- Мне нечего добавить к тому, что ты видишь здесь, Надин. Сейчас не время и не место для заявлений. - Ева вновь взглянула на детскую туфельку с серебристой пряжкой. - Мертвые говорят за себя.
Надин сделала знак оператору с камерой и убрала свой микрофон:
- Ладно, ты по-своему права. Но и я - тоже. Теперь слушай, это не относится к моему материалу. Если я что-то могу сделать - найти какие-то источники, сведения, что угодно - дай мне знать.
Кивнув, Ева стала пробираться дальше. По развалинам сновали санитарные бригады; неподалеку несколько врачей хлопотали над окровавленным телом. Видимо, это был один из привратников, которого отнесло взрывной волной на несколько метров от входа. Руку у него, похоже, оторвало. Ева подошла к огромной темной дыре, которая образовалась на месте роскошной гостиной. Пламя уже успели погасить, и между грудами обломков текли ручьи воды. Под туфлями Евы зачавкала жижа. Стоял ужасный смрад - смесь запахов гари и крови. Ева старалась не думать о том, что было раскидано вокруг. Она искала Энн.
Оглядевшись, Ева откашлялась и обернулась к Фини.
- Нам придется увеличить часы работы в моргах и лабораториях, чтобы справиться с установлением личностей погибших. Ты можешь утрясти этот вопрос с Центральным?
- А?.. Да, конечно. Я помню, как приводил сюда дочь в день ее шестнадцатилетия... Грязные свиньи!
Ева вспомнила, что и они с Рорком когда-то бывали здесь. В памяти отложилась изысканность обстановки, красиво одетые люди, широко раскрытые глаза детей, восхищенные туристы, собиравшиеся группами за столами, чтобы приобщиться к старым традициям чаепития в "Плазе".
Преодолев оставшиеся до эпицентра несколько метров, Ева в ужасе остановилась перед зияющей огромной воронкой. Подошла Энн с воспаленными, покрасневшими от слез глазами.
- У них не было ни малейшего шанса выжить, Даллас, ни малейшего... Еще час назад здесь было полно людей! Сидели за столиками, слушали скрипача, попивали чай или вино, ели глазированные пирожные...
- Ты знаешь, какое вещество было использовано для взрыва?
- ...Здесь были дети, - голос Энн стал громче и задрожал. - Маленькие дети в прогулочных колясках. И это их не остановило. Для наших мерзавцев это не имело никакого значения!
Ева все видела собственными глазами и знала, что теперь это долго будет приходить к ней во сне. Но она знала также, что сейчас они не имеют права поддаваться эмоциям. Ей захотелось как следует встряхнуть Энн:
- Мы ничем не можем им помочь, не можем повернуть время вспять и сделать все по-другому. Это свершилось, ничего не изменишь. Все, что от нас требуется теперь, - это постараться предотвратить нечто подобное впредь. Мне нужен твой доклад!
- Ты хочешь поскорее завести дело? - Энн резко повернулась к Еве; казалось, что она сейчас вцепится ей в лицо. - Ты можешь здесь спокойно стоять, смотреть на все это и требовать от меня доклад - как ни в чем не бывало, как обычно?
- Они-то делают свое дело, - негромко ответила Ева. - И ни на что другое не отвлекаются. Если мы хотим остановить их, то должны поступать так же.
- Тебе бы иметь под рукой чертовых дройдов вместо людей! Обратись в ад!
- Лейтенант Мэллой, - подошла Пибоди и дотронулась до руки Энн.
- Назад, сержант! - остановила ее Ева, которая уже забыла, что помощница все время находилась рядом с ней. - Я договорюсь о дройде, если вы не в состоянии представить мне отчет, лейтенант Мэллой.
- Вы получите доклад, когда мне будет что сообщить вам. А пока мне некогда с вами разговаривать, - с раздражением бросила Энн и пошла по руинам.
- Она не в себе, Даллас, не обращайте внимания.
- Я все понимаю, - ответила Ева, стараясь не показывать, как больно задел ее этот эпизод. - Мэллой скоро соберется с силами. Сотри связанный с ней кусок хронозаписи, он к делу не относится. Теперь вот что. Из "полевого набора" нам потребуются маски и перчатки, иначе мы не сможем здесь работать.
- А чем мы будем заниматься?
- Единственное, что мы сейчас сможем делать, - это помогать спасательным командам.
* * *
Это был печальный и ужасный труд - его мог выполнять только человек, способный полностью забыть о самом себе. Ева пыталась выставить перед собой некую психологическую защиту. Она убеждала себя, что имеет дело не с людьми, а с фрагментами, с вещественными доказательствами. Когда же этот щит начинал опускаться и ее захлестывала волна ужаса, она снова старалась обмануть себя, освободиться от осознания кошмарной реальности и найти в себе силы продолжать работу.
Когда Ева и Пибоди вышли из здания, было уже темно.
- Ты как? - спросила Ева.
- Думала, не оживу.
- Иди домой, прими душ - и напейся. А лучше позвони Чарльзу и займись сексом. Делай все, что угодно, лишь бы забыться.
- Пожалуй, я исполню все три пожелания, - пообещала Пибоди, но тут увидела, что в их сторону направлялся Макнаб, и напряженно вытянулась, как флагшток.
- Мне нужно выпить, - сказал он, демонстративно глядя только на Еву. Сейчас пойду и куплю ящик пива. Мы нужны вам в Центральном, Даллас?
- Нет. Со всех нас на сегодня достаточно. Доклад завтра утром, в восемь ноль-ноль.
- Вы его получите.
Затем, следуя своим планам, которые он вынашивал со вчерашнего дня, Макнаб заставил себя взглянуть на Пибоди:
- Тебя подвезти домой?
- Я... Ну... - Пибоди смущенно переминалась с ноги на ногу.
- Соглашайся, - сказала ей Ева. - На тебя грустно смотреть. В такой час тащиться на общественном транспорте неразумно.
- Мне не хотелось бы... - Под изумленным взглядом Евы Пибоди вдруг покраснела, как школьница. - Думаю, будет лучше, если... - Она закашлялась, потом договорила: - Спасибо за предложение, Макнаб. Но я в полном порядке, спасибо.
- Ты просто выглядишь усталой, - пробормотал Макнаб, и Ева с удивлением увидела, как его лицо тоже залилось краской. - Сегодня было нелегко, и я подумал...
- Нет, я неплохо себя чувствую, - Пибоди упорно разглядывала собственные ботинки.
- Ну, если так... Хорошо, завтра в восемь ноль-ноль.
Сунув руки в карманы и ссутулившись, Макнаб зашагал по улице.
- Пибоди, что это за дела? - спросила Ева.
- Ничего. Никаких дел. - Пибоди вскинула голову и, презирая себя, посмотрела вслед Макнабу. - Я не понимаю, почему все ко мне пристали... - И тут она увидела спасение: - О, смотрите! Вас, кажется, подвезут домой!
Пибоди с несказанным облегчением показала рукой на другую сторону улицы - там из лимузина выходил Рорк. Ева поглядела на своего мужа, который шел к ней в мерцании синего и красного света мигалок спецмашин, и почувствовала, что сейчас разрыдается.
- Бери мою машину и поезжай домой, - сказала она Пибоди. - Я уже вижу, на чем доберусь в Центральное завтра утром.
- Есть, сэр, - сказала Пибоди, но Ева уже переходила улицу навстречу Рорку.
- У тебя был насыщенный день, лейтенант.