Леони вновь села на скамью и испустила горестный вздох.
- Я должна буду носить юбки, и не говорить скверные слова, и все время проводить с какой-то женщиной. Это очень тяжело, монсеньор. Я не люблю женщин и хочу быть с вами.
- А я гадаю, что скажет о тебе Фанни? - заметил его светлость. - Моя сестра - женщина до кончика ногтей, Леони.
- Она похожа на вас? - спросила Леони.
- Как мне следует это понять? - осведомился герцог. - Она не похожа на меня, дитя. У нее золотые волосы и голубые глаза. Прошу прощения.
- Я сказала: ба!
- Ты как будто пристрастна к этому восклицанию. Благовоспитанной барышне оно совсем не к лицу. Ты будешь слушаться леди Фанни и не будешь ей дерзить и презирать ее из-за ее золотых волос.
- Конечно, не буду, - ответила Леони. - Она же ваша сестра, монсеньор. А я ей понравлюсь, как по-вашему? - Она тревожно поглядела на него.
- А почему бы и нет? - небрежно ответил герцог.
По лицу Леони скользнула улыбка.
- О... я не знаю, монсеньор.
- Она будет добра к тебе ради меня.
- Благодарю вас, - кротко произнесла Леони, опустив глаза.
Эйвон ничего не ответил, она посмотрела на него из-под ресниц, и на щеке заиграла ямочка. Тут Эйвон потрепал ее по кудрям, словно она все еще оставалась мальчиком.
- В тебе есть освежающая непосредственность, - сказал он. - Фанни попытается уподобить тебя образцовым благовоспитанным девицам. Этого, мне кажется, я не хотел бы.
- Нет, монсеньор. Я останусь сама собой. - Она поцеловала ему руку, и губы у нее задрожали. Она справилась с ними и улыбнулась сквозь слезы. - Вы забрали у меня платок, монсеньор.
Глава 10
ДОБРОДЕТЕЛЬ ЛЕДИ ФАННИ ОСКОРБЛЕНА
Леди Фанни Марлинг, расположившись на кушетке, изнывала от скуки. Она отложила сборник стихов, над которыми зевала, и начала играть золотым локоном, упавшим на кружева ее пеньюара. Она была в дезабилье: ненапудренные волосы небрежно убраны под кружевной чепчик, а его голубые ленты завязаны кокетливым бантом под подбородком. Пеньюар скрывал платье из голубой тафты с широким фишю на ее безупречных плечах, а так как комната, в которой она сидела, была отделана и обставлена в золотых, голубых и белых тонах, у нее имелись все основания одобрить и себя, и окружающую ее роскошь. И она была довольна, хотя предпочла бы, чтобы кто-нибудь еще разделял с ней это эстетическое удовольствие. И потому, когда она услышала звон колокольчика на входной двери, ее голубые глаза заблестели, и она взяла ручное зеркало.
Минуту спустя арапчонок, ее паж, постучал в дверь. Она положила зеркальце и повернулась к нему.
Помпей ухмыльнулся и закивал курчавой головой.
- К вам джентльмен, госпожа.
- Его имя?
Мягкий голос произнес за спиной пажа:
- Его имя, моя дорогая Фанни, Эйвон. Я счаестлив, что застал тебя дома.
Фанни вскрикнула, захлопала в ладоши и подбежала к нему.
- Джастин! Ты! Я восхищена! - Она не дала ему поцеловать ей кончики пальцев, а повисла у него на шее и расцеловала его. - Право же, я не видела тебя целую вечность. Повар, которого ты прислал, истинное чудо! Эдвард будет так тебе рад! Какие кушанья! А соус на моем последнем званом вечере был просто неописуем!
Герцог высвободился и встряхнул кружевом манжет.
- Эдвард и повар как-то странно переплелись, - заметил он. - Надеюсь, я нахожу тебя в добром здравии, Фанни?
- Да, о да! Джастин, ты и вообразить не можешь, как я рада, что ты вернулся! Право, я так без тебя тосковала! Ах, а что это? - Она увидела Леони, которая, закутанная в длинный плащ, в одной руке сжимала свою треуголку, а другой держалась за фалду герцога.
Его светлость разомкнул пальцы, вцепившиеся в его кафтан, и позволил Леони ухватить его руку.
- Это, моя дорогая, до вчерашнего дня было моим пажом, а теперь это моя воспитанница.
Фанни ахнула и попятилась.
- Твоя... твоя воспитанница! Этот мальчишка? Джастин, ты помешался!
- Нет, моя дорогая, нисколько. Прошу тебя благосклонно принять мадемуазель Леони де Бон-нар.
Щеки Фанни стали пунцовыми. Она выпрямилась во весь свой маленький рост, глаза исполнились гневной надменностью.
- Ах, вот как, сударь? Могу ли я узнать, почему ты привез свою... свою воспитанницу сюда?
Леони съежилась, но ничего не сказала. Голос Эйвона стал совсем шелковым.
- Я привез ее к тебе потому, Фанни, что она моя воспитанница, и потому, что у меня нет для нее дуэньи. Я думаю, она будет рада твоему обществу.
Тонкие ноздри Фанни расширились.
- Ты так думаешь? Джастин, да как ты смеешь! Как ты посмел привезти ее сюда! - Она топнула ногой. - Ты все испортил! Теперь я тебя ненавижу!
- Быть может, ты соблаговолишь уделить мне несколько минут для беседы наедине? - сказал его светлость. - Дитя мое, ты подождешь меня вот здесь. Он пересек комнату и открыл дверь, за которой оказался небольшой кабинет. Иди же, малютка.
Леони посмотрела на него с подозрением.
- А вы не уйдете?
- Не уйду.
- Обещайте! Вы должны обещать! Пожалуйста!
- Такая докучная страсть к клятвам и обещаниям! - вздохнул Эйвон. Обещаю, дитя мое.
Только тут Леони выпустила его руку и вышла, Эйвон закрыл за ней дверь и обернулся к пылающей гневом сестре. Он извлек из кармана веер и раскрыл его.
- Ты большая дурочка, моя дорогая, - сказал он и направился к камину.