Как по мановению волшебной палочки, мальчики неожиданно стали сносить на прилавок бутылки вина, воды, стаканчики, он заметил, как на соседних прилавках резали колбасы, сыры, какие-то копченые деликатесы. И подумал, что, наверно, не вовремя: рабочим людям нужно пообедать, чтобы потом опять работать.
— Манджари, Александр, нужно накормить твою жену и выпить за встречу.
Тарелки с нарезанными яствами уже расставлялись вокруг бутылок, вдоль всего прилавка. Недоставало только хлеба. И Чезаре вперевалку пошел за прилавок.
Александр замер на секунду, затаив дыхание, он не знал, какой хлеб нарежет Чезаре. И в следующее мгновение он увидел, как Чезаре выкладывает на позвоночник прилавка гору его булочек. Он разрезал их пополам и делал громадные бутерброды, с чем только душа пожелает. И душе было на чем разгуляться!
Александр медленно подошел и взял одну, еще не разрезанную булочку.
— Ты помнишь их?
— На всю оставшуюся жизнь. Они спасли меня. Я поражен, что через столько лет вы помните все до сих пор.
Юджиния внимательно слушала:
— Можно я откушу?
Александр улыбнулся и протянул ей сдобу. Она откусила.
— Какая вкусная булка, — сказала Юджиния с удивлением.
— Это самые вкусные булочки в мире, — сказал Александр, и они быстро переглянулись с булочником.
— За дорогих гостей и неожиданную встречу! — провозгласил булочник, поднимая уже наполненный стакан вина.
Они выпили и вонзились зубами в божественные бутерброды. Он никогда не видел, чтобы Юджиния ела с таким аппетитом. Их потчевали самыми вкусными вещами, которые создал гастрономический Цезарь: телячьей колбасой, редкой по вкусу салями, прекрасными свежими сырами, сыр рикотта просто был потрясающий.
Они пили и ели, говорили и смеялись, жестикулировали и вспоминали. Теперь, выучив английский, Александр мог вволю наговориться с итальянцем Чезаре.
На четвертом бутерброде Юджиния сдалась. И мальчики принесли громадный поднос со всевозможными видами пирожных, выпекаемых Чезаре и его женой. Глаза Юджинии засияли восторгом. Затем последовали обязательный каппучино, фрукты и послеобеденное специальное вино. Римский пир.
Юджиния хоть и сдалась на четвертом бутерброде, но все же булочки хотела взять с собой. Они ей очень понравились. По-другому и не могло быть, думал Александр, в то время как Юджиния пыталась понять, что общего было между Александром, булочками и Чезаре. Впрочем, они ей действительно понравились, в Америке таких не выпекали.
Они беседовали о чем-то, не имеющем отношения к происходящему, когда Александру пришла эта мысль:
— Чезаре, сколько у тебя осталось булочек еще?
— После того как мы закончим обед — между тремястами и четырьмястами.
— Я куплю их все.
— Я подарю их тебе, но завтра они будут несвежие. Александр встал, Юджиния поняла, что он не шутил. Но даже она не догадывалась, что он хочет сделать.
— У вас есть большие пакеты? — спросил новый американец.
— Ты шутишь?
— Совсем нет.
Александр достал чековую книжку и стал выписывать чек.
— Что ты хочешь с ними сделать?
— Отвезти их на Пьяцца-Навона и накормить ими художников и всех голодных.
— Мои кузены — колбасник и сыровик. Ты не можешь людей кормить пустыми булочками.
— Я ел — и был счастлив, что существовали хотя бы они, — сказал Александр.
— Ты был горд. — Чезаре улыбнулся. — И не давал ничего для себя сделать.
Я все равно благодарен вам — за попытки…
Через мгновение появились кузены итальянца и
два помощника-мальчика. Чезаре бросил несколько отрывистых реплик. И работа закипела, все, что только могло резаться, — резалось: нарезались колбасы, сыры, свежая ветчина.
Юджиния поражалась только проворности и быстроте итальянцев и смотрела на все восхищенными глазами.
Александр подписал еще два чека, не проставив в них цифры, и все три отдал Чезаре. Итальянец от души поблагодарил его… за подаренный вечер.
В этот вечер, пока все резалось и готовилось, они говорили о жизни и пили вино.
Позже они вышли из магазина, подняв железные шторы, и Александр показал Чезаре на машину.
— Мы все поедем, — сказал итальянец и крикнул что-то одному из мальчиков.
Через несколько минут из-за угла выплыл голубой фургон с именем Чезаре и наименованием продуктов на боках.
— А то тебя разорвут там вместе с булочками. В Италии ничего не дают бесплатно.
Вернувшись, они застали Юджинию, помогающую сортировать сандвичи, и двух крайне смущенных этим событием итальянцев.
Вскоре все стали выносить приготовленное, и Александр таскал, как заправский грузчик. Кули были тяжелые, и казалось, что самое трудное позади, но это только казалось.
Чезаре сел в машину с Александром и Юджинией. Кузены вели фургон.
После нескольких светофоров Чезаре сказал:
— Ты водишь машину, как ненормальный итальянец. Лучшего комплимента Александр не желал.
— Это потому, что я люблю их, — сказал он.
— Кого, машины или итальянцев?
— И тех, и других, — улыбнулась Юджиния. Въехав сбоку на площадь, они остановились и начали выгружать.