- Но... Но ведь...
- Ты запустил жеребца в загон с десятком молодых горячих кобылок. Что, если б он какую из них покрыл? Та, из Аргентины, ведь тоже там была. Ты хоть представляешь, сколько стоит эта лошадка? Больше полумиллиона. Если бы тот ярый конек ее повредил или ожеребил... - Ангус возмущенно фыркнул. - Бог ты мой, страшно подумать, в какую бы ты нас впутал историю. Не заметь один из конюхов твоей промашки, нагрел бы ты меня на миллионы, да и репутация нашего ранчо пошла бы прахом.
Клейстер с трудом проглотил стоявший в горле ком.
- Последний раз, Ангус. Клянусь.
- Это я уже слыхал. Собирай свое барахло, а в пятницу зайдешь в контору. Я скажу бухгалтеру, пусть выпишет тебе чек.
- Ангус...
- Прощай, и счастливо тебе, Клейстер.
Старый ковбой жалобно поглядел на Джуниора, зная заранее, что помощи оттуда ждать не приходится. Минтон-младший упорно смотрел в пол. Наконец Клейстер побрел к выходу, оставляя за собой грязные следы.
Услышав, что хлопнула парадная дверь, Джуниор встал и направился к встроенному в стену холодильнику.
- Не знал я, что ты решил его уволить, - с обидой произнес он.
- А почему это ты должен был знать? Сын протянул отцу бутылку пива и откупорил вторую - для себя.
- Разве необходимо его увольнять? Неужто нельзя было просто наорать на него, лишить кое-каких обязанностей, урезать зарплату? Господи, папа, ну куда такой старик теперь денется?
- Вот о чем ему стоило подумать до того, как запускать жеребчика в общий загон. Ладно, хватит об этом. Мне и самому тошно. Он же тут работает с незапамятных времен.
- Ну подумаешь, ошибся человек.
- Хуже: его на этом застукали! - взревел Ангус. - Если ты намерен тоже стать хозяином ранчо и концерна, сопли разводить нечего. Наше дело, знаешь ли, не из одних удовольствий состоит. Тут мало угощать клиентов изысканными обедами да любезничать с их женами и дочками. - Ангус сделал большой глоток пива. - А теперь поговорим о Селининой дочери.
Примирившись с мыслью, что Клейстер понесет жестокое, хотя и чрезмерное, как ему казалось, наказание, Джуниор опустился в мягкое кресло и глотнул из своей бутылки.
- Значит, она ходила к Джо, да?
- Да, и, заметь, времени зря не теряла. Джо перетрусил чертовски. Боится, что его незапятнанная судейская карьера пойдет псу под хвост.
- А что Александра от него хотела?
- Задавала вопросы о том, почему он ускорил слушание о неподсудности Придурка Бала. Рид пришел Джо на помощь - очень умно с его стороны.
- Рид пришел?
- Он-то ушами никогда не хлопает, верно? - Ангус стянул сапоги и повесил их на подлокотник своего кресла. Они с глухим стуком упали на пол. Ангус страдал подагрой, и большой палец на ноге причинял ему боль. Он стал массировать палец, задумчиво поглядывая на сына.
- Что ты думаешь об этой девице?
- Я склонен согласиться с Джо. Она опасна. Считает, что кто-то из нас убил Селину, и полна решимости выяснить, кто же именно.
- У меня тоже такое впечатление.
- Никаких улик против нас у нее, разумеется, нет.
- Разумеется.
Джуниор бросил настороженный взгляд на отца.
- Она умна.
- Как бестия.
- И с внешностью полный порядок. Отец с сыном понимающе хмыкнули.
- Да, хороша, - проронил Ангус. - Но ведь и мать была недурна.
Улыбка медленно сползла с лица Джуниора.
- Да уж.
- Все еще тоскуешь по ней? - Ангус внимательно посмотрел на сына.
- Иногда. Ангус вздохнул.
- Конечно, если теряешь такого близкого друга, боль, должно быть, проходит не скоро. Ты же все-таки человек. Но я считаю, глупо до сих пор оплакивать женщину, которая столько лет в могиле.
- Ну, оплакиванием это вряд ли можно назвать, - возразил Джуниор. - С того дня, когда я понял принцип действия этого прибора, - сказал он, поглаживая ширинку, - подолгу он у меня не простаивал.
- Да я не о том говорю, - Антус нахмурился. - Найти бабу, чтобы спать с ней, - дело нехитрое. Я говорю о твоей жизни. Пора посвятить себя чему-то. После смерти Седины ты долго был сам не свой. Далеко не сразу пришел в себя. Ладно, это можно понять.
Он оттолкнул скамеечку для ног от кресла, выпрямился и ткнул широким толстым пальцем в Джуниора.
- Но ты, парень, чересчур это дело затянул, полный ход так с тех пор и не развил. Посмотри на Рида. Он тоже тяжело переживал смерть Селины, но оклемался же.
- Откуда ты знаешь, что оклемался?
- А ты видел, чтобы он хандрил?
- Однако трижды женился я, а не Рид.
- Нашел чем гордиться! - рявкнул Ангус, потеряв терпение. - Рид живет толково, делает карьеру.
- Карьеру? - презрительно фыркнул Джуниор. - Шериф в этом занюханном городишке - тоже мне карьера! Кусок дерьма.
- А что же, по-твоему, карьера? Перетрахать за свою жизнь всех баб членов городского клуба?
- Здесь, на ранчо, я тоже не баклуши бью, - возразил сын. - Все утро вел переговоры по телефону с тем скотоводом из Кентукки. Он уже почти готов купить жеребенка, которого кобыла Еще-Чуточку от Хитрого-Малого принесла.
- Ага, и что же он говорит?