Весь этот год албанец играл. Удача только-только пришла к нему, когда мы встретились на Парк-авеню. Однажды друзья затащили его в притон, где играют в «бу-бу», в кости.
У албанца были с собой сотни две или три, а через час он вышел на улицу с двумя тысячами в кармане, и после счастливого этого вечера – не садился за руль такси. И к костям не притрагивался…
Филиппинец и грек сражались за сотню долларов. Албанец ставил тысячу – на грека. Грек выигрывал три удара подряд и получал триста долларов. Албанец же, рискнув лишь тысячей исходной ставки, после трех ударов уносил восемь тысяч!
Взяв с собой детей и жену, он улетел в Европу. Дубровник, Афины, Париж… Один наезд в Монте-Карло, и все путешествие окуплено! Затем последовали поездки в Лас-Вегас, на Багамские острова – нигде он не знал проигрыша, но по-настоящему везло ему только в Нью-Йорке, только в «бу-бу», в том самом притоне в Челси. Везло бешено, невероятно!
Через месяц после покупки «Тирана корпорейшн» собравшейся наличности хватило на двухсемейный дом. Никаких банков, займов – он выложил деньги на бочку! Нижнюю квартиру заняла семья албанца, верхнюю он отдал своим родителям.
Персидские ковры, скандинавская мебель, ящики дорогих коньяков – он расшвыривал деньги, а их становилось все больше и больше.
Два ресторатора-китайца играли по пятьсот долларов партия. Он сделал два удара, рискнув пятью тысячами исходной ставки, и унес – двадцать! В притоне его окружали легенды…
Внезапно деньги исчезли. Пришлось заложить драгоценности, подаренные жене. Теперь семья жила на то, что привозили водители «Тирана корпорейшн». Этих денег с лихвой хватало на жизнь, но – не на игру…
Албанец стал осторожничать. Из тысячи долларов, которые еженедельно платили ему четверо кэбби, он половину оставлял жене, а половину уносил в притон. Пятьсот долларов легко превращались в тысячу. Но проклятая эта тысяча – переходила в руки хозяев притона. Получалась какая-то чепуха: наступавшие все реже озарения интуиции он продавал за бесценок… Тот, кто вкусил крупной игры, не может вести мелкую…
Проигран первый медальон и заложен – за двадцать тысяч – второй.
Двадцать тысяч растаяли в три дня. Чтобы спасти последнее, пришлось заложить дом.
На этот раз у албанца хватило выдержки сделать заем в банке. Однако ссуду он проиграл, а медальон не выкупил. По закладной нужно было выплачивать всего двести долларов в месяц, и албанец, работая, вполне сводил бы концы с концами. Но он уже не мог бросить игру.
Все, что зарабатывал в гаражном кэбе, он относил в притон. Сто долларов запросто превращались в двести, двести – в четыреста, а потом он спускался в метро, ехал в гараж и выпрашивал у диспетчера кэб на ночную смену…
Он не видел ни жены, ни детей, ни родителей – не смел показаться им на глаза. Как они выкручиваются, на какие средства живут – не знал…
– Теперь надо терпеть и ждать, – сказал албанец.
– Ждать чего?
– Когда снова начнет везти…