- Клэр! Взгляни только на Карен. Я даже не узнала ее!
Клэр вскрикнула и даже уронила морковку, которую жевала.
- Эйлин Лорд убьет тебя, это точно! Она уже знает, что ты сожгла себя, как головешка? А что ты сделала со своими волосами? И с бровями? - Клэр рухнула в кресло, потом добавила:
- Должно быть, скрываешься от Ардуоуса Артура. Но кто теперь наймет тебя с таким загаром.
- Нужно выпить, - заявила Жанни, доставая бутылку белого вина. - А теперь расскажи-ка нам обо всем, - потребовала она, протягивая Карен стакан.
- Но еще нет Хелен, - запротестовала Карен, - не хотелось бы все повторять дважды. Давайте подождем. - Жанни и Клэр застонали. - Ладно, можете считать, что я обманщица. А пока выкладывайте мне ваши новости.
- Ладно, - начала Жанни с недовольной гримаской, - моя самая большая новость - я нашла другого Вильяма.
- А как же твой предыдущий Вильям, - спросила Карен, - тот, что танцует в Балетном Театре?
Клэр рассмеялась:
- Этот тоже, конечно, танцовщик, но из Балета Нью-Йорк-Сити. Жанни называет их Вильям Первый и Вильям Второй.
Страсть Жанни к танцовщикам стала легендой среди ее друзей. Талантливая балерина, чья карьера была жестоко оборвана повреждением коленной чашечки, в свои двадцать пять лет она была самой молодой в их группе. Наделенная кожей белой и нежной, как итальянский алебастр, поразительно красивой спиной и плечами, она была нарасхват, когда требовалась модель для демонстрации вечерних туалетов и платьев для коктейлей.
- Валяйте, - сказала, защищаясь Жанни, - но это очень удобно. Я всегда могу иметь под рукой одного Вильяма, когда другой на гастролях.
Карен повернулась к Клэр:
- А как твоя коллекция предложений? Карен знала, что Клэр коллекционирует предложения выйти замуж, как другие женщины коллекционируют граненый хрусталь или тарелки, выпущенные в единичных экземплярах. С азартом настоящего коллекционера Клэр добивалась улучшения списка, вычеркивая одних и добавляя других. В свои тридцать четыре, с шелковыми каштановыми волосами, яркая, она воплощала длинноногую, атлетическую американскую женскую красоту и производила сенсацию во всем, - начиная от модных лыжных костюмов до костюмов для подводного плавания.
- С тех пор как ты уехала, - сказала Клэр, - я свела их число до трех. Ее голубые глаза сузились, губы задумчиво вытянулись. - По моей шкале от одного до десяти баллов литературный агент опустился до пяти. Слишком угнетает, когда такой восхитительный сексуальный мужчина берет тебя за руки и говорит: "Выходи за меня замуж, я только что продал бестселлер будущего года". При этом он не ждет ответа. Он говорит:
"Я принес рукопись. Ты должна ее прочитать. Это нечто вдохновенное". Затем садится рядом с тобой, чтобы быть уверенным, что ты читаешь какую-нибудь "Как излечить ишиас за тридцать дней". Брр...
- А парень из рекламного агентства еще котируется? - спросила Жанни.
- Опустился до шести. Он был забавен, когда работал с теннисными ракетками и лыжами, но потом его сместили на шипованные шины и аккумуляторы... В самом деле, кого интересуют протекторы и кислота для аккумуляторов?
- Ну, и кто же третий в твоем списке? - спросила Карен.
- Ax. - Фарфорово-голубые глаза Клэр блеснули. - Этот по моей шкале набирает девять баллов. Ричард юрист в какой-то жутко секретной комиссии при мэре, поэтому он не может говорить о своей работе вообще. Так что мы говорим с ним только о старых фильмах и.., обо мне. Это восхитительно!
Жанни засмеялась и подлила всем еще немного вина. Карен, посмеиваясь в тон ей, подтолкнула Клэр и шепнула:
- Уж не случилось ли что-нибудь с Хелен?
- Не беспокойся, Хелен всегда опаздывает, - сказала Жанни. - Давай пока расскажу тебе, какую замечательную массажистку я нашла. Она изумительно делает массаж ног.
От массажа ног они перешли к балетным классам, потом к каше из восьми разных круп, которую Жанни нашла в магазинчике здоровой пищи на Пятьдесят седьмой улице, и наконец к новому рецепту Клэр приготовления супа из кресса водяного. К этому времени блюдо с сырыми овощами - морковками, цветной капустой, пучками влажной зелени и томатами - было опустошено.
- Я могла бы убить сейчас кого-нибудь за пиццу, - вздохнула Карен.
Жанни извлекла кусочек цветной капусты из своих волос и сказала:
- Лучше расскажи о своем превращении. Хелен, очевидно, уже не придет, а я не могу больше выдержать ни минуты. Эйлин знает? Как с твоей работой?
- Я уже закончила одну работу, - сказала Карен. - В новом облике.
И она рассказала, как со скоростью смерча ей пришлось превратиться в Индиру Сингх, чтобы фотографироваться у неотразимого Эрика Сондерсена.
- А я думала, что он холоден, как айсберг, - сказала Жанни, - и не дружелюбен, как ледник. Он снимал меня в прошлом месяце в норковом палантине.
- Ты полагаешь, Сондерсен и в самом деле поверил, что ты индианка? спросила Клэр. - Неужто это возможно?
- Я же поверила, - возразила Жанни, - так почему он не должен поверить?
Клэр, как всегда самая щепетильная, сказала:
- Как ты можешь так поступать с ним, какое бы он ни произвел на тебя впечатление? Кроме того, ты же ничего не знаешь об Индии. Ты же Мэри Карен Ист из Манкато, штат Миннесота.
- На самом деле моя фамилия Истмен <По-английски>"восточный человек">. - Карен пожала плечами. - Я сократила ее. Эрик знает немногим больше. Его голова забита детскими впечатлениями от Редьярда Киплинга. - Она рассказала девушкам о своем разговоре с ним во время вчерашнего обеда. Потом попыталась описать им абсолютно новые, невероятно чувственные ощущения, которые испытала во время съемки. Однако о поцелуях в раздевалке она решила не рассказывать, упомянув лишь о словах Эрика, что их работа вдвоем была для него почти тем же, что и занятие любовью. Жанни при этом покачала головой.
- Со мной ничего похожего не случалось. Должно быть, ты в самом деле ошеломила его.
- Каждый из них ошеломил другого, - поправила ее Клэр. - И что же ты теперь собираешься делать? Скажешь ему, кем являешься на самом деле?
- Не уверена, - созналась Карен.
- Нет! - запротестовала Жанни. - Только не это!
- А ты не думаешь, что я иначе не смогу? - спросила Карен.
- Подождите, подождите! - заявила Клэр, помахав им обеим своей великолепной рукой. - Мы же сами всегда говорили, что мужчины никогда не интересуются тем, что у нас внутри. Их заботит только наша внешняя оболочка.
- Самое обидное, - сказала Клэр, - что я в конце концов уже научилась чувствовать себя в ладу со своей внешней, как ты называешь это, оболочкой, но мужчины все равно обращаются со мной, как с блондинкой, которая может всего лишь производить впечатление. Я для них не друг, а своего рода символ власти или чего-то в этом роде.
- Ты для них просто дорогая вещь, как "роллс-ройс", - зло сказала Клэр, а не личность. Карен произнесла задумчиво:
- Может быть, потому, что Эрик весь был в деле, но мне кажется, он смотрит на Индиру иначе.
Клэр внимательно разглядывала Карен, откинувшись и склонив голову.
- Если Эрик Сондерсен думает, что ты Индира Как-Там-Ее-Фамилия, он, определенно, ухаживает не за тобой. И это твой шанс, Карен, быть самой собой с мужчиной, глаза которого не ослеплены совершенством сказочной блондинки.
- Если вдуматься, - протянула Жанни, - все это ужасно рискованно. Не думаю, чтобы у меня хватило духа действовать так же. Что если вы оба все это выдумали, а потом он опомнится?
- Что ж... - Карен колебалась. - Конечно, я должна сказать ему прежде, чем все зайдет слишком далеко. Надо лишь найти подходящий момент. Как всегда говорит Хелен, нужно только установить, кем и чем рискуешь.
Все замолчали. Потом Клэр сказала: