БОММ!
До меня донесся тягучий звук далекого гонга, и клетка, в которой я находился, со скрипом и скрежетом поползла вверх. Надо мной сквозь ржавые прутья виднелось высокое синее небо. Через десяток ударов показалась поросшая травой земля, а вскоре уже и вся клетка полностью поднялась из своей ниши. Дернулась напоследок и замерла.
Прибыл, значит, мой транспорт…
Толкнув дверь, я выбрался наружу, глубоко вздохнул, набирая в грудь свежий лесной воздух, и еще раз огляделся.
Центр небольшой полянки. Вокруг меня лес из толстых кряжистых деревьев, за ним просматривается открытое пространство, а за спиной, в сотне шагов, начинается склон небольшого холма. Глаза выискивали врагов, но вокруг было пустынно и тихо. Не слышно птиц, не жужжат насекомые. Впрочем, неудивительно. Мне было известно, где я.
Это Арена Двух Дюжин, по-своему легендарное место, куда отправляют преступников на потеху зрителям. Название зацепилось в моей голове, как и то, что я должен здесь уцелеть. Сражаться, что есть сил, и победить.
Многие другие воспоминания оказались стерты, лишая меня возможности понять, почему я здесь, и вообще, кто я такой. Сейчас это неважно, но когда придет время, мне придется это вспомнить.
Одно я знал наверняка — я чувствую сокрушительную, испепеляющую ненависть к тем, кто отправил меня сюда. И если мне доведется выжить, то им не поздоровится…
Наверное…
Раз память отказывается что-либо подсказывать, то доверюсь своему телу, инстинктам.
Оружие! Перво-наперво я подергал прутья решетки, надеясь оторвать хотя бы один. Но нет, сидят крепко. Коротко разбегаюсь и бью клетку плечом, надеясь опрокинуть ее и открыть ход вниз, туда, откуда она выехала.
Пустая затея!
На поляне оставаться нельзя… Ухожу в лес, под кроны деревьев, попутно ощупывая одежду. Штаны на веревке, рубаха. Вещи не ветхие, но и не крепкие. Веревку из такой ткани не скрутишь. Сапог нет. Непривычно, но сейчас есть проблемы посерьезнее. Где-то вокруг меня еще двадцать три человека, каждый из которых надеется остаться единственным выжившим.
На предплечье с внутренней стороны ближе к локтю серебристый рисунок, как будто расплавленный металл налили на кожу и он погрузился в нее, став с ней единым целым. На нем неизвестное мне существо, похожее на гориллу, но с короткими толстыми рогами, уходящими назад. Пасть оскалена, уши прижаты к массивной продолговатой голове. Лапа занесена для удара.
Тотем, вот это что, — всплывает в голове подходящее слово, но кроме этого понимания ничего не приходит. Вроде бы не должно быть видно этой штуки… Или нормально все? Ладно, позже вспомню.
Крадучись, перемещаюсь от дерева к дереву, оглядываясь по сторонам. Нельзя, чтобы враги меня заметили первым. Подхватываю с земли увесистый сук, длиной метра полтора. Тяжелый, но ухватистый, на первое время сгодится. Замечаю впереди лесную сторожку и едва успеваю отшатнуться за дерево — из-за угла выходит бородач с топором на длинной ручке и в рогатом шлеме закрывающем лицо почти до рта.
Сползаю вниз и аккуратно выглядываю, маскируясь за высокой травой около самого ствола. Таак… Мужика уже нет, и куда он делся непонятно. Может, в избушке сидит и в окошко наблюдает… Или ушел в другую сторону.
Хрустнувшая под ногой ветка подвела нападавшего, звук был едва слышен, но я отшатнулся назад и едва разминулся с лезвием топора, который с хеканьем обрушил на меня нападавший. Он вложил столько силы в этот удар с двух рук, что разрубил бы меня пополам, если бы попал. Но топор врезался в землю, а мужика по инерции качнуло вперед. Второго шанса я ему не дал — шагнул вперед и вбил сжатый кулак в горло сбоку.
Врезал что надо! Враг захрипел и начал заваливаться в сторону, так и не выпуская рукоятку засевшего в земле топора. Перехватив шлем за рог, я сдернул его с головы противника, а затем перевернул и прыгнул сверху на упавшего, с размаху вбивая железку в незащищенный висок. Не убил, но уж наверняка ошеломил! Хрипит, гад, шевелится…
Бью снова и снова, стараясь, чтобы попадать кромкой. Вскоре мой противник перестает дергаться, а я встаю и тяжело отдуваюсь. Моя одежка вся в брызгах крови, руки в ней почти по локоть, да и на морде хватает. Наскоро утираюсь и, пригнувшись, ухожу с места схватки, унося собой шлем и топор.
БОММ!
Протяжный звук огромного гонга раздается где-то сверху и раскатывается по окрестностям.
— Каждые пять минут пространство Арены уменьшается на двадцать шагов, — вспомнились мне слова местного распорядителям. — Вас будут гнать к центру, чтобы не вздумали отсиживаться по углам.
Откуда-то издалека доносится протяжный и отчаянный вопль, эхом откликнувшийся от холмов. Режут кого-то?
Шагов через сто, немного не успев выбраться на вершину холма, замечаю движение сзади и замираю, стараясь слиться с ближайшим деревом.
Это пес! Матерый волкодав неспешно трусит за мной. Заметил, никаких сомнений, теперь не отстанет. Этих бестий выпускают специально, чтобы они выслеживали раненых и неудачников. Кроме них есть еще и оборотень — доброволец, участвующий ради потехи и заработка. Этот опаснее всех, умный, опытный. Но ему разрешено появиться на Арене только после десятого удара гонга.
— За что же я здесь? — но мне остается только скрипеть зубами, пытаясь вспомнить события прошлого.
Надо выбраться на вершину, там хорошее место для наблюдения… Там и подловлю волкодава.
Шагнул вверх по склону и едва успел рухнуть в траву, скрываясь от появившейся там лучницы. Темноволосая женщина шла боком ко мне, но вполне могла и заметить движение. И если так, то сейчас она выжидает, когда я пошевелюсь, или обходит, держа на прицеле. Да еще и этот пес где-то неподалеку. Медленно поднимаю шлем я рукоятке топора. Стараясь не двигаться самому.
Тум! Стрела бьет под шлем, втыкаясь в дерево топорища и сбивая его в траву. Вскакиваю и встречаюсь глазами с лучницей. Они горят злобой и затаенным страхом. Не уверена в себе, хорошо… Худое скуластое лицо, впалые щеки, губы решительно сжаты. Знакомая рожа, нет?
До нее шагов тридцать, и я бросаюсь вперед, но почти сразу же прыгаю влево, в сторону, под защиту дерева. Успеваю за мгновение до того, как с тетивы срывается вторая стрела. Быстро стреляет баба, опытная.
С минуту играем в кошки-мышки — она обходит, я выглядываю, укрываюсь и перемещаюсь, стараясь сблизиться. Но она еще не заметила волкодава!
Тот уже в сорока шагах, прямо у нее за спиной. Пес рванул в атаку большими скачками. Даже жаль ее. Лучница заметила новую опасность, когда четвероногий уже преодолел половину расстояния. Она вскрикнула, отшатнулась и едва не упала. Но успела вскинуть лук и выпустить стрелу.
Мимо!
Я мельком оглянулся, проверяя лес за спиной, и сорвался с места, сжимая в руках топор. Сейчас там будет жарко.
Волкодав прыгнул, метя лучнице в горло, но ушлая баба успела подставить лук под разинутую пасть, и они оба рухнули на землю. Пес глухо рычал, сжимая челюсти на деревяшке и прижимая жертву к земле, а та удерживала лук, отжимая от себя собачью башку. Увлекшись боем друг с другом, про меня они забыли, так что я с размаху снес псине полчерепа, убив наповал одним ударом.
И остановился, глядя как спасенная от собачьих клыков лучница протирает глаза, с трудом перекатывается на живот и начинает вставать на четвереньки.
Мы на Арене, она хотела убить меня… Но рубить ее топором я не стал — неправильно это. Зачем тогда спасал? Вместо этого я с размаху наподдал ей по тощему заду, буквально вышвырнув на склон холма, по которому она проехалась, скрывшись в высокой траве.
Лук я осмотрел, он оказался безнадежно испорчен, а колчан остался у нее на спине. Стоило бы забрать, но лучница уже вскочила и припустила прочь, сверкая голыми пятками. В итоге ограничился тем, что снял и намотал на запястье тетиву.
БОММ! Снова ударил небесный гонг, сообщая об уменьшении территории Арены.
Большая удача, что стрела не расщепила мне древко топора. Лишиться оружия сейчас было бы очень неприятно. Пока искал шлем, заметил небольшой мешок, который лучница бросила на землю, выцеливая меня. В нем нашлось жестянка с ароматной мазью, чистая тряпка, нож без ножен и моток прочной веревки.
Затаившись на вершине холма, я некоторое время украдкой наблюдал, как двое мужчин крадутся по извилистому оврагу навстречу, до последнего не замечая друг друга. Затем в мимолетной схватке один убил другого коротким мечом, обобрал труп и все так же воровато двинулся дальше.
Пора было двигаться и мне. Это хоть и опаснее, но лучше, чем сидеть на месте.
Судя по тому, что я уже видел, холмы постепенно нисходят к центру Арены эдаким амфитеатром.
Подхватив с земли мешок, я двинулся вдоль цепи холмов, держась внешней стороны, чуть пониже вершин. Наверняка я встречу тех, кто выжидает.