Нина Эверинд
Хочешь ты того или нет, но утром ты погружаешься в хлопоты. Они уносят тебя, как стая гусей уносила лягушку-путешественницу. Утро погружает тебя в быт, вырывая у ночей, где были теплые грезы…
Через несколько дней Ярмарка Урожая — осенний праздник, заканчивающийся красивым вечером в Большом Городском Парке с аттракционами, яркими огоньками и шатрами с «гадалками», «комнатой-смеха, или — страха», жонглёрами на высоких ходулях, тележками с мороженым и печеной кукурузой. Есть нечто прекрасное и в этом городе. Праздник необходим… Чтобы у обремененных была возможность переключиться ненадолго от работы, позволив себе немного ярких красок…
Праздник Осени будет проходить целый день. Утром мы будем участвовать в выставке урожая и конкурсе рукоделия. Мы хотим выиграть главный приз. Не больше, не меньше. Возможно, это будут деньги или годовой запас муки, или еще что-то, что хоть как-то поможет приюту. Мы еще ни разу не выигрывали, к сожалению, но в этом году постарались на славу. Трудились с девочками на огороде с весны, и даже придумали, выращивать яблоки, надевая еще на маленькие плоды фигурные стаканчики, чтобы, в последствии, получать яблочные плоды — «квадратики», — «трапеции», и — «ребристые шарики». Будет занятно. Ведь в этом мире еще никто не додумался до такого, а вот в моем прежнем… Получается, я ворую идеи, которые успела «подглядеть» дома?! Ну что ж, это будет неким обменом опытом от представителя с планеты Земля и идеями от ее креативных селекционеров-садоводов.
Сегодня на уроке шитья, мы отбирали с воспитанницами лучшие работы, которые представим на конкурсе. Красиво оформив все под рамки. Эти работы выполнены с душой… Кропотливый труд обитательниц Глемта. Девочки радуются, скоро они выберутся ненадолго на праздник, выгуляют свои нарядные, на сколько это реально для сироток, платья, которые сами же и шили. Хочешь ты того или нет, но в приюте ты становишься мастером на все руки…
А пока, нам нужно собрать часть урожая, и красиво разложить по самодельным плетеным корзинам. И это тоже будет очень душевное и доброе занятие, тем более, его ничто не омрачит… ведь директор Слаг так и не появился…
— Нина, все готово, посмотри, — Анна протянула мне свою красивую кружевную салфетку с вплетенными в нее бусинками, — как тебе?
— Выглядит просто восхитительно, Аня! Первый приз точно получит Глемт! — ну до чего же рукодельница Аня. Я рада, что несмотря ни на что, воспитанницы очень старательны, послушны и талантливы.
— Нина… эмм… я хотела у тебя спросить… — Анна смущенно опустила взгляд, — Как тебе… Марк?
— Марк… Он очень хороший парень. Добрый и умный, — Анна хватала каждое мое слово… А мне так приятно, что ей важно мое мнение, — и еще он очень красивый, — я подмигнула счастливой воспитаннице.
— Да, я тоже так считаю… — и тут же, погрустнела, вздыхая, — как думаешь… у такой сиротки, как я … может ли быть счастливая любовь? — и тут же посмотрела голубыми глазами, блестящими от слез.
— Конечно, милая, — я притянула Анну и обняла, — ты у меня такая красавица, словно принцесса, — Анна всхлипнула, — а еще очень умная, сообразительная, старательная. Настоящая леди… Никогда в себе не сомневайся. Ты достойна счастья и самой прекрасной любви…
— Спасибо, Нина, — продолжила всхлипывать Анна.
— А еще я думаю, что не будет проблем с твоим поступлением на факультет артефакторики, ты ведь у меня умница… и будете там вместе с Марком.
Джон Вик
Знакомый сыщик снова в движении. Нужно действовать сейчас быстро, слажено и эффективно. Поэтому, ускоряясь по вестибюлю управления, для начала нужно успеть сдела…
— ДЖОН! — резко выросла полноватая, но статная, с выправкой, фигура перед быстрым сыщиком, — Джон, какого…кхм… — инспектор осек себя, поправляя рукавом подкрученные густые усы на раскрасневшемся лице, огляделся по сторонам, — почему ко мне… — уже нервным громким шепотом, — почему ко мне заявляется мадам Люсинда средь бела дня, в своем кричаще красном платье, привлекая внимание всего отдела к моей… кхм… персоне, — поправляет верхние пуговицы на кителе, — и рассказывает о том, что некие «беспризорники», воруют ее девиц, прямо в разгар вечера. Да еще и обнесли ее кабинет! — Инспектор негодовал и дышал от возмущения, как паровоз.
— Эмм… Ну значит… она любит красный цвет… — спокойно, сдерживая ухмылку, ответил Джон Вик начальнику, привыкший за столько лет к его взрывному характеру, который на самом деле являлся визуальной искрой в его добродушной и строгой натуре.
— Перестань паясничать, Вик! — сдержано-громко пробубнил инспектор сквозь усы, — я ведь знаю, что это твои «крысята» играют в детективные игры, — Инспектор потер переносицу, жмуря глаза, и выдохнул, успокаивая себя, — … они теряют сноровку, Джон… и стали заметными, как оранжевые хорьки в курятнике с белыми курами.
— Кого потеряла мадам? — Джон спокойно, даже как-то, меланхолично, обратился к начальнику.
— На самом деле, — инспектор устало выдохнул, — мадам интересует только ее швея… Приметы — шрамы на лице. А еще маска, скрывающая добрую половину лица. Волосы, шея и руки закрыты… Просит ее срочно вернуть, так как она ей «дорога», — начальник поднял взгляд на Джона, — Прости Джон, что сорвался на тебе, я знаю, что работаешь безупречно… Да еще этот, бездна его раздери, Гистли, пропал куда-то… Так и думал, что роет под меня. Не спроста он тут так неожиданно появился. «Дело особой важности», — передразнил инспектор Виктора Гистли, — В общем, найди мне всех этих… пропащих.
Ну вот… где же эта бездна, засасывающая все значимые фигуры…