встала, открыла створку и забралась на подоконник. Тёплый ветерок, беспорядочно шевеля путал волосы. Но поправить не хотелось. Летняя мирная ночь хозяйничала над городком. Небо глазами мерцающих звёзд смотрит на землю. А на ней всего хватает, только успевай пригоршни подставлять для хорошего или вытираться от грязи и плевков. Миг вспышки. Она замерла. Летела звезда. Оторвалась и падает, оставляя за собой яркий, словно искра след. Она помнила, как говорил ей в детстве отец, что это происходит от тоски по человеку, который уходит из жизни. А зажигаются звёзды от радости прихода в мир новой жизни. Нежная пахучая свежесть забираясь в открытые окна в гости кружила умы. Юлия запрокинула голову рассматривая в отблесках луны ползущие по небу тенёта облаков. Куда они? Наверное, в Москву. По крохе соберутся в тучу и оросят слезами праздник. А здесь тихо и тревожно. Теплые, нежные чары ночи взяли и её в оборот. "Мне этого ещё только не хватало!" Приглушив стон, прикрыла створку и легла опять. Конечно, не уснуть, но так хоть не слышать и не хватать ртом этого рвущего душу безумия. И всё же как пережить эту длинную предлинную ночь в ожидании нового дня?
А память, помахав отлетающим на парад рукой, нырнула в другой омут. "Для женщины: главное опередить выгнав мужика, пока он сам не ушёл", — всплыл разговор двух ей не знакомых женщин. Зачем он ей этот чужой разговор, ведь совершенно не нужен, а держится в голове. — Вот ведь как браво рассуждали. Наверное, запросто и правильно, если у тебя он пятнадцатый. И переживаешь ты каждый пинок по мужику так себе. Клин клином вышибают и привет горячо любимый! Конечно, что-то, где-то шкворчит, но не смертельными пулями. Как у всех. Тогда самое время изображать гордость, презрение и прочую чушь и топать искать другого. А вот что делать тем, в кого стрела попала одна и на всю жизнь. Как жить таким ненормальным?
Небо чуточку светлеет. Уже в одном месте даже различается тоненькая светлая полоска горизонта, а над ним смутные очертания облаков. Теперь с каждой минутой ближе к утру и к Костику. Надо потерпеть. Она потерпит.
Юлия, чтоб не мучиться бессонницей, встала рано, распахнула окно, к тому же захотелось встретить рассвет и первый лучик мирного солнца. Вот и всё! Вот и всё! Война- это уже прошлое, история. Уберут с полей боёв покорёженное железо. Зарастут окопы и траншеи. Люди посадят в них кусты сирени, яблони и будет сад. Отплачут по убитым и погибшим. Построят вместо разрушенных новые города и родят детей, мирных послевоенных… Этот день наверняка для миллионов начнётся необыкновенно. Поколения должны всегда помнить, за что шла такая кровопролитная война. А шла она за жизнь и всеобщее счастье на земле. Москва поклонится павшим и просалютует победителям, они сегодня пройдут по главной площади страны победным парадом. Там Костя. Это его день и его триумф.
Ещё бледное от такого раннего подъёма солнце вывалилось из-за облаков плотно сидящих на верхушках деревьев. Юлия любила эту пору. Ещё всё спит и видит сладкие предутренние сны. Она подставила ладони и словно поймав в них первые лучи отёрла ими лицо: "На новую жизнь!"
Он в Москве, а Юлия осталась в Легнице. Говорят, что город назывался Лигниц, а потом стал Легницей. В этом уцелевшем городе расположился штаб Северной группы войск. Почему осталась? Знала на все сто, что соперницы в Москве пока нет. Барышня ещё надеется, что маршал оставит её на правах любовницы около себя. Юлии уже рассказали об этом. Всё просто. Юлия взяла на вооружение тактику главнокомандующих: хочешь победить противника, изучи его! Вот она и изучила её от корочки и до корочки. Она должна быть уверена в том, что "воробышек" больше никогда не появится в её жизни и её семье и счастью не угрожает воробьиное чириканье, а будущее с ним будет навечно принадлежать ей, Юлии. А если точнее — им с Костей двоим.
Сначала, Юлия собиралась поехать с ним. Ей очень, очень хотелось. Всё-таки такой день. К тому же, он просил и уговаривал. Она его понимала: не терпелось похвастаться. Хотелось, чтоб полюбовалась им, погордилась. Самой мечталось просто посмотреть в те минуты на него… Чувствовала — они непременно должны были в тот миг быть вместе. Опять же, риск всё-таки был… Никто на этом свете никогда не может гарантировать эти сто процентов. Да и умный боец никогда недооценивает противника. А ещё, жизнь любит преподносить сюрпризы, особенно Юлии. Она вспомнила с десяток причин убеждающих её в поездке. Ей и сейчас не легко. Не легко потому что всё может в одну минуту измениться. Молодая женщина над стареющим мужчиной всегда имеет власть, а что если Рутковский не устоит… Она вспомнила те дни, когда услышав очередную грязную новость, которая ранит страшнее, больнее, чем смерь, леденела душа. Смерть, конечно страшна, но отплакали, похоронили и забыли. А вот раны? Раны бывают разные. Одни заживают и напоминают шрамами, другие убивают всю жизнь: медленно, болезненно, страшно. Вот и эта, Юлина, тоже из таких. Этот прокол будет подтекать кровью вечно. Металлический холод сковавший грудь не растопить никаким огнём. А то что она сделала потом, по доброй воле на глазах миллионов людей уничтожив свою гордость и самоуважение, спасала свою семью и любовь добровольно пойдя на его связь с "воробушком", запеклось в ней кровью. Кто-то презрительно поморщится, мол, гордость… Это важно. Ей нельзя бросаться… Она согласна с таким утверждением и не собирается возражать. Это действительно потрясающее чувство особенно в любви, но не всегда умное и правильное. Самоуважение в любви такой же коктейль. Она ни о чём не жалеет. Только вот но… Оно мешает жить и чувствовать себя счастливой, в ней словно умерло солнце. Как бы хотелось, чтоб это был только сон. Почему любовь мужчины и женщины совершенно разная. Почему он принял её жертву, предав доверие и разрушив мечты. Ведь случись выбирать ей, она бы никогда не пошла на такое. Ни за что не приняла такой жертвы. А он пользовался… Да ещё использовал такой неудачный выбор… С тех пор Юлия самоотверженно играет роль женщины с завидным запасом самообладания и терпения. Её плечи непрерывно расправлены, а подбородок вскинут вперёд. Но это не просто. Оно даётся ей с кровью. Она со всеми и каждую минуту старается держать собственные эмоции под замком. Удастся ли проделывать этот трюк так же талантливо до конца жизни. Погружённая в невесёлые мысли она забывшись чертила пальцем круги на скатерти. Мысли внесли опять в заколдованный круг. Предположение того, что "воробушек" может быть уже в Москве, и что-то соберётся предпринять, лишало покоя. Похоже эта её война не кончится никогда. Ей придётся воевать и воевать. Пусть так. Она знает за что воюет. Наверное, это было написано на её лице. Потому что Ада, обняла и сказала:
— Мамуля, не волнуйся. Я поеду с ним и не спущу с него глаз. Опять же Хелена с нами. К тому же займусь её адресом. Теперь я узнаю о ней всё что захочу. Жаль что её, как ценного языка, не взяли в плен во время боевых действий.
Юлия всё ещё витая мыслями в своём, обомлела. "Этого ещё не хватало!"
— Господи, что у тебя за шутки. Зачем она тебе нужна? Выбрось это из головы. И упаси тебя бог, сказать что-нибудь Хелене.
Она старательно, чтоб не дёргалась Ада, делала вид, что спокойна и ни какой "воробушек" её не интересует. И вдруг, здрасте вам…
Юлия с первых дней жизни с ним по военным городкам взяла за правило никогда не выяснять ни с кем отношения и вообще не замечать людской злобы и ненависти. Она заметив фальшивые улыбки и злобное шипение за спиной, не отчаивалась и не терялась, а приняла на всю жизнь самое верное решение — не замечать. Это помогло ей избежать многих неприятностей. Скандалами ничего не добьёшься. Измучишь себя, втянешь Костика… Лучше перетерпеть. Это трудно, но возможно. Ада была другой… Считала тоже по-другому, заявив ей:
— Я помню в каком отчаянии была ты, как страдала я… Этой дряни нет прощения. Хоть я и не взрослая ещё женщина, но многое поняла: любовь жертвенна, она не брызжет слюной. И не смотри на меня так непонимающе сурово. Таких хищниц лучше держать под колпаком. Я не хочу терять отца. Веры у меня в то, что она угомонится нет. Уж слишком настырно и широко она шагала. А мужчины, как выяснилось, слабы даже самые сильные.
Юлия, чтоб не заводиться, поднялась и залив молотое кофе кипятком принялась варить. По кухне распространился волнующий аромат, располагающий к раздумью и беседе. Понятно, что Ада просто обожает Костика. Да и как можно не любить этого обаятельного, элегантного и красивого мужчину с придающими ему мужественности седыми висками! Или как можно отказать ему в уважении, если учитывая бесконечность его доброты, каждый кто обращался мог рассчитывать на его сочувствие. Он был устроен так, что всегда в первую очередь думал о других и лишь потом о себе. Он был живым воплощением тех замечательных качеств, которые любая женщина смеет надеяться встретить в своём Рыцаре и каким хотела бы она видеть мужчин. Юлия улыбнулась своим мыслям. Все его тёмные стороны, это только её удел и она сохранит их в тайне.
Ада слишком горяча. Это не такой уж большой грех, но с ней надо быть всегда на чеку, сдерживать. Тем более в плюсе с эгоизмом это может принести ей и им неприятности. Дело не только в молодости. Скорее в характере. Дочь не переубедишь и не остановишь. Она копия Костика. Теперь у Юлии появилась ещё одна причина для беспокойства. Вдруг "воробушек" каким-то чудом окажется всё же в Москве. Или Косте стрельнет в голову пойти к ней, а Ада подкараулит. Так сказать постарается с пылом прояснить обстановку. Он умоется стыдом. У неё не закрадывалось мысли, что ему нужна она, но вот предложить помощь, он может потащиться. От волнения у Юлии холодеют пальцы. Чтоб скрыть своё состояние она разлила по чашкам кофе и принялась греть ледяные руки. Оставить дочь возле себя и не пустить с отцом, она тоже сейчас не может. Услышав про соблазнительную перспективу попасть на парад, дочь парила от счастья над житиём — бытиём. Эта новость повергла Адку в состояние неописуемой радости, тут же отразившейся на её лице. И вот сейчас отобрать у неё это… Юлия не в силах. А контролировать ситуацию с "воробушком", она может только одним способом — самой предложив ему оказать помощь даме. Так попозже и сделает. А сейчас придётся всё же ехать с ним составив компанию. Но это контроль за ним, до такого Юлия опускаться не хочет. Что же делать? Разлив опять кофе по чашкам, она вновь присела к столу. В звенящей тишине, нарушаемой позвякиванием ложечки и хрустом на зубах Ады печенья, раздумья не отпускали. Пили молча. Мысли ухватив конец потянулись вновь. Да нет, не должен он сглупить… А вдруг? Метание и страх душили её. Она поняла, что от этого уродливого недоверия ей не избавится никогда и бороться с ним можно только одним способом — положившись на судьбу остаться дома. Правду ни ему, ни дочери она сказать не могла. Но выкручиваться не по её характеру, сразу красят в разные цвета краски и бросает в пот. Она почти стонет: "Нет на свете более противной обязанности как обязанность врать". Но куда деваться… Боль не ушла, она оказывается рассосалась по всему телу. Заползла в каждую клеточку, волосок и затаилась там. Ясно, она будет держать её до гроба и надежды избавиться от неё, у неё нет. Здесь Нина права, её зароют вместе с Юлией. Этот бездушный "воробушек" изломал её душу, поселив в ней ревность и недоверие, каким никогда там не было места. Они оба оказались с Костей не из тех людей, кто живёт легко и ко всему относится играючи. И вот теперь страдали. Причём усердно пряча друг от друга те мучения. Он за свою слабость, она за причинённую ей боль. Пожалуй, так трудно, как в той ситуации ей ещё никогда не было… И всё же она переборола себя, заткнула своё хотение и осталась. Надо сказать, ей далось это нелегко. С ним улетела Ада. Наверное, правильно говорят, что жизнь надо самому выстраивать, но правда и то, что как бы ты не пыхтел стараясь, что кому предназначено, то и получишь. Юлия полагалась на судьбу. Хотелось думать, что судьба приготовив ей в юности подарок не отнимет его. Тогда то испытание было задумано для них, они прошли его каждый в своей роли… Это хорошо, что она нашла в себе силы не сосредоточиваться на этом ужасном отрезке их жизни. Он ушёл вместе с войной и теперь им предстоит, как и всей стране зализывать раны и строить новую жизнь. Юлия отнесётся к этому, как к ране войны. Слава богу, все остались живы и никто не погиб. Вот только эта рана… Правда, кровоточащая всю жизнь, но рана, а не смерть… Хорошо что её от той мерзости отвлекают всё время всякие другие дела, которыми нашпигована их жизнь, иначе можно сойти от дум и боли с ума, доведя до сумасшествия всех рядом с собой. Она боролась с собой, пытаясь найти убежище, щель в которые можно было бы затолкать нравственные муки, не давая сожрать себя боли, хватаясь за соломинку стараясь жить. Вот ведь выйдя из "крестов" он сказал: — Одним целым пара становится пройдя воду, огонь и медные трубы. Водой — была тюрьма, Огнём — война. Два препятствия позади. Остались медные трубы. Испытание славой, должностью и ошибками. Возьмут ли они с Костей этот рубеж…
Она отхлебнула холодного кофе и поставив чашку обратно на блюдце виновато посмотрела на рисующую ложечкой по скатерти круги дочь. Та не спускала с матери тревожных глаз. Юлия выругалась про себя и улыбаясь подтверждая своё решение, сказала: — Готовься ты едешь с папой. Моё решение остаётся в силе.
— Ура!
Адка всей своей мощью навалилась на неё с объятиями. То что принесло радость Аде, расстроило Рутковского. Но Юлия не могла иначе. Она должна выиграть войну с собой. Все думали: вот война закончится и заживут как прежде, той жизнью, на которой случился обрыв. Нет, не получается. Та жизнь осталась сном, розовым туманом. Придётся жить новой и разгребать те завалы, что обвалила война. Решать те проблемы, что она поставила и накрутила.
Похоже, с победой расслабились все, даже природа. По небу ветер толкает ленивые облака. Солнце, тоже ленясь ползёт за горизонт. Всё обещает завтра хороший день. Победа. Не стреляют. Как всё же здорово, что каждый может планировать себе это завтра.
Рядом с городом аэродром. В одном из ангаров к возвращению из Москвы сводного полка, принимавшего участие в параде, организовали выставку трофейного оружия и имущества захваченного в боях. Городок быстро разрастался за счёт прибывающих к месту службы мужей, семей офицеров и старшин. Пока не было Кости, она с трудом заставила себя выбраться из дома. Нашла вескую причину. Встала, умылась, приняла холодный душ, причесалась и накрасилась. Учитывая, что со дня их отъезда напряжение не отпускает её, не могла есть, спать, теперь еле таскала ноги… Но справилась и с ногами, куда им деваться пошли раз приказала. С группой женщин съездила, развеялась, посмотрела эту выставку, было весьма интересно. Это только легко сказать "развеяться", а думы держа в клещах сердце не отпускали… Завтра прилетит… Как бы дождаться этого завтра и не сойти с ума. Говорят, если научиться правильно плакать, то боль найдёт для себя канавку выходить. Может быть, может быть… Но Юлия не смогла научиться этому и боль стала частью её. Она придвинула к себе его фотографию. Поцеловала. Обвела пальчиком контуры любимого лица. А что если он приедет, посмотрит своими чистыми родниками ей в глаза и скажет: "Юлия, это сильнее меня. Я не могу без неё жить!" Что будет с ней тогда? Умрёт она сразу или останется ещё какое-то время трепыхаться? Да города восстановят, а как быть с тем, что в каждой человеческой судьбе от войны осталось?… Нина ругая её за мозахизм убедительно рассказывала, что не надо себя мучить и о чём-то жалеть. "Отрубила и забыла". Юлия обещала, она и сама бы с радостью так хотела жить, но не получалось. Раз от разу безысходная мука, терзавшая её сердце наваливалась на неё. Приваливая душу тяжёлым камнем. Именно эта боль сделала её другой. Именно этот момент стал мерилом глубины её чувства. Скорей бы закончился этот долгий день разлуки! Понимая, что ей надо хорошо выспаться, она старалась уснуть, но так и пролежала всю ночь приложив фотографию к сердцу с открытыми глазами. С первым лучом солнца стало легче. "А ну её ночь…"
В нелёгких размышлениях, забывшись, она потирала лоб, поперёк которого прорезалась за ночь вертикальная складка. Ей достался по судьбе самый потрясающий в мире мужчина. Нежный и любящий с ней, он превращался в военном деле в человека, который ставит на всё, чем обладает и даже своей свободе и жизни крест — воимя сохранения жизней людей и успеха операции. Но, если не получалось, Рутковский подчинялся и исполнял приказ. Он солдат. Правда, это камнем ложилось на сердце и мучило всю жизнь, только Юлия знала, чего ему это стоило. Ради людских жизней, он пройдя репрессии и хлебнув по самые жабры, не боялся один единственный из всего табора бравых орлов спорить со Сталиным отстаивая свои планы, тем самым спасая жизни сотням тысяч солдат. Как говорил потом, что глаза в глаза ему было легче убедить того, нежели через кого-то или по телефону. Когда вклинивались другие всё выглядело иначе. Он был мужиком во всём и она его любила таким.
Утром на еду не хватило сил, суетилась стараясь наготовить побольше вкусненького. Заслышав шум мотора, выглянула в окно. "Кажется вернулись?!" Действительно подъехала машина. Задыхаясь от спешки, несётся домой улыбающаяся Адуся. Водитель помогает донести привезённые из Москвы подарки. Кости нет. Скорее всего, уехал с хода в штаб. Это и лучше, сначала, полезнее пообщаться с Адой. Юлия сидит и внимательно слушает. Та обцеловав сразу переходит к главному:
— Мамуль, всё тип-топ. Я за ним хвостиком ходила. Костик молодец! Жаль, что ты не видела, какой он у нас был красавец. Весь в орденах и на коне. Ещё б "воробушек" его не хотела, мужик он у нас загляденье. У барышень, поглядывающих на него, глаза не только фонариками горят, но и фотоаппаратами щёлкают. Красота!
Не решаясь перебивать дослушивает до конца.
— Ничего, — стараясь не улыбаться и отводя глаза, промямлила Юлия, обнимая дочь. — Я на фотографиях полюбуюсь, их наверняка будет много.
А Ада, не привыкшая долго задерживаться мыслями на одном предмете, в темпе перескочила на другое, принявшись описывать всеми красками парад. Стоило ей остановиться, как Юлия настигала её вопросом: — И что было потом? Ада опять рассказывала, а Юлия опять торопила: — Давай дальше…
— Да и кино снимали, — с восторгом заявила дочь.
— Ну вот!
— Мам, ты почему всё — таки не поехала, не из-за дома же, в самом деле? — насторожённо спрашивает Ада. Она ерзает на стуле, проявляя нетерпение.
Юлия поколебавшись отделалась отговоркой. Но дочь не отставала:
— Это не ответ, почему?
Юлия медлила не зная как отвечать. Пауза затянулась. Она вздыхает:
— Из-за дома тоже. Я хочу свить своё гнёздышко. У нас, его с ним, ох как давно не было, а это важно. Другое, я не хочу контролировать его жизнь. Это даст мне возможность жить самой и не болтаться под ногами, раздражая его.
— Но тогда ты даёшь шанс "воробушку" на манёвры, — вспылила она.
— Нет. Она не в курсе его передвижений. В места, где он появляется, она попасть не сможет. Не та орбита. Казакова в Москве нет. Да тот и не свяжется с ней. Их встреча с отцом возможна при одном условии, если увидеться захочется ему. Тут мы бессильны.
— Ничего подобного, ты как хочешь, а я буду ездить с ним.