Она резко села, спрыгнула с кровати и упала на пол.
- Кит, - Люсьен тут же встал и, подхватив девушку на руки, уложил на кровать, укутав одеялом.
Кит побледнела. Вся дрожа, она попыталась улыбнуться.
- Не бойся, со мной все в порядке. Через несколько минут я приду в себя.
Люсьен собирался налить воды в стакан, но услышав ее голос, остановился.
- И с тобой такое бывает? - спросил он.
- Да, в общем-то, с рождения. Только раньше приступы были гораздо слабее. А сейчас я просто устала, я буквально опустошена - даже встать не могу. Эти кошмары у меня начались совсем недавно. Думаю из-за того, что я все время боюсь за Киру.
- Возможно, - ответил Люсьен, - А ты всегда в этих кошмарных снах кого-то стегаешь хлыстом?
Кит задумалась.
- Думаю, да.
Люсьен налил воды и принес Кит. Пока девушка пила, ему пришлось поддерживать ее за спину, настолько она была слаба. Потом он удобно уложил ее и разжег огонь в камине.
- Скажи, а не думаешь ли ты, что это не сны. Может быть, ты ощущаешь то, что происходит с Кирой?
- Я думала об этом. Но, по-моему, это маловероятно.
- Не спеши. Лучше вспомни, в какой руке ты держала хлыст, в правой или в левой?
Кит с изумлением уставилась на свои ладони.
- Ты прав. Я держала его в правой руке, как Кира, - она поглядела на Люсьена с ужасом. - Но поверь, Кира никогда бы не стала никого мучить...
- Но ведь ты чувствовала, что этот мужчина испытывал наслаждение, сказал Люсьен. - Значит, он мог ее заставить так поступать.
- Кто же может получать удовольствие, испытывая боль. Таких людей просто не бывает.
- Ты не права, - он присел на край кровати, взяв ее руки в свои. Душа человека полна загадок. Какие только скрытые желания не таятся в ней. Иногда боль и наслаждение переплетаются друг с другом так тесно, что невозможно отличить одно от другого.
Встретив недоверчивый взгляд девушки, Люсьен добавил:
- Я знаю, тебе это покажется совершенно ужасным, но даже в Лондоне есть такие публичные дома, куда очень приличные мужчины приходят именно за тем, чтобы испытать боль. Я знаком с хозяйкой одного из них. Там как раз используют хлыст.
Кит прикусила губу и уже собиралась возмутиться, но журналистское любопытство победило.
- А она тебе говорила, зачем это надо?
- Хозяйка, ее зовут Долли, говорит, что большинство посетителей - люди весьма влиятельные, обладающие большой властью и деньгами. На них лежит огромная ответственность. Но время от времени и они становятся беспомощными, и тогда только такие безумные проявления любви могут вернуть им прежнюю уверенность в себе. Есть женщины, которым нравится бить и унижать мужчин, ведь их самих когда-то били и унижали.
- По-моему, у этих людей очень страшный склад ума.
- Ты напрасно во всем ищешь логику, - сухо ответил Люсьен, - когда речь заходит о чувствах, мы видим больше необъяснимого, чем рационального. И у мужчин, и у женщин иногда возникают очень странные прихоти. Некоторым нравится бить других, некоторым - быть избитыми, а некоторым - и то и другое. И хлыст - вовсе не единственное орудие, которое используют люди. Долли рассказывала, что у нее бывали мужчины, которых в детстве пороли няньки или учителя. И вот в зрелом возрасте им хотелось еще раз испытать это чувство, эту боль, смешанную с восторгом. А другие... - но тут он, спохватившись, замолк. - Ну, хватит об этом. Я думаю, основную мысль ты поняла.
Кит стиснула пальцы Люсьена.
- Ты думаешь, Кира попала в такой бордель? - спросила она с содроганием.
- Это маловероятно. Хозяевам таких заведений просто нет надобности похищать женщин. Желающих хватает. Долли говорила, что у нее бывают даже светские дамы. Они приходят поработать бесплатно.
Люсьен чувствовал себя очень неуютно. Ему совсем не хотелось обсуждать с Кит эти ужасные стороны жизни.
- Я думаю, - продолжил он, - что твоя первая догадка верна. Киру похитил мужчина, который увлекся ею. Но, видимо, его вкусы достаточно необычны. Он не стал насиловать ее, а заставил выполнять свои чудовищные прихоти. Наверное, он заставил Киру понять, что ей придется делать то, что приказано.
- О Боже! - воскликнула Кит. - Как это омерзительно!
- Бывают вещи и похуже, - серьезно сказал Люсьен. - Ведь ты чувствуешь, что физически с ней все в порядке. Она измучена только нравственно.
- Но зачем ему это? Он хочет стать на время беспомощным, но ведь Кира - его пленница. И даже с кнутом в руках она в его власти.
- Трудно сказать, - пожал плечами Люсьен. - Возможно, ему достаточно и этой иллюзии.
Кит неуверенно взглянула на графа. Она не знала, хочет ли услышать ответ на вопрос, который уже давно вертелся у нее на языке. Наконец девушка решилась.
- А ты сам когда-нибудь пробовал такое?..
Он улыбнулся и покачал головой.
- Долли мне предлагала. Она даже была готова сама все продемонстрировать. Ее считают в этом деле мастерицей. Но я отказался. По-моему, из страдания можно извлечь радость. Радость от того, что оно кончилось.
Казалось, Кит не поверила графу до конца, и он добавил:
- Знаешь, многое из того, . что считают запретным, - просто продолжение самых обычных отношении. Разве мало пар, которым нравится дразнить друг друга, мучить, ревновать или разыгрывать сцены соблазнения. Но некоторые люди идут дальше.
- Да уж, много дальше, - Кит состроила недовольную гримасу. - Теперь ты мне объяснил. Скажи, а Долли расскажет тебе, кто у нее бывает?
- Не думаю, что она назовет мне их имена сама. Хотя она сможет подтвердить или опровергнуть мои предположения. Но у меня совсем нет уверенности, что злодей, которого мы ищем, ходит туда.
- Но надо с чего-то начать. Спроси о Мэйсе, Чизвике, Нанфилде, Уэстли и Харфорде. Не думаю, что похититель - Харфорд, но он может оказаться соучастником. - Кит стало получше, и она села на кровати.
- А как ты догадался, что мои кошмары - это то, что происходит с Кирой?
- Что-то подобное было у нас с Линни. Мы видели одинаковые страшные сны, но не догадывались об этом. Только когда нам было по девять лет, после одной тяжелой ночи мы рассказали друг другу о том, что видели во сне. Потом, я умел отдавать ей свою энергию. Помнишь, я тебе рассказывал?
- Я не очень тогда поняла, что ты имел в виду.
Взгляд графа стал рассеянным.
- Это трудно объяснить. Но я попробую. Когда Линни болела, я часто сидел с ней рядом, держал за руку и просил ее забрать у меня часть моей силы. Это было что-то вроде игры, но все-таки хорошо помогало. Когда я был рядом, сестра быстрее выздоравливала, но и я быстрее уставал. Даже когда мы расстались, эта связь не прервалась. Иногда я ночами не смыкал глаз, а потом узнавал, что в это время сестра тяжело болела.