Уцепившись зубами за палец, он стянул одну перчатку, потом тем же манером вторую. Похлопал фетровой ковбойской шляпой по бедру, стряхивая мокрый снег, провел рукой по волосам.
Он бросил перчатки в шляпу, положил ее на стол и опустился в кресло. Осмотрел остатки ее ужина и откусил кусок от нетронутой куриной ножки. С полным ртом спросил:
- Что, не нравится наша жареная курица?
Он вольготно развалился в кресле с таким видом, будто устроился там на всю ночь. Алекс продолжала стоять. Как ни странно, она чувствовала себя в халате раздетой, хотя он закрывал ее от подбородка до щиколоток. Гостиничное полотенце, намотанное на голову, тоже не добавляло ей уверенности в себе.
Она сделала вид, что ее ничуть не волнует ни его присутствие, ни собственное дезабилье.
- Да, жареная курица мне не понравилась, но пришлась кстати. Ради ужина я выходить не хотела.
- И очень правильно - в такой-то вечерок. Дороги сейчас опасные.
- Это вы могли и по телефону сказать.
Пропустив ее замечание мимо ушей, он перегнулся через ручку кресла и посмотрел мимо нее на экран телевизора, где ничем не прикрытая пара предавалась плотским утехам. Камера крупным планом показывала губы мужчины, прильнувшие к женской груди.
- Понятно, отчего вы разозлились. Я явился и помешал вам смотреть.
Она хлопнула ладонью по выключателю. Экран погас.
- Я не смотрела.
Когда она снова повернулась к нему, он улыбался, глядя на нее снизу вверх.
- А вы всегда открываете дверь всякому, кто ни постучит?
- Я не открывала, но вы же стали ругаться.
- Значит, это все, что требуется от мужчины, - грязно выругаться.
- В этом округе вы старший офицер правоохранительных органов. Если вам нельзя доверять, кому же тогда можно? - Про себя она подумала, что скорее доверится одетому в зеленый полиэстеровый костюм торговцу подержанными машинами, чем Риду Ламберту. - И неужто впрямь было необходимо нацеплять эту штуку, отправляясь с визитом?
Взгляд ее упал на кобуру, висевшую у него на поясе. Вытянув длинные, обутые в сапоги ноги, он скрестил их в щиколотках. Сложив ладони, посмотрел на нее поверх них.
- Никогда не знаешь, когда он может понадобиться.
- А он всегда заряжен?
Рид помедлил с ответом, его взгляд опустился к ее груди.
- Всегда.
Они уже говорили отнюдь не о пистолете. Но еще больше, чем сами слова, ее смутил тон разговора. Переступив с ноги на ногу, она облизнула губы и тут только сообразила, что уже сняла макияж. Она сразу почувствовала себя совсем беззащитной. И от отсутствия косметики, и от его немигающего пристального взгляда.
- Зачем вы, собственно, явились? Отчего нельзя было подождать до завтра?
- От большого желания.
- Желания? - севшим вдруг голосом переспросила она. Он лениво поднялся с кресла и, подойдя поближе, остановился буквально в нескольких дюймах от нее. Сунув загрубелую руку в вырез халата, он обхватил ладонью ее шею.
- Есть большое желание, - прошептал он. - Придушить тебя.
Разочарованно хмыкнув, Алекс сняла его руку и отступила на шаг. Он ее не удерживал.
- Мне позвонил судья Уоллес и рассказал, какое судебное распоряжение вы у него попросили.
Сердце у нее перестало бешено колотиться, она сердито чертыхнулась себе под нос.
- В этом городе секретов не бывает, что ли?
- Да, пожалуй, что нет.
- Кажется, мне чихнуть нельзя без того, чтобы все в округе не начали совать мне платки и салфетки.
- А как же, вы ведь фигура заметная. А вы чего ожидали, когда потребовали выкопать труп? Что все будет шито-крыто?
- Вас послушать, так это просто моя причуда.
- А разве нет?
- Неужели вы думаете, я стала бы тревожить могилу матери, если б не считала, что это крайне необходимо для разрешения загадки ее убийства? волнуясь, спросила она. - Боже мой, неужели вы думаете, мне легко было даже выговорить эту просьбу? И с чего это судье понадобилось советоваться с вами, именно с вами, а не с другими?
- А отчего бы и не со мной? Оттого что я под подозрением?
- Да! - воскликнула она. - Крайне неэтично обсуждать данное дело с вами.
- Но ведь я шериф, вы не забыли?
- Помню это постоянно. И все равно это не повод для судьи Уоллеса действовать за моей спиной. Что это он так разволновался по поводу эксгумации тела? Может, он боится, что судебно-медицинская экспертиза выявит то, что он помог в свое время скрыть?
- Своей просьбой вы задали ему трудную задачу.
- Еще бы! Кого же он так защищает, отказываясь приоткрыть крышку гроба?
- Вас.
- Меня?
- Тело Седины эксгумировать невозможно. Ее кремировали.
Глава 12
Рид сам не понимал, почему ему вдруг вздумалось отправиться выпить в самый убогий придорожный кабачок, когда дома его ждала бутылка отличного виски. Возможно, настроение у него было под стать мрачной, угрюмой атмосфере в этой забегаловке.
На душе у него было погано.