Чувство тревоги, смутное и необъяснимое, преследовало Майсура несколько дней. Казалось, что в этом мире, появилось что-то новое: неуловимая чужеземная энергия, которую колдун иногда ощущал.
Майсур многократно обращался к ритуальному танцу аркан, вызывая своих слуг-ифритов, чтобы обратиться к их мудрости. Но даже огненный ифрит — Салият, самый могущественный из всех, не мог дать ответа. Он лишь вздыхал, а его пламя трепетало, как отражение беспокойства Майсура.
— Что же происходит? — спрашивал колдун у звёзд, но они молчаливо сверкали в ответ.
Всё стало ясно, когда наутро Майсуру прислали мягкую полумаску, отмеченную серебряными колдовскими символами. Она была сделана из тонкого шёлка. Чёрная, как ночь, а её поверхность отражала блики, создавая игру света и тени. Это был знак — призыв от его настоящего господина, не Саттара, а другой могущественной фигуры, держащей нити судьбы империи в своих руках.
— Я так и знал, — шептал Майсур. — Что-то случилось… Неужели появилась чужеродная энергия? И господин призывает, чтобы я её нашёл?
— Ну, появилась и появилась, — вздыхал ифрит. — Снова начнётся: пойди на север иль восток и поищи…
— Прекрати, Салият. — Взяв маску, Майсур почувствовал холод на своих руках. Магия господина обжигала, и колдун не смел пренебрегать зовом. С одной стороны, эта ситуация вызвала возбуждение, но с другой стороны, чувство беспокойства стало ещё сильнее. — Разве тебе не нравится осматривать иные миры, мой друг? — Он повязал маску, скрывая лицо.
— Да-да. Нравится. — Облетев вокруг колдуна, ифрит растворился, оставляя кровавую пыль, которая поспешила осыпаться на мраморный пол.
Теперь его путь ясен. Он должен был явиться в дом Луны. Окутанный мерцающими потоками магии Салията, колдун летел через пустыню, направляясь в самый её центр, туда, где скрывался таинственный дворец.
Пески простирались до горизонта. Ветра не было, лишь палящее солнце и магические всполохи магии в небе. Когда Майсур приземлился, вокруг вспыхнуло кровавое пламя Салията. Колдун вскинул руки, и ладони окутали потоки света, которые, переплетаясь с чарами ифрита, устремились в песок.
Земля дрожала. Крупинки подпрыгивали, а из барханов вдруг вырвались острые шпили башен и устремились вверх. Песок осыпался, а свет отражался от полированных каменных поверхностей. С каждым мгновением поднимались новые стены, башни и парапеты.
Ифриты, заключённые в грозовых вихрях, вглядываясь в дальние песчаные просторы, несли службу на башнях. Огненный ифрит стоял на страже у врат: его могучая фигура и пылающие глаза были готовы отразить любую угрозу.
Перед колдуном возвышался дворец Луны.
— Чему ты радуешься, о мой повелитель? — нашёптывал ему Салият, обнаружив на лице Майсура улыбку. — Снова нам идти неизвестно куда.
— Ах, мой друг, — усмехнулся колдун. — Сердце жаждет приключений, каждый раз, когда я возвращаюсь домой.
— Пароль! — рявкнул ифрит охраняющий врата.
Майсур усмехнулся и поднял руку.
— Серебряное сияние луны в сердце песчаной бури, — ответил уверенно. — Да пусть будут благословлены Луноликим годы правления нашего властелина!
— Всё верно. — Слова эхом отразились от стен крепости. — Пусть Луноликий хранит тебя. — Ифрит уступил колдуну путь, и земля под ногами Майсура задрожала. Лунные врата медленно распахнулись.
— Когда шайтаны заберут Бекбулата? — шептал ифрит, раздосадованный появлением стража врат. — Терпеть не могу этого шайтана! Я хотел охранять врата, но вместо этого он становится сильнее день ото дня! Это раздражает, о мой повелитель!
Майсур прошёл внутрь и остановился перед открытой аркой дворца, украшенной восточными символами.
— Прекрати, Салият. Он слуга нашего господина. — Майсур на мгновение закрыл глаза, вдыхая сухой воздух пустыни, смешивающийся с хладной магией, исходящей изнутри таинственного дворца. — Скажи мне лучше кто скрывается в тени? Кто глава дома Луны?
— Мне это неведомо, о мой повелитель! — отозвался ифрит, кружащий вокруг колдуна.
Ноги понесли Майсура к лунной зале, где уже ждал властелин братства. Шаги отзывались гулким эхом, нарушая тишину дворца: он следовал по безмолвным коридорам, в которых едва проступали чаровские символы на стенах, спускался по бесконечным каменным ступеням, стремившимся во мрак владений господина. Майсур сходил по изогнутым лестницам, пока не достиг своей цели.
Лунная зала предстала перед ним во всём величии. Колдун уже и забыл, какое великолепное зрелище она в себе несла. Сколько его здесь не было? Пять лет или семь?
Майсур не помнил.
Он остановился в середине, под эфемерным куполом, где свет луны и звёзд сливались в единое сияние, освещающее его фигуру. Колдун поднял глаза, уставившись туда, где блёклые изображения звёзд создавали иллюзию бесконечного ночного неба.
— Салият. Звёзды. — Оба знали, что это было неким паролем. Призывом к действию. Колдун просил ифрита стать незримым наблюдателем. О, как Майсур желал знать, кто же тот таинственный незнакомец, сидящий на троне! Господин беспокоился за империю. Холил, лелеял и охранял её… но никто из его стражей-безликих, не знал его имени, не видел лица. Только внимал голос. Властный. Глубокий. И такой знакомый, словно они слышали его всегда!
Трон, украшенный серебристыми узорами и лунными камнями, стоявший в полумраке, скрывал своего владельца, когда как Майсур и ему подобные были освещены сиянием магической луны.
— Мои стражи. Мои верные слуги. — обратился голос, исходящий из трона, пронизывающий до костей. — Подойдите ближе, дети луны.
Майсур шёл вперёд, вглядывался в темноту, пытаясь рассмотреть хозяина, но безуспешно. Он почувствовал, как быстро бьётся сердце, но голос его был твёрдым:
— Да, о мой повелитель.
Безликие стражи стояли в тени, словно часть мрака, одетые в чёрные мантии с капюшонами, опущенными на лица. Неподвижность делала их нереальными, и только фигуры резко выделялись, освещенные серебряной луной.
— Я уловил колебания колдовства, — произнёс голос, полный власти, исходивший из полумрака.
— Так и есть. Чужеродная магия пришла, но я не обнаружил источника, — ответил Майсур.
— Смотри.
Колдун ощутил, как воздух вокруг стал тяжелее, когда ожидание становилось всё более невыносимым. Что это за источник? Рядом с ним появился огромный стеклянный шар. Внутри, казалось, были замкнуты тысячи вселенных. Зыбкие образы превращались в живые сцены, словно представление, демонстрируя далёкие земли и времена. Майсур уставился на шар, и его взор поглотила калейдоскопическая симфония образов. Он видел огромные горы, венчающиеся облаками, глубокие реки, течение которых было полно жизни и движения, бескрайние леса, полные таинственных теней, и, наконец, город, раскинувшийся на равнине, окружённый туманом.
— Это просто чужеземный город, о мой повелитель. Здесь нет магии, и всем завладела механика. — Колдун устремил взор в полутьму, ощущая на себе холодные взгляды других безликих. — Они зовут её наукой…
— Смотри внимательно, мой страж.
Майсур нахмурился и пригляделся. Внезапно что-то блеснуло, словно солнечный зайчик, будто блик от зеркала, отражающий радугу. Только Мансур знал, что это принадлежит Алании. Этот незначительный магический импульс был слаб, но способен создать такой дисбаланс между мирами, что последствия могут дорого обойтись империи.
— Радужная магия. Словно… Нет-нет. Этого не может быть!
— Нужно отправиться туда и понять, что происходит. Магическая пыль, источаемая животным, родом из Аланской империи! Как наша магия просочилась в другой мир?
— Мне нужно спросить у ифритов, — ответил колдун. — Я не знаю. Немного терпения. Возможно, ритуальный танец аркан поможет.
— Найди это место, заклинаю тебя! Ты единственный из стражей, кто может ориентироваться по образам шара.
— И что прикажете делать, когда я найду виновного? Можно ли мне использовать магию, господин?
— Оставляю выбор за тобой. Никаких правил, мой страж.
— Да, о мой повелитель. Я всё сделаю.
— Скажи мне, тот мальчишка…которого ты тренируешь…
— Шехзаде Джалал ад-Дин?
— Да. Он знает как перемещаться между мирами?
— Нет, — лгал Майсур. — Эта тайна братства, доверенная не всем.
— Хорошо.
Лунный свет погас. А это значило, что аудиенция окончена. Майсур поклонился.
Мрак стал завладевать этим местом, стирая стены, образы, а потом колдун вдруг появился посреди пустыни. Кругом лишь песок и солнце, которое залило багровыми лучами небо.
— Салият! — позвал колдун.
— Я снова не видел лица, о мой повелитель, — шептал ифрит, окружив амарантовой магией хозяина.
— Перенеси меня домой!
Ответом ему был кровавый ветер. Он поднял Майсура, закружил вместе с песком, а затем раздался раскат грома. Колдун оказался дома: в рунном зале, который использовался для его чар. Комната была пуста, не считая магических символов на стенах. Майсур прошёлся по зале и зажёг сотню свечей, которые запылали ровным светом, и остановился в центре.
Он вскинул руку, затем другую. Чёрная одежда стремительными волнами кружилась вместе с колдуном в ритуальном танце. Из ладоней вырывалась лучи света, которые обступили Майсура и освещали вспышками комнату. Чаровские знаки зажглись золотом, вспыхнули и стали источать свет.
Майсур слышал, пока вращался всё быстрее и быстрее в танце: джины нашёптывали ему обо всём, что происходит в разных уголках вселенных. А затем увидел этот мир… он был серым и унылым, и лишь одной яркой точкой на нём бился радужный магический импульс. Ослепительная вспышка накрыла колдуна, унося в бескрайнюю пустыню времени.