– Гораздо лучше, – сказала она, – не принуждать себя и не пытаться во что бы то ни стало говорить! Чувствуешь, что обязан говорить, а это так скучно!
– Ох, если бы все придерживались вашего мнения! – произнес Кристоф прочувствованно.
Они засмеялись. Оба подумали о г-же Фогель.
– Бедная женщина! – вздохнула Сабина. – Какая она утомительная!
– Зато она сама никогда не утомляется! – ответил Кристоф с безнадежным видом.
Сабину развеселили слова и печальный вид Кристофа.
– Вам смешно? – спросил он. – Вам-то хорошо. Вы от нее защищены.
– Еще бы! – ответила Сабина. – Недаром я запираюсь на ключ.
Она засмеялась; смех у нее был негромкий, почти беззвучный. Кристоф в восхищении слушал. Он с наслаждением вдыхал свежий воздух, спокойствие ночи.
– До чего же хорошо молчать! – сказал он, потягиваясь на стуле.
– И до чего же бесполезно говорить! – подхватила Сабина.
– Да, – подтвердил Кристоф, – без слов все гораздо лучше понимаешь!
Снова воцарилось молчание. Ночная темнота мешала им видеть друг друга. Они улыбались.
Сидя бок о бок, они переживали одно и то же, – или, по крайней мере, так им казалось, – но они ничего не знали друг о друге. Сабину это нимало не тревожило. Кристоф был любопытнее. Как-то вечером он спросил Сабину:
– Вы любите музыку?
– Нет, – просто ответила она. – Очень быстро надоедает. Я в музыке ничего не понимаю.
Эта откровенность пленила Кристофа. Ему так надоела ложь, так надоели люди, которые заявляют, что без ума от музыки, а сами умирают от скуки, слушая ее, и он вменил Сабине чуть ли не в добродетель то, что она не любит музыку и открыто говорит об этом. Он осведомился, читает ли Сабина.
Не читает, да у нее и книг нет.
Кристоф предложил к ее услугам свою библиотеку.
– А книги серьезные? – спросила она тревожно.
Если она не хочет серьезных, есть несерьезные, например, стихи.
– Но это тоже серьезные книги.
– Тогда романы.
Сабина сделала гримаску.
Как, и романы ее не интересуют?
Интересовать-то интересуют, только они очень длинные, у нее не хватает терпения дочитать до конца. Она забывает начало, перескакивает через главы, в результате ничего не понимает, ну и бросает книгу.
Чудесное доказательство занимательности книги!
Нет, почему же, достаточно занимательно для выдуманных историй. Но она предпочитает интересоваться другим.
Театром, быть может?
Ах, нет!
Что же, она и в театр не ходит?
Да, не ходит. Там слишком жарко. Слишком много народа. Гораздо приятнее сидеть дома. К тому же яркий свет режет глаза, и актеры все такие уродливые.
Тут он был с ней согласен. Но ведь в театре есть и еще кое-что: пьесы.
– Да, – рассеянно согласилась Сабина. – Но у меня нет времени.
– Что же вы делаете с утра до вечера?
Она улыбнулась.
– Помилуйте, у меня столько дел!
– Вы правы, – согласился Кристоф, – ведь у вас магазин.
– О, магазином я не особенно много занимаюсь, – спокойно возразила Сабина.
– Значит, все ваше время отнимает дочь?
– Ах нет, бедная девочка! Она такая умненькая, она сама играет.
– Тогда что же?
Кристоф извинился за свою нескромность. Но Сабина, наоборот, находила разговор забавным.
– Столько, столько дел…
– Каких?
Сабина не могла объяснить. Всяких дел, разных. Утром нужно встать с постели, одеться, подумать об обеде, приготовить обед, съесть обед, подумать об ужине, прибрать комнаты… Так весь день и проходит… А ведь нужно еще хоть немножко времени, чтоб ничего не делать!
– И вы никогда не скучаете?
– Никогда.
– Даже когда ничего не делаете?