От услышанного у Олеси ещё больше разболелась голова, она стиснула виски руками и закрыла глаза. "Это мне снится, это мне снится, в книжные миры попадают только в фэнтези" — бормотала она про себя. Затем дёрнулась и вскочила, книга! Братья гномы смотрели как она ходит туда — сюда, затем бросилась влево и что-то схватила. Рюкзак, его она нашла, а книга? Та оказалась за деревом, присыпанная листвой. Девушка огляделась, не найдя куда присесть, села обратно к дереву. "Магия Верданы. Разрешённая и запретная"- прочла она негромко. Если можно было допустить такую мысль, она попала в ту самую Вердану, о которой говорится в книге, которую она и не читала, а только полистала. Но как?? Был рисунок, какой-то знак. Как его там… Лирдос! Олеся принялась листать, не обращая внимания на приблизившихся гномов, с любопытством посматривающих на неё. Вот он, так, что тут написано: "Знак Лирдоса — знак Вечного пути, используется стихийным магом для перемещения между иными мирами и Верданой, но не в самой Вердане. Активируется физически или ментально, не требует большой магической силы, однако не везде оно возможна, и требует навыка. Следует быть осторожным, Стихии откликаются при готовности мага к перемещению, при возмущении пересеченных энергий оное невозможно и может привести к последствиям разного рода". Что-то прояснилось, но легче от того не стало, она ведь не маг. Или маг? Развернув ладони Олеся вспомнила недавнюю дрожь земли и ветер.
— Стихийная, а на каком языке это ты читаешь, — голос Гвента вытащил её из раздумий.
— На русском, я Олеся, — устала ответила она.
— Не слыхал о таком, это магический язык? — продолжал расспрашивать гном.
— Нет, не знаю, — помотала головой она.
А и правда, книжка написана на русском, кто-то же её напечатал, и как-то она попала в библиотеку, она полезла в рюкзак и нашла ключи, смотрела на них, как на доказательство, что это всё не сон. И что ей теперь делать, а если… Снова взяла книгу раскрытую на странице со знаком, как там, Вечного Пути. "Лирдос" — тихо произнесла она и коснулась страницы. Провела рукой по окружности — ничего. Затем из центра по спирали, на минутку ей показалось, что изображение ожило, но снова ничего. Сосредоточенно вспоминала, как и что она делала и говорила сидя на скамейке в парке. Не получалось, голова ещё больше болела и кружилась. Закрыла книгу и положила в рюкзак, достала смартфон, сети конечно не было, подумала и выключила совсем, поберечь лучше зарядку.
— Гвент, куда здесь можно пойти? Люди тут есть? — обратилась она к менее суровому и более дружелюбному из близнецов.
— Ага, и люди, и гномы, как же, но тебе нельзя, кто побоится, а кто и доложит, что бы выслужится перед ловчими Каоррта, — при этих словах его передернуло, на лице бородача читался страх, презрение и смирение одновременно.
— Ловчие Каоррта? Это стража? Нельзя потому что я стихийная? Но я же не знала, я вообще из другого мира! — завалила его вопросами Олеся.
— Вот что, пойдём те ка отсюда, пока не стемнело, здесь не лучшее место для ночёвки, — проговорил Зирд.
Олеся встала, отряхнулась, перекинула за спину рюкзак и приготовилась идти. Что ей оставалось делать?
— Ой, а штаны то порвала, да сильно, штаны то знатные, красивые, жалость какая, — причитал Гвент глядя на рванные Олесины джинсы.
Она оглядела себя, угрюмо кивнула головой и пожала плечами. Не объяснять же гному из другого мира про земную моду, в голове происходящее стало потихоньку укладываться. Пока они пробирались через лес Гвент негромко ей объяснял:
— Стихийная магия и маги восемьдесят лет как под запретом, на Вердане сейчас власть Тёмных, эти колдуют по своему, призывают Тьму, всяких тварей — демонов, нежить и прочую мерзость.
Олеся внимательно слушала и запоминала — эти Тёмные поделили между собой Вердану, вот в Халлийских землях правит Дагрий Тёмный, не оригинально однако. В Мондроке — Владыка Угриш. В чертоге Цеондры — Госпожа Вайлена. В Каманских землях — Мистик Патрикус. Каоррт же — главный Наблюдатель, его Ловчие по всей Вердане, смотрят за порядком, а главное следят за магией, дабы никто стихии не призывал, если светлоглазый младенец родится в семье, сразу забирают, что с ним потом делают, то неведомо. Последнее Олесю зацепило:
— Гвент, ты сказал светлоглазые, почему?.
— А как бы мы узнали, что ты стихийная? Глаза то у тебя светлые! Все знают, светлоглазый расположен к стихийной магии, а она запрещена, — воскликнул он.
— Тише ты! Расшумелся! — цыкнул на брата Зирд и продолжил, указывая на два виднеющихся холма, — сейчас выйдем из этого леса, нам туда, к реке между холмами.
Идти было ещё прилично, Олесе ужасно хотелось пить, осторожно спросила у спутников, нет ли глоточка воды, Гвент достал флягу и протянул её Олесе. Она принюхалась, ничем не пахло, попробовала немного. Вода, как вода. Сделала три глотка, и поблагодарив вернула флягу Гвенту. Немного полегчало, хотелось о стольком расспросить, но она решила не торопить провожатых. Её занимал один момент — книга, случайно ли она её нашла, сдаётся, что сама встреча в библиотеке могла быть подстроена, пытливый журналистский ум задавал всё новые и новые вопросы. На ходу Олеся сняла рюкзак, достала ежедневник и записала: "Библиотека. Книга. В тот день, в среду, шёл дождь! У Викентия светлые серо-голубые глаза, как у меня!".