Придя в себя, я увидел, что трясусь все в той же повозке, только уже туго набитой скарбом из соседних.
Первая мысль, которая пришла в голову: за что богиня так невзлюбила мой левый глаз? За тот случай с испачканным подолом? Но я же не специально.
Глаз безбожно саднил и, очевидно, еще регенерировал. Удивительно, ведь все неприятные воспоминания моей встречи с подлым третьим костяном, видимо спрыгнувшим на меня с крыши повозки, говорили о потере ока в момент нападения. Это получается, он заново вырос, что ли? Чудеса. Конечно, я им еще не видел, но для земных врачей происходили совершенно невероятные вещи. После аккуратного исследования лица, также вместо рваных ран обнаружил две борозды глубоких шрамов, уже не кровоточащих и практически не реагирующих на касания. Ох, регенерация имба. В принципе, если её еще разогнать, то можно оставить только режика и её, чтобы выносить практически любую тварь вперед ногами.
Поднялся на локти и огляделся: меня кто-то обтер от крови и собрал в кучу мои вещи, после чего бережно уложил с краю повозки приходить в себя, услужливо притянув парой ремней. Видимо, чтобы я не свалился по ходу движения, но мог легко распутать их при просыпании.
Достал из лежащей рядом сумки свою нехитрую снедь из лепешек и вяленого мяса марпов, но покушать не удалось: сильная боль при жевании намекала, что в челюсть мне прилетело с осложнениями. С трудом проглотил уже оторванный кусок мяса, влил в себя немного взвара и снова отключился.
В следующий раз я пришел в себя уже следующим утром. Открыв уже оба видящих глаза, поднялся на локтях и на момент замер, обнаружив туман. Хотел было выругаться "Что, опять?", но быстро понял, что это обычный утренний туман, ничего с порождением злого гения не имеющий.
Отвязался и сел, проверяя лицо и заодно осматривая округу. Лицо и глаз практически восстановились: о первом говорило отсутствие неровностей при ощупывании, о втором вернувшее бинокулярное зрение. Глаз — за сутки. Мощно. В бою, конечно, погибнуть можно, но если раненым, но живым, отползти куда, то потом за ночь можно отрегенирировать. Буду иметь ввиду.
Хотел уже спрыгнуть с края повозки, но понял, что в полете потеряю штаны. Понятно, закон сохранения массы местная магия пока полностью обходить не научилась. Практически есть набранный в Прилесной жир ушёл на восстановительные процедуры. Подтянул ремень под новые габариты. Надо крепко покушать. Кстати, пахнет очень вкусно. Нашел глазами костер, в удалении от повозок. У костра сидели пара часовых, наблюдавших за округой, но, видимо, недостаточно бдительно.
С высоты сидящего на краю повозки человека было видно, как за одним из них, низко прижавшись к земле, ползла крупная богомерзкая многоножка. Я не стал кричать, нащупал свой топор, спрыгнул и быстро побежал в направлении костра. Не знаю, что подумали часовые, но увидев мою молчаливую, но громкую активность, они вскочили и выхватили свое оружие. В это время второй парень обнаружил хитрого охотника и начался короткий бой, который мерзкое насекомое проиграло.
Видя, что стражники справились, новых нападающих не наблюдается, я сбавил шаг и, дойдя до места битвы, остановился. Лезть в добивание хитиновой гадости не стал: опыта все равно не отсыпят, поэтому повесил топор на пояс. Как воины закончили, спросил:
— Доброго утра. А чего это она на вас двоих напала? Бесстрашная, что ли?
Один из стражников отдышался, выпрямился, пристально посмотрел, прижал кулак к груди и поклонился. Видимо, какой-то местный жест большой благодарности, после чего заговорил:
— Доброго утра. Спасибо тебе, великий Лотар, второй раз ты спасаешь наши жизни. Это разведчик криксов. Обнаружив врага, он пытается его убить. Если погибает, запах трупа дает знать колонии о сильном противнике. Если охота удается, он приносит в колонию труп.
— Если я правильно тебя понял, то очень скоро здесь будут войны колонии? — спросил, уже понимая, что покой нам в этой поездке только снится.
Мне ответил уже подошедший похрамывающий Заур, которого, как и всех остальных, разбудил бой и крики стражников. Видимо, все же схватка с Главкостяном далась ему тяжело: или гад его зацепил, или сумасшедший бой за гранью человеческих возможностей не выдержал организм. Заур повторил жест с кулаком, протянул руку и сказал:
— Я благодарю тебя, Лотар. Костеголовые очень опасные противники: если бы ты не перебил часть, наш караван бы погиб, — мы крепко пожали друг другу предплечья, — Сейчас надо срочно выдвигаться. Воины криксов — не меньшая угроза, чем туманные твари, а как тебе верно ответил Мар, уже скоро они почуют гибель разведчика и придут.
О как, все же рукопожатия здесь есть. Видимо, староста побаивался меня или растерялся, а может, это привилегия дворян. В любом случае, мне с земными традициями так проще.
Между тем, запах от туши и впрямь пошел очень несоблазнительный и резкий. Местный гибрид многоножки и вонючего клопа надежно охранял границы колонии.
— У нас освободился хорт, предлагаю тебе поехать на нем вместе с нами, в голове колонны, — продолжил Заур.
— Кто меня так и что случилось во время тумана? — спросил я, показывая на глаз и пытаясь понять, откуда все же взялась последняя для меня тварь.
— Я расскажу в пути, — пристально осмотрев мое лицо, продолжил, — На тебе все заживает, как на варусе, даже завидно.
Еще одна местная тварь, видимо, с хорошей регенерацией. До неё я в свитках не дошел, ибо с новой памятью точно бы вспомнил.
Помедлив, Заур добавил:
— У меня плохие предчувствия: нам обязательно надо добраться до Орлиной к вечеру.
— Из-за криксов? — уточнил я.
— Из-за всего, происходящего с нами в этой поездке. Туман как будто наслали на нас целенаправленно. Появившееся логово криксов рядом с трактом — это скорее неприятная случайность, хотя знавал я магов, которые умудрялись колонию двигать, как им вздумается. Надо обязательно все рассказать Дереку. В любом случае, боюсь представить, что будет дальше. Нам надо скорее добраться до Орлиной, — ответил воин.
На этом наш разговор закончился и начались быстрые сборы. Костры закидали землей, остатки еды собрали, снаряжение и прочую разложенную утварь покидали в повозки.
Оглядев повозки, к большому моему сожалению, не досчитался трех. Вместо кучеров на козлах большинства из оставшихся сидели воины, хорты которых были запряжены уже по одному. Это я еще не считал потери среди бойцов. Досталось каравану крепко.
Вернулся к своему ложе в повозке. Сперва быстро сменил одежду на чистую, так как предыдущий походный комплект был испачкан моей же кровью и кровью костянов. Нарядился в свою лежащую кирасу, спаси Безликая воина, который с меня её снял, укладывая приходить в себя. Надел, видимо, доставшийся от кого-то в наследство шлем, хоть прошлый раз его отсутствие и спасло мне жизнь, но кто его знает, как дальше у нас путешествие повернется. Все же он чаще может пригодиться, нежели оказаться лишним. Посмотрев на оставшиеся припасы и оружие, наконец, решился и приладил подаренный Кроном кинжал в сапог. Оказалось, там была специальная выемка, что-то типа ножен. А я все гадал, как его без колхоза туда запихать.
— О, сколько нам открытий чудных готовит просветленья путь, — тихонько сказал и смутился, увидев, что меня уже дожидается воин, видимо провожатый до хорта.
Не стал задерживать человека и, взяв небольшой мешок с продовольствием и флягу, оставил остальные пожитки на месте. Даже если чего украдут, все досталось на халяву: легко пришло, легко ушло. Тянуть из-за возможной опасности со стороны криксов времени не было, поэтому мы двинулись с воином, выделенным для моего знакомства с маунтом, почти бегом.
Приближаясь к стоянке хортов, я выглядывал свободного пса, но не мог найти: возле каждого стоял свой всадник, обслуживая свою животину или что-то поправляя из упряжи. Это было волнительно, все же в местных реалиях — это друг и боевой товарищ и меня ведут с ним знакомиться.
Воин обошел основную толпу и подвел меня к какой-то совершенно немыслимой образине, напоминающей перекаченную анаболиками боевую собаку. Даже позеленела бедная. Очень, кстати, приметная животина, где-то я её видел. Осознание было неприятным, но все же догнало меня.
— Правильно я понимаю, что это скакун Амиса? — тяжело выдохнув, спросил я.
— Все верно. Это Гурм, он принадлежал ранее Амису, который, к сожалению, нападения не пережил, — угрюмо ответил воин.
Как я узнал еще из свитков — туман, видимо, имея магическую природу, был очень охоч до местных с магическим даром. Поэтому самые сильны твари всегда сперва стремились добраться до магов.
— Как это произошло? — уточнил я у воина.
— После атаки вожака на головную группу Амис попытался отойти с тракта к лесу, за что и поплатился. Его боевой товарищ же честно бился в основной схватке и даже получил ранения, которые ему и другим участникам боя потом подлечил выживший маг, — сказал воин, поглаживая хорта по холке и обращаясь к псу, — Не вини себя дружище, ты достойный соратник.
Я подошел к морде пса-переростка с другой стороны и тоже погладил по холке. Воин отошел от нас и увидев, что первый контакт установлен и хорт не пытается оторвать мне руку, удалился.
Протянув вяленое мясо, я закрепил наше знакомство, сказав:
— Я знаю, твой хозяин был хорошим человеком. Но он погиб. Поэтому, мне хотелось бы стать твоим новым другом, не хозяином.
После чего, посмотрев хорту в умные и грустные глаза, добавил:
— Мы с тобой одной крови, ты и я.
На что получил толчок влажным и холодным носом в плечо. Контакт был установлен. Я отошел немного и еще раз оглядел хорта. Крепкий и не в меру мускулистый, уже не молодой, от чего глаза казались мудрыми, если так можно сказать о собаке. Короткий и очень густой оливковый мех и морда, напоминающая чем-то кавказскую овчарку, делали животное брутальным и мало похожим на грациозные помеси гончей и родезийского риджбека, как Ирв у Гереса и Нур у Заура.
Название породы риджбека я запомнил в свое время земной жизни из-за соседа по лестничной площадке, моего хорошего товарища, у которого была такая редкая и красивая собака, и которую я при встрече с ним в шутку каждый раз склонял и спрягал, как только это было возможно: от рожейского рибздека до еще более непечатных вариантов.
Эх, Амиса действительно жаль: веселый и незлобивый был мужик. Редко так бывает, что в новом месте и в новой компании прикипаешь к кому-то. Это был как раз тот случай.
Сделав пару шагов к услужливо присевшему Гурму и, перекинув через могучую спину ногу, влез на седло. Седло, больше похожее на очередной матрас с травами, имело ручки, чтобы держаться, и крепилось к телу хорта сложной системой ремней. Остальной экипировки, привычной по лошадям, не было: ни повода, ни уздечки, ни сбруи — ничего из известных мне элементов, надеваемых на ездовую лошадь. Посмотрел бы я на того, кто бы такую громадину решил пришпорить или вожжами ударить.
Дождавшись, когда все тронутся, похлопал рукой хорта по боку и мысленно уверенно сказал ему:
Вперед, Гурм. Держись за Нуром.
Умный Гурм команду услышал, поднялся на ноги и двинулся за караваном, быстро догоняя его головную часть. Несмотря на отсутствие известного мне по земным наездникам снаряжения, держаться было удобно, поэтому я сидел и под равномерный бег собаки размышлял: что нам позволило быстро наладить контакт? Божественное вмешательство или физический контакт и наличие магии в организме? А если я отойду и позову своего пса?
— Эй, Гурм, ты разговариваешь? — уже вслух спросил я.
В ответ тишина. Значит, он все понимает, но говорить не может: прямо как собака. А еще хорт называется.
Ответом мне послужил небольшой толчок спиной, из-за которого я чуть не слетел в придорожную канаву.
— Да что же вы здесь все ментаты? Еще и ранимые такие… — прикрикнул я, вспомнив подслушивающую мои душевные терзания в таверне птичку и кота-контрацептива.
Сократив расстояние с первыми всадниками колонны, Гурм сбавил ход и встроился рядом с Нуром. Заур очередной раз пристально и изучающе посмотрел на меня, но уже без злобы, и сказал:
— Ты быстро освоился с хортом. Я думал, у вас на севере барсы. Говорят, они иначе общаются с хозяином.
— Доброе слово и вяленое мясо творят чудеса. — ответил я, не став уточнять, что от севера мое происхождение также далеко, как и от Варна.
Воины, ехавшие рядом, включая Гереса, хохотнули незатейливой шутке. Я, продолжил:
— Заур, ты обещал мне рассказать, что стряслось с нами вчера в дороге.
Заур выполнил свое обещание и все подробно рассказал. Его слова подтвердили картину, которую ранее я нарисовал себе самостоятельно.
Вчера мы ехали по тракту, идущему вдоль окраины Дремучего леса, из-за которого и получила свое название Прилесная. Лес был густой, высокий и красивый. Местные говорили, что не такой красивый, конечно, как Великий лес с его разумными обитателями, но там я не был, а местная растительность и так давала фору земной. При этом особых проблем при проезде леса в этих местах никогда не было. Не ожидая подвоха, расслабившиеся охранители пропустили момент, когда с запада полился густой туман. Хлынув горной рекой из-за деревьев, тот за пару мгновений накрыл весь караван.
Запряженные в повозки хорты вырвались и разбежались по кустам, воины же и простой люд, из тех, кто пережил первые минуты попадания в туман, разделились.
Собрав часть хортов, выжившие простые люди из каравана сбились вокруг мага. Маг успел наколдовать купол, защищающий от физических атак и проникновения вовнутрь, в котором они и простояли до разрешения ситуации. Отсюда, как я понял, и была такая тишина и пустота как я очнулся.
Войны же разделились. Часть войнов, что ехали в хвосте, двинулись к середине каравана зачищая гадов, другая, с самыми сильными воинами, а именно: с Зауром, Гересом и еще несколькими вступила в бой с объявившимся в голове каравана вожаком. Который, видимо, планировал остановить продвижение колонны и дать братьям своим меньшим атаковать растянувшийся караван по всему периметру, собирая кровавую жатву.
Пока Заур бился с вожаком, в свалку подключился я. Проснувшись в передней трети колонны, я двинулся к её голове, сокращая по дороге численность врага. Оставшиеся в живых воины и хорты убили еще двоих тварей, туман практически развеялся, а вожак проиграл свой бой Зауру. Все было бы хорошо, если бы не потери, включая Амиса, а также если бы одна зараза не забралась на крышу самого набитого из фургонов, под которой я мило любовался поединком Заура и обезьяней альфы.
Я подумал, что тент не выдержит туши костяна, поэтому наверх голову не подымал, а зря. Атака оказалась стремительной и неожиданной как для меня, так и арбалетчиков, поэтому, чудом избежав дружественного огня, я попал под летящую и уже полумертвую тушу последнего гада. Нашли меня под ним без сознания с разодранным лицом. Но, к счастью, живого.
После меня и остальных раненых на остатках манны подлатал отрядный маг. Всего из двадцати воинов, после локальных стычек, в живых осталось двенадцать. Ибо твари попались очень сильные. Самой тяжелой потерей стал лекарь, с магами такой узкой специализации был дефицит. Дальше выжившие и подлатанные магом воины собрали драгоценные останки сильных тварей и тела погибших. Мохнатые помощники собрали в ближайшей чаще сбежавших собратьев, их наскоро запрягли и продолжили путь. Как выехали из леса, разбили на равнине лагерь.
— Что было утром, ты и сам знаешь, — продолжал Заур. — Непонятно только, как ты разглядел крикса: у них отменные способности сливаться с окружающей средой.
Вот как, значит, помимо возможности а-ля плазменной резки, или «режека», как я её назвал для себя, начали проявляться навыки, специфичные для моей Богини. По свиткам, Безликая могла даровать своим последователям различные способности средневекового ассасина. Точно в случае моей первой жертвы сработала маскировка, ибо второй костян меня заметил издалека и ждал во всеоружии. Вторым, как я понял из слов Заура, оказался навык, обратный отводу глаз навык — внимательность или ясный взор. В общем, возможность видеть через скрыт. Постоянное это усиление или временное — пока не понятно. Скорее всего как с режеком — это что-то временное и даже ситуативное.
Эх, жаль, все же в этом мире нет Системы: сейчас бы глянуть на подробные строки описания навыков и усилений и все понять. Но ничего, думаю, разберусь со временем.
Главное, что надо понять и как можно быстрее — как мне заполучить что-то свое. Это все же скорее подарки под ситуацию. Попробовал вызвать свечение на топоре — и правда, не работает. Своего, получается, пока, кроме регенерации, у меня ничего нет. Это очень плохо. Надо уже отлипать от груди щедрой богини. А то будет она занята и меня намотают на кулак в очередном тумане. Да и вообще — для взрослого мужика несерьезно на авось или чью-то помощь или расположение надеяться.
Под разговоры с Гересом, который оказался парнем приятным и неглупым, и Зауром так мерно и продвигались, пока к полудню на горизонте показался разрушенный форт, примеченный мной во время изучения местной карты. Чем ближе мы приближались к руинам, тем лучше виднелись останки некогда серьезного сооружения, и тем сильнее нервничал Заур.
— Что-то не так? — спросил Герес своего учителя и охранника.
— Не могу понять, что, но меня что-то тревожит… — ответил смурной Заур.
— Может, остановимся и отправим пару человек посмотреть? — предложил я.
— И так потеряли кучу времени, я не хочу еще одну ночь ночевать в степи под звездами! — включил истеричку Герес.
Мы с Зауром переглянулись, я пожал плечами. А ведь он только начал раскрываться как неглупый и приятный молодой человек. Как говорится: никогда такого не было и вот опять.
Формально главный сейчас — этот молодой человек, поэтому смысла спорить без очередной дуэли нет. Заур сместился к магу и перебросился с ним парой слов. Тот, к слову, тоже выглядел озадаченным.
Немного перетасовав наш нестройный порядок, Заур наконец слегка расслабился. Когда мы подъехали ближе, настал черед смурнеть и у меня. Я не специалист по средневековым фортам, но какая-то неправильность крутилась на периферии сознания и у меня. Не мог же форт за неделю превратиться в колонию криксов? Или что? Сейчас на нас вылетит тот вирмодактиль, который чуть не унес меня на выходе из деревенской школы?
Когда мы подъехали еще ближе, на нас все же вылетели или, если точнее, не на нас, а в нас…
Арбалетные болты в количестве трех штук воткнулись в идущего третьим мага. Болты, очевидно, не простые, ибо, если первый сгорел в пассивной защите чародея, то два других настигли цель: один по оперение вошел в грудь мага, другой аналогично пробил голову в области уха его хорту.
— Засада! — заорало несколько глоток.
Я по страйкбольной привычке одним слитным движением свалился с транспорта в сторону, противоположную форту, отдав мысленную команду крупной и удобной мохнатой цели отступать за повозки. Гурм двумя длинными и быстрыми прыжками успел выйти из-под полившегося градом обстрела. Уже отползая под одну из повозок, материл себя за тупость, ибо получил несколько болезненных тычков по шлему и кирасе от случайных попаданий.
Так как атака застала нас в хоть и холмистой, но степи, укрыться на ровном плато перед фортом было негде, сам тракт над площадкой также не возвышался, чтобы спрятаться за ним с обратной стороны и не имел ливневки, в которую можно сползти. Какого-то достаточно высокого и плотного кустарника тоже рядом не оказалось. В этом, конечно, был и плюс, так как атаковали нас только с одной стороны, с противоположной стороны от тракта спрятать засаду просто негде.
Мы находились под плотным обстрелом, и если некоторые из воинов успели применить артефакты защиты или подставить щиты, то вот хорты быстро закончились. Остался только Гурм, что завалил на бок и сейчас жался к одной из открытых повозок с продовольствием, ставшей за несколько секунд засады похожей на большой деревянный макет ежа.
Когда поток стрел спал, я увидел выбежавших в нашем направлении воинов, все были экипированы под стать нашему отряду — добротные кирасы и яйцевидные шлема. В руках короткие мечи. На кирасах красовалась какая-то яростно ревущая ящероподобная тварь.
— Это люди Каниса! — закричал поднимающийся с утыканным щитом Заур. Подхватив за руку, он поднял Гереса, который, судя по ошарашенному виду, пока ничего не соображал. — Мы их отвлечем! Лотар, у тебя одного остался хорт, срочно уводи мальчишку! Они не будут в вас стрелять, он нужен им живым!