- Тс-с, - шепнула она, хихикая, вытащила ключ и покачала им в воздухе. Папочку нельзя будить.
Марко почувствовал нечто похожее па угрызения совести. Некрасиво, конечно, закладывать девочку, по она сама виновата, это для ее же блага.
- Я бы пригласила тебя зайти, - Лаки вновь хихикнула, открывая дверь, - но ему это не понравится. Конечно, ты мог бы позвать меня в свою комнату...
И все в таком роде, так что это даже стало доставать Марко. Джино хватил бы удар, услышь он это.
- Спокойной ночи, Лаки, - быстро проговорил Марко, легонько подтолкнув ее в спину.
- Эй, а поцелуя я что, так и не получу?
Не успел Марко сделать и шагу, как она обвила его шею руками, ее влажные раскрытые губы оказались напротив его рта.
Отстранившись, он быстрым шагом направился к лифту.
За спиной его послышался тяжелый голос Джино.
- Входи, Лаки, нам нужно кое о чем поговорить. Отец и дочь стояли лицом к лицу. Вдвоем. Больше никого.
Глаза Джино скользили по фигуре дочери вверх и вниз, не упуская ничего: грязные порванные джинсы, мятая майка, сбитые в беспорядке волосы.
- Где же ты была, малышка? Лежала под кем-нибудь?
Лаки вспыхнула.
- Что?
- Ты думаешь, я только вчера появился на свет, девочка? Ты считаешь, что если я не так молод, как ты, то, значит, не понимаю, что вокруг происходит?
- Прости... - начала Лаки.
- Мне не нужны твои сраные "прости"! - взорвался он. - Такого дерьма и в моей собственной заднице хватает. С кем это, по-твоему, ты валяешь дурака?
Лаки поразилась не столько крепостью отцовских выражений, сколько тем, что адресованы они были ей.
- Я только вышла пройтись, - смутившись, сказала она.
- Пройтись, да? Вот, значит, почему у тебя такой вид? Одежда - рванье, руки в царапинах. Джинсы сваливаются. Пройтись, да?
- На меня напал мужчина. - В ее голосе послышался вызов. - Я подходила к стоянке, и он напрыгнул на меня.
- Ах вот как? Так же, как тот парень в Швейцарии, правда? Просто получилось так, что он оказался в твоей комнате, снял свою одежду, снял твою одежду и забрался к тебе в постель. В то самое время, как с твоей подругой, спавшей у противоположной стены, происходило то же самое. А что же никто из вас не закричал, но позвал па помощь, а? Ответь же!
Лаки уставилась в пол.
- И Франция, - продолжал Джино. - Чья-то вилла и ты - опять в компании своей гулящей подружки. Сколько же у тебя было там мальчиков, а? Сколько? Или ты вместе с этой дурой делила того прыща, что жил там вместе с вами?
- Нет! - не выдержала Лаки. - Этого не было!
- Хватит с меня твоей лжи, слышишь? - Джино был вне себя от злости, черные глаза его опасно сверкали, пальцы тряслись от волнения. - Теперь я знаю, что мне с тобой делать, - знаю это очень хорошо, - и ты должна на коленях благодарить меня за мою доброту!
- И что же это? - с внутренним страхом прошептала она. Что бы ее ни ждало, она сумеет выкарабкаться.
- У тебя же трусы промокли. Тебе но терпится трахнуться с кем попало... Лаки побагровела.
- Но ты - моя дочь, дочь Джино Сантанджело. Я такого не потерплю.
- Я не.., трахаюсь с кем попало. - Ей едва удалось стоя перед отцом выговорить это слово. - Нет! Честно, папа.
Джино не обратил на ее слова никакого внимания.
- Ты выходишь замуж, малышка. Я подыскал тебе мужа. Ты выходишь замуж. И трахаться теперь ты будешь только на супружеском ложе и нигде больше. - Он вдруг сорвался на крик. - Ты поняла меня, малышка?! Ты меня поняла?
- Но я не хочу замуж...
Тогда Джино ударил ее. В первый и единственный раз. Ладонью по щеке. С маху.
Пощечина оказалась такой сильной, что Лаки полетела через всю комнату.
Он бросился к дочери, поднял ее с пола, прижал к себе, заговорил, не успевая выговаривать слова:
- Прости меня, девочка, прости. Поверь мне. Я знаю, так будет лучше. Ты должна делать то, что я скажу. Тебе нужно научиться слушать меня.
В теплых его объятиях Лаки расплакалась. Как хорошо от него пахло, о, как хорошо! Пахло папой. Покоем. Любовью. Ну почему ей не пять лет? Почему нет в живых мамы?
- Хорошо, папа. Я буду послушной. Я сделаю это. Я люблю тебя, я так люблю тебя. Я сделаю все, что ты захочешь, только бы нам с тобой было хорошо.
Как не хотелось ей уходить из его сильных и теплых рук. Никогда. Никогда.
- Замечательно, малышка, - мягко отозвался Джино. - Это к лучшему, ты сама увидишь.
- Кто он? - прошептала Лаки, зная, чувствуя сердцем, что отец назовет имя Марко.
- Крейвен Ричмонд, - сказал Джино с гордостью. - Все уже обговорено.
СТИВЕН
1970
После пяти лет супружеской жизни, становившейся год от года псе невыносимее, Стивен вынужден был признать, что мать его оказалась с самого начала права. Зизи и в самом деле была обыкновенной маленькой потаскушкой. Вечно озабоченной сучкой, которой не дано понять ни любви, ни порядочности, без которой просто нельзя прожить жизнь. Прошло немало времени, пока он понял это, зато понял очень хорошо.
В один из дней, вернувшись домой с работы раньше обычного, Стив обнаружил, что изнутри накинута цепочка. Зная, что жена дома, он давил на кнопку звонка до тех пор, пока едва одетая Зизи не открыла ему дверь. Позади нее топтался некий молодой человек. Не успел Стивен и слова сказать, как бойкий юноша проскользнул мимо него и бросился вниз по лестнице.
- Он просто принес продукты из магазина, - с ходу отмела обвинения Стивена Зизи. - А цепочку я накидываю всегда. Привычка.
Ему хотелось ей верить - и он поверил. Хотя и знал, что жена изменяет ему налево и направо.