Леди Фанни откусила кусочек сладкого сухарика и с жарким интересом уставилась на столбик кровати, поддерживавший полог.
- Разумеется, деточка, разумеется. Зачем бы ты мне была нужна? Право, какие розы цветут на твоих щеках! Я бы отдала самое драгоценное мое ожерелье за твой цвет лица. Правда, когда-то и у меня был такой. Поезжай, моя любовь. Не заставляй Джастина ждать. А Руперт встал?
- Камердинер одевает его, мадам.
- Я составлю ему компанию в гостиной, - сказала миледи, отставляя чашку с блюдцем. - Беги, деточка! Погоди! Пошли ко мне Рейчел, любовь моя, будь так добра.
Леони тут же убежала. Полчаса спустя миледи, весьма поторопившись, впорхнула в гостиную в муслиновом наряде и изящном чепце, прятавшем ее ненапудренные волосы. При ее появлении Руперт поднял голову и отложил книгу, над которой зевал.
- Господи, как ты рано встала, Фан.
- Я пришла составить тебе компанию, - проворковала она и села возле него у окна.
- Чудесам нет числа! - сказал Руперт и добавил, чувствуя, что такая сестринская любовь не должна оставаться невознагражденной: - Сегодня тебе не дашь больше двадцати, Фан, душой клянусь!
- Милый Руперт! Ты правда так думаешь?
- Да... ну, хватит, хватит! Леони уехала с Джастином на верховую прогулку.
- Руперт! - сказала миледи.
-А?
- Я вижу, что Джастин женится на этой девочке.
Руперт и бровью не повел.
- Ты так думаешь?
- Мой милый мальчик, он в нее по уши влюблен.
- Это я знаю, я же не слепой, Фан. Но он ведь и прежде бывал влюблен.
- Руперт, ты несносен! Ну при чем тут это?
- Ни на одной из них он не женился, - ответил милорд.
Фанни приняла шокированный вид.
- Руперт!
- К чему чопорность, Фанни! Это работа Эдварда, я знаю.
- Руперт, если ты будешь бранить милого Эдварда...
- Чтоб черт побрал Эдварда! - весело перебил Руперт.
Фанни несколько секунд молча сверлила его взглядом, а потом вдруг улыбнулась.
- Я пришла не для того, чтобы ссориться с тобой, противный мальчишка. Джастин не сделает из Леони свою любовницу.
- Да, разрази меня, ты, по-моему, права. Он стал таким строгим, что его просто узнать нельзя. Но брак... Его так легко не изловить!
- Изловить? - вскричала миледи. - Ничего подобного! Девочка даже не думает, что может стать его женой. Потому-то он и захочет на ней жениться, помяни мое слово!
- С него станется, - с сомнением произнес Руперт. - Но... Господи, ему же стукнуло сорок, Фанни, а она совсем младенец.
- Ей двадцать, мой дорогой, или скоро будет. Бесподобно! Она всегда будет видеть в нем героя и не станет обращать внимание на отсутствие у него морали, потому что сама ее лишена. А он... о, он будет самым взыскательным мужем в Лондоне и самым восхитительным! Она навсегда останется его малюткой, хоть поклянусь, а он "монсеньором". Нет, я твердо решила, что он на ней женится. А что скажешь ты?
- Я? Я был бы рад, но... черт! Фанни, мы же не знаем, кто она такая! Боннар! Никогда не слышал о такой фамилии, и от нее попахивает буржуа, черт побери, сильно попахивает! А Джастин... ты же знаешь, он Аластейр Эйвонский - и не может жениться на мещанке!
- Ха! - сказала миледи. - Поставлю на кон мою репутацию, что она не плебейского происхождения. Тут есть какая-то тайна, Руперт.
- Это любому дураку ясно, - ответил Руперт без обиняков. - И если ты спросишь меня, Фан, так, по-моему, она в родстве с Сен-Виром.
Он откинулся на спинку и посмотрел на сестру, ожидая встретить изумленный взгляд. И не встретил.
- Где был бы мой ум, если бы я не заметила этого? - осведомилась Фанни. - Чуть я услышала, что ее увез Сен-Вир, то сразу поняла - она его побочная дочь.
Руперт даже поперхнулся.
- Черт, и ты хочешь, чтобы Джастин женился на такой?
- Мне это безразлично, - сказала миледи.
- Он этого не сделает! - убежденно заявил Руперт. - Он всегда был повесой, но он блюдёт родовую честь. В этом ему не откажешь.
- Вздор! - Миледи прищелкнула пальцами. - Если он ее любит, то и думать не станет о родовой чести. Да разве меня она заботила, когда я выходила за Эдварда?
- Тише, тише! У Марлинга есть свои недостатки, я не отрицаю, но в его роду нет ни капли дурной крови, а род этот можно проследить до...
- Дурачок! Разве я не вышла бы за Фонтенуа? Мне стоило только палец поднять! Или за милорда Блэкуотера, или за его светлость герцога Камминга? И все-таки я выбрала Эдварда, хотя рядом с ними он - никто.
- Черт побери, он не плебей!
- Мне было бы все равно, даю слово!
Руперт покачал головой.
- Это неподобающий шаг, Фанни, Богом клянусь, неподобающий. И мне это не нравится.
Миледи состроила ему гримасу.
- Ну, так скажи Джастину, что тебе это не нравится, мой милый! Скажи ему...
- Благодарю тебя, я в дела Джастина не вмешиваюсь. Он сделает то, что захочет, но ставлю сто фунтов, на незаконнорожденной он не женится.