Лина покачала головой.
— Не самым лучшим образом. Но всё страшное позади.
Она прикрыла глаза, борясь с накатившей на неё дурнотой.
— Киса, отдыхай, я не буду тебе мешать, — тихо проговорил Сева и уже собрался вставать, чтобы выйти из палаты.
Но Лина порывисто поднялась и схватила его за руку, потом упала обратно на подушки, не выпуская его руки из своих ледяных пальцев.
— Сева, подожди…Я хочу сказать тебе спасибо за всё, что ты для нас сделал. Если бы не ты тогда, я не знаю, чем бы всё это закончилось. — Она перевела дыхание и продолжила, — Врач сказал, что каждая минута была на счету, и спасибо, что ты подарил нам с Севой время.
Сева помотал головой, наверное, или он ослышался, или Лина засыпает и оговаривается.
— Вам с Севой? — приглушённо спросил он.
Лина открыла глаза и слабо улыбнулась ему.
— Да. Я решила назвать его Всеволодом. Это имя теперь свободно. Ты не против?
Сева покачал головой.
— Конечно, нет.
Они помолчали немного. Севе казалось, что Лина уснула, и он прошептал:
— Роман рассказал мне, что Сева мой сын.
Лина ухмыльнулась.
— Нет, это не так! — тихо рассмеялась она, а Сева напрягся.
Лина с трудом сглотнула и посмотрела на Севу.
— Я сама сказала это тебе тогда в саду.
Сева запустил пальцы в волосы.
— Но…
Он вспомнил. Она сказала тогда: «Это ребёнок от моего мужа».
Чёрт! Ну нельзя же было быть таким идиотом!
Лина увидела по его лицу, что он понял, и снова закрыла глаза.
— Расскажи мне о нём. Какой он? Какого цвета у него волосы? Глаза? Всё-всё!
Сева улыбнулся, вспоминая своего маленького героя и начал рассказывать.
— Он…он очень маленький, но уже очень сильный. А ещё очень мягонький… — Сева замолчал, потому что Лина рассмеялась.
— Что такое? — не понял он.
— Да так. Просто ты рассказываешь, как рассказал бы это любой мужчина. Продолжай.
Сева откашлялся.
— А ещё врач говорит, что он очень крепкий парень. И волосы у него чёрные и длинные и тоже очень мягкие. А глаза — не знаю. Он их не открывал при мне. Но не потому, что всё время спит.
Он очень любит, когда я его поглаживаю, а ещё очень любит держать меня за палец.
Лина улыбнулась, представив, как Сева стоял возле кювеза, а малыш держал его за палец.
Кажется, их кроха сын понял всё гораздо быстрее его отца.
— Вот. — Как-то неловко закончил Сева.
— Я хочу посмотреть на него! — с жаром воскликнула Лина.
— Не сегодня, киса. Как только врач разрешит тебе вставать, сразу сходим.
Лина кивнула.
— Я посплю немного. Ты побудешь рядом?
— Конечно, побуду.
Лина улыбнулась и закрыла глаза. Потом поудобнее устроилась на подушках, всё ещё не выпуская руки Севы и через мгновение уже крепко спала.
Через два дня Лине разрешили съездить на специальном кресле-каталке, чтобы посмотреть на малыша.
Роман улетел днём раньше, убедившись, что всё в порядке. Сева был занят оформлением документов для того, чтобы сразу, как только будет возможно, улететь в Россию.
На этом настаивала сама Лина.
— Мне так почти ничего не видно, — расстроено прошептала Лина, которой было не видно сына в высоком кювезе.
Она обиженно шмыгнула носом, пытаясь не расплакаться. Она так мечтала дотронуться до него, а сейчас ей даже не разглядеть его!
Сева огляделся.
— Подожди, я сейчас.
Он слегка отодвинул кресло от кювеза и встал перед Линой. Потом нагнулся и легко подхватил её на руки.
— Сева, ты что? — не поняла Лина.