Утро встретило жадным потрескиванием огня в костре и бодрящей прохладой, хотя телу холодно не было: замёрз почему — то только нос.
Открыв глаза, поняла, почему: я была укрыта плащом, как и спящая по соседству Ара.
Первым делом проверила ящерку, когда почувствовала, что в руке никого нет. Малютка оказался в своём укрытии.
― Что же с тобой делать? ― прошептала еле слышно, поглаживая маленького друга по головке.
В ответ меня просто лизнули, отчего я расплылась в умилительной улыбке.
Потерев глаза, села и осмотрелась.
Рон спал неподалёку, Крон сидел у костра.
― А где Орм? ― тихо спросила, стараясь не будить остальных.
Мирэ едва улыбнулся и кивком головы указал в сторону, где свободно гуляли лошади. Увидеть там мужа я не увидела, но не верить фениксу смысла не было.
Медленно встала и подошла к костру, от которого исходило приятное тепло.
― Что-то рано Вы проснулись, могли бы ещё поспать, ― также стараясь не потревожить сон остальных, обратился ко мне мужчина.
― Не хочу больше, выспалась. Как ириата? ― взглянула на всё ещё спавшую девушку. Выглядела она сейчас гораздо лучше: бледность уступила место румянцу на щеках, губы теперь не были обескровленными и алели на фарфоровом личике, а веки чуть подёргивались, словно ей что-то снилось.
― Всё хорошо, ночью Лира просыпалась ненадолго.
― Она рассказала, кто с ней это сотворил?
― В общих чертах: там запутанная история, нужны разъяснения. Но одно очевидно — ей несказанно повезло, что мы проезжали рядом: не почувствуй она Ваш дар, Лира бы уже погибла. ― Феникс с такой нежностью посмотрел на девушку, что меня скребанула небольшая ревность за Ару. Мысленно я уже сплела несносные характеры этих двоих в очень даже яркий союз. ― А тому, кто это сделал с ней, точно не жить.
Я отчего — то кивнула, соглашаясь, хотя всегда была против радикальных мер наказания, тем более лишение жизни.
― И куда мы теперь такой компанией, да и где мы вообще? ― вопрос о нашем местоположении интересовал меня и вчера, но как — то не сподобилась спросить.
― Мы недалеко от Ламора, точнее, от его храма огня, — в сам город Орм не собирался заезжать.
― Ламор, как мы успели добраться до этих мест всего за день? ― сказать, что я была удивлена, — ничего не сказать. Этот город граничит с землями драконов и ехать до него от Аморота дней десять, если я правильно помню небольшой урок географии от Ары в первые недели моего попаданства. ― Мы что, переместились порталом? Но среди нас нет партальщиков, если только…
― Вы очень догадливы Рита: Орм всё предусмотрел и рассчитал каждый шаг, не учёл только некоторые непредвиденные обстоятельства.
― Такое сложно предугадывать, ― я вновь посмотрела в сторону ириаты.
В голове жужжала одна мысль: а зачем фениксу было прыгать сразу на такое расстояние? Неужели нельзя было постепенно продвигаться вглубь страны. А ещё принц явно не желает святиться, что тоже странно…
― Почему Орм выбрал именно Ламор? ― решила, раз уж мужчина сегодня разговорчив, спросить его в лоб.
― Потому, что здесь нас меньше всего ждали, ― услышала в ответ совсем не от того, с кем вела беседу, тело тут же пробрало мурашками. Ну почему этот невыносимый птиц не может хоть немного обозначать своё присутствие? ― Я обещал, что сделаю всё возможное, чтобы оградить тебя от опасности, ― продолжил Орм, вставая за моей спиной. ― Замёрзла?
Хотела сказать, что нет, но на плечи уже лёг плащ, от которого шло тепло, словно его держали какое — то время над костром.
― Спасибо, ― чуть развернувшись, посмотрела на мужа снизу вверх.
Светлейший ответил чуть заметной улыбкой и тут же присел рядом со мной.
― К сожалению, не за что: в итоге мы, похоже, попали в самый эпицентр неприятностей, ― задумчиво протянул феникс, глядя на огонь.
― Давайте считать это небольшим приключением, ― попробовала привнести немного оптимизма. ― Так что будем делать теперь с девушкой?
― Ничего со мной делать не надо, я теперь и сама справлюсь, ― незнакомый девичий голосок вклинился в наш разговор.
Мы все мгновенно перевели внимание на проснувшуюся ириату. Девушка во всей своей красе стояла, чуть поодаль от нашей компании, и не без интереса рассматривала меня, чуть сощуря свои фиалковые глаза.
― Пока ты здесь, я ответственен за тебя Лира, ― внося в свой тон ледяные ноты, Орм осадил пыл девушки. ― Мы проводим тебя к барьеру и проследим, проследим за твоим переходом, после чего ты отправишься к владыке и расскажешь о происходящем, мы тем временем займёмся поиском Криспиана.
― Криспиана… Криспиана Дорона? ― удивилась, услышав знакомое имя, снова глянула на мужа. Лицо его вновь было каменным, не излучало ни единой эмоции, только глаза горели багряным пламенем.
― Его самого, ― вместо Орма ответил Крон, хотя то было похоже больше на рык, нежели на ответ.
Не повезло братцу Лиса, похоже, расплачиваться за свои грешки он будет вдвойне.
― А зачем Криспиану покушаться на ириату? ― на свой страх и риск спросила у злющих мужчин, почти уверенная, что ответа не получу. Уже по опыту зная, что в таком состоянии Орм немногословен, как и Крон.
― Он не покушался на меня, ― вместо мужчин, отвечать начала Лира, ― он использовал меня, чтобы пройти через барьер.
Девушка инстинктивно прикоснулась к обнажённой коже, там, где недавно была рана. Её красивое личико искривилось в болезненной гримасе.
― Как такое возможно, ты же ириата ― хранительница леса, как же ты могла пропустить чужака на свою территорию? ― этот вопрос задала уже не я, а проснувшаяся Ара. Проклятийница сидела на своей лежанке и осуждающе смотрела на девушку.
А вот я взглянула на Лиру с ещё большим интересом, услышав о такой её замечательной способности. С таким проводником и разрешений официальных дожидаться не надо. Главное, чтобы согласилась ещё раз провернуть такой незаконный трюк, а то судя по тому, как она виновато опустила глазки, уговаривать её придётся долго.
Ну, может спасительнице своей не откажет в настойчивой просьбе?
― Я ведь не только ириата, но и женщина, ― перешла почти на шёпот Лира, так и не поднимая глаз. ― Четыре праздника Рождения Огня назад я нашла Криса в этом лесу, раненым и без сознания. Бросить я его не смогла — помогла. Когда он пришёл в себя, показала ему дорогу к ближайшему поселению. Криспиан сказал, что не уйдёт, что нашёл, что искал во мне. Моё сердце дрогнуло ― я открылась. Мы были почти всё время вместе, нам никто был не нужен. О том, что я ― ириата, я сказала не сразу, а когда призналась, Крис сказал, что всегда знал, что я особенная. И всё было замечательно, пока однажды ему не пришлось уехать. Вернулся он со своим другом, имени его я не помню, я вообще мало, что помню о том дне, но теперь уверена, что именно с того дня всё и началось.
Девушка замолчала, съёжившись, погладила себя по предплечью и бросила беглый взгляд на поднявшегося Рона, спокойно собиравшего вещи.
― Что началось? ― не смогла сдержаться, спросила, тем самым подгоняя девушку. Затянувшаяся пауза, немного нервировала, словно реклама во время просмотра любимого сериала.
― Его управление моей волей.
Ответ ошарашил. Я, как и Ара, смотрела на неё непонимающе.
Что значит ― управление волей?
Фениксы же, напротив, похоже, всё понимали и лишь всё сильнее хмурились.
Только сейчас отметила, что глаза у мирэ горят по — разному. Пламя в зрачках Орма полыхает строго по радужке, у Крона же огненные всполохи порой закрывают зрачок, отчего становится как-то жутковато смотреть на мужчину.
Неужели настолько зол, что не может контролировать свой огонь?
Стало даже интересно увидеть, какая она ― огненная магия фениксов. Кроме того горящего шара Орма во время нашего бракосочетания я больше никогда не видела проявления магии мирэ.
Но сейчас не об этом, сейчас о подавлении воли ириаты.
― Прости, но это шутка? ― после недолгого раздумья, возмутилась проклятийница. ― Никто не может управлять чужой волей — это просто невозможно.
Я посмотрела на подругу с немым вопросом в глазах ― «Почему?»
Вслух я, конечно, произнести его не могла, после такого-то Ариного протеста, на пусть и неприятную, но для меня вполне себе реальную причину проступка ириаты.
В моём мире есть такая интересная психологическая процедура, как гипноз, которая работает с подсознанием человека и может много чего внушить, в том числе и «подстереть» ненужные воспоминания.
— Это противоестественно, магическая природа защищается от такого воздействия, иначе, мир прахом бы пошёл, ― сведя рыжие брови к переносице, дала разъяснение ведьма, как бы всем, но на деле ― для меня.
Остальные и без того всё это знали и всё же мирэ так не протестовали, как Ара, что навело на мысли ― не всё так просто в этом магическом мире.
― Хочешь сказать, что я лгу, ведьма? ― процедила сквозь зубы хранительница леса, вперяясь гневным взглядом в мою подругу. ― Твоему ли роду говорить о разрушении мира. Из-за такой, как ты, Фьера на грани…
― Лира, не забывайся! ― внезапно осадил разошедшуюся ириату Крон.
Недовольный взгляд девицы переместился на феникса.
― Я ещё ничего не сказала, из-за чего бы ты мог рычать на меня, защитник южной долины, ― прищурив свои фиалковые глазищи, кинула в ответ девушка явно недовольному ею мирэ. ― Каждое слово, сказанное мной, ― правда. ― Ириата вновь посмотрела на Ару, ― Знаешь ли ты, ведьма, что в землях драконов нет таких, как ты? Как думаешь, почему?
― Лира, хватит! ― голос Крона стал действительно похож на рычание. Встав со своего места, он тяжёлой тенью шагнул в сторону ириаты.
Я же только и успевала, что бросать короткие взгляды между этой троицей. Вскользь отметила и крайне хмурого мужа.
― Пусть говорит, мне очень интересно знать, ― проклятийница тоже соскочила с места и, сделав пару быстрых манёвров, встала между фениксом и хранительницей с вызывающей улыбкой, глядя на ириату сверху вниз.
Та же в ответ подарила моей подруге хищный оскал и встала на ноги.
― Дар дев твоего рода блокируют, как только он даёт о себе знать, ― несмотря на нависшего за спиной Ары мирэ, начала жестоко девица. ― Таких, как ты, уничтожают в зародыше. Думаю, фениксам нужно бы делать то же самое.
Здесь уже подскочила я, а следом и главный мирэ.
Неужели испугался за разговорившуюся девчонку?
Шагнула в сторону подруги.
Моя ведьмочка хоть и держалась из последних сил, но по кулакам, что она сжимала и по изумрудному блеску глаз было отчётливо видно: возвращать мне к жизни эту зарвавшуюся хранительницу придется вновь.
Вот только желания у меня такого в данный момент нет.
Я вообще уже несколько раз за этот недолгий разговор пожалела об этом исцелении.
― Ты бы за язычком своим следила, ― высказала уже я своё недовольство, давая время подруге собраться с мыслями. ― Кто дал тебе право судить человека, не зная его?
― А я её как человека и не сужу, ― ириата перевела своё внимание на меня. Теперь её красота казалась мне неприятно приторной. Захотелось даже водички попить, а лучше на неё плеснуть. ― Я всего лишь говорю ей, что именно её дар опасен для этого мира.
― Если в нашем мире рождаются ведьмы, значит, этому миру они нужны, ― неожиданно встал на защиту рода Ары Рон, подходя ко мне. ― Любой магический дар может быть опасен, будь его владелец нечист мыслями.
― Верно, но именно ведьмы могут влиять на драконов, что и стало причиной войны между фениксами и драконами, что привело к созданию барьера, а также проклятья фениксов, ― не унималась ириата, уже сверкая разъярённым взглядом в моего наставника.
Я невольно приоткрыла рот, удивлённая таким откровением девицы. Нет, про фениксов я, конечно, знала, а вот версия о том, кто виновен, по мнению драконов, в войне их и фениксов, меня ошарашила, как и мою проклятийницу.
Ведьмочка непонимающе уставилась на воинственную хранительницу. Плечи её опустились, а брови сошлись у переносицы, собирая глубокую складку.
Я посмотрела на мирэ в ожидании, что они опровергнут сказанное ириатой, вот только они оба хоть и стояли чернее грозовых туч, но не произнесли ни звука, что подтверждало слова Лиры.
Вот же ж…
Перед нашим носом только что захлопнули дверь в так желанные до этого времени земли.
Без Ары я туда не пойду: если ей нет туда дороги, значит, и мне тоже. Подругу я не брошу. Подумаешь, ещё одна проблема! Ничего, прорвёмся!
Единственное, беспокоила реакция проклятийницы на слова ириаты. Слишком близко к сердцу она приняла данную информацию.
Здесь я её понимала хорошо: в этом мире почти каждый, узнай, кто я, пожелает мне смерти. Спасибо, что, пока никто, кроме Ары, обо мне не знает. Правда легче от этого не становится. В случае с моей ведьмой этот мир винит её во всех грехах только потому, что она несет в себе ведьмовской дар, несмотря на то, какой она человек, и Лира — этому ещё одно подтверждение, добивая мою подругу ещё и тем, что территория этой ненависти не имеет даже спасительного островка, коем мы считали драконьи земли.
Хорошая из нас всё-таки парочка вышла ― непризнанные изгои магического мира!
― Я не верю в это, ― чуть охрипшим голосом произнесла Ара, складывая руки на груди защищаясь, подтверждая моё беспокойство.
― Я тоже не хотела верить, что мной управляет как марионеткой мой возлюбленный, но эта дыра в платье ― тому доказательство. Я почти ничего не помню из того, что делала в моменты, когда он прицеплял ко мне эту гадость. И если бы не ириата белого леса, так и продолжала бы плясать под его дудку, пропуская чужаков на нашу землю. Пробуждение было болезненным и больше не от раны, а от осознания, что тебя предали.
Фиалковые глаза ириаты остекленели, и по щеке её тут же пробежала слезинка.
Девушке действительно было больно.
Она захлёбывалась в обиде и не знала, как с этим справиться. Из-за этого и плевала «словесным ядом», ища козла отпущения.
И ведь действительно, боль от раны порой несравнима с болью от разбитого сердца.
Такое в моей жизни было однажды.
Мой мир не так консервативен в добрачных отношениях, как Фьёра, поэтому в моей жизни была первая и, как я думала, — любовь всей моей жизни, которая имела почти счастливый конец.
Почти.
Хотя сейчас я понимаю, что счастливым концом стало именно наше расставание.
Но не в тот момент. Тогда я ненавидела весь мир и проклинала каждого мужчину, живущего на свете. Даже братцу моему досталось.
В случаи с Лирой девушка, может, и была бы рада фыркнуть на мужчин, да статус мирэ, похоже, тормозил её воинственный настрой. Рона она не знала, я вроде как спасла ей жизнь. Вот и кинулась она на ту, кто, по её мнению, и так во всём виноват, не считая с тем, что ведьма тоже человек.
― Ну чего разревелась? ― встрепенулась вдруг Ара и подала плачущей ириате платок. ― Подумаешь, мужик гадом оказался, у нас тут два феникса, которые твоему Криспиану голову с лёгкостью оторвут, а Ритка потом его исцелит, и уже твои драконы ему башку оторвут.
Моя проклятийница в момент спрятала свою растерянность в самые недра своей хрупкой души и, натянув упрекающую улыбку, посмотрела на мужчин, давая тем понять, что пора бы и им что — нибудь сказать.
Но мужчины, похоже, не ожидали такой резкой смены настроения девушки и лишь безмолвно кивнули в ответ.
Я же, восхищаясь добротой и проницательностью подруги, поспешила подтвердить её слова.
― Непременно так и сделаю, а если пожелаешь, ещё пару разочков исцелю: вдруг захочешь повторить.
Ириата громко всхлипнула, утирая платком Ары свои слёзы, и тоже улыбнулась.
― Почему два? ― потирая красный нос, с придыханием отозвалась девушка, и оглядела мужчин, включая Рона, будто кого — то ища.
― Ну, хочешь, мирэ всех пригласит на публичную казнь: уверена ему это не сложно, ― продолжила успокаивать Ара девицу, только что обижавшую её.
― Странная ты ведьма. Я на тебя со злобой, а ты с пониманием и поддержкой, ― после недолгой паузы посмотрела Лира на проклятийницу.
― Так Рита же сказала: «Не суди, коль не знаешь человека», ― подал голос самый мудрый из мужчин. ― Эта ведьма ещё мир спасёт.
Я невольно усмехнулась.
Знал бы Рон, как не прав!
Ара этот мир не спасёт: она уже его спасла, при этом ещё и мне дала возможность жизнь прожить.
― Прости, ― виновато опустив глаза, почти шёпотом извинилась ириата.
― Наш человек, ― хохотнул за моей спиной Рон. ― Умеет признавать свои ошибки, а значит, не пропадёт. Ну что, мирэ, как дальше действовать будем?
Мы, не скрывая интереса, внимательно посмотрели на молчавших всё это время фениксов. Крон отошёл от Ары и теперь стоял рядом с Ормом. Мужчины всё так же хмурились, но уже больше задумчиво, нежели зло.
― Едем в Ламор, нужно пополнить запасы и ещё кое — что сделать, ― начал принц. ― После проводим Лиру к барьеру.
― Я и сама могу добраться: сил теперь достаточно, смогу призвать защиту, ― вновь попыталась возразить ириата.
― Нет, ― тут же осадил её пыл Крон, ― неизвестно, что ещё может этот Криспиан, — пойдёшь только с нами.
― Я не хочу, чтобы меня видели! Узнай кто из его банды, что я жива, мне не вернуться на эти земли.
— Значит, не увидят: поедешь под личиной невесты мирэ, ― быстро нашла выход из сложившейся ситуации и тут же посмотрела на реакцию мужа: согласится или нет.
Хотя какая ему разница, кто будет изображать его ненаглядную? Я, как целитель, свои полномочия не снимаю, тем более это ненадолго.
― Так и сделаем, ― одобрил моё предложение Орм.
― Ну, Ламор так Ламор, ― больше не стала спорить ириата, даже не спросив, каким таким образом мы будем менять ей личину.
Глава 13
После быстрого завтрака мужчины подготовили экипаж, и мы двинулись в путь.
По дороге я объяснила Лире принцип работы артефакта и даже опробовала его на девушке.
― Хороша зараза, ― вырвалось само собой, глядя на Лиру в теле икотошной.
Смотреть на себя в её образе через отражение в окне — это совсем не то, что видеть Кэролайн перед собой. Куда мне тягаться с безупречной кожей, длинными, пушистыми ресницами, обрамляющими огромные глаза цвета хмурого неба и пухлыми губами, обещающими сладкие поцелуи?
Пепел меня опали, и об этом сейчас думаю я! Что же тогда в головах мужчин, когда они на неё смотрят?
Теперь понятно, почему мирэ всегда так меняется, стоит мне изменить своё обличие на это соблазнительное личико.
― У тебя такой вид, будто ты хочешь меня стукнуть, ― чуть отстранившись от меня, произнесла ириата, и тут же сняла магическое украшение с головы, возвращая свой облик.
― Не говори глупостей, ― улыбнулась, стараясь сгладить неловкость. Сама от себя не ожидала, что так отреагирую.
― Да это Риту накрыли воспоминания о спасении этой курицы. Тогда из-за неё пострадало несколько наших парней, а теперь ей приходится изображать эту икотошную, чтобы той спалось слаще, ― непринуждённо пояснила Ара моё, по-видимому, не слишком дружелюбное выражение лица.
― Почему она сама не поехала с мирэ, невеста же?