- В этом весь Эдвард, - кивнул Руперт. - Мне ли не знать!
- Ничего ты не знаешь; несносный мальчишка! Он подарит мне другой изумруд! - Она вдруг часто заморгала. - Он всегда так добр ко мне. Приедет ли он? Право, я ужасно расстроюсь, если нет!
Глаза Руперта были устремлены в окно.
- Что же, он приехал, и очень а propos*.
______________
* Кстати (фр.).
- Что! Это правда он, Руперт? Ты не шутишь?
- Нет, это он, и, судя по лицу, в черном бешенстве.
Леди Фанни блаженно вздохнула.
- Милый Эдвард! Он будет так на меня сердиться, я знаю!
В гостиную стремительно вошел Марлинг. Он был в дорожной грязи, глаза у него опухли от бессонницы, губы были неумолимо сжаты. Он молча смерил свою очаровательную жену яростным взглядом.
- Вот и последний из нас! - возликовал Руперт. - Теперь вся семья в сборе, слава небесам! Желаю тебе доброго утра, Эдвард!
Леди Фанни встала и протянула руку мужу.
- Эдвард, право же, это так глупо! Он словно не заметил ее руки.
- Ты вернешься со мной сегодня же, Фанни. Я не потерплю неповиновения.
Руперт присвистнул и пробормотал вполголоса:
- Ату его! Ату ее!
Леди Фанни хихикнула.
- Ах, сударь, сколь вы не галантны! И вы не удосужились взглянуть на себя в зеркало. Являетесь ко мне грязным, непричесанным! Ко мне, кто так любит, чтобы мужчина был point de vice*.
______________
* Здесь: безупречен (фр.).
- Оставим мой внешний вид, с твоего разрешения. Я достаточно долго терпел твои капризы, Фанни. Ты вернешься со мной в Англию.
- Неужели, сударь? - В глазах миледи вспыхнул боевой огонь.
- Вы моя жена, сударыня.
- Но не ваша вещь, сударь. Прошу, разгладьте свой нахмуренный лоб. Мне он таким не нравится.
- Непременно! - вмешался Руперт. - Как там моя кузина, Марлинг?
- Да, сударь! И как вы могли покинуть бедняжку Гарриет? Ты поступил очень дурно, Эдвард.
- Фанни, ты кончила? Предупреждаю тебя, я не в настроении терпеть все эти ужимки.
- Осторожнее, Фан, осторожнее! - сказал Руперт, получавший от всего этого огромное удовольствие. - Не то он отринет тебя, это уж как пить дать.
Марлинг резко обернулся к нему.
- Ваши шутки неуместны, Аластейр. Полагаю, нам будет легче разговаривать, если вы нас оставите одних.
- Как ты смеешь, Эдвард! Бедный мальчик только-только начал вставать с кровати, и у него рана в плече - пуля прошла на какой-то дюйм от легкого!
- Меня не заботят раны Руперта, - уничтожающе сказал Марлинг. - Он останется жив и без моего сочувствия.
- Хорошо, но рана, несомненно, откроется, если мне придется и дальше любоваться вашей угрюмой физиономией! - отпарировал Руперт. - Да улыбнитесь же, Бога ради!
- Да-да, Эдвард, улыбнись! - умоляюще сказала миледи. - Когда ты так хмуришься, у меня разбаливается голова.
- Фанни, поговорим наедине пять минут.
- Нет, сударь, ни за что. Вы невыносимы, когда обращаетесь ко мне в таком тоне, и, право же, больше я терпеть не намерена.
- Вот так, Марлинг. Пойдите закажите завтрак. Вам сразу полегчает, голову даю на отсечение. У вас желчь разлилась из-за пустоты в желудке. Уж я-то это ощущение знаю. Ветчина, пирожки, кофе, чтобы запить их, и вы станете другим человеком, провалиться мне!
Леди Фанни хихикнула. Чело Марлинга стало еще темнее, глаза жестче.
- Вы пожалеете об этом, сударыня. Вы зашли слишком далеко.
- Ах, сударь, у меня нет терпения выслушивать ваши тирады. Приберегите их для Гарриет! Ее они, разумеется, чаруют.
- Испытайте их на Джастине, - посоветовал Руперт. - Вот он с Леони. Господи, какое счастливое семейное собрание!
- В последний раз, Фанни... больше я спрашивать не стану - ты поговоришь со мной в одиночестве?
- В одиночестве? - повторил Руперт. - Ну, разумеется, она согласится. Одиночество, вот что требуется! Одиночество и жирная ветчинка...
- Мой дорогой Марлинг, надеюсь, я вижу вас в добром здравии? - В комнату бесшумно вошел его светлость.
Марлинг взял свою шляпу.
- Я совершенно здоров, Эйвон, благодарю вас.
- Зато в каком он расположении духа! - вставил Руперт. - О Господи!
- Признаюсь, - произнес Марлинг ровным голосом, - оно оставляет желать лучшего.