Фарид. Откуда я могу знать?.. Я ударил его слегка... Я точно знаю... (Растерянно.) Честное слово, я был уверен, что это потом кто-то в свалке свернул ему нос. Я не знал, что это от моего удара... Он же не назвал меня, ему ведь незачем было меня щадить...
Мансур. Ты нанес ему первый удар, и только после этого началась драка.
Фарид. Да.
Мансур. А он вспомнил, что нос был разбит первым ударом.
Фарид. Он мог ошибиться.
Мансур. Да, конечно... Поэтому-то я ничего не сказал на суде... И по всем показаниям получилось, что покалечил его я.
Фарид. Прости меня. Честное слово, я был убежден, что это не от моего удара... Ты веришь мне?
Мансур. Верю... Давай больше не будем говорить об этом....
Фарид. Клянусь тебе всем, что у меня есть, - матерью, отцом, Реной, собой, - я не знал, что это я...
Мансур. Не надо говорить об этом. Может, даже все к лучшему случилось. Я ведь там кое-чему научился. (Усмехается.) Мне теперь надолго хватит своих проблем, но зато я, как говорится, прошел хорошую жизненную школу. Ты не представляешь, как я соскучился по книгам, по людям, по работе. И я обязательно женюсь в самом скором времени, чтобы и у меня было все как у людей... (Неожиданно.) Помнишь, за несколько дней до этой драки мы были на дне рождения у одной твоей сокурсницы, высокая такая девушка. Нагрянули туда уже совсем ночью... Вы целовались внизу, когда мы уходили... Там у них белка в колесе висела рядом с вешалкой.
Фарид. Да, помню.
Мансур. А помнишь, там была соседка ее Фарида. Мы еще смеялись над тем, что вы тезки...
Ф а р и д. Ну и что?
Мансур. Это я ее жду. Она должна прийти... Я хочу жениться на ней.
Ф а р и д. Но ведь ты не видел ее после этого дня рождения...
Мансур. Да, не видел. Ты знаешь, странно все получилось. Она мне очень понравилась тогда, и мы договорились встретиться. Но не успели - в день свидания я уже сидел в милиции. Потом я увидел ее на суде. А потом я написал ей оттуда, и мы начали переписываться. Если бы ты знал, что такое письмо там!
Ф а р и д. А почему ты не приехал сразу, как тебя освободили?
Мансур. На мне висел условный срок... два года. А теперь я почти свободный человек. Шестнадцатого числа я стану таким же, как и все.
Ф а р и д. Она знает, что ты вернулся?
Мансур. Я написал, что вернусь шестнадцатого... Но не выдержал полмесяца.
Ф а р и д. Сколько же ей лет?
Мансур. Двадцать четыре. Она тогда была на втором курсе.
Ф а р и д. А почему ты не сообщил ей, что вернулся?
Мансур. Жду шестнадцатое.
Ф а р и д. Ну, это глупо. Я приглашу ее на свадьбу. Дай мне адрес или телефон. Она уже знает, что ты хочешь на ней жениться?
Мансур. Она обо всем знает. Я писал ей каждый день. Она знает меня, тебя, моего отца, твоего отца, твою мать, Али, Энвера, она знает все про меня и все равно говорит, что любит меня, вернее, пишет. Она согласна выйти за меня замуж... Странная девушка.
Ф а р и д (улыбаясь). Она разбирается в людях... А работать ты будешь у меня. Не удивляйся... Я уже перестал заниматься чисто технической кибернетикой, вернее, почти перестал... Помнишь, однажды ты мне сказал, что споры вокруг проблемы, способен ли человек когда-либо создать разумную машину такой же сложности, как и он сам, кажутся тебе смешными, потому что такая машина уже есть. Помнишь?
Мансур. Я не помню конкретно этого разговора, но что-то подобное я говорил.
Ф а р и д. Ты сказал, что человек уже создал гораздо более сложное устройство, чем он сам, и это устройство - государство.
Мансур. Да, я помню.
Ф а р и д. Ну, а поскольку это так, то к такого рода устройству может быть применен математический аппарат теории автоматического управления. Например, можно создать административно-управленческие структуры с любыми наперед заданным" качествами, неограниченной устойчивостью, максимальной точностью, высокой чувствительностью. Удивительней всего то, что эти идеи имеют сейчас широкое применение и у нас, и за рубежом. Еще Норберт Винер рассматривал общество с точки зрения теории отрицательной обратной связи, и я, конечно, обо всем этом знал, но именно разговор с тобой был для меня толчком... К сожалению, до недавнего времени эти методы мало использовались в управлении народным хозяйством и промышленности. И именно этим я занимаюсь последние несколько лет, с тех пор, как ты... уехал... (Смотрит на часы.) Ну как, хочешь работать у меня?
Мансур. Я же недоучившийся историк.
Ф а р и д. Это неважно. У меня в лаборатории даже географы есть. Кстати, ты еще пишешь свои сказки или бросил?
Мансур. Пишу иногда.
Ф а р и д. Потом покажешь обязательно. (Еще раз смотрит на часы.) Черт, меня портной ждет... Надо бежать. Но мы еще поговорим с тобой обо всем этом. Ладно? (Уходит.)
Мансур идет к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. Появляется А л и с бумажным свертком в руках. Он негромко, чтобы не услышал Нури, который продолжает стучать молотком, окликает Мансура.
Али. Не уходи. Сейчас Энвер придет, посидим немножко... пока никого нет. Мы все, что нужно, купили...
Мансур (улыбается). Посидите без меня...
Али (обиженно). Я столько тебя ждал. Каждый день отца твоего спрашивал, когда ты вернешься. По стаканчику выпьем.
Мансур. Я не пью.
Али. За голубей моих... Я же тоже не пью. Жалко голубей.
Мансур (подходит к Али). А что с твоими голубями?
Али. Свадьба завтра, места мало, они мешают. (Разворачивает сверток с покупками и расставляет на одном из ящиков с мебелью две бутылки вина, консервы, колбасу, хлеб.) Фарид женится. Красивая жена у него будет.
Мансур. А как ты живешь?
Али. Ничего. Неплохо. Голубей у меня много.
Мансур. А как жена?
Али. Она некрасивая.
Мансур. Ну что делать, не у всех же красивые жены.
Али. Может, выпьем?