‒ Сделай мне так же, как ей…
‒ Трусики прорву.
‒ Ну и что? Новые завтра купим. Такие, как у нее. И ей тоже купим. Подаришь и скажешь, что это за те, что испортил.
‒ Я их не испортил.
‒ Но ей же пришлось их стирать.
‒ Вроде она их и так не стирает…
‒ Не груби мне. Давай, сделай… точно так же…
Они оба были уже голые и предвозбужденные, когда в дверь постучала Светка.
‒ Мам, можно мне с вами? Пап, скажи ей, чтобы она разрешила.
‒ Светка! ‒ в отчаянии крикнула Ирина. ‒ Ну, ты и выбираешь время!
‒ Ну можно, а?
‒ Мы голые!
‒ Ну и что?
Ох уж это "ну и что". Даже интонации Иркины.
‒ Я вам что-то сказать хочу.
‒ Ладно, подожди.
Пока Ирка набрасывала простыню на себя и мужа, Светка уже приближалась к ним на цыпочках.
‒ Садись сюда, рядышком. Рассказывай. И не смотри так на нас.
Когда кто-то из детей собирался что-то рассказать, для них с мужем не существовало занятости.
‒ Меня Сережка все время за грудь трогает. И туда, вниз подглядывает, просит тоже показать. Говорит, что видел только детскую, без волос.
Ну вот. И здесь начинаются проблемы…
‒ Как быстро вы все взрослеете, Господи…
‒ Он специально обманывает. Он видел с волосами. У тебя. Он мне раньше рассказывал.
‒ А ты чего молчишь? ‒ повернулась Ирина к мужу, не зная, что ей на это сказать. ‒ По мужским проблемам специалист у нас ты.
‒ Какие тут проблемы… проблем пока нет. Ему интересно, возраст уже такой, двенадцать. А ты единственная, кого он не стесняется. Родная сестричка. Старшая.
‒ Он и маму не стесняется.
‒ Мама ему не так интересна.
‒ Так что, мне показать ему? Расставить ноги и показать?
‒ Подожди, не горячись. Давай поговорим. Не обязательно расставлять ноги. Если понадобится, это сделает мама. В каком тоне он тебя трогает и просит?
‒ В разных. В зависимости от…
‒ Ситуации или настроения?
‒ И от того, и от другого.
‒ Ты пожалуйста постарайся разобраться, что им движет в тот или иной момент. Если просто любопытство, расскажи ему все, что знаешь, при этом учти, что твои слова и суждения будут значить для него значительно больше, чем наши, он им больше поверит. Объясняя, можно даже и показать немножко, но так, чтобы у него от этого не осталось неприятного или грязного осадка, а наоборот, чтобы он тебя еще больше зауважал. У него именно эти, первые впечатления и картины потом на всю жизнь в памяти останутся. Понимаешь?
‒ А если не просто любопытство?
‒ Тогда тем более переводи все в тональность просвещения. Старайся не кокетничать и не усиливать в нем… ну, ты понимаешь. На самом деле между кровными родственниками, которые все время живут рядом, как правило, не возникает такого… желания. По самым разным причинам, в том числе чисто физиологическим, неосознаваемым. У меня так с моей сестрой было. Просто не хочется, не приходит в голову и все.
‒ Сережке приходит. Вы бы видели, как у него торчит. И о Янке он тоже знает.
‒ Какой Янке?
‒ С бывшего нашего двора. Она из Б-класса. Ее почти каждый день старший брат… имеет. Еще и дружкам своим дает. Прямо в школе.
‒ Господи, что за страхи такие, ‒ подала голос Ирина. ‒ Сколько же им лет?
‒ Ей четырнадцать, на год младше меня. А ему семнадцать.
‒ А родители у них есть?
‒ Конечно. Очень даже приличные. В смысле, ‒ денег у них, как грязи.
‒ А как она?
‒ Ничего. Хвастается.
‒ Ну и дела-а-а… Что творится в храме Божьем… Господи, ну и дела-то…
‒ Чего ты, мама?
‒ Как чего? Четырнадцать лет!
‒ Хм. У нас почти все девчонки уже… А Инку Беньо никто вообще не хочет, так она сама, огурцом проткнула…
Ирка вскочила на кровати, увлекая за собою простыню и не замечая, что стягивает ее с Виктора. Уставилась во все глаза на Светку.