Проснувшись в полдень, Ева слонялась по дому. Она не знала, чем себя занять. Поднявшись по витой лестнице, ведущей на чердак, Ева решила навести порядок. В пыльном помещении хранились ее старые вещи, которые при переезде в дом Эрика сразу же были отправлены на чердак. Ева прошлась вдоль полок, заставленных ее старыми книгами и фотоальбомами, и заметила соломенную шкатулку, в которой раньше хранила деньги на билет в Израиль. Она открыла шкатулку и достала оттуда любимые мамины бусы. Повертев их в руке, она аккуратно положила бусы в объемный нагрудный карман вязаной кофты. Позже Ева решила посмотреть фотографии своего детства, но перепутала альбомы, и в ее руках оказались снимки прошлой жизни, с которых на нее смотрел Алекс, такой родной, с небесно-голубыми глазами, обаятельной улыбкой и русой челкой.
Все полгода, которые они были вместе, пронеслись перед глазами Евы. Она захотела его увидеть, спросить, что нового в его жизни, а главное, любит ли он ее до сих пор…
В этот момент ей показалось, что она слышит игру саксофона, немного забытую. Ева закрыла глаза и в памяти воспроизвела все ноты и паузы.
Алекс, я так сильно тебя люблю… Я обманывала себя и окружающих… Я так и не смогла тебя забыть, призналась себе Ева.
Ближе к вечеру Ева надела свое лучшее платье, тронула губы розовым блеском, подкрасила ресницы и надушилась своими любимыми духами с нотками ванили. Она осмотрела себя в зеркале, улыбнулась и надела мамины бусы на шею.
Выйдя в прихожую, Ева набросила коротенькую шубку и написала Эрику записку: «Я у Лоры. Буду поздно».
Такси неспешно несло ее по городским улочкам. Уже загорелись фонари, и снежинки, кружась над землей, переливались серебристым блеском.
Ева была счастлива хотя бы оттого, что смогла наконец выбраться из замка Эрика, в котором он запер ее, словно средневековую принцессу. Почему-то ей было абсолютно все равно, как отнесется к этому Эрик: закричит, потребует обратно кольцо, перестанет с ней разговаривать. Она и так его видит настолько редко, что порой вздрагивает, когда Эрик хлопает дверью в первой половине дня. Бывали дни, когда он вообще не появлялся, и тогда Ева, боясь оставаться в огромном доме одна, ночевала у Маргарет.
А теперь она на свободе… За окном идет снег большими хлопьями, как любит Ева. Все кругом напоминает сказку.
— Простите, вы не остановитесь у моста, — попросила Ева и вышла из машины.
Она подошла к перилам и взглянула на воду, покрытую льдом. Странно, но при этом Ева вспоминала тот июльский вечер, когда Алекс впервые признался ей в любви. И от этого ей стало так приятно на душе… Теплая волна разлилась по ее телу.
Сегодня она увидит его…
До вылета самолета осталось всего четыре часа. Алекс прошелся по своей квартирке. Заглянул в спальню, провел рукой по сине-голубой стене и улыбнулся.
Он посмотрел в окно на снежный город, и ему сильно захотелось пройтись по улочкам, попрощаться с горячо любимым Норт-Литл-Роком.
Алекс накинул длинный плащ. Еще раз взглянул на квартирку и вышел, захлопнув за собой дверь.
Снег большими хлопьями падал на дорогу, тротуар, крыши домов. Алекс шел медленно и старался запомнить это мгновение.
Он заглядывал в витрины, читал афиши, рекламы, запоминал выражения лиц обывателей. Алекс решил посвятить эти коротких четыре часа городу, так как уезжал отсюда надолго, а может, и навсегда.
Он шел по заснеженной улице без цели, ему было все равно, куда приведут его ноги. Оставив позади центральную площадь, Алекс вышел к джаз-бару, в котором начинал свою карьеру.
Он отряхнул с плеч снег и зашел внутрь помещения.
Все было настолько родным, что Алекс не захотел продолжать прогулку без цели и сел за первый столик.
На небольшой сцене играл джаз-банд. Алекс заказал бокал красного вина и, облокотившись на левую руку, начал слушать музыку.
— Правда, сегодня прекрасная погода? — Ева села обратно в такси. — Отвезите меня в джаз-бар возле центральной площади.
Водитель кивнул и завел машину.
Подъехав к бару, Ева расплатилась и вышла из такси. Подойдя к двери клуба, она ощутила, что сердце ее замерло на миг.
Что же я делаю? Что за помутнение рассудка? Я без пяти минут замужем, а ищу встреч с бывшим любовником! Нет, я просто хочу послушать джаз… — нашла себе оправдание Ева и, открыв тяжелые двери, зашла внутрь.
Все было по-прежнему: небольшой холл с гардеробной, несколько ступенек, ведущих в зал, в котором был приглушен свет. Оттуда слышалась музыка.
Ева сняла шубку и не спеша поднялась по лестнице. Встав у колонны, она оглядела присутствующих в зале, и сердце ее забилось с бешеной скоростью…
Алекс следил за игрой саксофона. В уме он прописывал новые комбинации нот для следующей композиции. Поставив пустой бокал на стол, Алекс начал искать глазами официанта…
Но в один миг все потеряло для него значение. Ему стал не нужен официант, не нужен джаз, по-прежнему звучавший со сцены, и даже самолет, который вылетает через два часа…
Он смотрел на нее и не знал, что ему делать. Отвернуться? Равнодушно поздороваться? А может, крепко обнять и признаться в чувствах, которые только усилились со временем?
Алекс не долго сидел в растерянности. Он встал из-за стола и направился к Еве.
Как я хочу броситься к нему на шею, как я хочу сказать, что до сих пор люблю его. Господи, зачем что-то говорить, если и так все ясно без слов? — думала Ева.
Он подошел к ней близко-близко. Она была не в силах отвести взгляда от его теперь уже серых глаз.
Ева не могла молчать, ей так много хотелось ему рассказать! И у Алекса слова рвались прямо из сердца… Ева молчала, и Алекс тоже.
Он смотрел на ее губы, которые теперь не имел права целовать, он увидел ее измученные, уставшие глаза, в которых когда-то вспыхивали яркие озорные огоньки…
— Ева… — выговорил он и крепко прижал ее к груди.
Алекс почувствовал сладковатый аромат до боли знакомых духов.
Она здесь, она рядом… со мной — других мыслей у него сейчас не было. Ни одной.
Ева обвила его шею руками и закрыла глаза, на которые наворачивались слезы.
Как же я тебя люблю. Какая я глупая, что ушла от тебя к Эрику. Прости, любимый, прости… — мысленно проговаривала она.
Алекс посмотрел на нее и улыбнулся.
— Я так рад тебя видеть. Давай присядем. — Он нежно, как когда-то, взял ее за руку и повел к своему столику.
— Ты не представляешь… Я тоже тебя рада видеть, правда… — Ева не могла отвести от него глаз.
— Вина? — спросил Алекс и позвал официантку.
— Есть что отметить, — улыбнулась Ева.
Ей так захотелось взять его за руку, сжать его пальцы, но она сдержала себя.
— Как дела в личной жизни? — стараясь говорить равнодушно, спросил Алекс. — Я слышал, что ты выходишь замуж весной.
Ева опустила глаза.
— Если честно, я думаю, что это поспешное решение. Эрик даже не спросил, согласна я или нет. — Ева поставила бокал на столик. — А ты как? У тебя есть невеста?
Алекс рассмеялся и поправил галстук.
— Слава богу, нет. Я теперь все свободное время уделяю работе. Так ты его любишь? — неожиданно спросил Алекс и серьезно на нее взглянул.
— Зачем ты начинаешь? — взмолилась Ева. — Прошу, не стоит…
— Мне необходимо знать ответ на этот вопрос, скажи, ты его любишь? — Алекс прикусил нижнюю губу.
— Нет, — ответила Ева. — И никогда не любила.
— А ты вообще кого-нибудь любила? — завелся Алекс. — Меня ты любила?
— Любила и сейчас люблю. Я всегда тебя любить буду! — сквозь слезы проговорила Ева, пытаясь перекричать громкую музыку.
Алекс прикусил кулак. Он не знал, куда деть нахлынувшие на него эмоции. Он резко пододвинул свой стул к Еве, обхватил ее руками, словно боясь, что она исчезнет, и впился в ее нежные губы. Этот поцелуй был самым долгожданным, самым страстным в его жизни… Казалось, что все вокруг замерло.
Родные горячие губы, запах ее духов, нежные тонкие пальчики, скользившие по его шее…
— Я люблю тебя больше жизни. Люблю и любить буду, — шепнул он и посмотрел в ее карие глаза.
Еще с полчаса Алекс рассказывал Еве о взлете своей карьеры, о его песне, которая стала хитом, о том, как специально не перекрасил стену в спальне, как один смотрел на заходящее солнце там, на висящем мосту в «Воронке»… Он говорил, что их расставания могло бы не быть, если бы не та ссора из-за краски, если бы Ева не поехала к новой клиентке, которая поработила ее своими прихотями… Все было бы по-другому, все бы было намного лучше…
— Я вылетаю через полчаса. Мне нужно ехать в аэропорт, — сказал Алекс и ласково обнял Еву.
Они стояли у входа в бар. Одинокий фонарь, как софит, освещал их лица. Снег кружился и плавно опускался на золотые кудри Евы, на широкие плечи Алекса.
— Когда ты приедешь? — с волнением спросила она, положив руки ему на плечи.
— Не знаю…
Он посмотрел на ее губы и потянулся за поцелуем. Долгий, нежный поцелуй показался обоим прощальным… Ева не хотела в это верить.
— Ты ведь вернешься? Ты не останешься в Вашингтоне, ведь так? — Она провела рукой по его щеке. — Ответь, Алекс. Скажи мне правду.
Алекс улыбнулся и поцеловал ее тонкие пальчики.
— Скажи, для чего мне возвращаться? — спросил он и коснулся золотых локонов Евы.
— Я буду тебя ждать! — воскликнула она. — Я всегда буду тебя ждать!
— Разве ты уйдешь от Эрика? Или ты предлагаешь мне стать твоим любовником? — засмеялся Алекс.
Ева знала ответ, она знала его давно, но только не решалась говорить об этом ни Лоре, ни маме, никому.
— Я люблю тебя, поэтому буду с тобой… Я постараюсь вернуть все, что у нас было раньше. Прости меня за все, любимый! — Она бросилась ему на шею и горько заплакала. — Я готова все отдать, чтобы вернуться, чтобы начать все заново.
Алекс погладил ее по голове.
— Прости, дорогая, мне нужно в аэропорт… — Он поцеловал ее в обе щеки, еще раз внимательно посмотрел ей в глаза, как будто стараясь их запомнить навсегда, и быстрым шагом направился в сторону площади, чтобы поймать такси.
Еве хотелось закричать, остановить Алекса, но она не могла вымолвить ни слова, только горькие слезы скатывались и обжигали щеки.
Вскоре фигура Алекса исчезла за поворотом улицы… Ева оперлась спиной на стену бара и, закрыв лицо ладонями, расплакалась. Перед ней еще стоял образ Алекса, она чувствовала аромат его одеколона, прикосновения нежных рук… Ева вспоминала их страстный прощальный поцелуй, и по ее щекам текли быстрые ручейки слез…
— Мисс, вам плохо? Вас обокрали? — спросил администратор бара, который вышел на улицу покурить. — Вызвать полицию?
Ева замотала головой.
Он участливо подошел к ней и заглянул ей в лицо.
— Я могу чем-нибудь помочь?
Ева вытерла слезу бархатной перчаткой и вяло улыбнулась.
— Как вы можете мне помочь, если я сама не в силах что-либо изменить в своей жизни? — дрожащим голосом спросила она.
Мужчина достал пачку сигарет и предложил Еве.
— Спасибо, но я не курю, — отказалась она.
— Почему вы плачете?
— Потому, что я только сейчас поняла, что сказок не бывает. Вы вызовите для меня такси?