- Мне говорили о вас.
- Кто?
- Моя мать.
- А! - сказал Кристоф. - А она знает, что ты пошел ко мне?
- Нет.
С минуту Кристоф молчал, а затем спросил:
- Где вы живете?
- Недалеко от парка Монсо.
- Неужели ты пришел пешком? Да? Расстояние немалое. Должно быть, устал?
- Я никогда не устаю.
- Вот это мне нравится! Покажи-ка мускулы.
(Он пощупал их.)
- Ты крепкий малый... А почему тебе пришло в голову навестить меня?
- Папа любил вас больше всех.
- Это сказала тебе она? (Он поправился.) Твоя мама тебе это сказала?
- Да.
Кристоф усмехнулся. "И она тоже... - подумал он. - Как все они любили Оливье! Отчего же они этого не показывали?.."
- Но почему ты так долго собирался? - спросил он.
- Я хотел прийти раньше. Но я боялся, что вы не захотите меня принять.
- Я?!
- Несколько недель назад, на концерте Шевильяра, я случайно увидел вас; я сидел с матерью, нас разделяло всего несколько кресел; я поклонился вам; вы искоса посмотрели на меня, нахмурились и не ответили.
- Я посмотрел на тебя?.. Бедное дитя! И ты мог подумать?.. Я просто не заметил тебя. У меня плохое зрение. Вот почему я хмурюсь... Значит, ты считаешь меня злым?
- Я думаю, что вы умеете быть злым, когда захотите.
- В самом деле? - спросил Кристоф. - Но раз ты думал, что я не захочу тебя принять, как же ты все-таки решился прийти?
- Я хотел вас видеть.
- А если бы я тебя выгнал?
- Я бы этого не допустил.
Он сказал это с решительным видом, смущенно и вызывающе.
Кристоф расхохотался; засмеялся и Жорж.
- Чего доброго, ты выгнал бы меня самого!.. Ишь, какой бойкий!.. Нет, ты совсем не похож на отца.
Живое лицо мальчика помрачнело.
- Вы находите, что я не похож на него? Но ведь вы только что сказали!.. Вы думаете, что он не любил бы меня? Значит, и вы меня не любите?
- А что тебе до того, люблю ли я тебя?
- Это для меня очень важно.
- Почему?
- Потому что я вас люблю.
За одну минуту на его лице - в глазах, в уголках рта - сменилось с десяток самых разнообразных выражений; так тени облаков, подгоняемых весенним ветром, проносятся в апрельский день над полями. Кристоф испытывал радость и наслаждение, глядя на мальчика и слушая его. Ему казалось, что с него свалилось бремя прежних забот; тяжелые испытания, страдания его и Оливье - все было забыто; он снова возрождался в юном отпрыске Оливье.
У них завязался разговор. Жорж до последнего времени совершенно не знал музыки Кристофа. Но с той поры, как Кристоф вернулся в Париж, он не пропустил ни одного концерта, где исполнялись его произведения. Когда он говорил об этом, лицо его оживилось, глаза заблестели, он смеялся и чуть не плакал, он походил на влюбленного. Он признался Кристофу, что обожает музыку и тоже хотел бы стать композитором. Но, задав ему несколько вопросов, Кристоф убедился, что мальчик не знает самых элементарных вещей. Он осведомился об его ученье. Молодой Жанен посещал лицей; он беспечно заявил, что не принадлежит к числу первых учеников.
- По какому предмету ты учишься лучше - по литературе или по математике?
- Пожалуй, ни по тому, ни по другому.
- Но почему? Почему же? Разве ты лентяй?
Жорж расхохотался и сказал:
- Должно быть!
Затем добавил доверительно:
- И все-таки я прекрасно знаю, что это не так.
Кристоф не мог удержаться от смеха:
- Так почему же ты не занимаешься? Разве тебя ничто не интересует?
- Наоборот! Меня все интересует.
- Тогда в чем же дело?