- Вы стали каким-то другим, монсеньор. Вы же сердитесь не на меня?
Мрачные складки у его рта разгладились, и он улыбнулся.
- Такого просто не может случиться, моя дорогая. А теперь поднимемся к Руперту и скрасим его скуку.
Глава 22
В ИГРУ ВСТУПАЕТ ЕЩЕ ОДИН ИГРОК
Наступил понедельник и сменился вторником, но Гастон и те, кого он должен был сопровождать, не появились. Его светлость нахмурился, но Леони затанцевала от радости и высказала предположение, что госпожа Филд скончалась от волнения.
- Тебя, по-видимому, это мало трогает, - сухо заметил Эйвон.
- Да, монсеньор. По-моему, мы без нее очень счастливы. Чем мы займемся сегодня?
Но герцог ее радости не разделял. Руперт посмотрел на него с усмешкой, откинувшись на подушки.
- Провалиться мне, Джастин! Прежде я не замечал, чтобы ты так пекся о соблюдении приличий.
Он встретил холодный взгляд и сразу обрел серьезность.
- Я шучу, Эйвон, шучу! Можешь быть чопорным сколько тебе вздумается, я не возражаю. Но ее чопорной никак не назовешь!
- У Леони, - отрезал герцог, - в голове такой же ветер, как у тебя. Или почти такой же.
- Черт! - сказал неукротимый Руперт. - Я так и знал, что нам недолго купаться в лучах твоего одобрения.
Леони заявила обиженно:
- У меня в голове куда меньше ветра, чем у Руперта. Несправедливо так говорить, монсеньор. Руперт посмотрел на нее с восхищением.
- Молодец, Леони. Не уступай ему и бей сплеча. У меня ни разу в жизни не хватило духа!
- Я не боюсь монсеньора, - надменно бросила Леони, задирая носик. - Ты просто трус, Руперт.
- Дитя мое! - Герцог повернул голову. - Ты забываешься. Ты обязана Руперту немалой благодарностью.
- Э-эй! Я вверх, ты вниз, на качелях вверх-вниз, черт побери! продекламировал Руперт.
- Монсеньор, я была благодарна Руперту почти все утро, а теперь больше благодарной не буду. Это меня сердит.
- Да, я замечаю. Твои манеры оставляют желать много лучшего.
- По-моему, вы тоже очень сердиты, - смело продолжала Леони. - Voyons, что такого, если Гастон не приехал? Он глупый и толстый, а госпожа Филд похожа на курицу. Зачем они нам?
- Истинно философский дух! - воскликнул Руперт. - Прежде ты и сам рассуждал так же. Что с тобой стряслось?
Леони торжествующе обернулась к нему.
- Я же говорила тебе, Руперт, что он изменился! А ты только смеялся. Прежде он никогда не бывал таким неприятным!
- Господи, сразу видно, что ты недолго живешь рядом с ним! - дерзко заявил Руперт. Его светлость отошел от окна.
- Вы оба ведете себя самым неподобающим образом, - сказал он. - Леони, прежде ты относилась ко мне с большим почтением.
Она уловила улыбку в его глазах, и ее собственные весело заблестели в ответ.
- Монсеньор, тогда я была пажом, и вам бы пришлось меня наказать. А теперь я благовоспитанная барышня.
- И ты думаешь, что я уже не могу тебя наказать, дитя мое?
- Как будто ей не все равно! - хихикнул Руперт.
- Нет, не все равно! - огрызнулась Леони. - Я готова просить прощения, стоит монсеньору нахмурить брови!
- Спаси и помилуй нас, Боже! - Руперт закрыл глаза.
- Еще немного, - сказал его светлость, - и нынче ты не встанешь с постели, сын мой.
- Ну да! Все козыри у тебя! - вздохнул Руперт. - Я онемел! - Он хотел лечь поудобнее и поморщился от боли.
Герцог наклонился над ним и поправил подушки.
- Пожалуй, тебе не стоит пока вставать, мой мальчик, - сказал он. - Так лучше?
- Да... То есть я теперь почти не чувствую раны, - солгал милорд. Черт побери! Я не желаю больше валяться в кровати, Джастин! Эдак мы вообще не поедем в Париж.
- Мы подождем, пока ты совсем не поправишься, - сказал Эйвон.
- Как ты добр! - улыбнулся Руперт.
- Не смей дерзить монсеньору, Руперт! - строго сказала Леони.
- Благодарю тебя, малютка. Кто-то ведь должен поддержать мой рушащийся престиж. Если все-таки хочешь нынче встать, Руперт, сейчас ты должен' лежать смирно. Леони, если хочешь покататься верхом, я к твоим услугам.
Она мгновенно вскочила на ноги.
- Я сейчас же надену амазонку! Merci, Monseigneur!
- Хотел бы я поехать с вами! - тоскливо произнес Руперт, когда она ушла.
- Терпение, дитя мое! - Его светлость задернул занавеску на окне. - И лекарь и я держим тебя в постели не для собственного удовольствия.
- Ну, сиделка ты чертовски хорошая, не стану отрицать. - Руперт состроил гримасу, а потом застенчиво улыбнулся брату. - Лучшей я не пожелал бы.
- Сказать правду, я сам себе порой изумляюсь, - заметил герцог и вышел.