– Ну, и ты тоже про Питера? Хватит! Тем более, что он тебе и в подмётки не годится.
– Хотелось бы верить. Просто я не из тех людей, которые умеют сделать из себя кого-то другого для того, чтобы произвести должное впечатление. Меня не так воспитали. Я умею быть только собой.
– Вот и хорошо! Так у тебя будет гораздо больше шансов понравиться папе. Питер из кожи вон лез, чтобы заработать репутацию хорошего человека. – Я помолчала. – До сих пор удивляюсь, как сразу не поняла, что он такой сукин сын.
– Они с Синди нашли друг друга. Хотя не думаю, что это продлится дольше месяца – для неё понятия "мужчина" и "много денег" неразделимы.
Я помогла Брайану убрать со стола, после чего мы снова вернулись на веранду допивать кофе.
– Ну так что? Придёшь к нам в гости на следующей неделе? – спросила я.
– Увы, смогу только в выходные. Очень много работы. Ах, кстати. Вон там, в углу.
Посмотри.
В углу я обнаружила большую плетёную корзину. Внутри, на подушке, лежали крошечные котята.
– Какие чудесные! – Я присела на корточки, чтобы получше разглядеть малышей. – Они же ещё совсем маленькие…
Кошка, дремавшая рядом, тут же открыла глаза.
– Ой! – Я поднялась и поспешно отошла. – А она меня не покусает?
– Если не будешь трогать котят – нет.
– Ты оставишь их себе?
– Отдам в хорошие руки. А одного приберегу для тебя. Какой тебе больше нравится?
Я снова посмотрела на котят.
– Не знаю даже. Все такие хорошенькие… мне нравится вон тот, серый с белым.
Только вот не знаю, разрешит ли моя хозяйка взять животное. Она их ненавидит.
– Я не очень хорошего мнения о людях, которые не любят животных, – заметил Брайан, возвращаясь за стол. – И вообще, почему бы тебе не найти другую квартиру?
– Вряд ли удастся найти что-то ещё за такую мизерную сумму.
– Что значит – вряд ли? Удастся, конечно. Я поговорю с Иганом – он обязательно что-то найдёт.
Я рассмеялась.
– А если не найдёт – я буду жить у тебя?
– Почему бы и нет? Тебе тут не нравится?
– Тут прекрасно. – Я подошла к перилам веранды и несколько секунд молча оглядывала сад. – Наверное, это мечта – так жить. Тишина и покой. С утра тебя будит не шум машин, а пение птиц. Завтракаешь на свежем воздухе, читаешь в саду, гуляешь.
– Да, тут действительно хорошо. Именно шум машин нервировал меня в городе. А тут можно спокойно остаться наедине со своими мыслями. Правда, иногда одиноко.
Хочешь, я тебя сфотографирую?
Я покачала головой.
– Нет, нет. Я не люблю фотографироваться. И ужасно выхожу на фотографиях.
– Подожди. Я сейчас.
Брайан ушёл и вернулся через несколько минут. В руках он держал фотоаппарат, упакованный в тёмно-серый бархатный чехол.
– Не надо, – повторила я, глядя на то, как он бережно достаёт фотоаппарат.
– Не знаю таких слов. – Брайан поднял фотоаппарат и направил на меня объектив. – Он у меня уже пять лет. И – ни одного неудачного кадра. Веришь?
– Конечно, – улыбнулась я.
– Ну тогда сделай одолжение – попозируй немного.
Брайан отснял несколько кадров, после чего опустил фотоаппарат и жестом подозвал меня.
– О, хорошо получилось! – похвалил он сам себя. – Особенно вторая и третья.
Глянь-ка.
– И правда! Я никогда так хорошо не получалась…
– Я же говорил – это волшебный фотоаппарат.
– Да. И фотограф тоже волшебный.
Брайан обнял меня одной рукой за плечи, и мы замерли, глядя вдаль.
– Знаешь, – заговорил он, – я давно хотел тебе сказать. Я рад, что ты появилась в моей жизни. Когда я встретил тебя, то подумал, что ты можешь оказаться той женщиной, которая меня освободит.
– Освободит? От чего?
– От другой женщины.
– Я помню, ты говорил. А она сделала что-то плохое?
Брайан спрятал руки в карманы и, повернувшись ко мне боком, присел на перила.
– На твой вопрос существует много ответов, Мадена. Но ни один из них не является правильным. Хорошо, плохо… может, что-то там ещё.
– Может быть, тебе станет легче, если ты кому-то это расскажешь и попросишь совета?