Наш дом, «рай бедняков» покидала первая эмигрантская семья. Все русские высыпали во двор. Женщины наблюдали суету переезда издали, а мужчины – подходили, предлагали помощь. Эмигранты – народ бережливый и считают предосудительным тратить деньги на то, что можно сделать своими силами.
Отъезжающие благодарили доброхотов, но от их бескорыстных услуг отказывались: мебель таскали нанятые, умелые грузчики; мы провожали своих соседей – в лучшую жизнь. Рыбный магазин освободил Розу от обязанностей официантки в доме престарелых.
Из чрева фургона-грузовика выглянул Миша:
– О, Володя! Ты как раз мне нужен…
Но сначала мы поговорили о новом жилье. Три спальни, веранда, сад, гараж – дворэц!
– Володя, мой адрес легко запомнить: три девятки, Ротшильд авеню…
Ротшильд авеню – это «джунгли», район, куда белый человек поедет только в случае необходимости. Миша не приглашал меня на новоселье; он хотел, чтобы я наведался к нему в магазин.
– Подскочи, когда у тебя будет время.
Впрочем, для обид оснований не было: живя в одном доме, мы не ходили друг к другу в гости…
– Хватит уже мучаться в чекере, – многозначительно сказала Роза.
– У меня ты будешь иметь не меньше, – сказал Миша.
– А делать что нужно? – поинтересовался я.
– Ничего, – простодушно отвечал Миша. – Ровным счетом ничего… Так ты заскочишь?
– Он заскочит, – пообещала Роза.