- А кто еще умер? - спросила она, ожидая, пока Коди на нее посмотрит.
Он так и не посмотрел. Вытерев слезы грязным кулачком, Коди взял печенье и начал жевать.
- Рокет, - ответил мальчик едва слышным голосом.
- Кто такой Рокет?
- Мой пес. - Коди внимательно взглянул на Сашу, словно оценивая ее умственные способности. - Его сбила машина, когда я выпускал его за ворота. - Он шмыгнул носом. - А еще Джордж и Гертруда.
Саша нахмурилась. Бабушка с дедушкой?
- От чего они умерли? - мягко спросила она.
- От переедания. - Он взял еще одно печенье, сжимая в другой руке стакан с молоком.
Саша была озадачена.
- От переедания? - Она не понимала, о чем он говорит. Наверное, его безответственные родители еще хуже, чем ей показалось вначале. - Но ведь ты не виноват в этом. Люди едят, сколько им хочется. Если не считать маленьких детей, конечно. Никто тебя не винит, Коди.
Он с сомнением покачал головой.
- Я давал им слишком много корма. - Его рот был набит печеньем, и Саша решила, что ослышалась.
- Корма?
Коди кивнул.
- Ага. И я плохо чистил клетку. - Он принялся с печальным видом ковырять дерн носком ботинка. - Папа говорит, нельзя постоянно пичкать канареек кормом. Им не нравится, когда их беспокоят. Однажды Гертруда перестала петь, а потом умерла.
Саша улыбнулась, осознав свою ошибку.
- И это все? - спросила она, не удержавшись, чтобы не погладить его темноволосую пушистую голову.
- Не-а. - Он допил молоко и нагнулся, чтобы сорвать одуванчик.
- Кто еще?
Карие глаза Коди вновь уставились на нее.
- Шелли.., это была черепашка. И Ролли.
- Кто такой Ролли? - Саша чуть ли не с ужасом ждала его ответа.
- Хомячок, - коротко сказал мальчик. - Он вылез из клетки, и папа наступил на него.
Нечаянно, конечно.
- А, понятно. - Саша вздохнула, с жалостью глядя на круглое детское личико. Мальчик с таким несчастным видом перечислял своих умерших зверушек.
- Генри был моим последним другом. А теперь он тоже умер. Как и мама.
Это прозвучало так неожиданно, что Саша подскочила на стуле.
- Твоя мама, - севшим голосом повторила она, пораженная его признанием. - Что случилось с мамой?
Коди громко всхлипнул.
- Она тоже умерла. - Мальчик низко опустил голову, отворачиваясь от Саши.
- Она болела чем-нибудь? - Саше не хотелось задавать этот вопрос, но почему-то захотелось знать, по какой причине маленький бедолага остался без матери.
- Ага. Хотя нет, не думаю. Ее застрелили из ружья.
- Ой, Коди! - Нежное сердце Саши растаяло окончательно, и она прижала дрожащее тельце мальчика к своей груди. - Мне так жаль, милый. Это ужасно, когда ребенок теряет маму.
Коди осторожно ее обнял и тихо всхлипнул.
Когда он наконец отодвинулся от нее, Сашу охватило неизъяснимое волнение.
- Ей хорошо, - пробормотал Коди. - Ведь она в раю. - Он склонил голову набок. - А ты знаешь, что такое рай? - спросил он, вытерев нос рукавом и взглянув на Сашу исподлобья.
Саша улыбнулась.
- Да, знаю. И думаю, твоя мама там счастлива.
Секунду огромные глаза мальчика внимательно ее изучали.
- Наверное.
- Но ты до сих пор грустишь, да?
- Ага. - Коди мрачно кивнул. - Моя мама все время смеялась. Мы играли, и нам было весело. Она всегда дарила мне подарки. А теперь нет. Мой папа больше о ней не говорит.
- Почему, Коди? - При других обстоятельствах Саша не стала бы совать нос в чужие дела, но что-то в печальном личике Коди тронуло ее душу, заставив выслушать исповедь несчастного ребенка.
- Потому что она умерла из-за меня, и он не хочет, чтобы люди меня осуждали, наверное.
- Ой, маленький, нет. Ты вообще ни в чем не виноват. Не может такого быть. - Саша не могла этого вынести. Она глядела в доверчивые карие глаза, и ее вновь охватило страстное желание иметь ребенка.
Прекрати, одернула она себя. Сейчас ты должна подумать об этом малыше.
Он все еще смотрел на нее, ожидая чего-то.
- Иногда Господь призывает к себе людей, милый, и мы не в состоянии противиться этому. - Саша не знала, откуда взялись у нее такие слова, но, к счастью, Кода оказался способен их понять.
Сморщив лобик, он несколько секунд обдумывал услышанное, словно сомневаясь в искренности своей собеседницы.