- Да, если это будет необходимо, - сказал он с холодной убежденностью. Где-то на теле он постоянно носит миниатюрное колечко, настолько маленькое, что подойдет только ребенку. Вот это-то кольцо вы и украдете.
- Но откуда вы знаете, что он постоянно носит кольцо на себе? - Октавия посмотрела на него в замешательстве.
Знал, потому что Руперт так носил свое, и был убежден, что Филипп тоже следует традиции Уиндхэмов - суеверию, если угодно, согласно которому с кольцом нельзя расстаться до тех пор, пока не наденешь его на палец сыну или не ляжешь с ним в землю.
- Уверен, - ровным голосом отозвался он. А потом, когда он получит кольцо, на сцену выступит воскресший Каллум Уиндхэм, законный граф Уиндхэмский. Филипп будет уничтожен.
- И вы заставите меня лечь в постель с этим человеком? - медленно переспросила Октавия, хватаясь за предмет хоть сколько-нибудь понятный в их странном разговоре.
Зрачки его глаз сузились.
- В обмен на это я обязуюсь раздавить тех людей, что обокрали вашего отца, и вернуть вам состояние.
- Но как вы это сделаете?
- Объясню позже, когда расставим декорации на сцене. Но будьте уверены, я сдержу свое слово. После того как наш маленький спектакль подойдет к концу, вы с отцом получите обратно и деньги, и дом.
Октавия решительно ничего не понимала. Как лорд Руперт сможет выполнить свое обещание? А она сама? Сознательно лгать незнакомцу и в конечном счете его соблазнить?
- А этот.., этот брак? - Октавия безнадежно потянула за другой кончик.
- Расстанемся, когда в нем отпадет нужда, - просто ответил он. - Вы получите свое, я - свое, а для того чтобы не было пересудов, придумаем какую-нибудь историю.
- Вы хотите, чтобы в вашей пьесе я сыграла роль шлюхи, - бесцветным голосом заметила Октавия. Внезапно ей стал очевидным хотя бы этот простой факт. Грабитель с большой дороги пытался купить ее как проститутку, но не для собственного развлечения, а хуже - в качестве орудия осуществления своих планов.
- Знаете, дорогая, в нашем мире любовные связи - обычная вещь, - пожал плечами лорд Руперт. - Я прошу о том, что до вас совершило бессчетное число женщин и столько же совершит после вас. Ваш разум и чувства совершенно здесь ни при чем.
А что станется с отцом? Есть ли для него место во всем этом плане? Судя по всему, ее будущий компаньон об Оливере Моргане вовсе не думал. Но сейчас это казалось не важным и Октавии.
Девушка отвернулась, чтобы скрыть противоречивые чувства, отражавшиеся на ее лице.
- А что будет с нами? С нашим фиктивным браком? Тоже не потребуется ни разума, ни чувств?
С минуту лорд Руперт молчал, потом сухо произнес:
- Не знаю.
Октавия промолчала, и он продолжал спокойным, практичным тоном:
- Если вы предпочтете лишь играть роль моей жены, я стану уважать ваше желание.
- А это то, что предпочли бы вы сами? - Она по-прежнему не смотрела на него.
- Нет.
Он нежно повернул ее к себе.
- Вы ведь наслаждались той ночью, любимая, но клянусь: все, что было между нами, - ничто по сравнению с тем, что могло бы быть.
Краска бросилась ей в лицо. Октавия почувствовала, что помимо собственной воли начинает таять от тепла его голоса и жара глаз.
- Мы будем вместе и вместе отомстим своим врагам. Одурачим слепых идиотов, которые не видят дальше собственного носа. - Он внезапно рассмеялся. - Дадим им урок, мисс Морган?
Октавия обернулась на конькобежцев, сытых, довольных, закутанных в меха, и вспомнила босоногих детей на льду замерзших сточных канав, женщин, прижимавших к груди бутылки из-под джина, и позабытых, жалобно плачущих младенцев.
Да, благодаря Дирку Ригби и Гектору Лакроссу она знает, что такое изнанка роскошной лондонской жизни - страшный мир, в котором они с отцом должны провести всю оставшуюся жизнь.
Да, это безумие - согласиться на предложение лорда Руперта. Но если бы его планы удались!
Но сможет ли она хладнокровно соблазнить незнакомого мужчину? Во имя общей цели? Октавия уже давно рассталась с излишней щепетильностью: в последние три года она была для нее непозволительной роскошью. К тому же теперь она была уже не девушка. А для женщины, которая постоянно рискует головой, шаря по карманам, чтобы заработать на жизнь, соблазнить мужчину ради денег - пустяк. Петля не грозит... Если только не поймают, когда станет воровать кольцо... Октавия невольно вздрогнула. В плане лорда Руперта не было толпы, в которой можно укрыться.
Но ее не застукают - она для этого слишком опытна. Быстрая и ловкая. Нет, не поймают. А когда все останется позади.., позади - тогда будущее станет тем, чем должно было стать для нее.
Руперт читал отражавшиеся на ее лице мысли так же ясно, как будто смотрел в раскрытую книгу. Ему не нужно было слышать ответ - он его знал.
- Вы знаете имена тех людей, что обокрали вашего отца? - спросил он через минуту.
- Людей? - презрительно переспросила Октавия. - Не людей, а свиней.
Он склонил голову в знак того, что принимает ее поправку.
- Вы знаете, как зовут тех свиней?
- Дирк Ригби и Гектор Лакросс. Вы с ними знакомы?
- Кажется, приближенные принца Уэльского. Мы раскланиваемся, но можно познакомиться покороче. Они вас знают?
Октавия покачала головой:
- Меня не было, когда они познакомились с отцом. Он был на водах в Харроугейте, и эти двое показались ему такими приятными. - Девушка пожала плечами.
- Хорошо. Удачно, что они вас не знают, - отрывисто заключил Руперт. Поехали, вы замерзли. Вернемся к остальным. Я покажу вам вашу жертву.
- А что станет с отцом, пока мы будем наводить в мире справедливость?
- Скажите ему все, что хотите, и я поддержу вас, - беззаботно ответил Руперт.
Октавия знала, что отец не станет задавать бестактных вопросов, потому что не захочет получить на них неловкий ответ, и примет перемены, по крайней мере сделает вид, с обычным безразличием.
Итак, свершилось. Они заключили контракт, и ее жизнь вот-вот переменится. Эта странная сделка ничем не закреплена - даже торжественным обещанием выполнять все условия, - но Октавию это нисколько не смущало.
Руперт взял ее за руку, и они покатили в другой конец озера, к нарядной толпе. Октавия исподтишка взглянула на своего спутника. Она почти ожидала увидеть дьявольскую усмешку или что-нибудь в этом роде, но ошиблась: его лицо было по-прежнему холодно и спокойно, лишь насмешливая улыбка вдруг скривила губы.
- Вон там. Видите худощавого высокого джентльмена с красивыми вьющимися волосами в темно-красном бархатном плаще? Он называет себя графом Уиндхэмскмм.
- Называет? - Октавия пристально посмотрела на своего кавалера. - Вы хотите сказать, что он им не является?