— Но она не хочет выслушать меня!
— На твоем месте, — сказала мать, поднявшись и взяв журнал, — я бы подождала, пока стихнет волнение. Жизнь иногда сама все улаживает.
Рамон проводил глазами мать. Будь он проклят, если согласится ждать! И все же… его мать удивительным образом всегда оказывается права. Ну, ладно. Он останется в Лондоне и ознакомится с делами дона Родриго. В конце концов, у него есть моральные обязательства. Он дал ее деду слово джентльмена, которое сдержит, каким бы ни был исход его брака.
Прошло несколько дней, но Нена не решалась позвонить адвокатам. Она знала, что ей следует сделать это, и ругала себя за неуверенность. Но каждый раз, когда она намеревалась набрать номер телефона, какое-то необъяснимое чувство останавливало ее и Нена начинала думать о Рамоне, о восхитительных, незабываемых ночах, проведенных в его объятиях.
Нелепо думать о них, когда она знает — прекрасно знает, — что они не могут повториться. Она не сумеет жить, зная, что он делает то же самое в другой постели и с другой женщиной. Нена содрогнулась от боли и унижения. Почему, ну почему она позволила своему сердцу полюбить?
Нена села за стол и решительно заполнила заявления о приеме в несколько университетов. Ей надо думать не о мужчине, который оказался обманщиком, а о том, как жить дальше и получить образование. Но перспектива учебы, которая раньше казалась ей такой волнующей и о которой она страстно мечтала, потеряла свою привлекательность. К тому же последние несколько дней она чувствует ужасную усталость и апатию.
Проснувшись на следующее утро, она не почувствовала себя лучше. Даже наоборот. Как только она встала с постели, ей пришлось устремиться в ванную. Когда она склонилась над раковиной, ее вырвало.
Приступ тошноты прошел, и Пена, выпрямившись, посмотрелась в зеркало. У нее ужасный вид.
Но какое это имеет значение? Вероятно, она подхватила какую-то инфекцию в Аргентине. Пошатываясь, она возвратилась в комнату и, обессиленная, свалилась на кровать.
В тот же момент зазвонил телефон. Пена сначала решила не поднимать трубку, но в последний момент передумала.
— Алло.
— Здравствуй.
От звука низкого, сочного голоса Рамона у Нены забилось сердце. Как жаль, что она не может управлять своими чувствами!
— Что тебе нужно? — сухо спросила она.
— Я звоню только для того, чтобы спросить, не сможем ли мы пообедать вместе. Скажем, завтра.
Мне нужно обсудить с тобой кое-что.
Он говорит равнодушным, почти холодным тоном, подумала Нена. Наверное, в глубине души он рад избавиться от нее.
— Что обсудить? — с опаской спросила она.
— Да так, некоторые документы и несколько дел, касающиеся нефтяных компаний "Карвахаль", о которых тебе следует знать. Особенно если ты собираешься управлять ими сама, — холодно добавил Рамон.
— Я… — Ей не приходило в голову, что в случае развода Рамон передаст бразды правления в ее руки. Подобная перспектива выглядела устрашающе. — Думаю, что мы можем встретиться. Куда ты хочешь пойти?
— Бар "У Хэрри" подойдет тебе?
— Вполне. В какое время?
— Без пятнадцати час.
— Хорошо, — согласилась Нена, надеясь, что в его голосе отразится хотя бы какое-нибудь чувство.
— Тогда до встречи.
Рамон повесил трубку, и Нена откинулась на подушки, удивляясь, что ей хотелось расплакаться. В конце концов, ведь развод предложен ею, так почему она хнычет? Что посеешь, то и пожнешь.
Тяжело вздохнув и преодолев очередной приступ тошноты, Нена уткнулась лицом в подушку.
Больше всего ей хотелось провалиться сквозь землю. Она устала решать одну проблему за другой.
Но вскоре Нена овладела собой и, приняв душ, решила сохранять спокойствие и с достоинством и мужеством встретить то, что ее ожидает.
В этот час в баре царило оживление. Официантки сновали по залу, и, направляясь к столику, из-за которого Рамон поднялся ей навстречу, Нена слышала гул оживленных голосов.
Как жаль, что он так красив и неотразимо сексуален! Неудивительно, что большинство женщин в зале исподтишка посматривают на него. А некоторые — совершенно откровенно!
— Привет, Нена. — Увидев ее, Рамон сразу заметил, что она похудела и побледнела.
— Привет, Рамон.
Они не поцеловались, ограничившись официальным наклоном головы.
— Как поживаешь? — вежливо осведомился он, как будто разговаривая со знакомым.
— Хорошо, спасибо. А ты?
— Прекрасно.
— Как твои родители?
— С ними тоже все в порядке. Мама надеется, что сможет уговорить тебя прийти сегодня вечером пообедать у них на Итон-Сквер.
— Право, я не знаю… — торопливо сказала Нена, но, вспомнив, как добра была к ней донья Аугуста, смутилась.
— Это доставит им большое удовольствие, сказал Рамон, прибегая' ко всем уловкам, чтобы заставить ее согласиться. — Я могу заехать за тобой.
— Хорошо, я приду.
— Тогда мы можем встретиться где-нибудь, и я отвезу тебя на Итон-Сквер.
— Прекрасно, спасибо. Мне нужно заняться кое-какими делами. Ты можешь заехать за мной на Честер-Сквер.
— Решено. В семь часов.
Следующие несколько минут они молча изучали меню. Нена не могла решить, что ей заказать.
Тошнота прошла, но она опасалась, что почувствует себя плохо, если съест что-нибудь не то. Меньше всего ей хотелось привлечь к себе внимание. В конце концов она отказалась от закусок и остановилась на жареном цыпленке с овощами.
Рамон удивленно поднял брови.
— А салат из креветок? Насколько я помню, ты любишь его.