Получив удар в грудь, благо кираса из дубленой кожи, покрытая множеством рун, смягчила его, я отлетел от Сириуса на несколько шагов, растянувшись на каменном полу тренировочного зала. Дыхание сбилось, пот покрывал всё тело, а из рассечённой брови текла кровь, заливая левый глаз. Разбитый нос, ссадина на челюсти, плетью висящая левая рука и острая боль в правой ноге не способствовали ни хорошему самочувствию, ни победе, но я даже не пытался оставаться на месте, делая новую попытку встать.
Увидев это, Блэк усмехнулся и, одобрительно кивнув, бросил в меня какое-то заклинание, визуально похожее на паучью сеть с мелкими крючками по всей поверхности её нитей. Я же, увидев это, уже с явным трудом заставил себя перекатиться, даже не пытаясь принять вертикальное положение, и метнул навстречу прыгнувшему ко мне Сириусу «Иглы Тьмы», а затем добавил «Когтями Боли». Мужчина уклонился от обоих ударов и, оказавшись возле меня, нанёс удар ногой в живот, от чего я вновь отправился в полёт.
-На сегодня хватит, - произнёс Сириус, убирая палочку, - Неплохо для тринадцати лет.
-Паршиво, учитывая, что ты после отсидки, - ответил я, сплюнув кровь, заполнившую рот, - Похоже, без зелий не обойтись.
-А ты как хотел? – поинтересовался Блэк, - Нежно и ласково? С мягкими поглаживаниями по головке в качестве мотивации?
Скривившись при попытке подняться, я фыркнул:
-Судя по всему, тебе пора в бордель… Или жениться. А то, уж очень у тебя высказывания… подозрительные.
-Твоя правда, мелкий, - оскалился Сириус, - И по поводу Азкабана, и в отношении борделя.
-Хочешь сказать, что ты не в форме? – покачал я головой, глядя на появившегося перед нами Кричера, в руках которого был поднос с набором зелий.
-Ну, будь я в нормальном состоянии, то ты бы и минуты не продержался, - пожал плечами Блэк, поморщившись.
Надо сказать, что мужчину мне удалось потрепать и в этот раз. Несмотря на то, что он раз в десять сильнее меня, обладает боевым опытом в применении здешней магии, я таки мог весьма болезненно его приложить… пару-тройку раз за бой. Впрочем, эффект неожиданности от владению мною «беспалочковым волшебством» быстро прошел и Сириус научился реагировать на мои действия, а затем и сами приемы подхватил.
Остаток августа мы успешно занимались практической боевой магией, обучаясь друг у друга. Блэк дураком не был и сразу заявил, что я обязан соответствовать его семье во всём, включая подготовку, а, значит, две недели до конца каникул, каждый день, по два часа мы будем тренироваться. Теорию мужчина оставил на моей совести, заявив, что её доскональное знание в моих же интересах, зато практику взял в свои руки. При этом, сдерживать себя он запретил, требуя применять всё, что я знаю и умею.
На первой тренировке, минут пять, я ещё пытался сделать хоть что-то, используя только те знания, что удалось найти в Хогвартсе, но потом стало ясно, что это бесполезно. Ступефай, Протего и прочие подобные заклинания Сириус, казалось, даже не замечал, словно бы они и не попадали в него. Стоило же мне получить изрядную порцию ожогов, переломов и порезов, как мозги заработали куда быстрее, заставляя начать применять тот арсенал, которому я научился в прошлой жизни.
Надо сказать, когда «Когти» в первый раз слетели с кончиков пальцев левой руки, отбросив Блэка на несколько шагов и оставив на его кирасе темные пятна и множество засветившихся символов вокруг них, Сириус удивился. Однако, это состояние длилось лишь мгновение. Мужчина сориентировался молниеносно и принялся наседать на меня с удвоенной силой, заставляя отступать, бросаться из стороны в сторону, уворачиваться от летящих в меня заклинаний и отпрыгивать от резко появляющихся из пола пик. К концу каждой такой тренировки мой резерв оказывался пуст, а тело напоминало отбивную, которую успели посыпать специями, но в духовку ещё не поставили.
Естественно, Блэк в приказном порядке потребовал научить его всему тому, что я применял против него, включая щиты. Отказать? Увы. Вассальный договор такое предусматривает и сей пункт там прописан однозначно – у вассала не может быть тайн от своего сюзерена. Пришлось делиться знаниями, благо Сириус оказался очень способным учеником и всё схватывал едва ли не на лету. Уже через полчаса после объяснений он вполне сносно бил «Сферой Смерти» и «Когтями Боли» по манекенам, а «Иглы Тьмы» в его исполнении выглядели не убогим пучком, что получался у меня, а настоящим черными ливнем, что можно применять по площадям. На следующее же занятие мужчина демонстрировал новые для него знания более чем достойно освоенными и отработанными едва ли не до автоматизма.
Впрочем, в долгу он не оставался, обучая меня мгновенно действующим боевым проклятиями, многие из которых не только игнорировали любые, даже артефактные, щиты и не имели контр-заклинаний.
-Страшно представить, - покачал я головой, осознавая, что сейчас Блэк далек от пика своих сил и возможностей.
Каким он будет когда полностью восстановится, думать не хотелось. Ведь, мужчина в этом виде займется моими тренировками. Впрочем, стонать и жаловаться тоже смысла не было никакого. Во-первых, только вот такие, жестокие и болезненные уроки, способны выковать из меня боевого мага. Опыт прошлой жизни дело хорошее, но знания без выматывающих тренировок, наработанных привычек и рефлексов – пустой звук. Что толку иметь представление о мощнейших проклятиях, если возможности применить их нет и не будет ещё очень долго?
-Ладно, - хмыкнул Сириус, как и я, осушая флаконы с зельями, - Пока хватит. Позже я решу вопрос с твоими тренировками в Хогвартсе. Думаю, попечительский совет пойдет мне на встречу и обеспечит пропуск на выход из школы в выходные дни.
-Собираешься открыто им сообщить, что обучаешь меня боевой магии? – поинтересовался я.
-Кхм… Мелкий, - усмехнулся Блэк, - Скажи, а куда девается толпа студентов, выходя из стен Хогвартса в субботу утром? Или ты думаешь, что все они гуляют по Хогсмиту и просиживают в тамошних «рыгаловках»?
Хмыкнув, я припомнил размеры указанной деревушки и количество учеников. Выходило, что каждые выходные Хогсмит должен испытывать натуральное нашествие галдящей толпы буйно-помешанных подростков в период буйства гормонов. Однако, ещё ни разу мне не доводилось видеть улицы деревеньки многолюдными, сколько бы я не поднимался на вершину астрономической башни в субботу или воскресенье.
-Значит, они все бывают в эти дни дома?
-Не обязательно, - пожал плечами Сириус, расправившись со своими зельями, - Многие знатные семьи являются владельцами недвижимости в самом Хогсмите и могут позволить себе содержать там тренировочный зал и камин для перехода из особняка.
Покачав головой, я задумался о том, что даже обладая довольно серьёзным подходом к сбору информации и не по возрасту развитым умом, мой «реципиент» не имел доступа к подобной информации. Впрочем, не только к ней. Ежедневное общение с Сириусом дало мне ответы на множество вопросов о жизни местных магов и их обществе, получить которые самостоятельно не удалось бы при всём желании.
-Ладно. Приводи себя в порядок и отправляйся домой, - произнёс Сириус, видя, что я уже в состоянии не падать и даже самостоятельно идти.
Не знаю что за зелья нам приносит Кричер, но, в отличие от тех, что дают в Больничном Крыле, эффект они дают сразу и более чем серьёзный. Правда, уже через пару часов появляются дикая жажда и невероятно сильный голод.
Этот факт оказался одним из решающих, когда я рассказывал Сириусу о своих проблемах с алхимией и зельями, их причинами и тем, как мне приходится восстанавливаться. Что удивительно, но вопросов об источнике достаточно специфичных знаний мужчина не задавал. Он даже не соизволил поинтересоваться кто и когда научил меня «беспалочковому волшебству». Вместо этого Блэк выдал саквояж с тремя десятками флаконов с бледно-голубой жидкостью, пояснив, что это восстанавливающие резерв препараты. Половины каждого флакона, учитывая мой текущий уровень, должно хватать с запасом для полного восполнения затрат энергии.
Быстро приняв душ и переодевшись в повседневную одежду, я хмыкнул. За какие-то полторы недели тренировок и приема зелий, рост, ширина плеч и мышечная масса изрядно увеличились. Кроме того, если после завершения инкарнации я ещё нуждался в очках, хоть и куда более слабых, чем мой «реципиент», то теперь необходимость в них отпала полностью.
Спустившись на первый этаж, я покосился на портрет Вальбурги Блэк. Женщина, смотрящая на меня с холста, демонстративно выдохнула струю табачного дыма, держа между указательным и средним пальцами кончик мунштука с тлеющей сигаретой в нём.
-Мистер Поттер, - протянула она, - Кричер весьма лестно отзывается о ваших способностях. Удивительное явление для таких как вы…
-Приятно слушать, что ваш домовик соизволил проявить некоторую инициативность и высказать своё мнение, - усмехнулся я в ответ, наблюдая за реакцией оживленного портрета мертвой женщины.
Мгновенно слетевшая с лица Вальбурги надменность, сменилась злобой.
-Увы, мистер Поттер. Из всей моей семьи остался лишь Сириус, в то время как менее достойные… люди, топчут землю этого мира. Это удручает.
-Не могу с вами не согласиться, - кивнул я, решив воспользоваться очередным приступом разговорчивости портрета, - Особенно в этом плане нервируют Уизли…
Усмехнувшись, Вальбурга покачала головой:
-Неплохо, молодой человек, - хмыкнула женщина, - Будь я действительно зла, то поддержала бы разговор и выдала вам очередную порцию информации. Увы, но до тонкого искусства интриг вам более чем далеко.
-Но, всё же? – улыбнулся я, надеясь таки получить интересующие меня сведения.
Усмехнувшись, Вальбурга кивнула и принялась рассказывать мне об очередной истории магического общества Объединённого Королевства:
-Как вы знаете, семейство Уизли – старая чистокровная семья. Однако, они существуют только третье столетие. Изначально существовал достаточно сильный род Уэсли. Не крупные феодалы, как мы, но джентри. В конце семнадцатого века произошел внутрисемейный конфликт, приведший к расколу, в ходе которого двое братьев не просто рассорились, а начали кровавую междоусобицу. Их отец лишил обоих молодых людей титула и наследства, передав оные своему младшему отпрыску. Братья же свой конфликт таки привели к логическому завершению – один из них был убит, вместе с женой и детьми. После этого, тогдашний глава семейства Уэсли лишил выжившего потомка права на фамилию, полностью отрекшись от него. Так появилась фамилия Уизли. Максимус, как его звали, оказался сильным боевым магом , обладавшим изрядной удачей. Ему повезло до такой степени, что за заслуги перед Короной во время участия в очередной Европейской войне мужчине удалось получить из рук Его Величества титул джентри повторно, вместе с земельным наделом. Однако, именно данный факт привел к конфликту Максимуса с его отцом и младшим братом, ибо приобретенные земли оказались по соседству с их владениями. Мне не известны детали той истории, но к тому моменту как супруга Уизли родила детей, от семьи Уэсли не осталось никого. Возможно, Максимус и приложил руку к их исчезновению, а, возможно, и нет.
-За что же их называют Предателями Крови?
-Это уже не столь давняя история, - усмехнулась Вальбурга, - Септимус Уизли, отец известного вам Артура, получил это клеймо и проклятие в результате того, что попытался нарушить договор, подписанный «Кровавым Пером». Как вы знаете, этот артефакт не просто берет кровь того, кто вздумал использовать его в делопроизводстве. Он записывает в ауру и тонкие тела человека всё то, что наносится им на бумагу в качестве… скажем так, обязательных к исполнению элементов судьбы, если очень уж обобщенно объяснять, - запнувшись, произнесла женщина, - Этакая разновидность проклятия. Стоит же пойти против этой записи, нарушая её условия, например, как на человека начнут сыпаться беды – болезни, смерть близких, повреждение или ослабление ауры, тонких тел, дара…
-Эта штука передается по наследству? – поинтересовался я, вспомнив как подписывал вассальный договор.
Впрочем, свою подпись там оставил и Сириус, что служило неким утешающим фактором.
-Всё зависит от ситуации, - усмехнулась Вальбурга, - И того о чем идет речь в документах, что подписаны подобным образом. Чаще всего, нарушения подобных договоренностей имеют последствия лично для нарушителя в виде разрывов в ауре, ослаблении тонких тел или повреждении внутреннего ядра. Однако, случается, хоть и редко, что подобный эффект становится наследственным и передается всем детям, рожденным уже после подписания договора.
-Что же мог нарушить Септимус, если у его потомков подобное проклятие? – спросил я, вспомнив состояние всех представителей семейства Уизли, что успел увидеть в Хогвартсе и в Норе.
-Понятия не имею, - покачала головой Вальбурга, - И очень сомневаюсь, что об этом знает кто-то, помимо самих Уизли и тех, кого обманул их предок. О подобных вещах не принято распространяться даже пострадавшей стороной.
-Демонстрация слабости? – решил я уточнить своё предположение.
-Именно, - кивнула Вальбурга, вновь раскуривая сигарету, - Впрочем, вам пора возвращаться к вашим родственникам, мистер Поттер… И да, советую задуматься о смене фамилии. Носить ту, что у вас имеется сейчас – очень большая глупость с вашей стороны. Так вы провоцируете вашего дядю на достаточно жесткие меры.
Уже сделав шаг к входной двери, я замер, обернувшись к портрету:
-С чего вы взяли?
-Будь я на его месте, то ни вы, ни ваш отец и мать, не прожили бы и недели, - без тени сарказма ответила Блэк с портрета.
* * *
-Кричер? – посмотрела на верного слугу семьи Вальбурга.
-Госпожа, - поклонился тот, мгновенно скинув маскировку.
Кричер среди прочих слуг семьи Блэк выделялся не только своим долголетием, но и силой, глубиной знаний в самых разных магических дисциплинах и высочайшим интеллектом. Более того, он и обычным домовиком не являлся. Уж кого смог призвать и воплотить в столь странную оболочку Кассеопей, что в числе прочего занимался демонологией, никто из его потомков так и не смог понять, а записи волшебника бесследно исчезли. Впрочем, данный факт никак не отражался на верности Кричера. Сей экстравагантный слуга был готов убить любого посягнувшего на семью и её членов, храня фамильный особняк вот уже более пяти веков. Увы, но был у него очень существенный недостаток. Кричер оказался намертво привязан к дому Блэков и не мог покидать его на длительное время. Впрочем, в самом особняке это существо было способно создать серьёзные проблемы даже архимагу.
-Что скажешь об этом… мальчике? – поинтересовалась женщина.
Помолчав, Кричер, покосился на дверь, закрывшуюся за новым вассалом семьи, а затем, повернулся к портрету покойной Вальбурги:
-Он человек. Без подселенцев. Никто не выдворял его душу из тела – она там от рождения, но… странная. Словно бы, часть её некоторое время спала, спрятанная от всех, а затем пробудилась.
-Пробудилась, - хмыкнула женщина, - А что на счёт шрама? Крестаж?
-Судя по тому, что я вижу, крестаж в нём был, но исчез, - покачал головой Кричер, - Но в плоти под шрамом что-то есть. Нечто, содержащее в себе магию.
-Как интересно, - пробормотала Вальбурга, - Весьма занятный вассал появился у нашей семьи.
-Талантливый, госпожа, - кивнул Кричер, - Он работает над собой и меняется. Обычным человеком я его не назову. Этот вассал будет полезен семье. Сильный и очень умный. Господину Сириусу во время схваток с ним очень тяжело.
-Вот как… - усмехнулась Вальбурга, - Тяжело… Сынок, не поведаешь матери о своем приобретении?
Сириус, появившийся в коридоре, оглядел портрет и слугу, покачав головой, а затем спросил:
-Обсуждаете мальчика?
-Естественно, - не стала отрицать очевидного женщина, бросив взгляд на Кричера.
Покачав головой, мужчина остановился у шкафа для одежды и повернулся к портрету матери, возле которого замер слуга семьи.
-Что ж… Явно не простой ребенок, - задумчиво произнёс Блэк, - Имеет опыт применения магии в боевых условиях. Причем, владеет беспалочковой. Простой, но очень эффективной. Эти заклинания явно создавались для условий, когда нет времени на долгие размахивания руками – никаких слов для них не нужно…
-А личностно? – ласково поинтересовалась женщина, с прищуром глядя на своего сына.
-Упертый и достаточно жесткий, - пожал тот плечами, - Явно привычный к тяжелым тренировкам и не воет от любого тумака, а пытается продолжать схватку даже если получил серьёзную травму… Скажем так, для рядового аврора или пожирателя – очень опасен как непредсказуемостью, так и жестокостью.
-Весьма впечатляюще, - протянула женщина, бросая взгляды на Кричера, который, к её удивлению, сохранял спокойствие.
-Не особенно, если учесть какой сброд набирают в Аврорате в качестве уличных патрулей, - скривился Сириус, - С кем-то серьёзным Гарри не справится. Задавят за счет опыта и физических данных. Да и в объеме резерва он сильно проигрывает. Тот же Аластор, хоть и не самый сильный, но довольно опытный боевик, нашего вассала за пару минут в ближайшую стену «впишет»… К тому же, как я понял, у Гарри не полностью пришла в норму энергетика после встречи с василиском и он ещё восстанавливается. К этому надо добавить нехватку знаний. Для ребенка, закончившего второй курс, он довольно неплохо подготовлен в плане знаний, но это школьный уровень. Против меня он держится только за счет своих беспалочковых заклинаний. С более-менее серьёзной классической магией он знаком очень слабо.
-Твои выводы, сынок? – начала задавать наводящие вопросы Вальбурга, вызвав лишь ухмылку Блэка, понявшего к чему она ведет.
-Тренировки и много занятий. Книги я ему выдал изначально. Теперь будем отрабатывать всё на практике.
-Ты понимаешь, что он не тот за кого себя выдает? – поинтересовалась Вальбурга, не выдержав.
-Вполне, - усмехнулся Сириус, - Но так даже лучше. От ребенка толку бы никакого не было. А Гарри вполне может принести пользу. Как напрямую, так и косвенно.
-Поясни? – потребовала женщина, наблюдая за своим сыном.
-За летние каникулы он стал значительно сильнее даже без проходящих тренировок, - хмыкнул Сириус, надевая легкий тканевый плащ черного цвета, - Наши занятия только ускорили процесс. В сентябре его появление в Хогвартсе вызовет… разговоры, скажем так. Всё же, сделать за пару месяцев из сильного, но ребенка, достаточно подготовленного боевика, а это заметят все заинтересованные стороны, не каждая семья может. Для нас такие разговоры будут выгодны тем, что дадут окружающим понять – даже сейчас мы опасны и можем смертельно удивить кого угодно. Это отобьет желание пытаться нас достать у недругов и привлечет к нам потенциальных вассалов и союзников.
-А ты не боишься того, что он влезет в проблемы, которые тебе придется решать? – поинтересовалась Вальбурга.
-Нет, - покачал головой Сириус, - Не влезет. Судя по его поведению, мы говорим о вполне взрослой личности с достаточно обширным опытом. Этот человек никуда не влезет по доброй воле.
-И тебя не волнует, что вместо Гарри Поттера твоим вассалом стал неизвестно кто? – усмехнулась женщина, внимательно следя за реакцией сыны.
-Совершенно, - оскалился тот в ответ, - Пока этот мелкий будет выполнять вассальный договор и приносить пользу семье – мне плевать кто сидит в его теле. Хоть крестаж Темного Лорда, обзавёдшийся своей личностью.
Услышав ответ, Вальбурга удовлетворенно кивнула. Именно таким она при жизни желала видеть своего сына. Сильным, волевым, циничным и жестким к себе, жестоким к чужакам.
-Хорошо… Сириус, - добавила Вальбурга, видя что мужчина собирается уйти, - Ты не смог ничего узнать о Регулусе?
-Пока нет, мама, - вздохнул Блэк, - Но я ищу. И нанятые мной люди тоже.
-Дорогой, я понимаю, что Регулус мертв, но… Ему нужно упокоение, - произнесла женщина, - И не только ему. Много Блэков осталось непогребенными.
-Я знаю, мама, - вздохнул Сириус, подойдя к портрету, - Их ищут и найдут. Но я жив. И не собираюсь ложиться в могилу, для чего надо восстановить всё утраченное нами.
-Да, сын, - кивнула Вальбурга, - Иди… Занимайся делами.
-Господин, - остановил Сириуса Кричер, - Вам пришло письмо из Аврората.
Удивившись, мужчина провел рукой над конвертом, желая убедиться в том, что слуга не ошибся и содержимое не несет прямой угрозы. Кричер лишь довольно кивнул, глядя на действия Блэка. Паранойю и осторожность он уважал.
Только после проверки, Сириус распечатал конверт и принялся читать письмо, написанное на бланке Аврората и заканчивающееся печатью этой структуры, отливающей алой энергией даже в обычном спектре.
-Проклятье! – вырвалось у Блэка, - Ещё одна предательница на мою голову!
-Сириус? – напряженно спросила Вальбурга, - В чем дело?
-Лестрейнджи сбежали из Азкабана, - едва ли не прорычал мужчина, - При побеге они убили троих охранников и смогли каким-то образом развоплотить одного из дементоров. Теперь их ищут по всей стране. Конкретно у меня интересуются не видел ли я кузину Беллу.
-Сириус, - произнесла Вальбурга, но осеклась, встретившись с потемневшим от злости взглядом голубых глаз своего сына.
-Кричер, - повернулся к слуге Блэк, - Дом в осадное положение. Камины закрыть. Впускать только меня и моего вассала – Гарри. Всю входящую почту проверять досконально. Все подозрительные посылки и письма… Наберешь на улице смертников из бездомных и наркоманов.
-Как прикажете, господин, - поклонился Кричер, - Что-нибудь ещё?
Подумав, Сириус кивнув:
-Нужны девушки для жертвоприношения. Будем напитывать накопители… Мало ли что…
Когда мужчина покинул дом, Кричер повернулся к портрету, что смотрел на закрывшуюся дверь.
-Он справится, госпожа, - тихим голосом произнёс слуга, - Сириус сильный. И умный. Тюрьма и тёмные существа сделали его куда сильнее, чем думают наши враги.
-Я очень на это надеюсь, - грустно ответила женщина.
-Почему вы не хотите вернуться? У вас есть якорь и я могу всё устроить…
-Нет, Кричер, - посмотрела на него Вальбурга, - Я своё отжила. Как умела и как могла, но для своих сыновей мне удалось сделать всё то, что было в моих силах. Дальше- настал черед жить своей головой уже Сириусу.
Покачав головой, Кричер привычно скрыл себя маскирующим коконом. Даже спустя века своего нахождения среди смертных, он не мог понять их логики и стремления умереть. Его бессмертная натура протестовала этому явлению, не желала принимать его и осознавать. Впрочем, выходец из инферно не спешил действовать, свято соблюдая договор с Кассеопеем Блэком, заключенный когда-то.
* * *
Попрощавшись с Верноном и Петунией, я направился ко входу на платформу здешних магов. Оставшиеся дни после прекращения активных тренировок с Блэком я посвятил работе со своими аурой, энергетикой и тонкими телами. Благодаря тем зельям, что дал Сириус, процесс пошел куда быстрее. Во всяком случае, мне удалось привести себя в порядок и даже сварить несколько составов из методичек для углубленного изучения алхимии и зелий. Причем, результат хоть и был далек от идеала, но и откровенной бурдой, способной убить на месте, уже не являлся, что несказанно радовало.
Впрочем, один из этих дней пришлось выделить на поход по магазинам. Мне требовалось обновить гардероб, поскольку одежда стала попросту маленькой. Это относилось как к обычным вещам, так и к тем, что покупались в магическом квартале, из-за чего я был вынужден побывать и там, благо учебники и канцелярские принадлежности приобрел ещё в начале августа.
Платформа девять и три четверти встретила меня своим обыденным в этот день календаря состоянием – суетой, шумом и гудками Хогвартс-экспресса. Учащиеся школы всех возрастов сновали от вагона к вагону, то и дело возвращаясь к провожающим их родственникам. У кого-то ими были родители, у кого-то дедушки и бабушки, а у кого-то братья и сестры.
Впрочем, учитывая то, как выглядят сильные одаренные, порой определить по внешности кто есть кто не представлялось возможным. Не только Августа Лонгботтом имеет более чем юную и привлекательную фигуру и миловидное кукольное личико малолетней девицы, способное не хуже вакханалов, описанных в мифологии древних греков, свести зрелых мужей с ума.
Добравшись до вагонов поезда, я снял сундук с тележки телекинезом, для вида махнув палочкой-концентратором. Подобные действия со стороны школьников не были наказуемыми просто в силу того, что не нарушали введенный в конце семидесятых запрет на использование магии несовершеннолетними. Всё дело в том, что в этом законе речь идет о её применении за пределами территорий полностью контролируемых местными одаренными и без наличия рядом лиц, имеющих магическую силу и достигших возраста восемнадцати лет.
Оказавшись в вагоне, я направился по коридору, заглядывая в купе. Увы, но Грейнджер пока не наблюдалось. В переписке с Гермионой мы договорились, что она, раз уж ей придется прибыть на вокзал раньше меня, займет купе в предпоследнем вагоне поезда.
Дважды проверив все помещения, я остановился у запертой двери и постучал. В ответ ни раздалось ни звука. Подумав, я закрыл глаза и, настроившись на тонкий, энергетический, спектр реальности попробовал ощутить как саму дверь, так и купе за ней.
-Твари, - вырвалось у меня, когда пришло понимание того, что, собственно, имею возможность наблюдать.
Открыв глаза, я провел рукой вдоль двери сверху вниз, произнеся заклинание разрушения магических структур:
-Uruph is ashau ideh ahoj!
Спустя секунду, раздался щелчок замка и дверца отъехала в сторону. В лицо ударило едва ли не пеклом Геены. В купе оказалось невероятно душно и невероятно жарко. Гермиона же обнаружилась лежащей у выхода. Костяшки её рук были сбиты в кровь. Дыхание юной девушки, а за лето она окончательно перешла в сию категорию, оказалось тяжелым и прерывистым.
Пришлось вспоминать весь свой небогатый арсенал целительских заклинаний и накладывать их на Грейнджер, после чего применять заклятия для наполнения свежим воздухом помещения и доставать из занесенного в купе сундука зелья. Гадать об авторстве произошедшего можно очень долго. Это могут быть как Уизли, решившие таким образом отыграться за произошедшее летом унижение, так и Малфой с его товарищами, которые не упустят случая пройтись по гордости и чести юной маглорожденной.
Спустя несколько минут, под действием заклинаний, Гермиона пришла в себя и, открыв глаза, попыталась было встать, но лишь охнула, схватившись за голову, и рухнула обратно на диванчик. К этому времени поезд уже успел тронуться, покидая Кингс-Кросс.
-Держи, - протянул я Грейнджер флакон с укрепляющим зельем, - Привет, к слову.
-Привет, - заторможено ответила та, взяв у меня хрустальную емкость и полностью её осушив.
-Даже не хочу спрашивать как дела, учитывая то состояние, в котором я тебя нашел.
Покачав головой, Гермиона таки смогла сесть ровно.
-Уизли, - коротко произнесла она, - Во всяком случае, сюда приходили Рон с близнецами, но я посоветовала оставить меня одну. Они только ухмыльнулись и ушли, а потом в купе стало жарко. Дверь, как ты понимаешь, я открыть не смогла.
-Хм… Уизли, - вздохнул я, прикидывая варианты безнаказанной расправы над ними.
Увы, но в замке это совершенно нереальное дело. Там всё контролируется Дамблдором, который со своих сторонников будет пылинки сдувать. А в том, что близнецы, Рон и Перси – будущие люди директора, я не сомневался. Уж очень качественно и плотно он их опекает. Не удивлюсь, если тот же Персиваль позднее окажется на какой-нибудь далеко не маленькой должности в Министерстве, а близнецы – в Аврорате или ДМП.
Несмотря на наличие клейма Предателя Крови, чистокровность и титул, хоть и мелкопоместных дворян, у этой семьи имеются, благодаря чему пути в верхние эшелоны власти им открыты.
-Что ты намерен делать? – спросила Гермиона, глядя на меня.
-Пока не знаю, - вздохнул я, - Но безнаказанными их оставлять не собираюсь. Осталось понять как будет лучше с ними поступить… Так, чтобы их проблемы с нами никто не смог связать.
-Это будет сложно, - покачала головой девушка.
-Сложно, ещё не значит – невозможно, - наставительно поднял я палец.
Впрочем, тут она права. В замке с ними связываться бесполезно. Если с одним из рыжих случится очень несчастный очень случай, Дамблдор примет меры сразу. Это не, фактически, постановка с василиском и дневником. Удара по своей репутации в виде смерти чистокровных одаренных, даже ещё и из числа дворянства, хоть и мелкого, он не потерпит. Хогсмит тоже отпадает. Там рыжики местность знают куда лучше меня. Остается поезд. Увы, но сейчас я принять меры в их отношении просто не успею, а до конца учебного года надо ещё дожить.
-В любом случае, я в деле, - неожиданно произнесла Грейнджер, - Надо им отомстить так, чтобы запомнили до могилы.
-Гермиона? – опешил я, уставившись на подругу, - Я чего-то не знаю?
-Нет, ничего, - покраснев, опустила взгляд девушка, - Но я участвую, - твердо добавила она.
-Хорошо, - спорить с ней я не собирался, решив перевести тему, - Как ты лето провела? Чем занималась?
-С родителями во Францию ездила, - ответила Грейнджер, явно думая о чем-то другом, - Побывали в Париже, Понтуазе, Еврё и Руане… Даже удалось посетить магические кварталы их столицы.
-И как впечатления?
-Двоякие, - покачала головой Гермиона, скривившись, - На меня там смотрели ещё более-менее нейтрально, а вот на родителей – словно на бродячих животных.
-Думаешь, у нас лучше? – поинтересовался я, - Напомнить что устроил Артур Уизли, когда увидел твоих родителей?
Передернувшись, Грейнджер фыркнула:
-Не напоминай. Мне до сих пор за него стыдно, хоть он и не мой родственник.
-Зато мне интересно зачем он это делал, - произнёс я, - Он, ведь, далеко не пигмей, чтобы так себя вести. Начальник целого департамента в Министерстве. Причем, тесно связанного с миром простецов и их технических достижений… Тебе не кажется это странным?
-Простецов? – удивилась девушка, уставившись на меня.
-Обывателей, - пояснил я, - Людей без магии.
-Но, ведь, их маглами называют…
-Ну, термин, как по мне, довольно… унизительный.
-Ладно, - протянула девушка, - Но к чему ты клонишь по поводу мистера Уизли?
Глядя на неё, я пытался понять стоит ли вести беседу в этом русле дальше. Выходило, что стоит. Сейчас Гермиона единственный человек в Хогвартсе, к которому я могу безбоязненно повернуться спиной. Чего ждать от остальных – не ясно. Криви – глупые мелкие дети-фанаты. Невилл – тот ещё индивид. Мальчик явно себе на уме и точно будет искать выгоду. Дин? Очень смешно. Впрочем, как и остальные студенты Гриффиндора.
-Скажем так, у меня этим летом имел место небольшой исторический экскурс касаемо семейства Уизли и их происхождения. И, что интересно, я узнал некоторые факты о них… Для начала, рыжики являются джентри. Это уже говорит само за себя. Быть невеждами они точно не могут. Тем более, не Артур с его должностью. Его супруга, Молли, тоже не из плебеев вышла – её девичья фамилия Пруэтт, а это такие же джентри, как и Артур. Тоже, к слову, боевые маги. Потомственные.
-К чему ты ведешь?
-К тому, что он отвлекал внимание, твоё, моё и твоих родителей, от чего-то важного. Настолько важного, что ему было выгоднее опозориться перед всей улицей, чем допустить, чтобы это нечто увидели мы, - пришлось пояснить мне, - Степень важности соизмерь с его сословным положением.
-И что это может быть?
-Честно говоря, понятия не имею, - пожал я плечами, - Хотя, пара предположений у меня имеется… Однако, их безнаказанность тоже объясняется положением в обществе. Пусть они и мелкопоместные дворяне, но дворяне. Потому и могут как угодно издеваться над маглорожденными.
-Стоп! – подняла руку Грейнджер, - Давай ты мне расскажешь всё с самого начала… Я, конечно, знаю кто такие джентри и на каких принципах устроено сословное общество, но мы, ведь, давно это всё пережили и…
-Оглянись, - перебил я её, кивнув в окно, где в этот момент параллельно с поездом летел местный одаренный в рваной черной мантии, - Что ты видишь? Двадцатый век?
-Гарри, - севшим голосом произнесла девушка, посмотрел в указанном направлении, - Это… Гарри… Я…
Лицо Гермионы стало белым, словно мел, а затем она принялась отодвигаться от окна как можно дальше, не отрывая взгляда от мага, летящего рядом с нашим окном. Удивившись такой реакции подруги, я пригляделся к незнакомцу, пытаясь понять причины страха Грейнджер. В этот момент маг поднялся выше, пропав из поля зрения, а затем свет в купе погас. Почти в ту же секунду, скрежеща металлом тормозов, поезд начал останавливаться.
-Какого дьявола? – вырвалось у меня.
Достав один из своих самодельных артефактов, я активировал его, создавая аналог Люмоса, а затем направился к двери, желая найти кого-то из старост и узнать в чём дело.
-Гарри, стой! – вцепилась в мою руку с неожиданной для хрупкой девушки силой Гермиона, - Это был дементор! Не открывай дверь!
Подтверждая её слова, температура вокруг начала быстро падать. Из рта при дыхании начали выходить густые облачка, а на окне появилась изморозь. При этом, темнота, быстро сгущающаяся, стала казаться живой, источающей голод, словно бы дикий зверь, что зимой вышел к людскому поселению в поисках добычи.
Свет, создаваемый моим артефактом, начал быстро тускнеть.
-Какого дьявола? – возмущенно уставился я на рунную плашку.
Впрочем, рассуждать и пытаться понять в чем дело времени не было. Создав с помощью палочки Люмос, я сформировал конструкт заклятия массового изгнания. Правда, рассчитано оно на нежить, а не на демонов, но и их способно отпугнуть, причиняя сильную боль… Если это не кто-то из высших.
В соседних купе послышался звук открытия дверей, а затем раздались крики и всхлипы, быстро затихшие, что заставил меня подобраться. Холод, между тем, усиливался. Школьная форма, в которой я сразу поехал на вокзал, не спасала от пробирающей до костей потусторонней стужи. Краски окружающего мира начали выцветать, словно бы все предметы вокруг стремительно увядали, теряя жизнь. Во рту появился привкус пепла, а в ноздрях – запах сырой земли и гниющих листьев.
При этом темнота вокруг начала шевелиться. Казалось, она сгущается в углах, то и дело выстреливая тончайшие нити во все стороны. Она стала обретать объем. Вместе с тем я начал слышать едва различимый шепот множества голосов. Он был столь тихим, что мне не удавалось различить даже пол тех, кто пытался дозваться до меня.
В какой-то момент стало ощутимым и давление на плечах и висках. С каждой секундой оно становилось сильнее. Вместе с ним начал усиливаться и шепот, превращаясь в многоголосый крик, наполненный болью и ужасом. Всё это, словно раскаленный металл, обрушилось на мой разум, пытаясь проломить его защитные барьеры.
Перед глазами начали мелькать картины происходивших в моей прошлой жизни событий. Озаренная заревом магического пламени крепость из который мне и Уолесу удалось вырваться лишь чудом. Лагерь орков, где мои глаза впервые увидели те зверства, что они творят с пленными…
Обе жизни, что Айзека Кларка, что Гарри Поттера пронеслись в моем сознании, опаляя его болью потерь и разочарований. В глубине моей души поднялась ярость, заставившая прорваться сквозь пучину горьких и болезненных воспоминаний.
Словно сквозь туман, я увидел как открылась дверь нашего купе, движимая костлявой рукой, пальцы которой оказались покрыты лоскутами отваливающей гнилой плоти. Ещё мгновение и в дверном проеме появилась высокая фигура в рваной черной мантии, из под капюшона которой веяло могильной стужей.
Думать и действовать оказалось невероятно тяжело и лишь понимание того факта, что сейчас выпьют меня, а потом и Гермиону заставило активировать приготовленное заклятие. Раздавшийся вой острой болью ударил по ушам, заставив рухнуть на колени, роняя палочку. Впрочем, почти сразу ему вторили и другие твари – моё заклинание волной расходилось во все стороны, ударяя по дементорам.
Существо, что вломилось в наше купе, метнулось прочь, издавая громкий визг. По мере его удаления темнота отступала, теряя свою силу и становясь самым обычным вечерним сумраком.
* * *
Усевшись на мягкий диван в своем купе, Ремус уже в который раз втянул ноздрями воздух, пытаясь уловить запах, присущий сыну его школьного товарища. Увы, но по какой-то причине обнаружить мальчика не получалось. Обойдя все вагоны поезда, мужчина так и не смог найти подростка, хотя и должен был сделать это если не с легкостью, то уж точно не тратить на безрезультатные поиски почти всю поездку.
То ли Гарри использовал какое-то заклинание для избавления от запахов, то ли каким-то иным, сугубо магловским способом, умудрился добиться того же результата. Как бы там ни было, теперь предстояло решить как быть, раз уж наладить диалог в неформальной обстановке не получилось.
Вообще, возвращаться в Хогвартс, тем более, в качестве преподавателя, Ремус совершенно не желал. В отличие от многих его ровесников, этот замок совершенно не вызывал у Люпина положительных эмоций. Слишком много произошло в юности оборотня такого, что ему хотелось бы забыть. И, что удивительно, основная часть этих событий связаны именно с Хогвартсом. Однако, личная просьба Дамблдора – не тот случай, когда можно позволить себе сказать «нет» и остаться после этого живым, здоровым и на свободе.
По поводу «скромного» директора Ремус не питал никаких иллюзий, успев за свою жизнь узнать о биографии архимага достаточно многое, а в ещё большем количестве его далеко не светлых делишек поучаствовать. Называть после них Альбуса светлым Люпин точно не мог. Великим? Ну, архимагами просто так не называют, это уж точно. Однако, таковые личности не обязаны являться образцом чести, доброты и добродетели. Тем более, когда речь идет о политике, что умудрился раскинуть свои сети практически по всем существующим институтам государственности в стране.
Естественно, Люпин дал своё согласие на год стать преподавателем ЗоТИ. Он даже не стал задавать вопросов о том, почему ему следует ехать в поезде с детьми, а не отправиться в крепость через камин. Если Дамблдор очень вежливо попросил, не забывая улыбаться своей вечной отческой улыбкой, столь слащавой, что хочется завыть и забиться в глубокую нору, то лучше не спрашивать, а молча делать требуемое «стариком».
Иллюзии и трансфигурация могут обмануть глаза, но не острейшее обоняние оборотня, коим Люпин обладает даже в человеческом облике. Запах тела очень тяжело изменить даже с помощью магии. Он, всё равно будет пробиваться, выдавая истинное положение дел. Так было и с Дамблдором.
Альбус далеко не старик. Да, демонстративно ковыляет, словно бы немощный. Носит очки, сквозь которые никогда не смотрит. И даже обладает внешностью старика. Однако, нюх оборотня всегда улавливает иной запах – молодого мужчины, сильного и здорового, хорошо тренированного и очень опасного.
Все, по какой-то причине, забывают, что для волшебников, особенно, если они сильны, изменить свою внешность, оставаться молодым и полным сил – плевое дело. И чем сильнее такой человек, тем дольше он сможет сохранять свою молодость.
Альбус – архимаг, основным направлением которого является трансфигурация. Он, в любом случае, не может быть слабаком. А уж поддерживать себя в определенном возрасте ему сама его специализация велела. Но нет же, Дамблдор десятилетиями трудился, создавая образ чудаковатого, безобидного старика, что едва переставляет ногии вообще – почти впал в маразм.
Те, кто поверил в это – давно лежат в кладбищенской земле. Те, кто имел несчастье озвучить истинное положение дел – даже могил не получили. Они просто исчезли.
Сам же Люпин, наблюдая за директором Хогвартса, очень многому научился. Мужчине удалось создать для себя образ этакого нытика, что ненавидит и боится самого себя и вообще живет, спрятав голову в песок и не желая принять собственную природу, от чего каждое полнолуние вынужден уходить в леса. Довеском к этому была поношенная одежда и демонстративная беднота, доказывающая невозможность найти постоянный заработок.
Завершающим штрихом было легкое заклинание трансфигурации, что вносило небольшие штрихи во внешность оборотня в периоды до и после полнолуний. Синяки под глазами, бледность кожи, лопнувшие сосуды в глазах… И вот – перед заинтересованными личностями уже не опасный хищник, а болезненно выглядящий нищий неудачник. Ещё одно заклинание и аура Люпина выглядит слабой и тусклой. Этот факт наглядно демонстрирует окружающим проблемность состояния Ремуса и его борьбу с «пушистой проблемой».
В действительности, Люпин прекрасно себя контролировал во время обращения и прекрасно всё понимал. Более того, за годы жизни в виде, фактически, высшей нечисти, он научился использовать появившиеся способности и возможности и в обычные дни, а обращаться частично или полностью по собственному желанию. Благодаря этому и свершившемуся факту слияния двух составляющих личности Ремуса, его магическая сила многократно возросла, а физически он всегда превосходит обычных людей.
Подумав, Люпин решил попросту поспать. Перед поездкой он вымотался, готовя запас зелий и артефактов на случай проблем. Да и схроны требовалось перенести – оборотню совершенно не понравилось как Аластор умудрился найти очередное убежище Ремуса, а потом и Альбуса туда притащить. Данный факт заставил оборотня проверить на маячки и следилки как себя, так и всё своё имущество, после чего сделать печальный вывод – у его «начальников» имеется запас крови и волоса, благодаря которому мужчину могут найти в любой момент. В итоге, пришлось заказывать зелья и алхимические препараты для серии ритуалов, что должны были исключить возможность поиска или ударов по Люпину через его же кровь, например. Впрочем, провести их волшебник собирался только после того как покинет Хогвартс. Смысла выполнять их раньше не было никакого – за год Дамблдор сможет набрать нового материала. Кошелек же Ремуса не столь велик, как у его бывших друзей, что ради своих развлечений могли за один поход по лавкам спустить годичную сумму семейного бюджета Люпиных.
Мирный сон оборотня был прерван внезапно сработавшим чутьем на опасность, заставившим мужчину открыть глаза и, накинув на плечи мантию, достать палочку и кинжал. Чувство опасности постепенно становилось более ярким и тревожным, заставляя сердце биться чаще, а нос втягивать воздух, старательно ища запах врага. Своей интуиции Ремус давно научился доверять, благодаря чему далеко не раз находил выход в критических ситуациях.
Спустя несколько минут поезд начал тормозить, а в купе и коридоре вагона погас свет. Вокруг начало стремительно холодать. Воздух наполнялся энергиями, которые Люпин категорически не хотел и не ожидал здесь ощутить. Дементоры. И не один-два, а больше десятка, как смог интерпретировать свои ощущения оборотень. Более того, он понял, что стражи Азкабана крайне голодны и раздражены. Связываться с ними, когда на шее нет министерского амулета, а тварей явно много, желания не было в принципе. Однако, в поезде дети, что могут стать кормом дементоров. И тогда с Люпина, как со второго взрослого мага в поезде и преподавателя ЗоТИ спросят очень жестко, не забыв припомнить ему о «пушистой проблеме», которая станет уже не способом избежать неприятности, а отягчающим обстоятельством.
Открыв дверь, мужчина огляделся, не забыв активировать щитовые артефакты. Не высшие защитные комплекты, как у аристократов, но первый удар выдержат. Впрочем, больше Ремусу и не требовалось. В отличие от магов, он владел теми силами, что даны оборотням. Вода, Воздух, Земля и Огонь. Четыре стихии, что в своей гармонии порождают жизнь и смерть. Это не трансфигурация или чары, а нечто иное. Прямое управление на одной лишь силе воли и желании. Людям подобные вещи не доступны. Воздух не придаст им легкости в прыжке, земля не поддержит своей силой во время бега за добычей, а вода не поможет их ранам затянуться, а огонь справиться с врагами.
Острый слух Люпина уловил громкий девичий крик:
- Гарри, стой! Это был дементор! Не открывай дверь!
«Вот где он! – понял Ремус, втянув носом воздух и ощутив вполне характерный запах Поттера, который смог запомнить во время летнего посещения Хогвартса и общежития Гриффиндора, - Значит, Гарри, всё же, в поезде, но появился в последний момент… Иначе бы его запах витал по вагону ещё когда я делал обход. Сейчас же он есть и вполне отчетливый.»
Направившись в сторону, откуда ему послышался голос, назвавший имя «Гарри», Ремус понял, что дементоры уже в поезде. Детские крики раздавались из последнего вагона, заставляя оборотня ускорить шаг, перейдя на бег. Однако, спустя несколько мгновений, он ощутил волну жуткой, обжигающей ауру и тонкие тела, энергии. Она окатила его с ног до головы, вызвав острую боль.
Едва не заскулив от ощущения, будто бы его поместили в раскаленный металл, оборотень рухнул на колени, роняя палочку и кинжал. Из носа и ушей мужчины потекла густая темная кровь, присущая высшей нечисти. Одновременно с этим раздался громкий визг и холод, источаемый силой дементоров начал исчезать.
Обессиленно растянувшись на полу, Ремус глубоко дышал, стараясь унять боль во всем теле. Постепенно ему удалось это сделать. Руки и ноги вновь начали слушаться приказов разума и Люпин принялся подниматься.
Раздавшийся рядом истошный женский крик острой бритвой ударил по напряженным нервам. Не успев осознать что делает, Ремус ударил раскрытой ладонью в направлении источника звука. Только когда наступила тишина, до него дошло, что рука ощутила характерный хруст костей, а криков больше нет.
Повернув голову, Люпин увидел Поттера, склонившегося над лежащей на полу девочкой, на вид, первокурсницей. Мальчик осторожно водил над её телом рукой с палочкой, от которой исходило голубое сияние. Мгновение, и слух оборотня уловил детский стон и звук хруста костей, после чего Гарри достал откуда-то из складок своей мантии флакон с алым зельем и аккуратно влил ребенку в рот. Только после этого подросток повернулся к Люпину и посмотрел в глаза. Взгляд сына Джеймса был далек от дружелюбного. Скорее, он казался мрачным, тяжелым, давящим.
-Вернитесь в свои купе, - выдохнул Ремус, не придумав ничего лучше.
-Чтобы ты ещё кого-то из учеников искалечил, оборотень? – спросил Поттер, даже не думая подчиняться.
«Как он понял? – удивился Люпин, - Я же не оборачивался и…»
-Оборотень? – раздался ещё один голос из тамбура в конце вагона.
Обернувшись, мужчина увидел двоих старшекурсников со значками старост. Их палочки смотрели на Люпина, а взгляды то и дело бегали по не приходящей в сознание девочке, над которой что-то колдовал Гарри.
-Поттер, ты уверен? – спросил явный Уизли, если судить по рыжей шевелюре и схожестью с Артуром.
-Человек с одного удара не сломает все ребра, - ответил тот, - Да и на заклинание против нечисти и нежити не будет реагировать как он.
Не став дожидаться завершения диалога, оборотень вскочил на ноги, благо, организм уже пришел в норму, хоть и отзывался ноющей болью при каждом движении, и произнёс:
-Старосты, я ваш преподаватель ЗоТИ. Немедленно…
-Стоять! – рыкнул второй старшекурсник, что был рядом с сыном Артура, - Палочку на пол! Быстро! Кинжал туда же!
-Так! – возмутился было Ремус, внутри которого уже клокотала ярость, вызванная неповиновением студентов, - Вы спорите с преподавателем?
Полузвериная натура оборотня, да ещё и оглушенная недавним заклинанием. Что каким-то образом преодолело артефактные щиты, требовала удавить наглецов на месте. Отказывать себе в этом удовольствии Ремус не собирался, хоть и не планировал доводить дело до крови – всё же, он себя контролировал.
-Палочку на пол! – рявкнул уже Уизли, решив принять сторону товарищей.
Решив не медлить, Люпин активировал свои артефакты и бросил в студентов оглушающие и связывающие заклинания, благо скорость реакции позволяла действовать в разы быстрее, чем они. Уже поворачиваясь к сыну Джеймса, Ремус намеревался отправить в нок-аут и его, но на прежнем месте Гарри уже не оказалось. Секунда и он появился в открытом проеме одного из купе, нацелив на преподавателя палочку.
Тратить время на уклонение Люпин не посчитал нужным. Артефакты, что он активировал, должны были справиться с любыми заклятиями школьников. Однако, то, что сделал Гарри, стало для оборотня полнейшей неожиданностью.
В преподавателя ЗоТИ с палочки Поттера сорвалось знакомое Ремусу по общению с Сириусом заклинание в форме паутины, усеянной мелкими крючками. Все защитные артефакты, что были на Люпине, против одного из фирменных блэковских заклинаний бесполезны. Увернуться же оборотень не мог просто потому, что узкий коридор вагона пространства для маневра не давал.
Стоило паутине добраться до Ремуса, как он ощутил острую вспышку боли, а затем сознание покинуло его.