- Я... я поблагодарил вас за то, что вы спасли меня от Жана, ваша милость, - сказал мальчик.
- Тебе уготован худший удел, - заметил repцог сардонично. - Теперь ты принадлежишь мне. Телом и душой.
- Да, ваша милость. Раз вам так угодно, - прошептал мальчик и бросил на герцога восхищенный взгляд из-под длинных ресниц.
Узкие губы чуть изогнулись.
- Ты находишь такую судьбу приятной?
- Да, ваша милость. Я... я буду рад служить вам.
- Но ведь ты меня плохо знаешь, - сказал Джастин со смешком. - Я же бесчеловечный хозяин, э, Хью?
- Ты не тот человек, чтобы заботиться о ребенке его возраста.
- Совершенно верно. Отдать его тебе?
К широкому обшлагу его кафтана прикоснулись дрожащие пальцы.
- Ваша милость...
Джастин посмотрел на своего друга.
- Пожалуй, нет, Хью. Так забавно и... э... так ново выглядеть позолоченным святым в глазах... э... неоперившегося невинного птенчика. Я оставлю его себе, пока это будет меня развлекать. Как тебя зовут, дитя мое?
- Леон, ваша милость.
- Такое восхитительно короткое имя! - И вновь ровный тон герцога, казалось, как всегда, таил в себе сарказм. - Леон. Не больше и не меньше. Вопрос заключается в том - и Хью, несомненно, знает ответ, - что делать с Леоном дальше?
- Уложить его спать, - сказал Давенант.
- О, конечно... и ванна с горячей водой, как ты считаешь?
- Непременно.
- А, да! - вздохнул герцог и позвонил в колокольчик у него под рукой.
Вошел лакей и глубоко поклонился.
- Что угодно вашей светлости?
- Пошли ко мне Уокера, - сказал Джастин. Лакей исчез, и вскоре в библиотеку вошел чопорный седой мужчина.
- Уокер! Мне надо было вам что-то сказать... А, да, вспомнил! Уокер, вы видите это дитя?
Уокер взглянул на коленопреклоненного мальчика.
- Вижу, ваша светлость.
- Он видит... Великолепно, - пробормотал герцог. - Его, Уокер, зовут Леон. Попытайтесь удержать это в памяти.
- Всенепременно, ваша светлость.
- Ему требуются некоторые вещи, и в первую очередь ванна.
- Слушаю, ваша светлость.
- Во-вторых, постель.
- Да, ваша светлость.
- В-третьих, ночная рубашка.
- Да, ваша светлость.
- В-четвертых и в-последних, одежда. Черная.
- Черная, ваша светлость.
- Строго, траурно черная, как подобает моему пажу. Вы снабдите его указанным. Полагаю, задача эта вам по плечу. Уведите это дитя, покажите ему ванну, постель, дайте ночную рубашку. А затем оставьте его одного.
- Слушаюсь, ваша светлость.
- А ты, Леон, встань. Иди с достопочтенным Уокером. Я позову тебя утром.
Леон поднялся на ноги и поклонился.
- Да, монсеньор. И благодарю вас.
- Прошу, не благодари меня больше. - Герцог зевнул. - Меня это утомляет.
Он проводил Леона взглядом, а затем обернулся к Давенанту.
Хью посмотрел ему прямо в глаза.
- Что все это означает, Аластейр? Герцог закинул ногу за ногу и сказал, покачивая ступней:
- Да, что? Я думал, ты мне объяснишь, - добавил он любезно. - Ты всегда такой всезнающий, мой милый.
- Я знаю, ты что-то задумал, - ответил Хью категорично. - Мы слишком давно знакомы, чтобы я мог в этом усомниться. Зачем тебе этот мальчик?
- Ты порой бываешь таким настойчивым! - пожаловался герцог. - И особенно когда становишься сурово-добродетельным. Прошу, избавь меня от нотаций.
- Я не собираюсь читать тебе наставления. Скажу только, что ты не можешь сделать этого ребенка своим пажом.
- Только подумать! - протянул Джастин, задумчиво созерцая огонь.