Запах грязи был самым первым из тех, что ударили мне в нос. Перед глазами толстые прутья решетки, которая отделяла мою клетку от большого двора.
Я что, в темнице? Вроде бы нет, вверху видно небо…
Оглядевшись, я понял, что мое предположение все же соответствует действительности. Хуже того, я не в человеческом теле. Насколько я мог видеть, у меня мощные передние лапы, на которые я опираюсь при ходьбе, короткие задние, белый свалявшийся клочьями мех.
Я попробовал соотнести образ с известными мне животными…
Неужели в качестве тотемного зверя мне досталась горилла или какая-то другая разновидность крупных обезьян? Вот же не было печали!
Клетка небольшая, мне едва хватает места чтобы пройти несколько шагов. Движения уверенные — тело действует само, стоит только пожелать этого и чуть-чуть направить. Взглянул вверх, подпрыгнул и легко закачался на одной лапе. Подтянулся, распластавшись вдоль потолка, без труда удерживая свою крупную тушу.
Какая мощь!
Дома я едва ли раз пятнадцать мог подтянуться, хоть и уделял время всяким тренировкам. Там, конечно, больше боевка была, но все же…
Вокруг моей клетки, на некотором расстоянии, видны и другие, а рядом стена с мощной каменной кладкой. Больше всего похоже на зверинец. А я в нем экспонат, получается. Неловко как-то. После испытания в мире духов это неожиданный переход.
А мое тело? Оно что, осталось в лесу на камне? Об этом ни старуха Гедеж, ни Майя не упоминали. Разум мой при мне, но поток мыслей забивается животными инстинктами. Хочется есть, вырваться на свободу, охотиться, убивать. Хорошо хоть лохань с водой мне оставили. Жидкость пахнет неприятно, но другой нет. Прутья толстые, даже моей силе не поддаются. Ругаюсь под нос, но вместо этого из груди вырывается сдавленный глухой рык.
В соседней клетке тревожно взвыл какой-то шакал, а ему ответил следующий запертый зверь. Где-то забила крыльями крупная птица, закричав на высокой ноте. Всего клеток десятка два, и в каждой кто-то есть. Но я тут самый крупный сиделец.
Если верить бабке, то я теперь симб — маг со способностью обращаться в зверя. Вроде бы, все верно. В зверя я перекинулся, но обратно-то тоже надо… От внезапно нахлынувшего бешенства я едва не потерял разум. Тело словно взбесилось, я оглушительно взревел и начал метаться по клетке, дергая прутья, врезаясь в стены. Схватил кадушку и в один удар разнес ее в щепы. В слепой ярости лупил по земле, по решетке, выл, скреб землю, высунув лапу наружу. Дотянулся до какой-то доски и в мгновение ока изломал ее в труху. В соседних клетках поднялась суматоха и гвалт — громкие звуки перепугали животных и птиц. Они выли и орали на все лады.
Откуда-то выскочила пара заспанных сторожей с факелами в руках. Ругаясь на чем свет стоит, они сразу бросились ко мне. Некоторое время рассматривали, как я мечусь внутри, а потом похватали ведра и несколько раз окатили водой.
— Утихни, ты! — едва не взмолился один из них. — Разбудишь графа и нам влетит. А ты останешься без еды.
Пока я размышлял, появилось еще два персонажа. Молодой парень в исподнем, высокий и худой, а также стражник при полном снаряжении и с факелом.
— Шлепа, сука, что ты устроил? — напустился он на одного из сторожей, того, что постарше. — Утихомирь своих животин сейчас же. Знаешь же, что господин граф спит после вчерашнего праздника.
— Не могу я. Сам видишь, варх будто взбесился, — отозвался Шлепа. — Может вы, господин Цапел, поможете с ним сладить?
Это он к парню в исподнем так любезно обратился, едва ли не с поклоном. Важная шишка этот молодой. А я в теле варха, получается, а никак не гориллы. Уже немало.
— Попробую, — буркнул тот и меня окутало облако едкой пыли. Я начал отчаянно чихать, и это снизило ярость, отвлекло от нее. Пыль воняла чем-то неприятным и от нее хотелось держаться подальше.
— Заморозьте его, как в прошлый раз, господин Цапел, — хохотнул стражник, наблюдая за моими метаниями. — И угомоните остальных.
Оба сторожа бросились к клеткам, пытаясь подачами и ласковыми слова успокоить животных. Через некоторое время стало относительно тихо. Я сидел в углу, стараясь не тереть лапам зудящий нос. Лихо он меня отвадил от безобразий!
Закончив со мной, юноша огляделся, зевнул и заковылял обратно, сопровождаемый стражником с факелом. Вслед ему неслись слова благодарности от сторожей. А через некоторое время один из них осторожно поставил новую кадушку с водой и удалился, ругаясь себе под нос.
Приступ ярости на некоторое время лишил меня способности рассуждать, но теперь ясность мысли восстановилась. Надо было срочно учиться превращаться в человека. Но пока я об этом думал, звериная сущность варха взяла свое, и я крепко уснул.
Разбудил меня многолюдный гомон. Невдалеке от зверинца кипела жизнь — проезжали повозки и всадники, ходили торговцы, рабочие, стража и солдат, бегали дети. В тупичок, где стояли клетки, никто из них не заходил, все спешили по своим делам. Замок графа Мато жил своей обычной жизнью. А я сидел в клетке.
Напившись воды я вдруг понял, что знаю, как мне вернуть человеческий облик. Это было как осознание того, что моей воли будет достаточно. Захочу, и вместо варха в клетке окажется человек, а вернее симб по имени Итан.
Несколько раз мимо проходили сторожа, разнося еду. Передо мной, пролетев сквозь прутья, на землю шлепнулся ком какого-то неаппетитного мяса, но прежде, чем я успел что-либо сообразить, мое тело метнулось вперед и в пару движений проглотило подачку. Желудок возмущенно взвыл от голода — этой порции еды было слишком мало, чтобы хоть немного насытиться. Сдержав недовольное ворчание, я стал было наблюдать за сторожами, но они закончили обход и скрылись из виду.
Весь день я провел, наблюдая за окружающими и осознавая то, что имею связь с Кантром. Это было как еще одно чувство, помимо привычных, которое можно было использовать. Пока я только осторожно касался чего-то могучего и непонятного для меня, но был уверен, что смогу это использовать. Не прямо сейчас, но когда-нибудь точно.
Моя клетка была заперта на массивный замок, и это представляло большую проблему, ведь я вовсе не мечтал провести остаток дней в зверинце. Судя по кормежке, меня тут хотят заморить голодом.
После скудного обеда, состоявшего из такого же дурнопахнущего мяса, я едва задремал, как был разбужен ударом палки, пришедшимся по спине. Мое тело взвилось в воздух, а лапа высунулась из клетки, пытаясь дотянуться до мальчика лет двенадцати, с ухмылкой наблюдающего за мной. Зубастая пасть варха против воли оскалилась, обнажая многочисленные зубы.
Подросток был неплохо одет по местным меркам. На нем был аккуратный костюмчик, кожаные ботинки, берет с пером и яблоко, которое он иногда откусывал. И как он смог так сильно приложить меня палкой?
— Ну ты и урод, — заявил он мне. — Каждый день смотрю и никак не привыкну.
Я подобрался, пристально смотря ему в глаза. Они улыбались, ему было искренне весело.
Бам!
Снова удар палкой и снова по хребту. Сильно и неожиданно. Я подскочил, переворачиваясь в воздухе, но за спиной никого не было. А паренек счастливо захохотал.
— Вот ты тупой, а! Каждый день тебя учу, а на следующий раз ты все забываешь.
И снова удар палкой пришелся по спине. В этот раз я едва успел сдержать инстинкты и только немного дернулся.
Бам!
На этот раз я не сдвинулся с места, демонстрируя полное безразличие.
Глаза подростка перестали смеяться и в них появилась настороженность.
— Неужели ты что-то понял? Вот это да…, — его неглупый вид и навыки владения магией навели меня на мысль, что это может быть отпрыск графа Мато. Не поторопился ли я, играя в умного зверя? Пришлось встать и демонстративно помочиться.
Бам!
Опять удар, и в этот раз я взвился под потолок клетки, а подросток разочарованно скривился.
— Тупое животное, — он выкинул огрызок. — Ну, держись, сейчас я тебе задам!
И сильные удары посыпались на меня градом, причиняя немалую боль. За спиной мучителя собралась уже целая толпа зевак, наблюдая за его тренировкой. Сам он стоял почти неподвижно, пот градом катился по лицу, но своего занятия он не прекращал, безжалостно охаживая меня со всех сторон.
Исподтишка наблюдая, я чувствовал, как вибрирует моя связь с Кантром, сопровождая каждый из ударов. Через некоторое время я уже ощущал, как мальчик черпает в Канрте силу, чтобы вливать ее в магическое воздействие на меня.
Вскоре появился хорошо одетый молодой человек, тот самый, что ночью заставил меня чихать. Он постоял немного рядом, потом посоветовал:
— Господин Мато, попробуйте первый раз добавлять силу в удар в начале, когда только намечаете его, а второй раз в саму точку удара. Это сделает его более эффективным.
— Благодарю, учитель, — подросток кивнул, и сила его атак действительно немного приросла.
— Работы на вархе на сегодня достаточно, — вскоре кивнул господин Цапел. — Сейчас освежитесь, попейте воды, и займитесь управлением птицами.
— Как скажете, — кивнул его ученик и меня наконец оставили в покое. Все тело ныло от побоев, но ненависть к мучителю оказалась гораздо сильнее. Невыносимо хотелось свернуть ему шею прямо сейчас.
На хитрость я решился только под вечер, когда солнце готовилось опуститься за горизонт. Из моей клетки его было не видно даже днем, но я ориентировался, глядя на зубцы высокой каменной стены, видневшейся в отдалении.
Издав жалобный, как мне показалось, вой, я повалился на землю и судорожно задергался. Мои потуги привлекли внимание одного из сторожей, и он убежал, призывая второго. Когда они вернулись, я уже лежал без движения, вывалив язык и таращась в одну точку выкаченными глазами. Непросто было заставить тело так сделать, но я некоторое время тренировался, убеждая себя, что это необходимая охотничья хитрость.
Некоторое время сторожа ошеломленно пялились на меня, а потом тот, кого стражник ночью назвал Шлепой, схватился за голову.
— Если варх сдохнет, меня же повесят, — причитал он. — Беда, ой беда…
— Может ему еды мало? — попытался поддержать его напарник, тоже изрядно перепуганный и бледный.
— Тупица, ты посмотри на него, — взвился старший. — Причем тут еда?
Меня облили водой, потыкали палкой, но реагировать я не стал, надеясь на большее. Сторожа еще некоторое время ходили вокруг, кинули мне свежего мяса, сменили воду, но потом все же ушли. Затем вернулись и затолкали мне в клетку какую-то шавку. Та отчаянно визжала и упиралась, а я лежал все также неподвижно.
— Надо звать лекаря, — решился наконец Шлепа.
— Правильно! — поддержал его второй и куда-то убежал. А вскоре вернулся с недовольным бородатым мужиком бандитской наружности.
— Хря, ты тупой? Я за лошадьми смотрю, а тут кто у тебя? Я эту тварь мохнатую только здесь первый раз и увидел, — вызверился бородатый, едва увидев, к кому его привели.
— Ничего не можешь сделать?
— Оплеух могу тебе надавать, чтобы поумнел!
— А если лошадь так лежит, то ты что делаешь? — слабым голосом спросил Шлепа.
— Мясника зову, вот что, — сплюнул бородатый и удалился.
— Может господина Налиша позовем? Он людей лечит, может и здесь его умения помогут? — упавшим голосом предложил Хря.
Через полчаса явился престарелый толстый мужичок, которого Шлепа вел едва ли под руку. К этому моменту уже изрядно стемнело.
— Сюда, сюда, господин. Больной здесь, вы извините, что темно и ничего не видно. Факел сейчас принесут. Хря, тащи ключ от замка, господин Налиш говорит, что ему надо рукой к больному прикоснуться и все станет ясно.
— Ты что ему сказал? — зашипел Хря оттаскивая Шлепу от лекаря. — Чего ты наплел лекарю, а?
— Извините, господин Налиш, мы сейчас.
— Не ссы, он только посмотрит и скажет, есть ли шансы на выздоровление.
— А если нет?
— Тогда я свалю от графа Мато сегодня же ночью. И тебе советую!
— Это же варх… А если он очнется, когда откроем клетку?
— Он едва жив, ты сам видел. Все, тащи ключ скорее!
Звяканье замка, кряхтение лекаря и тяжелое дыхание сторожей я едва вытерпел, дожидаясь звука открывшейся дужки.
— Что за вонь? Мы что, в конюшне? Это будет вам стоит еще триста монет сверху, — старик мало что понимал, но свою выгоду упускать не хотел.
— Сюда, господин Налиш, — подтолкнул лекаря Шлепа. — Больной на земле. Вам же только рукой его надо коснуться, да?
— Несите факел, идиоты, — наконец сообразил лекарь. — Да я с места не сдвинусь, пока не будет света.
И над лекарем возник небольшой светящийся шарик, заливший мое временное пристанище желтоватым светом. Узрев прутья клетки и мохнатую тушу варха, лежащего всего в двух шагах впереди, толстяк взвизгнул и попытался выскочить из клетки. Но налетел на Шлепу, оступился и рухнул на землю, придавив стражника. Шарик погас и мы оказались в темноте.
Но я-то видел происходящее, а остальные нет. Господин Налиш что-то сипел и пытался ползти к выходу, отталкиваясь руками и ногами. Под ним корчился Шлепа, стараясь не заорать от боли и тараща глаза в мою сторону, а Хря судорожно крутил головой и шарил руками, пытаясь нащупать дверь клетки. Его трясло крупной дрожью.
Неслышно поднявшись, я в два движения добрался по потолку до двери и выскользнул наружу, едва не задев сторожа задней лапой.
— Что это было? — Хря отшатнулся и едва не упав на спину.
Сдавленные ругательства господина Налиха и Шлепы были ему ответом.
— Закрывай, Хря! Где ты там?
После некоторой суматохи и ругани, стражи закрыли замок, а толстый лекарь сбежал, бормоча себе под нос какие-то ругательства.
— Как ты умудрился притащить его в темноте? — восхитился Хря.
— Этому жадному толстяку лишь бы деньги звенели. Готов и мертвецов лечить, — отозвался Шлепа. — И это… Ты как знаешь, а я ухожу. Господин Налиш наверняка донесет на меня. Лучше в лесу счастья попытать, чем на виселице поутру болтаться. Бывай, Хря!
— Эй, погоди. Я тоже здесь не останусь без тебя, — заныл второй. — Может быть не в лес, а по реке уйдем? Или на тот берег…
Дальше я уже не слышал, перебравшись на крышу и уходя все дальше от зверинца. Надо бы найти спокойное место.
Обращение обратно в человека оказалось небыстрым, и я поминутно чувствовал, как становлюсь другим. Тело хоть и менялось, но это было не физическое превращение, а какое-то иное. Как будто поток из Кантра создавал меня вокруг некой основы. Одновременно и опустошал, и наполнял, формируя тело человека вместо мохнатого варха. Когда процесс закончился, я удовлетворенно выдохнул, встал и сделал первые шаги, возвращаясь к привычной походке. Приятное ощущение!
Пока шел, чувствовал, как на правой руке, внутри, около локтевого сгиба, кожу жгло будто огнем. И лишь добравшись до ближайшего света, обнаружил, что там появился серебристый рисунок — как будто расплавленный металл налили на кожу и он погрузился в нее, став единым целым. Изображено было неизвестное мне существо — вероятно, это и был варх — с короткими толстыми рогами, уходящими назад. Пасть оскалена, уши прижаты к массивной продолговатой голове. Мускулистая лапа занесена для удара. Действительно, чем-то напоминает гориллу, но на вид страшнее и гораздо опаснее. Неужели это теперь мое тотемное животное? Даже не верится… И я что-то не припомню рогов.
Добыть одежду оказалось плевым делом — я стянул ее с одной из веревок, где она сушилась после вечерней стирки. Немного измазавшись в грязи, я соорудил себе костыль, обмотки на ноги и захромал к трактиру, который приметил с крыши по вывеске в двух кварталах отсюда. Человеческое тело требовало еды еще сильнее — живот прямо-таки сводило судорогами голода.