Внизу Руперт отдал Гриффину плащ, и в этот момент на лестнице появилась Октавия.
- У нас неприятности с Фрэнком, - начала она без всякого предисловия.
- Опять? - Руперт недовольно поднял бровь.
- - Он вор, милорд, - кратко, но с явным удовольствием пояснил Гриффин.
Руперт жестом попросил Октавию последовать за ним в библиотеку.
- Что же украдено? - спросил он, когда дверь за ними закрылась.
- Какие-то вещи у слуг. А сегодня он пытался стащить две серебряные ложки, но Гриффин его поймал.
- Это ставит нас перед интересной дилеммой: какую позицию занять высокоморальную или низменную, практическую ?
- Последнюю, - не раздумывая заявила Октавия. - Конечно, если мы когда-нибудь его еще увидим. Меня не удивит, если Фрэнк не вернется.
- Возможно, - согласился Руперт. - Он может побояться вернуться.
- Глупо было надеяться, что мы дадим ему другую жизнь, - огорченно проговорила девушка. - Грязь так просто не отмоешь.
Руперт видел, что Октавия расстроена, но понимал, что ее бесполезно утешать: они оба слишком хорошо знали изнанку города.
- В среду, - внезапно объявила она. - Я встречаюсь с ним в два часа в среду в наемном экипаже. В пустоши будем к трем - среди белого дня. Это не опасно?
- Прикажи кучеру ехать другой дорогой, не такой оживленной - на Уайлдкрофт. Испытаем счастье там.
- А куда ты направишься после того, как все будет кончено?
- В домик. Отсижусь, пока не утихнет шумиха. А ты разыграй перед извозчиком и Уиндхэмом истеричную жертву грабителя. А потом возвращайтесь в город. Дашь показания сыщикам - конечно, очень туманные. От испуга деталей ты не запомнила.
- Естественно.
А что потом?
Но Октавия знала ответ, поэтому вопрос остался незаданным. Каждый из них пойдет своей дорогой. Пребывание в чистилище благополучно закончится. Она поправила желтые розы в вазе.
- Октавия?
- Да?
- Ты можешь меня простить?
Слова рвались наружу, но он никак не мог их выговорить, не знал, как попросить прощения. Его ожесточила жизнь, которую заставили вести безбожно поступившие с ним люди. Прощения должны были просить у него, а не он. Его ранили, и если теперь ранил он, то только из-за собственных ран. Но как объяснить все это, Руперт не знал, по крайней мере - замкнувшейся в себе Октавии. Не умел оправдать позорное предательство, которым обидел свободолюбивый дух и которое совершил так же легко и просто, словно сорвал травинку.
Октавия подняла глаза. В Руперте всколыхнулось почти необоримое желание обнять ее, прижаться губами к ее губам и сладостным поцелуем прогнать горечь.
Но Октавия стояла за невидимой стеной, а Руперт не знал, как разрушить эту стену.
- Ничего. Не важно.
Она отвернулась, и Руперт не заметил разочарования, мелькнувшего в ее глазах.
- Мне нужно обсудить с кухаркой обед на завтрашний день. - Октавия направилась к выходу. - Ты не забыл, что сегодня мы обедаем с Монфортами?
- Нет. Но прежде мне необходимо съездить в "Королевский дуб", кое-что оговорить с Беном. - Он отворил перед Октавией дверь и, когда она проходила мимо, почувствовал тонкий и такой знакомый аромат духов.
На него вновь нахлынули воспоминания, и он безотчетно нежно погладил ее обнаженный локоть. На секунду Октавия задержалась, подняла на него глаза - и потемневшие от горя золотистые зрачки разорвали Руперту душу.
- Дорогая. - Но в ту же секунду между ними снова упала завеса. Октавия отстранилась, проскользнула в дверь, и та тихо за ней закрылась.
С минуту девушка постояла в коридоре, стараясь прийти в себя. Как она хотела, чтобы он обнял ее, поборол ее упорное нежелание простить. Ей хотелось все объяснить, по-женски пожаловаться. Но она все больше отдалялась от Руперта, а он без борьбы принял ее уход. В отчаянии Октавия направилась к лестнице.
Руперт выехал в Патни. Теперь он хотел только одного - довершить начатое дело. Когда все будет кончено, они разойдутся, и он перестанет мучиться мыслью, что все могло быть иначе.
Входная дверь в таверну "Королевский дуб" оказалась открытой. Столовая была заполнена людьми. За стойкой стояла Бесси и с обычной мрачноватой проворностью разливала пиво. Бен сидел у потухшего очага и о чем-то болтал с приятелями. Над ними вились клубы сизого табачного дыма.
Табита внесла оловянный поднос с кружками и первой заметила Руперта:
- Ба, да это же Лорд Ник.
Раздался хор приветственных возгласов:
- Эй, Ник, присоединяйся к нам!
От очага поднялся Бен и пододвинул стул.
- Что будешь пить, Ник? - Бесси сняла с полки оловянную кружку и вытерла ее передником.
- Будь добра, пинту пива. - И Руперт уселся на стул, зажав между коленей хлыст.
Он оглянулся вокруг: Морриса среди присутствующих не было. Несмотря на то что Бен ему доверял, Руперт так до конца и не поверил в его надежность. Он знал, как легко купить шпиона.
- В этот раз вы не привезли с собой мисс, - заметила Бесси.
- Не привез, - согласился Руперт и, сделав большой глоток, смахнул пену с губ тыльной стороной ладони. - Славно. Я так хочу пить, что проглотил бы целый океан.
- Да нет, это не здесь, - продолжая прерванный разговор, успокоил собеседников один из курильщиков. - Я слышал, лорд Джордж собирает людей на следующей неделе. Кажется, на поле Святого Георга.
- А потом они пойдут маршем на парламент, - добавил со знанием дела один из его приятелей. - Присоединишься?
- Может быть, а может быть, и нет.
Бен повел головой в сторону двери. Руперт кивнул и осушил кружку. Оба поднялись и вышли из столовой, где все жарче и жарче разгорались споры сторонников и противников лорда Джорджа Гордона.
Не сговариваясь, они направились в сторону конюшни.