Ты смеешь рассуждать?
Леон
Отнюдь, сеньора.
Вы рот заткнули вашему слуге,
И он не смеет быть настолько смелым,
Насколько здравый смысл ему велит,
Хоть не язык мой, а натура ваша
Нуждается в узде. Не хмурьте брови
Я муж ваш. Впрочем, что такое муж?
Прочтите, что о Новом Свете пишут,
Вы не найдете там таких чудовищ,
Какими стали в наши дни мужья.
Они лишь ширма для интрижек ваших;
Лишь крылья ваших ненасытных мельниц;
Лишь тряпки, чтобы пятна с вас стирать;
Лишь вывески, которые рогами
Приколоты у входа в ваши спальни
И возвещают, что продажны вы.
Маргарита
Что он несет, Алтея?
Леон
Я кончаю.
Ученые считают, что и бык
Заговорить способен. Не дивитесь,
Коль я, кто скоро станет схож с быком,
Еще не то скажу вам. А пока
Я первым делом - ваш слуга покорный.
(Уходит.)
Маргарита
Я первым делом от тебя избавлюсь!..
Как он грубил, как нагличал, Алтея!
Нет, он не пень, каким казался мне,
Коль мне дерзнул читать нравоученья,
Ослушаться меня! Вот он, твой выбор,
Предвидение, опытность, премудрость!
Что скажешь?
Алтея
Вновь скажу, что он осел.
Его науськал кто-то из прислуги.
Он выпил, осмелел, и в нем проснулась
И к умствованьям и к тиранству страсть
Маргарита
Запру я погреб и не потерплю,
Чтоб школу в нем открыли. Вон всех пьяниц,
Умнеющих от выпивки и склонных
Докапываться - что да почему!
Я в доме только дураков оставлю,
Непьющих или пьющих - безразлично,
Но дураков, набитых дураков,